Тик-так

Сегодняшний день не задался с самого утра: сломанный будильник от слишком сильного удара в попытке выключить сей аппарат, убежавшее молоко для какао и, наконец, пустая банка от Nesquik смешали раннее пробуждение с оттенком раздражения и недовольства. А далее шла череда обходов пациентов и незапланированная операция на сердце пятилетнего мальчика. Освободиться от всего и окунуться в блаженное спокойствие от осознания, что завтра у тебя выходной, хирург-кардиолог Леон Трей смог только, когда часы пробили одиннадцать часов ночи. - Доктор Трей, - тихо сказала женщина, - с моим сыном всё будет в порядке? По её осунувшемуся лицу нетрудно было прочитать усталость и волнение. Едва заметная морщинка пролегла в разрезе её глаз, а губы были искусаны, явно говоря, что материнское сердце, будь такая возможность, без раздумий впитало бы в себя всю боль, испытываемую её ребёнком. За три года работы хирургом Леон понял, что такое настоящее счастье. Вот он сообщает, что всё ужасное позади, и лица близких и родных пациенту людей изменяются, приобретая почти ангельские черты лица, настолько это прекрасное разительное изменение, что сердце на секунду замедляет свой ход, а по телу растекается волна убаюкивающего тепла. - Да, теперь с ним будет всё хорошо. Прохладный воздух резко вторгся в лёгкие, вытесняя запах медикаментов и отрезвляя сонное сознание. В этой части города в основном располагались жилые дома, поэтому дороги были слабо освещены, позволяя звёздам и луне красоваться своим сиянием. Лёгкий летний ветерок, впитавший в себя запах скошенной травы, невесомо поддевал чёрные как смоль волосы и подталкивал в сторону дома. Леон решил, что ночная прогулка не помешает ему, тем более за последние несколько лет она стала непозволительной роскошью. Измождённый, он выходил из больницы, едва передвигая ногами, с одной только мыслью поскорее упасть в объятья кровати. Так что обычным средством его передвижение довольно скоро стало метро. Но сегодня ему было необходимо проветриться, развеять скопившийся за день негатив. Он шёл вдоль дорог, глубоко вдыхая прелесть ночного воздуха, а уголки его рта поддевала слабая улыбка. … Домофон несколько раз пикнул и пропустил мужчину внутрь, неторопливо закрываясь приглушенным хлопком. В голове уже стоял образ мягкой кровати и тихое тиканье настенных часов. Но внезапно к лицу прилила кровь, а некогда отступившее раздражение снова возвратилось, усиливаясь как минимум дважды. - Опять ты, - сквозь зубы прошипел мужчина, мысленно прощаясь с покоем и умиротворением. Облокотившись о дверь и прикрыв глаза, девушка устало выдохнула, почувствовав облегчение. - Я пришла полдвенадцатого, стучала, звонила, но никто не открывал, - хмельным голосом еле пролепетала она. Мужчина усмехнулся. - Я удивлён, - кинул он ей, небрежно отталкивая от своей двери к стене, - сегодня у тебя хотя бы хватает сил говорить, алкоголичка. А раз ты горазда чесать языком, значит, и ногами сможешь дотопать до своей квартиры. Свободна. Притупленный от алкоголя мозг едва успел проанализировать услышанное, как перед носом захлопнулась дверь. Воздух разрезала горькая усмешка, а ноги резко подкосились, заставив хозяйку грузно опереться о сталь. Раннее упомянутая «алкоголичка» на самом деле являлась бывшей одноклассницей Леона Трея, о которой он хотел бы вспоминать как можно реже. Будучи дочерью состоятельных родителей, Марта Роуз с детства не знала никаких мирских забот. Про неё можно было смело сказать, что Бог Удачи поцеловал её в щёчку ещё в младенчестве. Однако поцеловал с лимитом. В двадцать шесть лет, ровно два года назад, девушка