***
Послевоенное время всем давалось с трудом, особенно недавним студентам, которым пришлось слишком поспешно повзрослеть. И неважно было, по какую сторону баррикад каждый из них оказался — перед горем все равны. Война ломает людей. Именно о поломках думал один из молодых целителей больницы Св. Мунго. И это магловское "поломка" уже не щипало язык, как это было раньше при использовании магловских терминов и слов. Более того — ему это начинало нравиться, привносило в тусклую жизнь новые краски. Это было сродни мятежному чувству, которое появилось бы, если бы он, к примеру, пронес спиртное на школьный святочный бал. О, это ощущение чего-то запретного, но очень приятного. Выпускники Слизерина очень любили эти ощущения, они были для них, как наркотики. — Мистер Малфой, вас требуют в одной из палат, — вмешался вдруг в мысли лаконичный женский голос, и Драко вздрогнул, тут же забывая о поломках и наркотиках. Было все еще непривычно ощущать себя целителем. Наверное, он никогда не привыкнет к этому по-настоящему, но во вкус Драко уже входил. Не то чтобы ему нужно было работать, дабы иметь средства к существованию — даже если учесть все те аресты, которые так любовно министерство накладывало на их счета. Малфои, пожалуй, никогда не обеднеют. И пусть такое недоразумение и случится, то точно не в его жизни, да это и не повлияет на их семейное достоинство. Но все же, причина, по которой он решил посвятить себя целительству и вообще какому-либо делу, была не менее прозаична — это один из лучших способов отвлечься. Конечно, был еще алкоголь, но до такой степени Малфой еще не опустился. Была еще парочка причин, которые ему ни за что бы ни приписали, но Драко в этом и не нуждался. Он просто хотел в каком-то роде искупить вину своей семьи. Конечно, вначале он этого не признавал и находил множество оправданий, но, после глубокого копания в себе и некоего морального взросления, Драко все же с досадой признался себе — он хочет искупить свои грехи. И какой способ для этого подходит лучше, чем врачебная деятельность? Плюс ко всему, при обучении на целителя у него обнаружились совершенно незаурядные способности, даже некая природная расположенность к этому виду деятельности. А может, это сказывалось желание искупления? Об этом Драко старался не задумываться, благо, на тот момент времени для праздных мыслей совершенно не находилось. И все же, долг звал, и пришлось отвлечься от собственных мыслей и направиться в палату своей пациентки. Случай был не критическим, но и далеким от простоты: потеря памяти — это не шутки. Малфой наблюдал больную вот уже более полугода. Его назначили ее лечащим врачом, как только он окончил стажировку. Бедная девушка, как говорили медсестры, после победы смогла продержаться лишь год, а что самое страшное, никто не мог точно сказать, что послужило поводом для потери памяти, кажется, даже покушений на нее не совершалось, но найти причину так и не смогли. Просто однажды она пропала из собственного дома. Друзья искали ее и очень сильно волновались. Наверное, тогда переполошилась вся магическая Англия — искали всюду. Впрочем, поиски завершились также стремительно, как и начались. Через сутки пропавшую обнаружили недалеко от Хогсмида, что вызывало немало вопросов. Ее удалось растолкать и привести в чувство, но на все расспросы она могла ответить лишь одно: "Не знаю". Ни своего имени, ни прошлого она не помнила, как и своих друзей. Память к ней так и не вернулась, а все целители лишь разводили руками, потому что не могли даже с помощью мощных заклинаний проникнуть в ее подсознание — словно барьер защищал ее голову, очень мощный барьер. И вот, пять лет спустя, ничего не изменилось — пациентка так и оставалась в больнице. Теперь вся терапия сводилась к тому, что ежедневно лечащий доктор посещал ее в послеобеденное время, расспрашивал о самочувствии и снах, вновь и вновь пытался отыскать отголоски воспоминаний в ее голове, но после бесплодных попыток уходил, предварительно все записав в своем довольно толстом ежедневнике. Записи были лаконичными и словно копировали друг друга, единственное, что менялось — даты. И поначалу Драко даже забавляла эта ситуация — Гермиона Грейнджер чего-то не знает, слишком много не знает для своей умной головки. Но забавным это перестало казаться довольно быстро, все-таки он целитель, пытающийся исправить свою вину. — Мисс Грейнджер, — кивнул Малфой, входя в палату. — О, это снова вы, как предсказуемо, — в ее голосе звучала усталая ирония. — Вы ожидали кого-то еще? — Драко приподнял бровь, удобно устраиваясь на стуле рядом с кроватью, на которой восседала Гермиона, держа в руках новую на вид книгу — видимо, кто-то из друзей решил скрасить ее пребывание здесь, или же она сама попросила, не так уж это важно. — Наверное, кого-нибудь из НИХ, — она многозначительно округлила глаза. — Знаете, в последнее время ОНИ приходят совершенно не по расписанию и всегда неожиданно. Например, мистера Уизли не было более полутора недель, а вчера заявился, как ни в чем не бывало, даже подарок принес, — Гермиона помахала книгой, которую до этого момента читала. — Мне кажется, что он пытался загладить свою вину. Совершенно этого не понимаю, я ведь не требую от него ничего и прекрасно осознаю, что у мистера Уизли есть личная жизнь. Да и вообще — жизнь, знаете ли, — последние слова ясно давали понять, что своим положением Гермиона не очень-то довольна. — Вы прекрасно знаете, что мы не можем позволить вам покинуть наше заведение, — устало повторил Малфой заученную фразу. — Да нет, вы как раз таки