Улыбка Венди

Они встретились под конец лета. Долгого и жаркого. Уилсон из последних сил брёл по дороге, едва не теряя сознание от теплового удара. Его лагерь был разгромлен, запасы спасительного льда сгинули вместе с холодильником. Он сам уже не понимал, зачем продолжал идти, зачем цеплялся за постепенно покидавшую его жизнь. Однако не останавливался. Умирать, сдавшись, пусть иного исхода и не существовало, учёный не хотел. Не мог после всего того, что уже пережил. Увидев Венди, он сначала решил, что за ним, наконец, пришла смерть. Пустые, ничего не выражающие глаза, бледная кожа. Её образ - живой и одновременно будто бы мёртвый - вселял страх. Уилсон приготовился к худшему и вздрогнул, когда девушка вдруг заговорила. - Ты умираешь, - спокойно констатировал печальный голос и умолк. Учёный молча глядел на неё, стоя на готовых подкоситься ногах. Ссохшиеся губы не смогли ничего произнести. Венди сняла из-за спины рюкзак, порылась внутри и достала оттуда ледяной куб. Протянула незнакомцу. На её лице при этом не отразилось ни жалости, ни сострадания. С тех пор они выживали вместе. По началу Уилсон боялся её, отчасти из-за холода, который проступал едва ли не в каждом поступке Венди, отчасти потому что никак не мог понять, зачем она спасла его. Впервые увидев Абигейл, учёный стал бояться ещё сильнее. Мягко говоря. На самом деле он пришёл в дичайший ужас, когда девушка вызвала призрак своей умершей сестры. И чуть было не рванул куда глаза глядят. Остановила его кучка враждебно настроенных пауков, которая окружила их и явно намеревалась полакомиться удачно встретившимися путниками. Благодаря милашке Абигейл с группой восьминогих гадов они расправились практически без единой царапины. В итоге призрак оказался столь же полезным, сколь и ужасным, и Уилсон смирился с его присутствием. В конце концов что ещё ему оставалось? Уйти и снова остаться одному? Увольте. Постепенно он сумел привыкнуть и к показательно безучастной манере поведения Венди, постепенно и она привыкла к наличию чудаковатого спутника. Разговаривали они мало, потому учёный очень ценил эти редкие моменты общения, ему хотелось понять девушку, может быть, даже разгадать, как некую донельзя сложную загадку. А ещё потому, что её неизменно печальный голос, который чем-то напоминал звук флейты, буквально завораживал его. Подчас Уилсон настолько увлекался, просто слушая мелодию голоса Венди, что терял нить повествования. Когда девушка замечала это, то начинала злиться, и Абигейл, чувствуя изменившееся настроение сестры, наливалась угрожающим красным сиянием, заставляя беднягу учёного ретироваться куда-нибудь подальше. К счастью, меланхоличный нрав Венди вскоре брал своё, и страсти в их небольшом лагере утихали. Шло время, и Уилсон всё сильнее проникался к своей немногословной спутнице. Он научился различать оттенки эмоций на её, казалось бы, неподвижном лице; замечать отблески нежности в её отсутствующем взгляде, когда она разговаривала с Абигейл; улавливать нотки радости в монотонно печальном голосе. Он научился заглядывать за ту, на первый взгляд, непроглядную завесу равнодушия, которой Венди оградилась от всего. Зима выдалась тяжёлой. Они запаслись едой и тёплыми вещами. Но, как часто бывает, того, что осенью казалось вдоволь, в итоге не хватило. И им просто пришлось отправиться в до сих пор неизведанные края на поиски чего-нибудь съестного. Путешествие было долгим и трудным. Днём часто приходилось останавливаться и разводить костёр, чтобы не замёрзнуть насмерть. Морозные ночи пережидали в спальниках, улёгшись вплотную, дабы лучше сохранять тепло. Скудные запасы пищи расходовали очень экономно, поэтому есть хотелось почти постоянно. Но это было терпимо, они справлялись. Пока в одну из ночей не пришли гончие. Первой встрепенулась Абигейл, разбудила сестру, затем, уловив шевеление Венди, проснулся Уилсон. Из окружавшей стоянку тьмы доносилось шумное дыхание. Совсем рядом раздался пронзительный вой. Не нужно было видеть, чтобы понять, что это явились псы. Сколько их металось в темноте, сказать было невозможно, учёный мог разглядеть только размытые силуэты, мелькавшие близ границы светло-оранжевого ареола от костра. Атака была стремительной. Абигейл рванулась наперерез двум гончим, которые попытались наброситься на Венди, ещё две выскочили с противоположной стороны, устремившись к застывшему с копьём в руках Уилсону. Он ударил одну, увернулся от второй. - Абигейл! - пронзительно закричала Венди, призрак отозвался потусторонним воем. Учёный не успел посмотреть, что с ними. Челюсти пса едва не сомкнулись на его бедре, в последний момент он успел ткнуть копьём, и зверь, взвизгнув, отскочил в сторону. На фоне тёмно-красного сияния, исходившего от Абигейл, всё это походило на локальный апокалипсис. Дальнейшие события схватки в памяти Уилсона представлялись не как цельное и непрерывное полотно, а как отрывочные его куски. Не думая, подчиняясь инстинктам, учёный орудовал копьём, пытаясь продвинуться в сторону, где бушевал призрак некогда усопшей девочки. Там должна была находиться Венди... Зубы рванули левую руку. Удар, пёс жалобно скулит. "Хорошо, что левая", - мелькает в мозгу. Ещё удар наотмашь. Кажется, в цель. Быстрый взгляд в сторону. Девушка полулежит возле костра, пуховик сбоку разорван, кровь, много. Абигейл сдерживает троих псов. Кажется, троих. Клац! Боль. "Тварь!" - то ли вслух, то ли про себя. Копьё вонзается в тело гончей, что вцепилась в голень.... Уилсон вздрогнул, очнувшись от нахлынувших воспоминаний о прошлой ночи. Посмотрел на умиротворённое лицо лежавшей перед ним Венди. Оно, как будто, осталось прежним, но учёный видел отчётливо - жизнь покинула девушку. Он глубоко вздохнул, ещё раз прокрутив в голове всё, что произошло за последние месяцы. Слегка хихикнул, восстановив в памяти удивлённое лицо Венди, когда он преподнёс ей собственноручно сделанный из цветов венок. Улыбнулся, вспомнив её голос, который немедля зазвучал в его голове красивейшей, пусть и грустной, мелодией... Дольше ждать было бессмысленно. Смастерив жертвенное сердце, Уилсон явственно ощутил, как жизнь оставляет его, перетекая в этот загадочный предмет. Учёный, не мешкая, приложил его к груди Венди. Почувствовал, как застучало её сердце. "Сработало", - с облегчением понял он. Девушка очнулась и посмотрела на него. "Зачем?" - прочитал Уилсон в её взгляде, но ничего не сказал. Слова были не нужны. Он снова улыбнулся, прощаясь с ней. И ни чуть ни удивился, когда уже наполовину растаявший в воздухе увидел её ответную улыбку.