My happiness, my death.

В то утро Джерарду стало немного лучше. Его захватило вдохновение и он впервые за 4 месяца рисовал не татуированного парня, а персонажей из комиксов. Они приносили ему радость, кроме тех моментов. когда любимые герои умирали или попадали в серьезные переделки. Но комиксы никогда не унижали, не оскорбляли, не презирали его. Комиксы никогда не разбивали Джерарду сердце. Они, как и музыка, как и выпивка, как наркотики и сигареты, как случайные парни с девушками, помогали Уэю отвлечься от переживаний, забыть о том, что причиняло боль. Но как забыть о том, что причиняет боль, если оно самое ездит с тобой в туре, сидит в гримерке и, черт побери, играет с тобой в одной группе! В таком случае ты можешь вести себя на сцене как альфа. На публике фронтмэн - хозяин группы, ее лицо и группа беспрекословно слушается его. Он делает то, что считает нужным, и его лишь поддерживают. Поэтому Джерард так любил выступать. Он мог позволить себе любые вольности. Он мог смотреть на Фрэнка, обнимать его, трогать, даже целовать, и Фрэнк подыграет, ведь почему бы не повеселить публику. Только вот концерт заканчивается и фронтмэн становится другим. Он забивается в угол с альбомом, лишь бы не слышать Айеровских шуточек, что врезаются в его сердце словно нож. Он уходит напиться в баре, уходит переспать с кем-то, симпатичным или не очень, лишь бы уйти. Какая разница, как их зовут, он все равно будет стонать имя "Фрэнк"... Имя самого прекрасного и самого отвратительного человека в жизни Джерарда. И вот он сидит в их автобусе, рисует, наслаждаясь солнечным утром и тем, что все ушли. Уэй не спал почти пол ночи, думал о последнем концерте, на котором он поцеловал Айеро. А ведь Фрэнк выглядел так, словно ему действительно понравилось... Он помотал головой, отгоняя от себя мысли, и продолжил рисовать, отпивая понемногу пива из бутылки. - Алкаш, - презрительно процедил знакомый голос рядом. От неожиданности Джи тихо вскрикнул и опрокинул бутылку на пол. На него смотрел Фрэнк. Блять, нет! Это утро было таким хорошим! А сейчас, когда никого нет рядом, Фрэнк сможет издеваться над Джерардом как захочет. И тот совсем не сможет защититься. - Еще и криворукий, - сморщился Айеро, отходя от пивной лужи. - Ни рисовать не умеет, ни пиво держать. Вытри это, свинья. Снова, снова... Этот ежедневный кошмар повторяется снова, но приносит не меньше боли. Джи сжался, отвел взгляд, сдерживая слезы. - Я вытру... Иди... - И пойду, не оставаться же мне тут с тобой. Хотя, готов поспорить, ты не прочь чтоб я остался, - Фрэнк самодовольно усмехнулся. копаясь в своих вещах. Джерард сглотнул. Когда это уже прекратится? - Нет. Хочу чтоб ты ушел... - Да ладно тебе, - ухмыльнулся Айеро, взял свитер Джи и кинул в пивную лужу. Наступил на него, подходя ближе. Наклонился. Уэй попытался отстраниться, но сзади было лишь окно автобуса. - Нет, прошу, иди. - Не хочешь? - он закусил губу, глядя Джерарду в глаза, и погладил себя по бедрам. Тот выдохнул, прикрыв глаза. - Я так и знал, - ухмыльнулся Фрэнк, распрямляясь. - Нет уж! Чао, бабуино! Он вышел, хлопнув дверью автобуса. Джерард проводил его взглядом, дождался, пока он зайдет за угол, а потом разревелся, положив руки на сиденье спереди и уткнувшись в них. Черт, черт, черт! В чем дело? Зачем эти ежедневные издевки? Ведь осознание того, что они никогда не будут вместе, уже причиняет Джи боль. Зачем добивать его, оскорблять? Почему Фрэнк, самый низенький, маленький, самый милый из группы, мальчик, любящий щенков, умеющий так мило и чарующе улыбаться, почему он так жесток к человеку, готовому ради него на все? Почему Джерард превратился в тряпку, неспособную что-либо сказать в свою защиту? Он ведь не заслужил такого, ни в коем случае, он никогда не обижал малышей, не бил собак и всегда переводил бабушек через дорогу. Тут Уэя накрыло новой волной рыданий. Бабушка! Его дорогая бабушка Хелена, самый родной человек, где же она? Почему она его покинула? В голове Джи мелькнула иная мысль. Почему она не забирает его к себе?.. - Серьезно? Сопляяяяк, - послышалось? Блять, нет. Там снова стоял Айеро, уже изрядно подвыпивший, наверняка снова на спор вдул кружку водки залпом. Джерард поднял заплаканные глаза. - Да что я тебе сделал? Почему ты всегда унижаешь меня?! - Может, я просто жестокий человек, - ухмыльнулся Фрэнк, покачиваясь. - А может, я пытаюсь скрыть свою симпатию к тебе. Уэй закашлялся и широко раскрыл глаза. Нет, не может быть... - Обычно люди, которым кто-то нравится, делают приятное этому человеку, - пробормотал он. - Да, но не когда он отчаянно хочет скрыть это. Я бы ни за что не хотел чтоб люди знали..