можете, просто, почему-то, не желаете. Я совершенно этого не понимаю! — воскликнула Гермиона, выпрямившись. — Я могла бы уже давно самостоятельно строить свою жизнь. Пусть и заново, но это лучше вечного пребывания за семью замками! — Прошу вас, перестаньте кричать, — в последнее время Драко слишком часто приходилось успокаивать свою подопечную. — Я понимаю, что вам здесь некомфортно, но нельзя утверждать, что вас держат в заключении. Вы вполне можете гулять по этажам больницы, мисс Грейнджер, да и друзья ваши забирают вас к себе на выходные и в праздники. — Сомнительное удовольствие проводить два дня в неделю с людьми, которых ты совершенно не помнишь. Да, они, конечно, хорошие люди, но вы сами должны понимать, что, не имея прошлого, сложно наладить отношения в настоящем. Тем более, вы запретили им рассказывать мне о моей прошлой жизни, — Гермиона строго посмотрела на своего доктора. — Вам от этого может стать только хуже, — устало повторил Драко, имея в виду головную боль, которая появлялась у Гермионы каждый раз, когда она слушала рассказы о себе и пыталась все это вспомнить. — Мне что-то подсказывает, что если мы были когда-то знакомы, то точно не ладили, — скривилась Гермиона, а Драко, как всегда, вздрогнул от этих слов. — Давайте уже перейдем к делу, мисс Грейнджер, — сказал он холодно, но слишком поспешно, отчего Гермиона прищурилась, но промолчала, впрочем, как всегда.* * *
— Драко, — позвал его кто-то, как только Малфой вышел из палаты. — Ну никакого уважения, Поттер, где же твое воспитание! — насмешливо заметил Драко, но в его голосе звучало лишь добродушие. — К чему эти формальности? — Гарри ответил усмешкой своему недоприятелю, как частенько любил называть Драко после налаживания отношений. — Да, действительно, к чему? — вопрос Драко прозвучал, скорее, как утверждение. — Так как она? — Все так же, ничего не помнит. Так еще и злиться начинает. — Да, мы с Джинни заметили, что в последнее время Гермиона сама не своя, — нахмурился Гарри. Драко на мгновение подумалось, что своей Гермиона как-то и не была, потому что это сейчас совершенно другой человек — не Грейнджер, точно не Грейнджер. — Я бы тоже психовал, если бы меня посадили в комнату и держали там против желания, — Драко посмотрел на ежедневник, который держал в руках. — Тем более, развлечений тут не очень-то много, странно даже, что она так долго держалась. — Конечно, потеря памяти на ней сказалась, но порой мне чудится, что это наша прежняя Гермиона, такая же упрямая и словно стальная, только вот, ее угрюмый вид и черный юмор портят всю картину. — Ирония, друг мой, один из лучших способов скрыть свою боль и страх, — изрек Драко с видом прожженного философа, чему сам тут же и подивился.* * *
— Я ведь тебя и правда знала, да? — вдруг спросила Гермиона, когда Драко устраивался напротив нее неделю спустя. Он даже опешил на мгновение. — Вполне возможно, но ты можешь только догадываться об этом, — уклончиво ответил Драко, открывая ежедневник. — Давай сразу к делу, я сегодня очень устал. — Но ты знаешь наверняка, — Гермиона прищурилась, игнорируя последние слова доктора. — Мы же точно были знакомы, не пытайся меня провести! — Мы одногодки, Грейнджер, и учились в одном учебном заведении, — сбитый с толку, Драко прищурился, понимая, что слова его прозвучали довольно резко, да и на "ты" он к ней до этого момента не обращался, разве что лишь мысленно. — Ну, точно! — воскликнула Гермиона, резко спрыгивая с кровати. — Этот взгляд просто невозможно забыть! — Немедленно успокойтесь, мисс Грейнджер, — Драко тоже подскочил на ноги. — Я вполне спокойна, а вот вы явно нервничаете, — елейным тоном пропела Гермиона. — А может, по вашей вине я нахожусь здесь, поэтому вы так возбуждены? О, как удобно, наверное, когда можете ежедневно наблюдать за своей жертвой! — Перестаньте нести чушь, — в его голосе прозвучали стальные нотки. — Если бы вы были моей жертвой, то вас давно бы не было в живых. — А может, я вам нравлюсь? — усмехнулась в ответ Гермиона. — К примеру, в прошлом мы были любовниками, но чего-то не поделили, и вы напали на меня, а я выжила, но лишилась памяти и попала в больницу. Вы не могли по каким-либо причинам закончить начатое, будучи простым посетителем, может, мы были тайными любовниками, поэтому решили стать врачом. — И почему же я вас, в таком случае, до сих пор не устранил? — насмешливо поинтересовался Драко, прерывая сумасшедшие размышления явно обезумевшей Грейнджер. — Чувства! — победоносно воскликнула она, словно решив некую важную и весьма трудную задачку. — Все дело в чувствах! Вы меня все еще любите, а может, просто ностальгия по старым временам, — Гермиона радостно хлопнула в ладоши. — Очень сомнительно, — хмыкнул Драко. — Но если вам еще не надоел весь этот бред, то я могу зайти чуть позже, когда вы успокоитесь, мисс Грейнджер. — О, как жаль, — вдруг усмехнулась Гермиона. — Я, по-видимому, ошиблась, — но ничего похожего на грусть в ее лице Драко не заметил. — А это все было таким хорошим объяснением, даже слегка романтичным. — Но, увы и ах, вы ошиблись, — Драко продолжал улыбаться, а Гермиона и вовсе рассмеялась всему этому, как хорошей шутке. — Хорошо, давайте уже перейдем к вашим глупым вопросам, — Гермиона вновь присела на кровать. — Но я вас точно знала, мистер Малфой, — ее глаза загадочно блеснули. У Драко почему-то на секунду перехватило дыхание.* * *