потеряла обоих родителей в авиакатастрофе, а вслед за ними ушло и внушительное состояние, нажитое не одним поколением семьи Роуз. Алчные родственники отсудили у Марты компанию отца и родовое поместье, оставив триста тысяч евро на её счету и небольшую квартиру в центре Лондона. Первое время после утраты родителей девушка только и делала, что спала в квартире, пытаясь забыться, почти не показываясь на людях, а четыре месяца спустя пришёл документ об её увольнении. Теперь не стало и учительницы младших классов Марты Роуз. Она не была избалованной девицей, беспечно прожигающей свою жизнь, но и не была человеком, вынужденным до сего момента думать о своём будущем. Она просто жила, просто плыла по течению, наслаждаясь жизнью. Без лишнего напряжения выучилась на учителя младших классов и с тех пор работала в обычной школе. Ей нравилось проводить время с детьми. На то были несколько весомых причин: во-первых, будучи единственным ребёнком в семье ей всегда хотелось иметь маленького брата и сестру, во-вторых, колкий характер от природы она могла сдержать только в присутствии маленьких ребятишек. «Кактус с душой ромашки», - так описывала саму себя девушка, при этом всегда как-то горько усмехаясь. И хотя отсутствие работы должно было промотивировать её на поиск нового места заработка, однако произвело противоположный эффект: Марта плюнула на всё, рассудив, что пока она может пожить на деньги, что оставили ей «любезные» родственники. А потом, посмотрим. Каждый день она ходила в кино на вечерние сеансы, потому как после смерти родителей не могла спокойно уснуть. Сон никак не шёл, а сердце начинало болезненно ныть от нахлынувших воспоминаний былого счастья. Семейного счастья. Нынешнее одиночество Марта топила в просмотре разных кинокартин, возвращаясь морально уставшей и засыпая прямо в одежде на небольшой кровати. Правда, бывали дни, когда её верные подруги вытягивали девушку из череды серых дней, заставляя забыться в океане выпивки и шумной клубной музыки. Любила ли она подобное времяпровождение? Если честно, она сама не знала, зачем каждый раз соглашалась и шла вместе с ними. Возможно, такие вот редкие вылазки давали ей понять, что она ещё жива… Что она ещё не безразлична хоть кому-нибудь. Однако подобные «встречи подруг» всегда заканчивались одним и тем же: она просыпалась в квартире ненавистного ей человека. Как всегда возле дивана стояла бутылка минералки, а на книжном шкафу надпись: "Дверь закрыта, я ушел. И ты сваливай". И стрелка на окно. Первый этаж. - Леон Трей, - шёпот разрезал тишину лестничной площадки, - как же я тебя ненавижу. Дверь тихо пропикала, оповещая, что она вот-вот откроется. - Так же, как и я тебя, - послышалось изнутри квартиры. - И долго ещё ты планируешь вытирать полы у прохода? На лбу у мужчины пролегла морщинка, выражавшая крайнее раздражение. - Эй, ты меня слышишь? – слегка повысив голос, обратился он к ней. - Заснула?! – опешил Леон, недовольно качая головой. По идее, он мог спокойно закрыть за собой дверь и пойти спать, хотя бы потому, что на восемь утра была запланирована очередная операция, и организм требовал отдыха после полуторачасовой прогулки. Плюс, Марта Роуз была для него не тем человеком, которому хотелось бы не раздумывая помочь. Однако вот уже на протяжении шести лет, вопреки здравому смыслу, он затаскивал её домой, снимал обувь и укладывал на диван, накрывая мягким пледом. - Тупая алкоголичка, - презрительно бросил он и небрежно кинул на неё покрывало. Не зря сегодняшний день не задался с самого начала. Утренние неудачи были предзнаменованием неприятной встречи с прошлым.

