Бракованный

Эти счастливые улыбки на их лицах фальшивы. Чонин чувствует это почти физически. Это невозможно. Ведь только с ним, с Кимом, Бэкхен может и будет счастливым, а не с этой шваброй. Чанель крепко обнимает худого мальчишку, не стесняясь окружающих. Пусть все знают, что Бен Бекхен принадлежит только ему. Чонин щурится от солнца, как умасленный кот. Никто не должен догадаться, как ему больно и плохо внутри. Никто не должен знать, какую власть над ним имеет Беки, как ему хочется вцепиться тонкими пальцами в шею Пака и сдавливать горло, пока огромные глаза не повыкатываются из глазниц. Свидетелем его внутренних терзаний и мучений становится До Кенсу, его помощник в черных делах, его правая рука и по совместительству единственный друг. Парень уверен, что без него немощный До просто не выжил бы, и он, Чонин, оказал ему огромное одолжение, став его другом. За что До пришлось стать его шестеркой, выполняя все приказы и помогая воплощать в жизнь любые безумия, кои Чонин громогласно нарекал «идеальными планами». Все дело в том, что Кенсу был немым, и дружить с ним никто не спешил. Мальчик с болезненным видом вызывал разные чувства у окружающих. В Кае, например, он вызывал лишь жалость. Серая моль, он и в подметки не годится сияющему и лучезарно улыбающемуся Бекхену, на которого обращены взгляды всей школы-интерната. Нет, они не сироты. Почти. Просто их родителям некогда заниматься воспитанием своих отпрысков, следить за ними, чтобы те никуда не вляпались. Вот они и вываливают кругленькие суммы за то, чтобы их прямые обязанности взяли на себя совершенно посторонние люди в лице педагогического состава школы. Иногда Чонину кажется, что он сошел с ума, ведь мысль закрыть Бекхена в своей комнате и не выпускать оттуда лет 20 не дает ему покоя вот уже больше месяца. Душевные терзания парня обострились в тот момент, когда по школе поползли слухи, что столь желанный Бен нашел себе пару. Точнее, это пара нашла его. Но Кай не собирался сдаваться. - Эй, Кенсу. У меня есть идея, - красивое лицо Чонина уродует хитрая ухмылка. До не нравится это, но он никогда не перечит лучшему другу. - Нужно устроить проверку их высоким чувствам, если таковые вообще имеются. Кенсу не может понять, на кого Чонин злится больше – на Бекхена, который сделал выбор не в его пользу, или на себя, за глупое бездействие и неспособность что-либо изменить. Юноша лишь покорно кивает головой. И в этом вся прелесть До Кенсу. Невозмутимый, он никогда не станет перечить или возникать. Идеальный партнер. Чонин быстро вводит До в курс дела, коротко объясняя, что тому нужно сделать. Через неделю в одной из аудиторий тишину прерывает басистый ор Пака. Тот за грудки выволакивает из класса какого-то парня и наотмашь бьет его по лицу, требуя объяснить, какого черта он пишет любовные записки его парню. Бекхен пытается оттащить взбешенного Пака от несчастного, но Чанель слишком зол и взвинчен, чтобы смотреть, кто там повис на его руке. Он грубо пихает препятствие в сторону прежде, чем успевает сообразить, что это его же парень. Чонин доволен, план сработал. Проворный и ловкий Кенсу сделал все как надо. Вовремя подкинул любовную записку в сумку Бекхена на глазах у Чанеля. Пак чуть не сломал ему руку, пытаясь понять, что это он, придурок немой, делает. Развернув записку, Чанель закипает, но понимает, что До ее написать не мог. - Кто?! Кенсу косится на одноклассника, сидящего к ним спиной, тем самым вынося ему смертный приговор. А дальше все как в малобюджетном голливудском боевике. Только истинный «герой» происшествия остается в тени, молча наблюдая за тем, как Пак пытается вымолить у Бена прощение. Тщетно. Чонину нравится