В свою новую квартиру Драко переехал сравнительно недавно, потому что заработная плата практиканта вынуждала обходиться апартаментами скромнее нынешних. Но почему-то прошлая однокомнатная жилплощадь казалась ему более уютной. Может, он просто еще не обжился, и все дело в привычке, но думать об этом не хотелось. Хотя он не раз ловил себя на мысли завести домашнее животное, но всегда отбрасывал ее, потому что времени и на себя не всегда хватало. Люциус и Нарцисса лишь удивлялись желаниям сына, но уже давно отбросили всякие попытки на него повлиять — втайне надеялись, что он таки передумает. Но Драко не собирался менять своего решения, он хотел пожить в одиночестве и совершенно самостоятельно, пусть родители и помогали ему первое время, но это, по мнению самого Драко, было необходимым на тот момент. Что удивительнее всего — уклад в их семье после войны существенно изменился. Наверное, сказались страх и угроза, что нависали над ними. Они попросту могли потерять друг друга, а это было бы самым ужасным из всех возможных вариантов. Чего бы ни болтали сплетники, а наибольшую ценность в их семье имели семейные взаимоотношения и единство, на втором плане уже все остальное, включающее деньги и власть. И, наверное, именно поэтому Малфоям было легче принять победу Поттера, ведь благодаря ей выжил Драко. Но сам Драко давно уже об этом не думал, стараясь вообще выбросить из головы мысли о войне и обо всем, что с нею было связанно. В данный момент это было сравнительно легко, потому что из головы до сих пор не выходили абсурдные слова полоумной Грейнджер. Любовники, какая глупость! И все же, мысли об этом преследовали его до самой ночи, почему-то плавно перетекая в совершенно бредовые, но удивительные сны. Хотя Драко даже сам себе наутро не признался, что эти сны ему более чем понравились.* * *
Неосознанно доктор Драко Малфой изменил свое обычное поведение. На смену добродушным усмешкам и подшучиванию пришли молчаливость и задумчивый взгляд. Это напоминало время, когда Драко только пришел в больницу после обучения. Эти метаморфозы не преминула заметить и Гермиона: — Мистер Малфой, вы сегодня очень мрачны, — в ее голосе звучали некие намеки на участие. — Последнее время сплю очень неспокойно, — признался Драко. — Я тоже, — Гермиона доверительно посмотрела ему прямо в глаза и вдруг обхватила ладонь Драко, которую тот почему-то не поспешил вырвать из слабых силков, лишь удивленно смотрел на женские руки. — Мне кажется, что я начинаю что-то вспоминать. Во сне я явно что-то вижу, что-то до боли знакомое, но не могу утром вспомнить, что именно. А может, просто не хочу. Меня это пугает, — ее голос задрожал. — Но, все же, это улучшение, — заметил Драко, решившись высвободить свою ладонь из вспотевших рук Гермионы. — Но мне все равно страшно, словно я сама не хочу вспоминать, — она на секунду сжала его руку, но сразу отпустила. Драко вздохнул с облегчением — прикосновения Гермионы заставляли его нервничать. — Может, вы все же попытаетесь вспомнить, что примерно вам снилось, — он раскрыл ежедневник, готовясь записывать слова Гермины, но она молчала. — Знаете, я все утро пыталась вспомнить, думала об этом даже в тот момент, когда вы вошли. Мне бы очень хотелось, чтобы сегодня вы написали чуточку больше, чем обычно, — произнесла Гермиона после непродолжительной паузы, в ее глазах стояли слезы. — Но я так и не смогла, мне нечего вам рассказать. — Ну, перестаньте, — Драко с удивлением обнаружил, что боится возможных слез Гермионы, поэтому погладил ее по голове, словно маленького испуганного ребенка. Гермиона вдруг перехватила его руку и прижалась к мужской ладони щекой. Драко замер. — Порой мне так не хватает тепла, — с придыханием и затаенной болью призналась она, ласкаясь о ладонь. — Я... — Драко на секунду запнулся, испугавшись внезапной хрипоты в голосе, но тут же прокашлялся и продолжил: — Я понимаю, мисс Грейнджер. — Гермиона! Пожалуйста, называй меня Гермиона, — взмолилась она, глядя на него своими грустными глазами. — Гермиона, — выдохнул Драко, и вновь голос прозвучал с хрипотцой, — нам нужно закончить дело. — Хорошо, — она сдалась с легким вздохом разочарования. — Но сейчас ты был таким милым, я бы даже могла влюбиться в тебя. Могла бы влюбиться! С каждым днем все становится абсурднее и абсурднее. Драко даже боялся, что странные сны его так и не покинут.* * *
Она снилась ему. Мягкая и манящая, на удивление родная. И этой мягкой женщине он был готов отдать себя, опрометчиво броситься в ее объятья, захлебываясь ее нежностью. Но почему-то всегда эта нежность неожиданно сменялась страстью, просто животной страстью. Драко с упоением целовал девушку, кусая мягкие губы, наверное, до чудовищной боли, сжимал ее бедра. Она вскрикивала, но не отстранялась, хотя он, пожалуй, ни за что бы ее не отпустил. В этот момент она становилась горячей, словно языки пламени. Драко самозабвенно, до самого остатка отдавался этой чудовищной страсти. Она ему нравилась, он желал ее чувствовать каждой своей частичкой. И девушка в его руках менялась совершенно резко, пугая этими контрастами. Но ему было наплевать, потому что жилы жгла разгоряченная вожделением кровь. Он был сверху, неизменно брал верх и доминировал, истинно мужская частичка его сознания ликовала, будто бы выла, как обратившийся оборотень. И Драко рычал сквозь стиснутые зубы, готовый ворваться в податливое тело, выдыхал в порозовевшее ушко: — Ты моя, — задыхался он. — Моя, Гермиона! Именно в этот момент он всегда ловил ее взгляд, который вмиг преобразовывался, становясь горящим, этот взгляд принадлежал победителю. И она, пользуясь его замешательством, отталкивала Драко от себя и забиралась сверху, прижимая его запястья к измятым простыням. Улыбка на ее лице казалась ему безумной, отталкивающей, пугающей. — Ты мой, Драко, только мой! — и она смеялась, смеялась хрипло и победоносно, откинув назад голову и глядя на него с безумным блеском в глазах. Именно в этот момент Драко просыпался и тут же зажмуривался, дрожа всем телом. Он боялся, что она сейчас рядом с ним. Тянулось время, тикали часы на прикроватной тумбе, и он с облегчением и некоторой досадой осознавал, что один в своей кровати, спальне и жизни. Но дрожь не унималась. А времени до утра оставалось предостаточно. Драко так и лежал, изредка вздрагивая и как-то успокаиваясь. Его тело было разгоряченным и возбужденным, это его слегка пугало. Еще больше Драко пугала грядущая встреча с Гермионой. Стыд, страх и желание сбивали с толку.* * *