***

Настенные часы неторопливо отмеряли время. Для кого-то оно бежало сломя голову, а для кого-то тянулось вязкой нугой. Достигнув отметки полудня, идиллия комнаты была резко прервана звоном колоколов. - Господи, моя голова! - схватившись за волосы, девушка свалилась с дивана. Холодный паркет резко контрастировал с мягкостью бархатного покрытия. Разум проснулся окончательно. Короткие каштановые волосы торчали во все стороны, отдалённо напоминая одуванчик. Глаза, до этого восстанавливающие более-менее устойчивую картину наткнулись на шкаф с надписью: "Дверь закрыта, я ушел. И ты сваливай". И стрелка на окно. Первый этаж. - Опять я тут, - тяжёлый вздох. Дура. Нужно с этим завязывать. Больше никакого алкоголя! Одним неслабым пинком можно было отправить "любезно предложенную" бутылку с водой в далёкий полёт. Но нога так и замерла, решив, что это как минимум отдаёт ребячеством. Не прошло и пяти минут, как девушка привела себя в порядок и уже стояла на пороге. Быть точнее, то был подоконник, с которого вот-вот должна была сигануть нарушительница спокойной жизни. В штанах завибрировал телефон, вызвав кратковременный испуг. - Алло, слушаю, - слегка раздражённо выговорила она. - Марта, ты с ума сошла?! – прокричал ей женский голос, тем самым прогоняя остатки сна. – Ты знаешь, сколько раз я тебе звонила?! Почему ты не открываешь дверь своего дома и не отвечаешь на звонки? – не унимался человек на другом конце провода, коим являлась лучшая подруга, Натали Скотт. Марта поморщилась от писклявого голоса девушки, закатив глаза. - Потому что я не дома. - Ты… - хрюкнула Натали, сдерживая подступающую истерику. - Да, только попробуй ещё что-нибудь ска… Послышался прорвавшийся смех, сопровождаемый похлопыванием ладонью о твёрдую поверхность. Марта раздражённо посмотрела на телефон, будто именно он смеялся над ней, а не её лучшая подруга, знающая всю подноготную их истории, и смачно захлопнула его. «Тридцать шестой раз», - пронеслось в мыслях, когда дверца такси захлопнулась за ней.

***

- Доктор Трей, вот мед.карты ваших сегодняшних пациентов, - весело улыбнулась интерн Мария. - Спасибо, - коротко ответил он. Операция в восемь утра прошла бы превосходно, если бы не вечная зевота, так и норовившая вырваться во время замены клапана. Предусмотрительно прикрыв рот картами, Леон коротко зевнул, на ходу смахивая проступившие слёзы. «Эта ведьма умеет выбирать моменты, когда являться ко мне, - мысленно выругался он, но при этом уже пробегал глазами по данным ему бумагам. – Артур Рой, значит…» В общей палате лежал восьмилетний мальчик с кудрявыми каштановыми волосами, которые сразу бросались в глаза. - Здравствуйте, я ваш лечащий врач, Леон Трей. А это, я так понимаю, Артур, да? – подмигнул ему мужчина. Ребёнок, до этого сильно сжимающий свои маленькие ручки, опасливо глянул на доктора. - Да, сэр. Леон слегка выдохнул, прикрыв глаза. Он уже свыкся с мыслью, что дети поначалу видят в нём вселенское зло, прячущее в складках своего халата пучок болючих уколов. - Итак, - уже к его маме обратился он, - у вашего сына в три часа ночи резко схватило сердце, - уточнил он. Получив утвердительный кивок, мужчина нахмурился. Ранее сделанные анализы рисовали весьма не приятную картину: у ребёнка был явно выражен синдром Карнея. Довольно редкое наследственное заболевание, которое, однако, нашло приют в теле маленького Артура в виде опухолей на сердце. Доктор Трей почувствовал, как неприятно скрутило живот от необходимости сообщать печальные известия. Совсем ещё дитя, размышлял он, украдкой посматривая на мальчишку, что ёрзал на месте от затянувшейся тишины. - Мэм, я могу переговорить с вами в моём кабинете? – учтиво спросил он. И хотя голос был ровным, всё же в нём чувствовались нотки тревоги. Женщина кивнула, наказав ребёнку смирно сидеть на месте. - Вашему сыну нужна пересадка