спаивать Кенсу. Он становится забавным и неуклюжим. Вообще-то До не пьет, но раз уж Ким празднует свою маленькую победу, то не должен ли он, его лучший друг, быть рядом? Сквозь пьяный угар, до Кима доходит, что ссора Беки и Чанеля – явление временное. Скоро они поговорят, все выяснится, и парочка снова будет вместе, травя душу бедного Чонина, который безоговорочно влюблен в этого чудесного юношу. В сотый раз Ким кладет заметно потяжелевшую от выпитого да и от весьма не радужных мыслей голову на стол, смотря куда-то в сторону. Он совсем забыл, что находится в комнате не один. Но Кенсу интересует его меньше всего. Все мысли заняты Бекхеном. Интересно, какая его кожа на ощупь? Чонину безумно хочется многое узнать и попробовать. Под первым номером в списке «срочно сделать» идет поцелуй. Нежный и сладкий, как и сам Беки. Взгляд Кима устремлен в открытое окно, поэтому парень не сразу замечает Кенсу, который кладет голову на стол, так же как и он, только смотрит не в окно, а на Чонина. Ким улыбается. Кенсу как ручной зверек, верный и прирученный. Вот только когда они с Беки будут вместе, у Чонина не будет времени на парня, с которым даже поговорить по-человечески нельзя. Он же немой. - Я спать, - коротко бросает Ким, вставая из-за стола, и падает на свою кровать. Парней совсем недавно поселили в одной комнате. Предыдущим соседям было очень тяжело с Кенсу. Да и в школе этой он оставался лишь потому, что был сыном одного из педагогов и нуждался в постоянном присмотре. Только вот друзей эта привилегия ему не прибавила. - Может, сходим все вместе? – Лухан переплетает свои пальцы с пальцами Сехуна. - Что-то не очень хочется. А, может, ну их? Давайте втроем? – Чонин не в духе с самого утра. Как только он узнал, что Бекхен и Чанель помирились, парень стал мрачнее тучи, грозясь обрушиться ливнем на голову каждого, кто сделает хоть одну ошибку. - Поздно. Я уже их пригласил, - мотнул головой Сехун. - Постойте-ка. А почему втроем? Чонин, разве Кенсу не пойдет с нами? Не понятно, почему Лухан спрашивал это у Чонина. Как будто сидящий рядом До сам не мог решить. Но все настолько привыкли к тому, что Кенсу был негласным рабом Чонина, что это просто вошло в норму. Ким окинул презренным взглядом Кенсу, как будто это он был виноват том, что Пак и Бен помирись. - Думаешь, ему будет интересно с нами? – Удивленно приподнял он бровь. - Думаю, это все же интереснее, чем сидеть в комнате одному. – Сехун не был сторонником политики Чонина. Использовать людей – скверное дело. - А ведь и правда, Сехунни. Ты совершенно прав. Кенсу, пойдешь с нами в кино. – Лухану показалось, всего на секунду, что от этих слов лицо До засияло. Но радости нет места там, где есть Ким Чонин, который кусает всех словно скорпион, которому оторвали жало с ядом. Убить не может, так хоть больно сделает. - Будет что друзьям рассказать, да Кенсу? У тебя их вон сколько, – только Кай считал шутку смешной, заливаясь смехом. Сидящий рядом Лухан боролся с острым желанием обнять бедолагу До, а Сехун сжимал руки в кулак, чтобы не дай бог не врезать этой твари по его смазливой роже. Но никто и понятия не имел, что Чонин смеется, чтобы не разрыдаться от обиды и боли. Жаль, что никто не объяснил ему того, что, причиняя боль другим, свою не облегчить никак. Просто никому до него не было дела. Никому, кроме Кенсу, который молчал, как и всегда. До медленно поднялся из-за стола и пошел прочь. Он ничем не выдал себя, никак не показал, насколько его зацепили эти слова. Одно дело – не иметь друзей, от этого никто не застрахован. Но совсем другое – родиться калекой, дефектным. Кенсу мог повлиять на многое, но никак не мог изменить того