Elle/Элли

Ее имя было – Элли. И это все, что я знал о ней. Кроме того, оно было умопомрачительно красиво, конечно, но это можно оставить в стороне, я не имел никакой личной информации о ней, кроме ее имени. Которое было прекрасно. Оно в совершенстве слетало с моего языка, как будто оно было создано для того, чтобы говорить его. Это звучит банально, но это был просто факт. Я произнес ее имя несколько раз, как в воображаемом диалоге, который я имел с ней каждый раз, когда она входила в автобус на Северной станции Лондона. Но всегда, когда я собирал свое мужество – она уходила. Каждый день – разная остановка. Я никак не мог понять почему, вероятно, потому что никогда не разговаривал с ней. Что привлекло мое внимание к Элли? Ударьте меня по лицу, но я до сих пор не знаю этого. Конечно, она была великолепна, красива, даже дух захватывает, но я никогда не был из тех парней, чтобы влюбиться в чью-то внешность. Я просто был интеллигентный начинающий писатель, живущий в Лондоне, и имел самую абсурдную одержимость из-за девушки с красным шарфом. Да, красный шарф. Она всегда носила его. Я не видел ее ни дня без красного шарфа, цепляющийся вокруг ее изящной шеи. Я вспомнил первый раз, когда увидел ее, это было осенью – вблизи зимы. Все умирало, листья начали падать, и казалось, зима впитывает все цвета в Лондоне. Вы могли бы описать это бесцветным. Бесцветно, скучно и мертво. Потрясающие цвета осени медленно заменялись на серый, черный и белый. Мои глаза привыкли к постоянному наблюдению этих трех бесцветных «цветов» - на самом деле, ни один из них не является реальным – поэтому, когда она села в автобус, мои глаза почти притягивались к ее красному шарфу. А потом к ее лицу. С ее маленьким красным носиком и пылающими щеками. Я смотрел на нее, пока не достиг точки становления жутким преследователем – у меня были свои пределы. Таким образом, делая вид, что я продолжаю свой скучный не популярный роман в своем ноутбуке, я тайно стрелял в нее глазами время от времени. Пока мы не добрались до третьей автобусной остановки. Она внезапно ушла, и я начал паниковать – мое сердце насмехалось надо мной, говоря мне, что я немедленно должен поговорить с ней. Но я этого не сделал, и теперь, вначале октября, почти год спустя, я все еще не решился. Мой ноутбук плотно прижался между мной и моей рукой, я сел на обычное место, в ожидании ее красного шарфа, чтобы мой мир осветился – да, вы можете назвать меня взбитым. И жутко, поскольку она не была моей девушкой, или даже знакомой. Я взглянул на дверь и ждал, когда автобус полностью остановится. Я обнаружил, что смотрю на каждого человека проходящего через дверь, анализируя их лица, чтобы убедиться, что Элли была одной из них. Но ее не было. Я закрыл ноутбук, как медленно почувствовал, что мое сердце начинает биться быстрее. Она всегда входила через эту дверь. Она всегда садилась в автобус на этой остановке. Я ослабил шарф, который вдруг слишком плотно завернулся вокруг моей шеи – я чувствовал, что задыхаюсь. Но достаточно скоро я понял, что это был не мой шарф, а густой и напряженный воздух вокруг меня. Это сдавливало горло, когда я начал паниковать. Где она? Я должен был узнать. Когда автобус начал двигаться вперед, я решил выйти на следующей остановке. Что делать, если с ней что-то случилось? Что делать если она переехала в другой город? Что делать, если я никогда не смогу увидеть ее снова? Я должен был принять тот факт, что я был крупным трусом, навсегда, одиноким и молчаливым. Я никогда не был действительно хорош с девушками, но я знал, что, если бы я облажался с Элли, я бы ненавидел себя целую вечность. Я сглотнул, как неприятное чувство отошло – я был трусом. Трус. Трус. Я должен был поговорить с ней несколько месяцев назад. Но я слишком боялся. Да, я трус. Я вновь открыл ноутбук и начал яростно писать – не в моем романе, а в моем дневнике. «Я облажался! Не по детски! Никаких признаков Элли! Бог ненавидит меня!» Я вздохнул в отчаянии, потирая виски. Почему я слишком остро отреагировал на это? Никто никогда не должен быть одержим незнакомым человеком. Это было жутко и странно. Но я не мог сдержаться, когда автобус снова остановился, я должен был выходить. Мне пришлось искать ее, хотя мой босс был бы крайне зол и мог уволить за опоздание. Я схватил свою сумку и перекинул через плечо, мой взгляд сфокусировался на том, что происходило за пределами автобуса. Я в тайне надеялся обнаружить Элли. Но я этого не сделал. Я нахмурился и вздохнул. Как я собирался найти ее? Она могла быть где угодно. Я и мои сумасшедшие планы. Но что если, это будет мой последний шанс увидеть ее? Подойдя к двери, как она открылась, я попытался выбраться, как можно скорее. Но наткнулся на кого-то и получил чей-то напиток – возможно, кофе, потому что было чертовски жарко – пролитый на меня. - Черт! – воскликнул я, получая взгляды в автобусе, указывающие на меня. Я застонал, когда вытер часть горячей жидкости. - О, я так сожалею! Позвольте мне помочь вам! – сказала девушка с английским акцентом. Я вздохнул: - Нет, это моя вина, я… Святое дерьмо. Пресвятая