сердца, - с ходу заявил доктор Трей, стоило только женщине присесть напротив него. - Но ведь... - Почему вы раньше не привели его в больницу? – отрезал он, незаметно ущипнув себя за ладонь. Злость клокотала в нём в этот момент. – Вчерашний приступ ведь далеко не первый, так? – То, как отреагировала мама Артура, немного охладило пыл Леона. Она сжала свои руки на коленях, уставившись в пол. Было видно, что её одолевала горечь. - Отец Артура уехал в Австралию и пропал без вести шесть лет назад, оставив нам приличный долг. С того момента, как я узнала об этом, все деньги уходили на покрытие. Мой сын говорил, что с ним всё в порядке, поэтому я и в мыслях не могла подумать, что всё так серьёзно. Доктор Трей постучал ручкой о стол. Казалось, таким образом можно было развеять угнетающую атмосферу, что сейчас царила над ними. Тарц - Эта операция обойдётся вам в четыреста тысяч евро, - слишком тихо проговорил Леон. Тарц - Боже мой, - только и смогла выдохнуть молодая мама. Тарц - Если учесть страховку, то она должна покрыть шестьдесят процентов. Тарц - У нас нет страховки… Казалось, тишину, воцарившуюся на минуту, можно было осязать кончиками пальцев. Но внезапный звук от кулака, который до этого дрыгал ручкой, разрезал кабинет и заставил женщину едва заметно вздрогнуть. Да, Леон Трей всегда был несдержан в эмоциях, что часто мешало ему и ставило под вопрос его профессионализм. Мадам Рой закрыла лицо руками и одними губами прошептала: «Что же мне теперь делать?». Губы мужчины были сжаты в тонкую линию, прежде чем произнесли: «Я постараюсь помочь вам». И хотя Леон был далёк от суеверий, недобрая мысль пронеслась в его голове, твердившая, что очередное появление Марты Роуз в его жизни было подобно беде. А беда никогда не приходит одна. На самом деле, таким образом мозг пытался найти козла отпущения.

***

«Тоже мне, мать Тереза», - злобно отзывалась в сердцах Марта, захлопывая входную дверь родной квартиры. Да, она была зла, неимоверно зла на Трея, на выпивку и больше всего на саму себя. Тридцать шесть раз она просыпалась, как она про себя окрестила это место, в «гнезде индюка». Впрочем, сиё название никак не описывало жильё Леона. Прозвище пошло скорее от его хозяина, которого девушка считала напыщенным индюком ещё со школьных времён. Первым делом было решено принять душ, а потом ожидался вывод мозгов на прогулку. Раздражение толстым слоем пыли оседало в её голове, которая требовала свежего воздуха. Закончив принятие водных процедур и поев на скорую руку, Марта почти мирно вышагивала по аллее, почти любуясь прекрасной летней зеленью, когда как в голове роем диких пчёл шёл усиленный анализ прошедшего дня и вообще жизни в целом. - Мисс Роуз! – вдруг окликнули её с одной из лавочек на обочине. То был весёлый, задорный, детский голосок, узнавший свою любимую некогда учительницу. Марта сразу узнала Артура Роя по копне его причудливых кудряшек. Рой пчёл сразу как то затих, как если бы увидел перед собой благоухающее поле только распустившихся белых роз. Как в замедленной съёмке мальчик подбежал к ней, обнимая своими маленькими ручками. За последние два года отшельничества Марта уже успела позабыть, какого это – чувствовать любовь детей, которая окрыляла и невольно заставляла стремиться стать лучше. - Артур, ты ли это? – обняла его в ответ Марта. Сдвинув голову чуть вправо, девушка заметила и его маму. Вот только мадам Роуз, казалось, мыслями находилась совсем в другом месте. Позже Марта, подобно мадам Роуз, тоже сядет на скамейку, и глаза уже не будут замечать ни прелестных воздушных одуванчиков у ног, ни задорный смех детей, резвящихся в парке, потому что мысли будут заняты лишь одним: «Артур…опухоли в сердце?». А когда стопа со злостью раздавит невинный цветок под ногами, а солнце уже будет клониться к зениту, ноги сами поведут её в ненавистное «гнездо индюка».