— А у вас есть невеста? — спросила вскоре Гермиона, задумчиво рассматривая пейзаж за окном и поэтому совершенно не заметив смущение, что промелькнуло на лице Драко. — Почему вы спрашиваете? — поинтересовался он в свою очередь, старательно беря себя в руки. — Просто заметила, что у вас нет обручального кольца, — Гермиона перевела свой взгляд на Драко. — Вот мне и стало любопытно. — У меня была невеста, когда-то, — можно было подумать, что Драко не очень-то стремился это озвучивать. — И что же с ней стало? — в глазах Гермионы зажегся огонек интереса. — Ровным счетом ничего. — Но вы сейчас не вместе? — допытывалась она. — Нет, — на лице Драко не дрогнул ни один мускул. — А почему? — Расстались, конечно же. — А какова причина расставания? — Гермона придвинулась ближе. — Скажем так, вмешался случай в лице одной очаровательной юной ведьмы, которая ходила за мной по пятам. Моя невеста все неправильно поняла, это было весьма досадно, — коротко объяснил Драко, открывая ежедневник. — Неприятно, — протянула Гермиона. — Но вы не выглядите раздосадованным, — заметила она. — Я уже свыкся со всем, так что нет, я не раздосадован, — он улыбнулся впервые за многое время, это почему-то порадовало Гермиону. — Я бы хотела иметь жениха или уже мужа, наверное, тогда пропало бы это противное чувство одиночества, — она тоже улыбнулась, только печально. — А как ее звали? Вашу невесту, я имею в виду, — поинтересовалась Гермиона. — Астория Гринграсс, — лицо Драко скривила усмешка. — Не думаю, что тебе это хоть что-нибудь скажет. — Да, определенно, — Гермиона все же нахмурилась, словно вспоминая что-то. Драко это насторожило. — Но оно мне не нравится, нет уж, совсем не нравится. Я бы ни за что не хотела бы иметь такое имя. Мне мое больше подходит, — она вновь о чем-то задумалась. — Или Роза! — воскликнула Гермиона. — Мне нравится имя Роза.* * *
Обход закончился, а на плечи Драко словно навалился тяжелый груз. Он совершенно измотался, сам не понимая, почему. В последнее время он сильно уставал. — Малфой, — позвал его кто-то, когда Драко выходил из здания старого универмага, что служил прикрытием для больницы. Он осмотрел толпу лондонцев. — Уизли, — Драко коротко кивнул. — Чем могу помочь? — он вопросительно взглянул на собеседника. — Я хотел поинтересоваться состоянием Гермионы, — неуверенно объяснил Рон. — Как она? — Ты мог просто проведать ее или заглянуть в мой кабинет, — Драко нахмурился. — Не понимаю, почему ты торчал здесь. Я мог аппарировать из больницы прямо домой. — Гарри однажды заикнулся, что ты предпочитаешь прогулку пешком и живешь сравнительно недалеко. А в больнице показываться я не хочу, — нехотя признался Рон. — Я не буду вдаваться в подробности, — просто ответил Драко на это признание. — Если ты не против, то давай зайдем в какое-нибудь место — я толком и пообедать не смог, полный завал. — Могу проводить, но рассиживаться не буду. Только выпью чашечку кофе, не больше, — Драко лишь кивнул на это предложение. — Так что ты хотел? — спросил Драко, как только они сделали заказ, и официантка отошла от их столика. — Я... — Рон запнулся, теребя края салфетки.— Я не знаю, с чего начать. —Начни с самого начала, — подсказал Драко. — В общем-то, не секрет, что некоторое время после войны мы с Гермионой были в отношениях, — Рон глубоко вздохнул. — Я, наверное, должен был рассказать все это еще пять лет назад, но так и не решился. В общем, мы расстались по ее инициативе, — он внимательно посмотрел на своего собеседника и, заметив на лице того заинтересованность, продолжил: — Она в один прекрасный момент сказала мне, верней, призналась, что нашла другого мужчину. Честно говоря, я был очень расстроен этим. Мы с ней долгое время не общались. А потом она пропала. Я тогда подумал, рассказать ли всем о том таинственном мужчине, к которому ушла Гермиона, но не успел — ее нашли. Я, честно говоря, думал, что это он напал на нее. Наверное, так и было, — Рон вновь глубоко вздохнул и замолчал на пару мгновений. — Но, все же, о своих предположениях не обмолвился. Я надеялся, что когда она придет в себя, то поймет, в какого негодяя влюбилась, может, даже вернется. Но она так и не оправилась, а говорить о чем-то было уже поздно. Рон замолчал, а Драко не торопился ничего говорить. Повисла неловкая пауза. — От меня-то чего ты хочешь? — наконец поинтересовался Малфой. — Честно говоря, я не знаю, — Рон нахмурился. — Просто надеюсь, что если ты будешь это знать, то лечение Гермионы ускорится, может, она даже совсем поправится. Может... — Я не думаю, — прервал его Драко, вновь нахмурившись. Наверное, скоро у него появятся первые морщинки.* * *