ик!.. об этом, и я смог, я добился своего! - его язык заплетался. Джерард выдохнул. Либо это очередная пьяная издевка, либо... либо алкоголь выжал из Фрэнка правду. - Но зачем скрывать? Что в этом плохого? - То, что у меня есть Дж... Джамия. Я не хочу чтоб люди думали, что я очередной татуированный педик. - По твоим словам ты и есть он. - Ты же никому не расскажешь, Джи? - Айеро наклонился и дыхнул в него перегаром, глупо улыбаясь. Джерард тоже улыбнулся, не веря своим ушам. "Джи...". Именно так в его мечтах его называл Фрэнки, принося в постель горячий кофе, обнимая и целуя. - Никому не расскажу, - прошептал Уэй. - Отлично, - Фрэнк приблизился к его губам. Тот испуганно вздрогнул, вспоминая издевательства, но все же взял себя в руки и подался навстречу, касаясь вечно манящих губ. В голове Джерарда случился переворот, в животе бабочки, в душе впервые за долгое время проснулось счастье. Фрэнк оторвался, снимая толстовку. Джи начал неуверенно снимать футболку, улыбаясь как идиот. Боже, что творится-то, ааааа! Когда он сделал это, Айеро указал ему на свои штаны. Набрав воздуха для храбрости, он расстегнул штаны Фрэнка и спустил их. Тот отбросил их ногой и указал на боксеры. Превозмогая волнение, Уэй стащил их и нерешительно поднял глаза. Айеро подался вперед, показывая чего он хочет. Черт. Конечно же, Джи был рад доставить удовольствие любимому когда наконец появилась такая возможность, но он жутко переживал. А если тому не понравится? Дрожащими губами он поцеловал головку и взял ее в рот. Фрэнк издал громкий вздох и резко двинулся в рот к парню, входя до конца. Не ожидавший этого Джерард стал кашлять. Ему казалось, что его вот-вот вырвет, но Айеро вышел из его рта, давая отдышаться, и тут же надавил на голову Джи, насаживавая его ртом и безжалостно быстро двигаясь. Тот лишь хрипел и дергался, пытаясь перебороть себя ради так внезапно открывшегося Фрэнки. Когда ему стало казаться, что он вот-вот задохнется, уже изрядно возбудившийся Фрэнк отпустил его. - Снимай штаны и поворачивайся, - промычал он. Уэй послушно закивал и стал снимать штаны вместе с боксерами, еще не отдышавшись. Он стал на четвереньки на сидениях, чуть дрожа от счастья и страха. Джерард еще не сильно возбудился, поэтому ждал каких-то ласк со стороны партнера. Но не успел он чего-либо сообразить, как Фрэнк резко, не растягивая его, вошел полностью. Джи закричал от боли. Руки и ноги у него подкосились, он рухнул животом на сиденья. Айеро лег сверху. - Не ори, а то сбегутся все, - проговорил он, постанывая и двигаясь. - М-мне больно, Фрэнки, - проскулил Уэй, всхлипывая. - Потерпи. Парень стал двигаться мягче, что убавило боль. Очень скоро он нашел важную точку и Джерард стонал, выгибаясь. Мужские стоны в два голоса наполнили машину. В этот момент счастью фронтмэна MCR не было предела. Вскоре оба кончили. Чуть полежав и тяжело дыша Фрэнк встал и начал одеваться. Уэй перевернулся на бок и наблюдал за ним. Немного поколебавшись он неуверенно спросил: - Так...мы теперь вместе? - Что?! - расхохотался Фрэнк, одевая боксеры. - Как тебе это в голову пришло? В душе у Джи похолодело. - Ты сказал ведь...что я тебе нравлюсь. Мы можем тайком, правда, я не против... - пролепетал он. - Слушай сюда, раз и навсегда, - гитарист одел штаны и застегнул их. - Мы с тобой никогда вместе не будем. Мне просто не было с кем перепихнуться и я знаю, что ты влюблен в меня, чмо слепое. И пиво ты так и не вытер, ублюдок, - он одел толстовку, поднял бутылку и ударил ею о сиденье, разбивая на сотни осколков так же, как и сердце Джерарда. - Никому ни слова, а то в следующий раз я тебя порву. И приберись тут в конце концов. - Айеро брезгливо сморщил нос и вышел из машины. Глядя в одну точку Джи встал, оделся, вытер пролитое пиво, собрал осколки и молча вышел.

***

- Кто-нибудь видел Джера? Хэй, никто не видел моего брата? - Майки ходил по округе, расспрашивая всех подряд. - Я не видел, - равнодушно сказал Фрэнк. - Я тоже, - пожал плечами Боб. - Кажется, он шел в свой номер в мотеле, - призадумавшись ответил Рэй. Майки пошел туда. - Джерард! Джи! Ты в порядке? Надо поговорить! Но ответом на его стуки и крики была лишь гробовая тишина. В сердце брата проснулась тревога. Навалившись плечом он выломал дешевую дверь номера в мотеле и огляделся. - Нет... - в ужасе прошептал он. Из-под двери ванной вытекала алая струйка крови. Уэй-младший распахнул двери ванной и рухнул на пол, заходясь в неистовом плаче. Джерард Артур Уэй покончил с собой, перерезав вены осколком разбитой Фрэнком пивной бутылки.