Ну вот, теперь я могу тебя называть папой!

- Локи, - зовёт Тор, одеваясь в свои доспехи, - Локи! Хель возьми, да куда же ж ты подевался, когда так нужен!? В квартире явный беспорядок. Уже три года, как они с Локи в Мидгарде – живут спокойно, в любви и согласии. Поженились они ещё тогда, когда Одинсон покинул царство Богов, променяв его на трёхкомнатные апартаменты. План, который был сработан при борьбе с темными эльфами был прост: Локи инсценирует смерть и дует в Мидгард, а Тор добивает остальных, бросает к чибисам пузатым трон и идёт за Лофтом. Правда подробности плана никто в Асгарде так и не узнал. Поэтому все, включая Всеотца с Фриггой и его верных друзей с леди Сиф, полностью уверены, что Тор живёт в Мидгарде с Джейн. На самом же деле, Фостер была лишь косвенным звеном в их с Лафейсоном плане. И вот, значит они жили-поживали, горя не знали, а тут посланник из Асгарда тут - как тут. Весь такой важный в доспехах, отчитывается Тору, мол, хотят того видеть с невестой, а тут Локи в фартучке розовом с кухни кричит, что оладьи готовы. В итоге, пришлось накормить бедолагу, а после и напоить – не каждый день такое увидишь, а после и по голове надавать – ибо нефиг к чужим жёнам приставать, как выразился Бог Грома. На жену Локи обиделся. Были последствия. В итоге, в Асгард посланник вернулся ничего не помня, но слепо и интуитивно утверждая, что, цитата: «Невеста - красавица, Одину понравится». На что сам Всеотец только порадовался и отдал приказ начать приготовления к приёму. На вопрос о внешности невесты посланник подозрительно молчал, то поглаживая желудок, то потирая шишку на полголовы. В общем, царство богов было всё в преддверии приезда наследника с его избранницей. И вот сейчас, когда надо было уже с минуты на минуту звать Хеймдалля, эта самая «избранница» куда ни возьмись подевалась. А опаздывать Одинсон не любил, поэтому, переступая груды одежды и мусора, отправился к Богу Обмана в спальню. - Локи! – пробасил недовольно Тор, очищая плащом, как тряпкой, полквартиры, - Локи! Дверь спальни приоткрылась, и из-за неё показалась черноволосая макушка, а после и сам трикстер. Лафейсон был в своём привычном – зелёном доспехе, а не в подаренном Тором розовом платье с рюшечками. «Интересно почему?», - подумал громовержец. - Я готов, - аккуратно перешагивая беспорядок, оповестил маг. - Отлично, - кивнул Одинсон и, прижав к себе мужа, крикнул, - Хеймдалль! *** Одина ни на минутку не покидало отцовское волнение. Как объяснить Тору, что ему не быть со смертной? Что, если сын откажется слушать его? Всеотец оглядел зал. Рядом толпились троица воинов вместе с Сиф. - Огун, Вольштагг, Сиф, Фандрал, - окликнул Бог асов, - мы бы хотели принять невесту в семейном кругу. - Всё нормально, - понятливо кивает Фандрал, - мы будем как родные. - Но… - хочет сказать что-то Всеотец, как Фандрал его перебивает: - Тогда, как приёмные! – заявляет герой-любовник. Один темнеет. Фандрал понимает, что наступил на большую мозоль под названием Локи. Сиф в капле. Огун, пытаясь сымитировать фейсплам, не рассчитывает силу и вырубается. Вольштагг молится всем Богам. Входит Тор. Все мигом затихают, а-ля идиллия. Один молча мирится с существованием ещё четверых приёмных детей. Сиф улыбается с максимальной привлекательностью. Вольштагг поглаживает живот в предчувствие пира. Огун в ауте. Фандрал пытается отыскать взглядом невесту. Тор глупо улыбается, пряча за спину Мьёлнир. Теперь уже все присутствующие пытаются увидеть невесту, оглядывают Бога Грома. Одинсон, ещё не осознав в чём дело, приосанивается и забирает голову. - Тор, рада тебя видеть! – наконец говорит Фригга. - Я тоже, мам, - светится а-ля Басков на «Голубом огоньке». - Сынок, - интересуется, устав ломать себе голову, Всеотец, - а где, собственно, твоя избранница? - Да-да, - весело кивает Фандрал, но сникает под взглядом Одина и продолжает молитвы Вольштагга. - Ну… Пап… - неуверенно мямлит Тор, - тут такое дело… Вы же одобрите любой мой выбор? - Конечно, сын мой, - облегчённо произносит Один. Тор кивает в пустоту. Из ниоткуда появляется Локи. Все в капле. Лафейсон щелкает пальцами, и на нём появляется платье, которое подарил ему Тор. Розовое. С рюшечками. Огун, очнувшись, падает обратно. Локи улыбается. Фригга изображает фейсплам, более удачно, чем Огун. Фандрал становится импотентом всея Асгард и клянётся больше не пить. Вольштагг призывает Сатану на латыни. Сиф пытается улыбнуться. Безуспешно. Лафейсон обнимает и целует в щёчку Тора, отчего тот расплывается в улыбке, словно кот, объевшийся сметаны. Один настойчиво пытается впасть в сон Одина. Не получается. Сзади Фригга злорадно шепчет что-то о кофеине. Локи подходит к Всеотцу. - Ну вот! – восклицает Бог Обмана, - теперь я могу тебя называть папой! - Но как же потомство?.. – мямлит Всеотец. - Йотуны рожают! – радостно оповещает Лафейсон, приобнимая тестя за плечи. - Но… - Коня тебе родил, и наследника рожу! – гордо заявляет Локи, - меня больше другое волнует. Невесте нужны дары, чтобы та согласилась на брак. Так что… Тессеракт в студию! Один падает в обморок. Огун старается не прийти в себя. Тор что-то говорит о том, что они и так уже брачный договор подписали, т.к. какие нафиг дары? Сиф пытается не заплакать. Вольштагг принял ислам. Фригга открывает для себя сон Фригги. Причём совершенно неожиданно и бесповоротно. Фандрал принимает решение, что пора в монастырь. Желательно в женский. Локи счастливо обнимает тессеракт. В тот день оладушки Локи отведал весь Асгард. Автор пытался пошутить. Честно. Это было реально тяжело. И ключевое слово здесь - это «пытался». И если Вам понравится - то я в шоке. В любом случае спасибо, если прочли. Надеюсь на комменты.