***

Леон готов был благодарить всех известных и неизвестных ему богов за то, что даровали ему относительно незагруженный день. Короткая стрелка часов лениво встала на отметку восемь, когда на глаза уже показался подъезд милого сердцу дома. Решительно запретив себе сегодня думать о чём-либо, мужчина приближался к чертогам земли обетованной. Однако подумать было о чём, чертыхнулся про себя Леон, разглядев у своего окна до скрежета зубов знакомый силуэт. - Не прошло и суток, как ты снова напилась, - сказал, как отрезал, подойдя почти вплотную к девушке. – И снова пришла ко мне. Совсем гордости нет, Марта Роуз? – почти выплюнул он её имя. Последние слова неприятно резанули слух, заставив поморщиться. - Я не пьяна, - со злостью заявила девушка. - Тогда что ты тут забыла? – в голосе мужчины сквозила такая холодность, что невольно захотелось поёжиться. - У меня к тебе важный разговор, – сквозь зубы просипела Марта. – Стой, куда ты пошёл? – опешила она, увидев, как открывается тяжёлая дверь от подъезда. Леон уже успел зайти вовнутрь, закатив глаза. Однако проворности девушке не занимать, так что она достаточно легко успела прошмыгнуть в открытое пространство. - С моей дверью у тебя такой фокус не пройдёт, змея, - злорадно выдал Трей. Он быстро набрал комбинацию цифр и плавно прошёл в объятья своей квартиры. Уже планируя смаковать вкус победы, он был грубо толкнут в спину, почти налетев на обувной шкаф. - Пройдёт, - кинула Марта. Дверь за спиной захлопнулась. - Совсем охренела?! – чуть громче, чем положено, выдал Леон. Он уже успел подняться, стряхивая с себя невидимую пыль. Свет загорелся автоматически. Сейчас же хотелось, чтобы их окружала бескрайняя темнота. В глазах обоих бесновала неприкрытая ненависть, заставляя воздух вокруг поледенеть. - Как некрасиво, Трей. Что, глумливый отец не научил культуре? – женский голос был полностью пропитан желчью. Сказав это, она нутром почувствовала, как открыла ящик Пандоры. Зрачки мужчины расширились от гнева, почти полностью скрыв нежно-голубой цвет глаз. - Сказала дочь неверной женщины, - парировал Леон. Зрительный контакт был установлен. Казалось, оба хотели выжечь друг друга. Много лет назад семья обоих находились на грани разрыва. Отец Леона и мать Роуз, поддавшиеся минутным демонам, сошли с тропы благоразумия, однако вовремя опомнились. И конфликт бы сошёл на нет, если бы не прознавшие обо всём четырнадцатилетняя Марта и пятнадцатилетний Леон. В тот же миг в сердцах детей посеялось семя ненависти. Развитию сего семени послужили натянутые и резко охлаждённые отношения супругов с обоих сторон. Наивно полагать, что дети ничего не знают. Они намного тоньше чувствуют атмосферу в доме. Сразу же объектом вины дети выбрали друг друга. Подколы, резкие слова, язвительные замечания и желания во что бы то ни стало уязвить со временем вошли в привычку, делая отношения между этими двумя враждебно-убийственными. И хотя минуло уже целых четырнадцать лет, ничего не поменялось. - Так и будешь держать меня на пороге? – взвинтилась Марта. - Покинь мой дом, Роуз, - процедил сквозь зубы Леон, опасно надвигаясь на неё. - Я сказала, что должна поговорить с тобой! - Ищешь собутыльника? – усмехнулся мужчина. - Заткнись, Трей, - ощетинилась она. - Только после твоего ухода, - подвёл черту. Усталость в двойной мере навалилась на его плечи, заставив поумерить разгоревшийся пыл. – Хорошо, я выслушаю тебя, а потом ты уйдёшь. И ещё, - он посмотрел прямо в её карие глаза, - мне никак не удавалось поговорить с тобой трезвой за последние шесть лет, так что слушай внимательно: больше я тебя на свой порог не впущу. - Больше и не надо, - зло пробубнила Марта себе под нос, молясь всем святым, чтобы он не заметил, как покраснели её уши. - Так, что ты хотела? Всё ещё стоя у двери, девушка одёрнула сумку. - Ты