— Мистер Малфой! — Гермиона словно засветилась от счастья, когда он вошел в палату. — Мисс Грейнджер? — Драко с недоверием смотрел на нее. — Я просто невероятно скучала, вы просто представить себе не можете, как! Тут слишком тоскливо было все выходные, совершенно ничего интересного не происходило, — пожаловалась она. — Мне казалось, что на выходные вас забирает семья мистера Поттера, — Драко нахмурился. — Дети заболели, а Джинни просто выбилась из сил. Но они очень сожалели, что не смогли меня забрать, — объяснила Гермиона. — Печально, — сухо ответил Драко, раскрывая ежедневник, Гермиона же нахмурилась. — А как прошли ваши выходные? — Встречался со старыми знакомыми, — было заметно по тону Драко, что распространяться на сей счет он не желал. — Вам, наверное, было что обсудить, — просто так сдаваться ей не хотелось. — Я не сказал бы. Многие мои старые друзья уже женаты и обзавелись детьми. Вечер встречи для них — скорее способ хоть немного снять напряжение и пожаловаться на жизнь. — Не понимаю я вас, мужчин, ведь семейная жизнь — отличная штука! — усмехнулась Гермиона. — Они бы с вами не согласились, мисс Грейнджер. Для моих друзей это скорее кандалы и неволя. — Какие они все зажравшиеся, — пробормотала себе под нос Гермиона, но Драко все прекрасно слышал. — Хотела бы я сейчас быть в отношениях, — более громко добавила она. — Я даже не помню, что ощущаешь при поцелуе. — Действительно? — Драко приподнял одну бровь, Гермиона в ответ кивнула, мечтательно глядя куда-то поверх его головы. Воцарилась оглушающая тишина. Каждый думал о своем. — Можно вас кое о чем попросить, мистер Малфой? Это весьма, весьма деликатная просьба, — робко произнесла Гермиона, застенчиво поглядывая на Драко. — О чем же? — удивился тот. — Поцелуйте меня, — смело заявила Гермиона. Драко опешил от неожиданности. — Зачем тебе это, Грейнджер? — его голос прозвучал хрипло, словно карканье, он даже не заметил, что перешел на "ты". — Я хочу вспомнить эти ощущения, мне их стало не хватать. Но, знаете что? Просто не берите в голову, я сморозила глупость, забудьте, — она стушевалась, опуская голову вниз, волосы закрыли пылающие щеки. Что-то словно щелкнуло в его голове. Драко отшвырнул в сторону ежедневник, поддаваясь вперед. Он упал на колени прямо перед кроватью Гермионы, обхватил ее лицо ладонями и заставил посмотреть себе в глаза. Гермиона была пунцовой от смущения. — Я тебя поцелую, — в его тоне смешались вопрос и утверждение, но Грейнджер все равно кивнула и наклонилась к нему. Драко поцеловал Гермиону мягко, словно был еще не до конца уверен в правильности своих действий. Она дотронулась до его рук, обхватывающих ее щеки. Это было своеобразным жестом доверия, толчком к более смелым действиям. Целовать ее было приятно. Гермиона словно торопилась. Она слегка приоткрыла губы, лизнула его. Драко усмехнулся, позволяя ее язычку проникнуть в рот — Гермиона явно умела руководить. Ему это нравилось. — Пожалуйста, — вдруг прошептала она, разрывая поцелуй. Гермиона устала от его бездействия. Драко усмехнулся и впился в ее губы, лаская их своим языком, переплетая его с ее проворным и сладким. Наверное, на десерт у них был шоколадный мусс, вдруг отстранено подумал он, но тут же отбросил эту мысль. Ему определенно нравилось целовать Гермиону Грейнджер. И это было намного лучше, чем в его снах. Губы Гермионы под его губами вдруг задрожали, и она издала слабый полустон: — Поцелуй меня, как женщину, — вдруг взмолилась она, — как свою женщину. Драко тут же отшатнулся от нее, с ужасом всматриваясь в затуманенные карие глаза. Он чуть не потерял контроль, но ее просьба его неожиданно остудила. Нужно было немедленно убираться отсюда. — Прости, я не знаю, что на меня нашло, — прохрипел он и тут же закашлялся. — Наверное, слишком давно у меня никого не было. Прости. Драко вдруг резко вскочил на ноги и покинул палату, оставляя Гермиону в полной растерянности.* * *
Мысли о поцелуе не давали ему ни минуты покоя. Даже во время обхода больных. Но еще сильнее мешали мысли о том, что могло последовать за поцелуем. Это против воли всплывало перед глазами, маячило на горизонте. Драко одновременно и благодарил, и ненавидел тот факт, что смог остановиться. Ему до сумасшествия хотелось узнать, чем бы все закончилось, но момент был упущен. — Мисс Грейнджер, как ваше самочувствие? — это были первые слова Драко, когда он на следующий день вошел в палату. Он стыдливо прятал глаза. — Вполне сносно, — в ее голосе звучала обида.— Вы так поспешно вчера от меня сбежали, я думала, что вы не вернетесь. — Я ваш лечащий врач, у меня не было другого выхода, — объяснился Драко. — Значит, если бы вы им не были, то ноги вашей не было бы на пороге моей палаты, — констатировала Гермиона и отвернулась. Драко слегка кольнула обида.* * *
Впрочем, Гермиона обижалась не слишком долго. Казалось, что спустя две недели она обо всем позабыла и теперь снова встречала Драко добродушной улыбкой. Эти визиты хоть как-то скрашивали ее жизнь, потому что друзья словно забыли про ее существование. Ну, с Гарри и Джинни все было вполне понятно и объяснимо — они обнаружили, что ждут на свет появления очередного малыша, поэтому миссис Уизли, готовящаяся в который раз стать бабушкой, окружила молодую семью своим вниманием. А вот что случилось с Рональдом, Гермиона могла только догадываться — он просто вдруг исчез из ее жизни. Но она не очень-то сильно тосковала по нему, хотя сама не знала почему. Драко бы ее легкость, в который раз думал он на очередном осмотре. Ему не так легко было выбросить из головы воспоминания. Тем более, с воспоминаниями странным образом вдруг начали смешиваться фантазии — еще более горячие и навязчивые. — Мне пора, — как только все вопросы были улажены, Драко