факта, что он немой и таким будет до конца жизни. Исправить Чонина ему тоже было не под силу. - Свинья, – выплюнул Сехун. - Зачем ты с ним так? Он же твой единственный друг, – добросердечный Лухан не понимал таких вещей и всегда их сторонился. - Он? Мой? Ты что, олень, сбрендил совсем? Это не он мой единственный друг. Это я его последний шанс. Посмотри на него. Кому он нужен кроме меня? Бракованный товар. - Раз никому не нужен, тебе тогда зачем? – Сехун закипал. По хорошему счету, ему плевать на всех кроме Лухана, но это особый случай. Он хочет услышать ответ. Хочет понять, насколько далеко можно зайти, морально уничтожая и без того обделенного человека. Он хочет знать, есть ли предел человеческой подлости. Ему интересно, родился ли таким Чонин, или стал? - Я должен тебе объяснять, зачем на свет рождаются шестерки? Сехуну настолько опротивела рожа напротив, что он как-то резко подскочил со стула. - Пойдем, Лу. - Так значит, в кино сегодня не идем? – Все еще улыбался Кай. Лухан замер вполоборота, а затем медленно склонился над столом так, чтобы Ким услышал каждое сказанное им слово, впитал их в себя, вдохнул с воздухом. Может быть, тогда смысл сказанного дойдет до него быстрее. - Это не он бракованный, а ты. С каждым днем Чонину становилось все хуже и хуже. Контролировать себя, чтобы не подойти и не впиться в сладкие губы Бена, было на грани невозможного. А последний раз Кенсу и вовсе едва удержал его, обхватив сзади за талию. Это было весьма нелегко, беря во внимание тот факт, что Ким был больше, сильнее и выше недоростка До. Ему казалось, что они насмехаются над ним, намеренно преследуя его везде. В классе, в столовой, в коридорах и даже на входе в общежитие. Их счастливые лица сочились фальшью. Губы лгали, произнося слова любви. Руки не обнимали, а грязно и пошло лапали, изучая тела друг друга. По крайней мере, в это верил или хотел верить Чонин. Вечер пятницы – неплохой день для того, чтобы развеяться и сходить в кино. Кенсу тоже не против. Честно говоря, Чонин последний месяц старается никуда без него не выходить. Так больше гарантий, что, глядя на Бекхена, он не сорвется и не изнасилует того прямо в коридоре или на учительском столе. Хотя, видит Бог, побороть желание очень нелегко. Бекхен стал его кошмаром, его головной болью, его раковой опухолью, которая медленно сжирала внутренности, выедала разум. Чонин разрывался между миром реальным и вымышленным им же, где они с Беном были счастливы, а Чанеля не существовало вовсе. Как ни странно, в этом идеальном мире нашлось место такому не идеальному Кенсу. Он все так же был где-то рядом, где-то под рукой. - Ты уже собрался? – В голосе как всегда сквозит раздражение. Кенсу отрицательно мотнул головой, на ходу застегивая ширинку джинс, и подбежал к шкафу. Он достал две футболки желтого и зеленого цвета и, широко улыбнувшись Чонину, по очереди поднял руки вверх, тем самым показывая, что право выбора оставляет за ним. - Они обе отвратительны. Стильная одежда явно не твой конек да, малыш? Руки медленно опустись вниз и До закинул футболки обратно. Чонин устало увалился на его кровать. Так как наблюдать было больше не за чем, Ким уперся взглядом в белую как полотно спину Кенсу, пока тот выковыривал из недр шкафа серую, абсолютно скучную рубашку. Накинув ее на плечи, юноша повернулся к свету, чтобы застегнуть пуговицы. Кай лишь краем глаза заметил, как подозрительно блестели глаза До, но ему было абсолютно все равно. Плачет Кенсу или нет… какая разница? Кого это волнует, когда через полчаса ему нужно встретиться с Крисом, Тао, Чанелем и Бекхеном, а потом еще весь вечер изображать, что ему интересно в их обществе. Чонин не