являешься лечащим врачом Артура Роя, так? – карие глаза внимательно смотрели на вмиг напрягшиеся мускулы мужского лица. – Расскажи мне всё. - Нет, - отрезал он. – Это конфиденциальная информация. И да, я больше не его лечащий врач. Мадам Роуз забрала его из больницы, - отрапортовал Леон. Его кулаки сжались, а челюсти на мгновение стало больно. Настолько сильно он сжал зубы, боясь снова сорваться. Вся эта ситуация с мальчиком не позволяла ему спокойно привести мысли в нужное русло. - Леон, - губы девушки начали слегка подрагивать от злобы, - Артур – это удивительный маленький человек, который любит жизнь. - И что? Расскажи я тебе всё, как ты ему поможешь? – мужчина специально выделил слово «ты». – Чем? Может, оплатишь дорогостоящую операцию в четыреста тысяч? Или своё сердце подаришь? Уже забыла, что растеряла всё своё наследство? – на крик сорвался Трей. – Как ты ему поможешь?! Всё, что у тебя есть, это триста тысяч евро и квартирка. Или твои подруги одолжат?! Почему ты затихла?! Когда она, пять часов назад узнала о болезни Артура, она всей душой и телом хотела помочь своему любимому ученику, совершенно не задумываясь о последствиях. Жизнь диктовала правила таким образом, что любые наши решения несут каждый свои последствия. Она хотела спасти мальчика. Однако теперь пред ней, как дамоклов меч, повис вопрос, стоило ли её «желание» «цены»? Леон как-то горько хмыкнул. Эта девушка слишком легкомысленна и недалека, думал он. Неудавшийся герой, добавил он позже. - А теперь дай мне покоя, Марта Роуз. Больше они не сказали друг другу ни слова. В эту ночь покоя не нашёл ни один из них.       Через неделю Артуру успешно провели операцию по пересадке сердца. Кто-то перечислил пятьсот тысяч евро на счёт Кэтрин Рой, с помощью которых она не только оплатила медицинские расходы, но и полностью погасила долг мужа. Жизнь наладилась. В это же время Марту снова пригласили подруги на шумную вечеринку. - Ты чего не пьёшь, мисс Роуз? Марта с нескрываемым раздражением отодвинула от себя бокал виски и, поцеловав подругу в щёку, направилась к выходу. Теперь у неё не было ни денег на существование, ни квартиры. Не хватало ещё остатки ума пропить, ужаснулась она. И раз жизнь рисовала ей перспективу начать всё с чистого листа в буквальном смысле, нужно было ещё сделать последние штрихи, поставив точки в нужном месте. И посему сейчас она стояла у двери в "гнездо индюка", ожидая хозяина квартиры, который совсем не торопился ей открывать. - Леон Трей, я знаю, что ты дома. - Соседский парень, проходя мимо, несколько опасливо окинул взглядом девушку. Облачённая в лёгкое бежевое платье с собранными в пучок хвост, Роуз перешла на тяжёлую артиллерию, начав пинать дверь. Благо, сандалии были без каблуков, с закрытым носиком. Дверь пикнула, пропуская её внутрь. Как только она перешагнула порог, её грубо схватили за плечи и прижали к стене. - Леон! - испугавшись не на шутку, девушка попыталась ударить его, но остановилась, занеся локоть над головой. - Ты что... пьян? - Да, а ты пришла, проигнорировав моё предупреждение не появляться здесь больше, - как-то тяжело прошептал мужчина, впиваясь пальцами в её короткие волосы, чем ещё больше ошарашил девушку. - Что ты делаешь? - пискнула она. Но стоило ей пошевелиться, как слегка шершавые губы накрыли её в грубом поцелуе. Первые три секунды Марта оцепенела, но после попыталась оттолкнуть от себя нарушителя её мирного настроя. Леон был высоким, плюс ко всему занятия баскетболом даровали ему весьма рельефное, преисполненное силой тело, которое показалось ей несдвигаемой горой. А Леон всё продолжал целовать её, жестко натянув волосы и вдавив её в стену. Его возбуждение она явственно почувствовала, когда он ещё сильнее прильнул к ней, разводя её ноги в сторону. Подобный жест даровал ей силу, и она