Случайности

Отметка на шкале моего настроения, не переставая, опускается вниз. Это вполне объяснимо. В день моего двадцатилетия погода решила поиздеваться над людьми: чернеющий асфальт совсем чуть-чуть укрыт внезапно выпавшим снегом. На подоконниках и навесах домов налипла мокрая каша из снега, дождя, ветра и человеческих мыслей. Закутавшись в теплое одеяло, я устроилась на широком подоконнике с кружкой чая. Это так увлекательно - наблюдать за чьими-то жизнями за окном и сравнивать. Тысячу раз я уже прокляла себя за так и не посещенного вовремя окулиста: прищурившись, всматриваюсь в знакомый силуэт на фоне многоэтажек. Торопливо идет по тротуару, изредка поднимая голову вверх. На минуту замирает и машет рукой. Улыбнувшись, я придвигаюсь ближе к стеклу и киваю. Снова опускает голову и уже почти бегом направляется в сторону моего подъезда. Встаю с подоконника и иду на кухню ставить чайник. Рука привычно скользит по поверхностям шкафов в поисках ручки. Достаю две чашки, кидая на дно листья его любимого чая. Прикасаясь к этой синей чашке с забавными барашками, я чувствую тепло его рук на ней. Улыбнувшись, я смотрю в темноту. Звонок в дверь. Считаю до трех и слышу еще один. Наш условный знак. Выждав мгновение, на цыпочках бегу к двери. Один поворот влево - верхний замок, затем два вправо - нижний. Не успеваю коснуться ручки двери, как она широко распахивается, и я вижу его. Отступив немного назад, я впускаю его и захлопываю дверь. Всматриваюсь в знакомые черты лица снова. Каждый раз я нахожу и запоминаю все новые изменения в нем. Только серые глаза с каймой зеленого цвета никогда не меняются. - С юбилеем тебя, Чер! - широко улыбнувшись, он протягивает мне спрятанный ранее букет моих любимых розовых тюльпанов. Где же он нашел их посреди зимы? - Ты помнишь, - то ли спрашивая, то ли восклицая, произношу я. - Как же я мог забыть? - легкая полуулыбка на обветренных посиневших губах. Опустив взгляд в пол, я нерешительно подхожу к нему вплотную и попадаю в тёплые объятия. Снова знакомый запах одеколона, смешанный с табаком. Снова растянутая, но аккуратно выглаженная клетчатая рубашка. Обнимает меня крепче, и я чувствую, что он улыбается. Тянется рукой к выключателю, но я мотаю головой, и он убирает руку. - Прости, ты же не любишь свет, - понизив голос до шепота, говорит он. Улыбнувшись уголками губ, я перемещаю руку с его спины на заросший затылок. Люблю обнимать кого-то, немного раскачиваясь, как будто танцуя. Поднимаю голову и вижу его сухие губы в нескольких сантиметрах от меня. Встречаюсь с ним взглядом и быстро отвожу его. - Поцелуй меня, - хриплый шепот оглушает меня. Отодвинувшись чуть-чуть назад, я всматриваюсь в его лицо, не решаясь приблизиться. Легкое прикосновение рук к коже щек отрезвляет меня, поднимаю глаза, встречаясь с ним взглядом. Снова притянув меня к себе, он сокращает миллиметры между нами настолько, что я чувствую запах выпитого кофе на его обветренных губах. Кульминационный момент прерывает свист чайника на плите. Цокнув языком от досады, он отпускает меня, и я бегу на кухню, спотыкаясь о дверные косяки, так и не включив свет. Сняв чайник с плиты, я разливаю кипяток по чашкам. Услышав скрип паркетных досок, невольно улыбаюсь. Включив свет, он подходит ко мне сзади, кладя теплые руки на мою талию. - Я так соскучился по тебе, неприкасаемая Чер, - снова заводит свою шарманку, удушающим дыханием обжигая кожу моей шеи. Нервно сглотнув, я поворачиваюсь к нему и честно признаюсь: - И я за эти два дня, Тош. Отодвину съехавшую прядь мне на глаза, он придвигается ближе и наконец дотрагивается своими губами моих. Широко раскрыв глаза, я вздрагиваю от неожиданности но, быстро успокоившись, подаюсь вперед, обхватывая его голову руками и придвигая лицо максимально близко. Не сопротивляясь, он улыбается мне в губы и, подняв меня на руки, усаживает на жесткую столешницу. Углубив поцелуй, он начинает проделывать дорожки на моём теле, спустив бретельки домашнего платья. Обхватив его бедра ногами, я немного отодвигаюсь, чтобы снять с него явно лишнюю