пошел бы. Он послал бы к черту весь мир, не пригласи его Бекхен самолично. Он просто был не в силах отказать этому неземному парню. В последнее время, Бен немного подводил глаза черным карандашом, что делало его взгляд еще более выразительным, а стояк в штанах Чонина еще более заметным. - Вот наши места, – Тао ловко проскочил перед Крисом и уселся на его место первым. - Ну уж нет. Подъем! С краю посадим две башни, иначе нас выкинут из кинотеатра, - сказал Ким, поднимая Тао за локоть. С самого края расположился Крис, рядом с ним хотел усесться Чанель, но истеричная китайская панда заявила, что либо сядет рядом со своим парнем, либо сядет на того, кто будет восседать рядом с его парнем. Пришлось уступить ему место. После Тао, наконец, приземлился Чанель, рядом с собой усадив Бекхена. Кенсу же садиться не спешил. Он в сотый раз отдал право выбора другу. А Чонин думал. Он не мог решить, как ему быть. Провести два часа в опасной близи с предметом обожания, чтобы потом мучиться еще сильнее, или же плюнуть на все и посадить рядом с ним Кенсу. - Чего стоишь? Садись, давай. Все-таки второй вариант. Может, Кай и влюблен без памяти в Бекхена, но он же не мазохист, в конце-то концов... Фильм оказался на удивление скучным. Или так показалось лишь Чонину, все внимание которого было приковано к огромной лапище Чанеля, которая, как он сам думал, незаметно поглаживала ногу Беки. Кай ведь не железный. Нервы на пределе. Он резко вскакивает на ноги и направляется к выходу, не щадя чужих ног. Не возмущается только Кенсу, потому как понимает, что другу сейчас больно как никогда. Ох, как же Кенсу его понимает. Чонин стоит в туалете перед зеркалом и пытается получить ответ от своего отображения, но тщетно. Он сходит с ума, потому что ему и тут мерещится Бекхен. Вот он, стоит за его спиной и смотрит на него непонимающим взглядом. Возможно, он обескуражен звериным оскалом Чонина? Второй же медленно поворачивается к объекту обожания. - Чонин, все в порядке? Ты как-то неважно выглядишь. Бен действительно был встревожен странным поведением одноклассника. Не то чтобы они были друзьями, но, все же, они часто проводят время вместе. - А как я должен выглядеть? Как Чанель? - Я тебя не понимаю. - Не понимаешь? А и правда, с чего бы тебе, счастливому человеку, понимать меня? Бекхен слишком поздно осознает, что Чонин, мягко говоря, не в себе. Он пытается пройти к выходу, уже и позабыв о своей маленькой нужде, которую так и не успел справить, однако сильная ладонь Кая упирается в стену, прямо перед Бекхеном, преграждая тому путь к спасению. - Убери руку. - Ты счастлив? - Чонин, убери руку, я не хочу ругаться. - Я спрашиваю, ты счастлив с ним!? – Орет Ким. - Да! Я счастлив! А что ты ожидал услышать? – Так же громко кричит в ответ Бекхен. Смысл происходящего лишь теперь доходит до него, и он понимает, что просто так Чонин его не отпустит. Этот парень, он как пума. Живет по своим правилам, охотится не тогда, когда голоден, а когда ему просто скучно. - Чем он лучше меня? – Уже тише говорит Чонин. - Всем. Когда любишь, ты не ищешь причины, по которой полюбил человека. Ты просто любишь его, и все. Всего его. Со всеми недостатками. Чонин медлит. Он давно уже все понял. Понял, что Бекхен вне его досягаемости, но все это время он не был готов это признать. Рука медленно опускается вниз, пропуская напряженного Бекхена. Бен рад, что все хорошо закончилось. Он успевает сделать лишь пару шагов, как Чонин хватает его за руку и разворачивает к себе лицом. - Все ведь познается в сравнении, Бэкки. Ким с отчаянием впивается в губы Бекхена, растворяясь в столь желанном поцелуе. Это его последняя надежда, последний запасной