больно укусила его за губу, тем самым слегка отрезвив. - Ты с ума сошёл?! - нервно выкрикнула она, потеряв равновесие, когда он неожиданно отсупил назад. Теперь они оба сидели на полу и тяжело дышали. Леон растёр кровь тыльной стороной ладони, отмечая, что наверняка губа скоро распухнет. Он прислонился головой к шкафу, окунаясь в темноту сознания. Чёрные волосы были слегка влажными, и только сейчас Марта заметила проступившие небольшие мешки под его глазами. Минут пять она молча рассматривала его и пыталась понять, что это сейчас , чёрт возьми, только что было. Первым тишину прервал Леон: - Ты всё-таки сделала это. - Что? - Ты оплатила операцию Артуру Рою. Девушка хмыкнула. - Предположим. - И тут как лампочка, она вспомнила, с какой целью явилась к нему. - Кстати, спасибо, - почти шёпотом произнесла она, слегка поморщившись. Не каждый день выпадает благодарить ненавистного врага. - За что? - опешил Трей. - За всё: за то, что, - тут она скривилась, - не выставлял за дверь, когда я была... - В дрова пьяной, - закончил он. - Да. И за то, что спас Артура, и... - Его спасла ты. - Вообще-то... - начала было девушка. - Я не смог бы пожертвовать всем ради малознакомого человека, пусть он и был ребёнком, - отрезал её мужчина. Марта пару раз удивлённо моргнула. - Ты из-за этого вливал в себя спиртное? Леон решил ответить вопросом на вопрос: - Что дальше собираешься делать? - Зачем ты поцеловал меня? С минуту они смотрели друг другу в глаза, но уже не было в их взгляде прежней вражды. Была лишь усталость и какая-то умиротворённость. - Я собираюсь заново восстановиться в должности учителя, - пожала плечами Марта. - Поживу первое время у подруги, а потом посмотрим. Виноват ли алкоголь, размышлял позже Леон, или разыгравшееся воображение, однако в тот вечер он будто увидел её в новом свете. Не было больше "тупой алкоголички", вызывавшей волну отвращения и презрения. Заместо неё пришла миниатюрная девушка с короткими каштановыми волосами, которая второй раз в жизни лишилась всего, но не желания жить. Была ли это беспечность, но ему, заядлому трудоголику, просчитывавшему каждый свой шаг, теперь Марта казалась недостающим элементом в сложном механизме от названием судьба. "Я сошёл с ума, раз хочу её", - опешил мысленно парень. Плоть желала плоти, а душа тепла. - Марта, - почти тепло окликнул её мужчина. Девушка вздрогнула от такого его голоса, слегка скривившись. - Да, Леон? Мужчина снова навис над ней, заставляя ладони вспотеть от... страха? С грацией змеи он приблизился к её уху и томно прошептал: - А теперь свали с моей квартиры, - чем резко вывел обоих из ступора. Немного погодя дверь неспешно захлопнулась, скрывая за собой женский силуэт. В тот вечер ни один, ни другой не смог уступить гордости, идя у неё на поводу. Говорили ли они то, что хотели? Делали ли то, что велело сердце? Нет, оттого и отдалялись друг от друга всё больше и больше.       Как гласит китайская мудрость, красная нить связывает судьбы людей. Она может становиться длиннее, а может короче, но никогда не рвется. Тишину квартиры прервал звон в дверь, проникая в каждый уголок этого места. Леон раздражённо поднялся с кресла и нажал на кнопку: - Кто там? - Разносчик пиццы, - ответил женский голос. Глаза Трея удивленно расширились, а руки уже отворяли замок. - Марта? - опешил он. Девушка стояла, нервно сжимая подол своего платья. - Как видишь. Скажи, - как-то неуверенно начала она, - ты можешь представить, что я в стельку пьяна и впустить переночевать? Леон усмехнулся, отодвигаясь в сторону. - До дивана сама доберёшься или помочь? - весело выдал он. В эту ночь судьба подобно пауку обвила этих двоих в единый кокон из красных нитей, или подобно часовщику нашла затерявшуюся шестерёнку и вернула её в сложный механизм, приводя стрелку часов в движение. Тик - так