подорвался со своего стула, намереваясь уйти. — Почему вы меня избегаете? — не выдержала Гермиона. — Ты сама должна понимать, почему, — ответил Драко, даже не пытаясь притворяться. — Тебя ко мне тянет? — слова Гермионы словно резанули по натянутым жилам. — Да, меня очень сильно к тебе тянет, — признался Драко прямо. — Меня тоже к тебе тянет, — ответила Гермиона, подбирая под себя ноги и складывая стиснутые руки на коленях. — Но я от этого не бегаю. — А стоило бы, — угрюмо буркнул Драко. — Я так не считаю. — Почему? — А это, все равно, бесполезно, — она улыбнулась ему так, будто только что поведала какой-то очевидный, но приятный секрет. — Да, бесполезно, — он кивнул и в который раз выпустил ежедневник из рук, тот упал с глухим стуком, который потонул в громких, словно чеканных шагах Драко. Гермиона в душе уже праздновала победу. — Я устал, просто устал, — признался Драко, нависнув над Гермионой, но так и не притронувшись к ней. — Мне надоело играть в салки с самим собой. — Я знаю, — она улыбалась, улыбка было просто обезоруживающей. Что-то внутри Драко с треском сломалось. Гермиона даже вскрикнуть не успела, как ее повалили на кровать. Губы Драко просто душили, совершенно не давая сделать и вздоха. Сильные руки обвились вокруг ее талии. В первые секунды Гермиона пыталась вырваться. — Нет! — как-то зло прохрипел Драко, и она тут же затихла. — Умница, — он криво, по-звериному усмехнулся и снова поцеловал ее. Этот поцелуй тоже был горячим. Его крепкие пальцы впились в ее скулы, сжали их. Гермиона сквозь поцелуй вскрикнула и приоткрыла рот, его язык тут же ворвался внутрь. Он словно вызывал ее собственный язык на дуэль — Гермиона этот вызов приняла. Когда Драко выманил ее язык в свой рот и слегка его пососал, по телу Грейнджер словно пронеслись мурашки. Руки Драко раздвинули ее ноги, к лобку прижался твердый член. Большая ладонь обхватила грудь, сжала ее — это движение принесло удовольствие на грани боли. Гермионе нравилась легкая грубость. — Это твой последний шанс приказать мне уйти, — прорычал Драко, вдруг отрываясь от ее губ. — Если сейчас же меня не пошлешь, то потом точно не остановишь, — Гермиона чуть не задохнулась, видя голодный блеск в его глазах. — Как заманчиво, — издевательски хмыкнула она, невероятным усилием воли беря себя в руки. — Тогда заткнись и не скули, — он казался невероятно взбешенным, просто на грани безумия. Если она и хотела что-либо сказать, то не смогла бы — его жесткий рот вновь вернулся к ее губам, вновь мешал дышать. Гермиона извивалась под тяжестью чужого тела, совершенно не зная, куда себя деть. Драко это лишь распаляло. — Знаешь, я весь месяц представлял это, — выдохнул он, в который раз отвлекаясь. — Я просто мечтал об этом. Я так сильно тебя хотел. — Я прям, как Санта на Рождество, — усмехнулась она с придыханием. — Что? — он посмотрел с непониманием. — Исполняю желания, — улыбнулась Гермиона. Драко так ничего и не понял, поэтому просто вновь заткнул ее своим ртом. Его руки, казалось, были везде, но и этого ей было мало. Гермиона хватала Драко за плечи, отталкивала, тут же рывками притягивала к себе, зарывалась непослушными пальцами в волосы и дергала их, заставляя его зло шипеть от боли. Губы Драко были влажными и горячими, зубы вонзались в ее мягкую кожу — кусали и легко пощипывали. Это возбуждало. — Еще, — простонала Гермиона, когда Малфой горячо поцеловал ее в шею. Внемля ее просьбе, Драко с силой втянул в рот кожу и слегка прикусил. Гермиона вздрогнула, из ее горла вырвался короткий вскрик. Драко на секунду отшатнулся от нее, но Гермиона не дала ему отстраниться. Ее губы прижались к его шее, пока Драко нервными движениями шарил по карманам в поисках палочки. Было трудно шептать заклинания, когда она так яростно целовала его шею — дыхание то и дело срывалось, слова просто путались в голове. Драко не знал, как ему удалось наложить на палату запирающее и заглушающее заклинания, но через мгновение было уже наплевать на это. Драко с яростным рыком рванул на Гермионе блузку — ткань жалобно затрещала, разрываясь, на пол со стуком посыпались пуговицы. Гермиона попыталась оттолкнуть Драко, явно раздосадованная порчей своей одежды, но долго сопротивляться она была не в состоянии — горячий язык Драко прошелся по ложбинке, достиг ключиц, потом вновь направился вниз по телу. Когда голова Драко была на уровне ее живота, он обхватил ее бедра, большими пальцами поглаживая выпирающие косточки таза. Гермиона замерла. Драко усмехнулся и расстегнул брюки Гермионы. Хлопчатобумажная ткань легко соскользнула с ее бедер, обнажила бледные ноги. Гермиона смутилась на мгновение, когда Драко потянулся к ее трусикам, даже хотела ему помешать, но он лишь грубо оттолкнул ее руки. — Не лезь, — приказал Драко. Кожа Гермионы пахла приятно — фиалковым мылом. Этот запах смешивался с ее чисто женским ароматом, это сводило с ума. Драко не удержался и лизнул внутреннюю сторону ее бедра. Гермиона вновь вздрогнула, вновь попыталась его оттолкнуть, но не смогла. Он перехватил ее запястья и подался вперед. Его губы оказались прямо у ее лона, которому он тут же подарил легкий поцелуй. Гермиона задергалась, извиваясь на постели, как змея. Она хотела освободить руки, пнуть его. — Перестань, — шикнул на нее Драко, теряя терпение. — Пожалуйста, не надо, — взмолилась Гермиона. — Я тебя предупреждал, что ты меня не остановишь, так что не дергайся, — Драко издевательски растягивал слова. Он снова поцеловал ее там. Более того, теперь Гермиона почувствовала его язык. Это невероятно смущало. Наверняка ей такого