план. Если и он не сработает, то впервые в жизни Ким Чонин не получит столь желаемого. Бекхен силился оттолкнуть от себя бешеного друга, но тщетно. С нечеловеческой силой Ким прижимает его к себе, углубляя поцелуй, который никак не разорвать, пока Чонин этого сам не захочет. Бекхену уже нечем дышать, голова кружится от недостатка кислорода, а Ким даже не думает отпускать его. Слабые удары Бена не возымели никакого эффекта. Слава Богу, кто-то зашел, и Чонин, наконец, оторвался от него. Бекхен дышал как загнанная лошадь, опираясь спиной о холодную стену. В дверях стоит Кенсу. На его лице ни единой эмоции, чего нельзя сказать о насмерть перепуганном Бекхене. Чонина же одолевают смешанные чувства. Горечь и обида тесно переплелись с удовольствием от частичной победы, ведь, в конце концов, он не капитулировал с пустыми руками, а все же получил свой долгожданный поцелуй. - Беки… - Пошел к черту! Не подходи! – Бен с опаской выставляет руки впереди себя. - Успокойся, дура истеричная. Все, что я хотел сказать, так это то, что я разочарован. Кажется, Чонину даже полегчало. Отлегло, что ли. - Пошел ты нахрен! - А пойду, пожалуй. Ким даже не взглянул на все еще стоящего рядом Кенсу. Как будто его и не существовало вовсе. Он просто прошел мимо. Не позвал его с собой, не сказал, что подождет на улице. А может… может, Кенсу и правда не существует? - Ах, ты ебанный мудак! Чанель зол. Он, как и всегда, хочет убить того, кто посмел посягнуть на его Бекхена. С одного удара он валит Чонина на пол и, оседлав его, хочет врезать тому еще раз, но опять на его руке кто-то виснет. Чанель уверен, что это Беки, его Беки. Лишь только поэтому он останавливается. Но руку его удерживает не Бекхен. Крошечный До Кенсу крепко прижимает огромную руку Чанеля к себе и жмурит глаза, словно боится, что Пак не остановится и взмахнет рукой вместе с ним. Ошарашенные одноклассники не рискуют подходить и разнимать их. Они все еще помнят, чем это закончилось в прошлый раз. Чанеля словно переключает. Весь гнев сходит на нет, стоит только взглянуть на До, который так отчаянно защищает тварь вроде Кима. В класс влетают Лухан, Крис и Бекхен. Крис тут же стаскивает Пака с лежащего на полу Чонина, предлагая поговорить без мордобоя, иначе их всех точно попрут из школы. - Чанель, что происходит? – Лухан на правах самого старшего задает вопрос первым. - Спроси у этого мудака! – Кивает в сторону Чонина Пак. - Я сейчас стулом тебя наверну, башня Пизанская, – не выдерживает Ким. - Заткнитесь оба! Коротко и ясно! Факты! Что происходит? – Крис тоже не так прост, каким все его считают. - А случилось то, что этот еблан полез целоваться к Бекхену, когда мы были в кино. Бек послал его нахер. Вот почему из туалета он не вернулся. - Какая вопиющая ложь. Кто сказал, что это я его поцеловал? Беки сам ко мне потянулся, разве не так? – Чонин говорил настолько уверенно, что даже сам поверил в свою гнусную ложь. Губы Бекхена задрожали от гнева и обиды. Слава Богу, единственный человек, кто мог подтвердить его невиновность, был сейчас здесь. - сукин сын… Лживый ублюдок! Это неправда! – Завопил Бен, оправдываясь перед Чанелем. - Тшш, тихо, Бек, тихо. Я тебе верю. Успокойся. Но Бекхен не слышал его. Парня била дрожь от всего происходящего. А что, если Чанель ему не поверит? А вдруг он его бросит!? Как Бекхену жить без него? - Он… он все врет! Это не правда! Кенсу… Кенсу подтвердит! Он был там! Он все видел! – Парень лихорадочно крутился, пока взглядом не наткнулся на жавшегося к Чонину До. - Кенсу, скажи, что это неправда! Скажи… - Он не может сказать, Беки! Он НЕМОЙ! – Заорал на весь класс Чонин. Губ его едва коснулась улыбка и тут же