Богородица. Святой отец всего сущего! Чертовски святое дерьмо! Я не мог помочь небольшому вздоху избежать моего рта и мои глаза становились большими, как баскетбольный мяч. Я испытывал желание вырвать. Я испытывал желание смеяться. Я испытывал желание кричать. Я испытывал желание подскочить к небесам и обратно. Я испытывал желание обмочиться в штаны. Я испытывал желание поцеловать ее. Я испытывал желание упасть в обморок. Я испытывал желание хлопать в ладоши и кричать, как маленькая фанатка. - Боже, я так сожалею, правда, - я слышал, как она сказала это, когда вынула ткань и начала вытирать мою замороженную сухую грудь. Все мое тело было заморожено. Прямо сейчас, она могла говорить с восковой фигурой. Это, вероятно, общалось с ней лучше, чем я был способен прямо сейчас. Одиннадцать гребанных месяцев я ждал этого момента, чтобы нам встретиться и теперь я был, как дурацкие Бен и Джерри. - О Боже мой, ты не Джастин Бибер? Я собирался упасть в обморок в следующие три секунды, я был на 100 процентов уверен. Она знала мое долбанное имя. Сделай вдох, сделай выдох. Я был слишком ошеломлен, чтобы разобрать, было ли это в моем уме или она сказала мне это. «Потому что я недавно прочитал книгу «Хорошо быть тихоней» и фотография автора на обложке, выглядела так же, как и я. Клянусь!» Она разговаривала со статуей, скорее названной мною. - Д-да, это я. – Я сглотнул. - Это так здорово! Серьезно! О, кстати, я Элли. Я знал это. - Ты не должен выходить или… - Нет, я-я не должен выходить здесь, - сказал я, сказанные ею слова отдавались эхом в моей голове снова и снова. Если она читала мою книгу, она знала обо мне все. И я действительно имел ввиду все. Книга была своего рода моей собственной биографией. Речь шла о моей жизни – жизни неудачника в классе, тихони в школе и человека, который никогда не был замечен в обществе. Я был ничем. Никем. Однако это мое всё и все говорили мне об этом. - У меня есть ощущение, что я видела тебя раньше, все же. Ты часто садишься в этот автобус? Каждый день. И ты тоже. И ты всегда выходишь на Северной станции Лондона. Не в выходные, конечно. - Ага, каждый день. Ощущение взаимно, - выдавил я. Мое сердце. Черт. Врачи подумали бы, что у меня будет сердечный приступ, как во время бега тысячу миль в час. Я боялся, что она услышит громкий шум и это сделает все еще хуже, я мог почувствовать, что половина крови в моем кровообращении прилила к моим щекам. Пошла к черту, кровь. Было жарко. Здесь было слишком жарко для меня, чтобы дышать. - Забавно, что я никогда не замечала тебя. – О, а я действительно замечал тебя. – Я бы поговорила с тобой намного раньше. Я люблю твою манеру письма, это так интригующе, почти, как если бы ты говорил о своей собственной жизни. Мои. Чувства. Были. Перезагружены. - Спасибо, - сказал я, как мое тело напряглось, жар вокруг меня становился более не выносимым с каждой секундой. Но я не мог уйти. - Ты в порядке? Со всем этим кофе… Я снова сожалею. – Извинилась она. Я только кивнул, единственное движение на которое я был способен. Автобус снова начал медленно ехать, приближался к следующей остановке. Я должен был выйти, чтобы успокоиться. - Я должен выйти здесь, - пробормотал я, собираясь выйти из автобуса. - Ах, я тоже! Забавно ха-ха, - сказала она, отбросив темные волнистые волосы за спину, как она поправила свой красный шарф для удовлетворения. Она слабо улыбнулась, когда посмотрела мне в глаза; ее карие встретились в моими и у меня было желание поцеловать ее. Мало того, мои штаны внезапно стали слишком обтягивающими для меня. Снова, будь ты проклята кровь! Она была такой сексуальной. - Да, это так, - я улыбнулся ей в ответ, но это, должно быть выглядело так, будто грязный старый педофил улыбнулся ей, потому что она немедленно опустила свой взгляд от моего лица и посмотрела в окно. К тому времени мое сердце подпрыгнуло 120 раз – оно билось очень быстро – автобус прибыл на остановку и это было время, чтобы выйти нам обоим. До моей работы было еще семь остановок, но я должен был выйти подышать свежим воздухом. Я выскочил из автобуса, как только двери открылись и так сделала Элли, стоя рядом со мной. - Думаю, здесь наши пусти расходятся, Джастин, - сказала она. Как она сказала мое имя, было опьяняющим и я принял другую сторону самого себя. Сторону, которая кричала «сейчас или никогда!» моему трусливому я. Сторона, которая принесла много похоти и силы воли, и внезапно я почувствовал, что мог бы вращать мир вокруг на кончике пальца. Если бы я мог это сделать, я бы определенно попробовал ее блеск для губ прямо сейчас. Ничто в моей голове не говорило, что это может быть жутко для незнакомца внезапно поцеловавшим ее. Я как раз собирался это сделать. Я собирался поцеловать ее. Я собирался прикоснуться губами к ее губам. Как только я повернулся в сторону, чтобы аккуратно приподнять ее подбородок и соединить наши губы, все, что я нашел, был воздух. Место, где она стояла две секунды назад было пусто. Она ушла. Мои глаза отчаянно сканировали все окружение, все, что они заметили, был красный шарф, медленно исчезающий в толпе людей.