еще ни разу не делали, она была просто уверена в этом. Между тем, Драко продолжал ласкать ее своим языком. Это было слишком приятно, поэтому вскоре она перестала сопротивляться, и Драко отпустил ее руки, вместо этого он обхватил Гермиону за бедра и слегка приподнял над кроватью. Гермиона решилась взглянуть на него, но тут же зажмурилась и закрыла лицо ладонями, благодаря Мерлина за то, что Драко в это мгновение не посмотрел на нее — тогда бы она точно умерла от стыда. Но как бы ни смущали Гермиону ласки Драко, она в скором времени вошла во вкус и даже стала поддаваться бедрами ему навстречу, словно подставляясь под его властный язык. Ее рука против воли потянулась вниз, раскрыла складочки, помогая Драко добираться до самого главного. Когда губы Драко исчезли с ее лона, Гермиона разочаровано выдохнула — разрядка была столь близка. Драко лишь хмыкнул и поцеловал ее в губы. Почувствовав свой терпкий вкус на его губах и языке, Гермиона зарделась, но возбуждение от этого поразило ее еще больше. Она с упоением отвечала на его поцелуй. Ее руки потянулись к его брюкам. Он разорвал поцелуй, чтобы сбросить с себя халат и потянулся к рубашке, что была под ним, расстегивать ее просто не хватило бы терпения — Драко просто стянул ее через голову. Драко вздрогнул, когда Гермиона освободила его член из трусов и крепко сжала. Драко хрипло выдохнул, стиснув зубы, девушка же улыбалась, чувствуя, как член пульсирует в ладони. — Услуга за услугу? — предложил Драко, обаятельно улыбнувшись. Гермина все поняла и оттолкнула его, заставляя опереться на локти. Гермиона замерла, рассматривая член, что гордо возвышался прямо перед ее глазами. Она все еще раздумывала над дальнейшими действиями, все еще не решалась. Драко не торопил, гадая, что она будет делать дальше. Это было ожидаемо, но, все же, слишком неожиданно. Драко рвано выдохнул и повалился на спину, прикрывая лицо ладонями. Ее горячие губы на головке сводили с ума. Гермиона действовала слегка неумело, но ее горячий рот и эта влажность сносили крышу. А когда она несмело попыталась посасывать, Малфой готов был кончить. Драко довольно грубо оттолкнул Гермиону от себя. Она хотела возмутиться, но все протесты застряли где-то в глотке — губы Драко вновь терзали ее рот. Он обхватил член рукой, начал водить по лону Грейнджер, ища вход. Первые толчки были слегка натужными — плоть не хотела поддаваться, уж слишком долго у нее этого не было. Если бы Гермиона не была такой мокрой от его слюны и собственной смазки, то это даже причинило бы ей дискомфорт. Малфой что-то приглушенно рычал, уткнувшись в ее плечо. Эти ощущения были непередаваемыми — влажно, горячо и тесно, очень, очень тесно! — Ты. Такая. Узкая, — хрипел он между толчками. Гермиона приподняла бедра, помогая ему проникать глубже — ей было необходимо чувствовать его всего. Драко двигался с придыханием. Его толчки становились все грубее и резче, но вдруг он остановился. — Что... — Я хочу еще кое-что попробовать, — прервал он Гермиону и тут же вышел из нее. Девушка совершенно не сопротивлялась, когда Малфой развернул ее спиной к себе и заставил встать на четвереньки. Он надавил ей сзади на плечи, вынуждая прижаться щекой к простыням. Драко обхватил одной рукой бедра Гермионы, второй же вновь направил член к лону. Первый толчок своей грубостью и силой заставил Гермиону изогнуться и вскрикнуть. Она сжала кулаки — чувство легкого дискомфорта и удовольствие смешались, разливаясь по телу приятной негой, мурашками пробегая по спине. Драко входил грубо и жестко, ему нравилось чувствовать власть над податливым телом под собой. Он вновь прижал плечи Гермионы к кровати, вторая его ладонь заскользила по коже ее живота, достигла лона. Вначале он массировал клитор аккуратно, но вскоре понял, что Гермионе этого мало — его пальцы стали двигаться быстрее. Гермиона стонала и пыталась сбросить его с себя, она бы даже попыталась перевернуться и оттолкнуть Драко, если бы не была прижата лицом к постели. Она чувствовала, как тело начинает бить мелкая дрожь, как что-то горячее и вязкое концентрируется внизу живота. Она так ждала и в то же время боялась оргазма, что совершенно была к нему не готова! Драко почувствовал, когда Гермиона кончила. Она вдруг сжалась вокруг его члена, запульсировала. Это окончательно снесло крышу — он едва успел выйти. Его белесая густая сперма залила спину и оттопыренную попку Гермионы. Это зрелище было, как еще один мини-оргазм.* * *
— Я все вспомнила, — заявила Гермиона прямо с порога. Вот так, четко и без предисловий. — Вот как, — отозвался Малфой, он даже не пытался сделать вид, что не понимает, о чем она. — Именно так, — она кивнула. Оба замолчали. Гермиона ждала от него чего-то, сама не понимая, чего именно, но заговорить первой не решалась. Драко тоже молчал — мысли в голове совершенно запутались. — И что помогло тебе? — его голос вновь не слушался, снова эта предательская хрипотца. — Знаешь, как часто я представляла вчерашний день? Я просто мечтала о том, чтобы ты пришел и взял меня, — она смотрела прямо ему в глаза, Драко боялся не выдержать этого прямого взгляда и сдаться, отвернуться, сбежать. — Там, в прошлой жизни, прошлая я безумно этого желала. — Вот как, — выдохнул Малфой, вытирая о халат вмиг вспотевшие ладони. — Именно так, — она в который раз кивнула. — Честно говоря, перед тем, как лишиться памяти, я не думала, что это произойдет. Я даже не думала о том, что ты будешь вмешиваться в мою жизнь. Я не отметала возможность того, что меня запрут в лечебнице, может до конца жизни бы заперли, но чтобы там