спряталась в уголках рта. Чистая победа. Похоже, Чонин не осознавал, что именно он сейчас проорал на весь класс. Все до единого уставились на него. Кто-то с осуждением, кто-то с презрением, а кто-то с неприкрытой ненавистью. Все, кроме Кенсу. Тот стеклянным взглядом смотрел перед собой. Как жаль, что он еще и не глухой. - Как ты можешь? Он же твой друг, - с жалостью в голосе тихо обронил Лухан. - Да какой он к черту друг? Просто трется рядом, – Чонину снесло крышу. - Все такие правильные. О дружбе тут говорят, о чувствах. Но что-то я не заметил вас рядом с ним за эти два года, что он тут, ни разу, блять! Вы же его друзья! Так где же вы, мать вашу, были все это время!? Моралисты сраные. Тишину не рискнул нарушить даже стоящий за дверью учитель. Киму надоела эта игра в «сделай вид, что тебе не все равно». Взяв Кенсу за запястье, он властно потащил его за собой. - Пошли. Но До резко вырвал свою руку из цепкого захвата Кима. Впервые за два года. Чонин замер на месте. Он даже не сразу понял, что произошло. Вот чего ему точно не нужно было делать, так это поворачиваться к Кенсу. Сегодня все было впервые. Впервые Чонин позволил публично и в открытую так оскорбить Кенсу. Впервые тот перечил ему. Впервые Чонин был абсолютно один. Впервые Кенсу плакал… Чонин так и не пришел той ночью в комнату, за что Кенсу был ему благодарен. Это дало ему возможность выплакаться и многое переосмыслить. Он даже смирился с тем фактом, что он дефектный. А у дефектных не бывает друзей. Что уж говорить о любимых… Он в сотый раз пересматривал альбом с фотографиями Чонина на своем ноутбуке. Влюбиться в него не так уж и сложно. И дело вовсе не в его внешности. Дело в нем самом. В том, как он умеет располагать к себе людей, делая их потом зависимыми от себя. Кенсу многое терпел. Издевательства, пренебрежительное отношение, явное неравенство и уж точно не дружеские отношения. Терпел, потому что любил. Более того, когда До узнал о неземной любви Чонина к Бекхену, он даже помогал ему, в сотый раз играя по его правилам. Все это ради Кима. Но что-то сломалось в нем, разбилось на миллионы осколков, когда Кенсу увидел Чонина, страстно целующего Бекхена. Впервые за два года он выглядел… счастливым. Не с Кенсу, что бы тот ни делал. С чужим парнем. С любимым парнем. На второй день Ким появился на уроках. Все такой же молчаливый и надменный. Он никогда не испытывал чувства вины. Если он с кем-то и обошелся круто, значит, они это заслужили. Кенсу игнорировал его. Он жил дальше. Только вот не представлял, как им дальше обитать в одной комнате. Сам просить о переводе коменданта он не хотел. Это значило бы то, что он еще больший слабак, чем думает Чонин. Зная это, Ким никогда не оставил бы До в покое. И эта адская карусель не закончится никогда. Лухан словно прочитал его мысли. - Кенсу, ты можешь жить в нашей с Се комнате. Мы спокойно помещаемся на одной кровати, вторая же всегда свободна. «Милый парень с красивым лицом. Почему ты не стал мне другом раньше? Возможно, тогда я не так сильно тянулся бы к парню с ледяным сердцем». До вежливо отказался, слабо помахав руками и тепло улыбаясь. Он никуда не хочет уходить. После уроков Чонин так и не пришел в комнату. Опять. Кенсу занялся самоподготовкой, чтобы отвлечься от тяжелых мыслей. Закончив с уроками, парень закрыл все вкладки на компьютере. С рабочего стола на него смотрел и лучезарно улыбался Чонин. Парень был в одних шортах и без футболки. Это фото было сделано в аквапарке. Смуглая кожа, идеальное тело, необычайно красивое лицо… весь Чонин соткан из совершенства и… искушения. Ненавидя себя за слабость и ничтожность, Кенсу расстегнул ширинку брюк. Рука скользнула