рубашку. Попытки расстегнуть пуговицы оказываются безуспешными из-за моих трясущихся пальцев. Он улыбается и перекладывает мои руки к себе на плечи, спокойно расстегивая пуговицы. Пытаюсь справиться с подступившим волнением, замедляя дыхание. Но он, стянув рубашку, продолжает возбуждать меня все более настойчивыми прикосновениями и поцелуями, изредка специально прикусывая кожу на шее. Черт, он знает мои слабости. Откидываю голову назад, закрывая глаза в предвкушении. Внезапно он снова поднимает меня и несет в самую дальнюю комнату. Аккуратно уложив меня на кровать, он нависает сверху и выжидающе смотрит. Глядя ему в глаза, я провожу ладонью по заметно выступившей ширинке и, кое-как совладав с волнением, расстегиваю его джинсы, сбрасывая на пол. Ноющее и одновременно щекочущее внизу живота желание становится невыносимым. Расстояние между нами равно нулю. Замерев на мгновение, он снимает с меня ненужное сейчас платье, согревая голую кожу поцелуями. В нетерпении быстро провожу рукой от его спины до волос, сжимая их в кулаке. Нервно хмыкнув, он буквально срывает с меня оставшиеся детали одежды. Обхватив его торс непонятно от чего дрожащими ногами, и я помогаю ему. Ненадолго остановившись, мы смотрим друг другу в глаза, улыбаясь. Наконец, я едва заметно киваю, и он, выдохнув, медленно входит, предусмотрительно накрыв мой рот своим. Внутри фейерверками взрываются чувства. Мозг отключается. Мы движимы лишь инстинктами. Мне нравится его медленный ритм. То выгибаясь, то вжимаясь в матрас, я неотрывно смотрю в его глаза. Зрачки расширены, пульс учащенный, дыхание тяжёлое и сбитое. Атмосфера накалена до предела. Резкие толчки то усиливаются, то становятся плавными и нежными. Иногда сознание возвращается, и я чувствую расцарапанную кожу на его спине. Тысячи эмоций. Ни капли стеснения и неудобства. Как в старые добрые времена. Все возвращается, Чер. Точнее уже вернулось. Выйдя, он переворачивается на спину, ложась на свободное место рядом со мной. Накрывает обоих одеялом и отворачивается в сторону, пытаясь выровнять дыхание и пульс. - Чер, - говорит он спустя несколько минут. - М? - С днем рождения, милая, - засмеявшись, он снова поворачивается ко мне лицом, целуя в губы, - У тебя все будет хорошо. - У нас, Тош - поправляю я. - Обещаю. На этот раз не подведу, - улыбаясь, говорит он, - Чай, наверно, остыл. Встаю с кровати и направляюсь на кухню, накидывая по пути платье. Чай действительно остыл. Ставлю чашки в микроволновку и подхожу к окну, наблюдая за жизнью за стеклом. Снова скрип паркета. Снова знакомый хриплый голос и большие серые глаза. Снова заливистый смех. - Где твоя оригинальность, Чер? Ставить остывший чай в микроволновку? – с упреком говорит он. Пожимаю плечами, улыбаясь в темноту. Звенит микроволновка, оповещая нас о готовности чая. Открываю дверцу и достаю чашки. Приняв свою, он садится за стол и, подув на поверхность напитка, с наслаждением отпивает. От умиления я вздрагиваю, и часть горячего чая проливается на мои пальцы. Смеясь, наблюдаю за тем, как он в бешеном темпе вытирает мои ладони полотенцем. -Тош, знаешь, что? – немного успокоившись, я обращаюсь к нему. Тот возвращается на место и, взяв чашку в руку, смотрит на меня. - Я… - Беременна? – удивленно вскинув бровь, он придвигает чашку ко рту. - Нет, конечно. Облегченно вздохнув, он усмехается. - Я… - Дурочка? - не прекращает издеваться он. - Люблю тебя, дурак, - улыбнувшись, я кидаю кусочек печенья в него. Он мгновенно умолкает и с серьезным видом смотрит на меня. И тут я замечаю, что все-таки в его глазах что-то поменялось. Они стали еще темнее и глубже. Выдохнув, он встает из-за стола и подходит к подоконнику, на котором сижу я. Приобняв меня за плечи, он говорит, немного колеблясь: - Я тоже люблю тебя, неприкасаемая Чер. Слишком затянувшееся молчание нарушаю я: - Можно ты останешься у меня на ночь? - А можно навсегда? – снова полуулыбка на широко открытых глазах. Допив последний глоток, я отставляю чашку в сторону и, придвинувшись ближе к нему, говорю внезапно охрипшим голосом: - Конечно же.