я встретилась с тобой... Парадокс! Нелепица! — Я тоже не думал об этом. Я и ты — здесь! Даже отказаться хотел, — признался Драко. — Но не смог, — улыбка ее была колючей. — Еще одна нелепица — Драко Малфой и угрызения совести! Мне почти смешно. — Это совершенно не смешно, Грейнджер, — Малфой начинал злиться. Прямо как в детстве, глупый. — Да, согласна, это совершенно не смешно. А самое несмешное то, что ты вдруг решил меня поиметь. Этого-то я точно никак не ожидала от тебя. — А я-то все думал, что Грейнджер всегда на несколько шагов впереди, — Драко явно издевался. — Но не миль же! — усмехнулась Гермиона. — Трудно было такое предугадать. — Но ты так мило провоцировала меня, — Драко будто бы насмехался сам над собой. — Я уже думал, что ты начала что-то вспоминать или догадываться. — Ты и представить не можешь, насколько я была далека от этого. — Знаешь, я думаю, что самое время начать улаживать дела с твоей выпиской отсюда. Мы проведем несколько обследований, это не займет много времени, так что, через парочку дней ты сможешь вернуться к нормальной жизни, — Драко отчаянно захотелось поскорее покончить с этим. Сил видеть Гермиону у него не осталось, что уж тут до разговоров с ней. Нужно бежать. — Я все прекрасно понимаю, — сухо обронила она, прежде чем он вышел.* * *
Удивительно, но в ее квартире не было пыли. Магия или хозяйственные ручки Джиневры Поттер? Не так уж и важно. Главное, она дома. Целых пять лет спустя. Но слово "дом" не вызывало в душе и намека на какой-либо отклик, только холод. Гермиона вдруг явственно вспомнила — она ненавидела одиночество. Особенно последнее время, что оставалось у нее до потери памяти. Она тогда с радостью, с фанатичным упоением отдавалась работе, просто до конца, без остатка. Она засиживалась за своим столом до того момента, пока галантный охранник не подходил к ней и ненавязчивым покашливанием не привлекал ее внимания. Гермиона удивленно смотрела на него, а тот лишь кивал на огромные часы на стене. Пора было возвращаться в свою пустую и одинокую квартирку. Когда же Гермиона была дома, то уже не могла прятаться от собственных мыслей. Они горчили во рту, но так грели душу. Запретные, горячие, совершенно неправильные мысли! Из-за них внизу живота непременно тлело горячее томление. Гермиона в тот момент просто не могла совладать с собой. Она откидывалась на кровати, совершенно нагая. Пальчики тянулись к лону. От одного прикосновения к клитору перехватывало дыхание. А эта гладкая вибрирующая магловская игрушка, которую Гермиона бесстыдно хранила под подушкой, неизменно оказывалась во рту. Она не любила, когда фаллоимитатор был холодным и совершенно сухим. Гермиона сосала с упоением, она просто представляла, что это ЕГО член. Такой гладкий, твердый... Непередаваемо. Лучше было бы, наверное, лишь, если бы это действительно был ОН. Но она об этом не узнает. Когда фаллос был уже в ней, а пальчики оглаживали клитор, оставалось лишь воскрешать в памяти ЕГО образ. Самым возбуждающим, почему-то, был полный ненависти взгляд ЕГО глаз. Это заставляло кончить. — Драко, — стонала она тонким голосом, тяжело дышала и пыталась успокоиться. Когда приятная нега покидала тело, и затихала дрожь, Гермиона начинала ненавидеть себя. Она лежала и тихо плакала. Она чувствовала себя еще более отвратительно, чем весь прошедший день. Она чувствовала себя грязной, распутной, просто презирала себя!* * *
Драко не помнил, от кого он узнал о том, что Гермиона вернулась на работу в Министерство, но был даже рад за нее. Даже, признавался сам себе Малфой, немного скучал. Но не по той Грейнджер, которую знал более десяти лет еще со школьной скамьи, совершенно не по той. Ему в какой-то степени был дорога та Грейнджер, которую он лечил. Со всей ее иронией, черным юмором, болью и тоской в сердце. Но эта Грейнджер испарилась в тот момент, когда Гермиона все вспомнила. Это опечалило Драко. Он мог бы, наверное, даже влюбиться в нее. Почти влюбился. Готов был почти забрать ее себе. Он бы все уладил, строил бы с ней новую жизнь. С чистого, не омраченного прошлым листа. Но вернулась стальная и решительная Гермиона Грейнджер. С этой Грейнджер Драко не хотел иметь ничего общего — слишком много боли она ему принесла, слишком много разочарований. Драко вдруг вспомнил Асторию. Его милую, ранимую, но такую гордую Асторию. Она была идеальной для него парой, она была очень сильной. Но с Гермионой она не могла тягаться, слишком та была упертой, слишком отчаянно-гриффиндорской. Смелость, граничащая с безумием, и извращенная фантазия истинно слизеринского происхождения, которая могла проявляться только в горячо и безумно влюбленных женщинах. Астория не смогла выстоять под таким напором.* * *
— Мисс Грейнджер, вы делаете поразительные успехи! — хвалил Гермиону начальник уже спустя месяц работы. — Но ведь это же я! — просто объяснила Гермиона, растягивая губы в широкой улыбке. — Я вами горжусь, — мужчина улыбался в ответ и продолжал ее расхваливать, распинаясь скорее перед другими сотрудниками, в назидание. Но мысли Гермионы были уже далеки от всего этого. Она с головой погружалась в работу, ей это нравилось. А что было особенно приятно — сейчас это скорее приятное времяпрепровождение, а не попытка отгородиться от всего. Но иногда в голове мелькали совершенно неуместные мысли. Она как-то до беспамятства влюбилась в Драко Малфоя, влюбилась словно кошка. Буквально ходила за ним по пятам. Пришлось этой памяти саму себя и лишить. Но какая насмешка судьбы! Она вновь влюбилась в Драко, но теперь уже без памяти. Парадокс. </empty-line>