в штаны, поглаживая небольшой бугорок. Кенсу тошнило от собственной слабости, но он ничего не мог поделать. Все, что ему оставалось, – это фантазии и самоудовлетворение. Из-под полуопущенных ресниц он поглядывал на фото своего соседа по комнате, наращивая темп руки. Тихий, едва слышный стон слетел с пухлых губ. И тут же над ухом он услышал томный шепот: - Не знал, что ты умеешь издавать хоть какие-то звуки. Черт возьми! Как он вошел так тихо, что Кенсу даже не услышал?! Быстро вытащив руку из штанов, До попытался встать, но тяжелая рука тут же легла на худенькое плечо, усадив парнишку обратно. Вторая же рука накрыла возбуждение Кенсу. - Ах ты, маленький засранец. Значит, вот, чем ты занимаешься по ночам? Дрочишь на мои фотки? Кенсу часто задышал, не то от страха, что был пойман за недостойный занятием, не то от действий наглой руки, что орудовала на его паху. - Ну, и? На меня, спящего, ты тоже дрочил? – Едва различимые нотки гнева слышатся в голосе Кима. Мальчишка судорожно затряс головой, давая отрицательный ответ. - А зачем тебе фото, когда у тебя под боком оригинал? - Эти слова Чонин прошептал ему в шею, обдавая ее горячим дыханием. Рука Кима забралась под боксеры Кенсу и во всю ублажала юношу, пока пухлые губы Чонина выцеловывали на шее До узоры. Ким оставил несколько засосов на плечах и ключицах Кенсу, опускаясь ниже. Но делать это за столом было очень неудобно. - Иди сюда. Чонин мягко уложил Кенсу на свою кровать, подминая под себя. Он словно видел его впервые. Эти глаза, полные непонимания, эти губы, чуть приоткрытые, эти щечки, залитые стыдливым румянцем… Мягкие губы Кима коснулись губ Кенсу. Теплые и сладкие как сахарная вата. Ни в какое сравнение не идут с жесткими и сухими губами Бекхена. Да и вообще, какая это глупость – сравнивать их двоих? Конечно же, его мальчик намного лучше, вкуснее и теплее. Желаннее… Похоже дефектным был именно Ким, обращая свой взор не на того, на кого следовало бы. Он, словно слепой, следовал по ложному пути, в неправильном направлении. Ища любовь там, где ее и быть не могло, он щедро сеял боль и унижение, обрушивая свой гнев на самого важного человека в его жизни. На его человека. В тот день в классе, он впервые увидел не безвольного и немого мальчишку, он увидел человека, готового ради него на все. Горячие слезы, что текли по его бледным щекам, были не слезами обиды. Это были слезы боли и отчаяния любящего человека. Сколько же всего ему пришлось вынести, пережить, чтобы без слов донести это до Кима. До словно таял в чужих руках. Чонин никогда и ни с кем, на его памяти, не был так нежен. Словно он, Кенсу, что-то значил для него. Ким медленно сцеловывал с тела Кенсу все те обиды, оскорбления и гадости, которые он успел наговорить ему за эти два года. Бледная кожа так и манила к себе, подстрекая оставить на ней свои отметины. Была бы воля Чонина, Кенсу ходил бы весь в засосах. Медленно разведя ножки До в стороны, Чонин смазал пальцы кремом для лица. Два пальца сразу растягивали Кенсу. Чонин думал, что он будет отбиваться, или хотя бы морщиться, но нет. Его мальчик покорно лежал и лишь тяжело и рвано вдыхал воздух. Губы Чонина захватили одну бусинку соска в плен, пока пальцы растягивали узкий проход. Ким хотел услышать еще хоть раз то, что он услышал, стоя за спиной Кенсу, когда прервал его. Согнув одну его ножку в колене, Чонин наконец-таки нащупал бугорок нервов внутри и прошелся по нему пальцем. Комнату заполонил тихий, но такой желанный стон. Он был настолько мелодичен и мягок, словно щебет птички. Чонин часто размышлял над тем, каким мог бы быть голос Кенсу. Теперь он знает наверняка. Сногсшибательно возбуждающим. Убрав руку, Чонин сел и облокотился спиной о стену, сверху же усадил Кенсу. Юноша впервые проявил инициативу и приник к его губам. Маленькие ладони обхватили лицо Кима руками, и на секунду он прервал поцелуй. Кенсу что-то беззвучно прошептал одними губами, но Чонин слишком долго был рядом с ним, чтобы научиться читать по губам. Мальчик в его руках замер в ожидании. Большие глаза смотрели на него с мольбой и обожанием одновременно. - Да. Я знаю, Кенсу. Теперь уже знаю. И… я тоже тебя люблю. Чонин сжал его в объятиях так сильно, что До показалось, еще чуть-чуть – и он задохнется. Но, он был счастлив. Счастлив настолько, что даже не заметил, как слезы покатились по его щекам. - Нет-нет. Больше никаких слез. Только не из-за меня. Никогда. Медленно Чонин вошел в Кенсу, покусывая его шею, чтобы отвлечь от боли. Но, похоже, До не хотел ждать. Он неуверенно начал подмахивать бедрами навстречу. Кай тут же принял приглашение, беря инициативу в свои руки. Все же спешить не стоит. - Не так быстро, мой хороший. Ты же завтра ходить не сможешь. А у нас еще вся ночь впереди. Следует ли заметить, что в школу никто из двоих не явился? Лухан переживал за Кенсу больше других. После слов Чонина парень остро ощущал себя двуличным козлом. Именно поэтому он сейчас тащит Сехуна к Кенсу. - Да что с ним может случиться? Ну имеет право человек хоть раз в жизни прогулять уроки? - Я не доверяю Чонину. Эта скотина может сотворить все, что угодно. Тихо постучав в дверь, Сехун входит первым и замирает на пороге, не пропуская низкого Лулу дальше. - Се, чего встал?! Ну что там? - Однако… ты был прав. От него и правда можно ожидать чего угодно, – невнятно лепетал Сехун. Худенький Лу все же протиснулся в комнату и тут же опешил. Чонин и Кенсу мирно спали на одной кровати. Голые. Совсем-совсем голые. - Мой Бог… эта скотина изнасило… - завопил Лухан, но Сехун вовремя закрыл ему рот рукой. - Тише, Бемби. Посмотри-ка на него. Разве он похож на изнасилованного? Он счастлив, – прошептал Се. – К тому же… кхмм… ты на спину Кима глянь. Это еще вопрос – кто кого насиловал, – тихо засмеялся парень, указывая пальцем на расцарапанную спину Чонина. - Ким, нам нужно поговорить, - Чанель навис над ним словно гора. - Пак, вот чего тебе от меня надо? Да! Это я поцеловал твоего парня. Да! Это я во всем виноват. Нет! Я больше не буду к нему приставать. Нет! Я его не люблю. А теперь будь добр, свали нахрен. Я тут как бы парня своего жду, - вдобавок ко всему Чонин завертел головой, озираясь по сторонам. - Предупреждаю, еще раз подойдешь к Бек… - О! Ну где ты пропадал? Пошли, мы уже опаздываем, - Чонин не только не дал договорить Чанелю, он его давно уже не слушал. Парень уставился вслед уходящей парочке и терялся в догадках, что бы это могло значить. Все разъяснил Лухан. - Ну, они теперь вместе. - Подлости Чонина нет предела! – Возмутился Крис. - Хен, это не показуха и не игра на публику. Они действительно вместе. – Сам факт того, что это говорил никто иной как Сехун, уже было прямым доказательством того, что информация правдива. - Чертов идиот… сначала издевался над ним, а потом все же остепенился, – размышлял вслух Чанель. - А мне кажется, он все это время просто искал повод. Сначала чтобы удержать его рядом, а потом чтобы признаться себе, – теперь настала очередь Бекхена удивить всех. - Как бы там ни было, главное то, что они счастливы. - А Лухан дело говорит, - согласился Крис. - Да-да. Но если он еще раз полезет к моему… - закипал по новой башня Пак. - Милый, заткнись, пожалуйста. Не полезет, – губы Пака накрыла маленькая ладонь Бекхена. Парни не сдерживали смеха и грязных шуточек типа « опять уке заткнул за пояс башню».