На разных языках

Мы говорим на разных языках И потому нам не понять друг друга. И сколько б не пытались мы, никак Не можем вырваться из замкнутого круга. И между нами холод, вьюга, лед И пропасть пролегла, и снег, и тучи... И мы друг друга точно не поймем, Пока язык другого не изучим. Ольга Май

К тому времени, как Торин понял, что безнадежно влюблен в Бильбо Бэггинса, прошло немало времени и случилось множество разных событий. Маленький отряд гномов, самонадеянно решивших во что бы то ни стало вернуть себе свой дом, добрался до Эребора, пал злобный дракон, так долго державший в страхе всю эту часть Средиземья, людей Эсгарота возглавил благородный Бард Лучник, а орки во главе с Азогом Осквернителем были отброшены назад и перебиты в великой Битве Пяти Воинств, положившей начало новой для гномов эпохе. Одинокая гора снова стала центром торговли Севера - и добрым соседом для людей и эльфов. Балин, в одночасье повышенный до первого советника Короля-под-Горой, шутил, что теперь они зажаты между двумя эльфийскими королевствами, вот ужас-то! Отчасти это и правда было так, если учитывать, что с юга владения Эребора вплотную граничили с Лихолесьем, а на западе за цепью Туманных гор лежала прекрасная долина Ривенделл. И все же с "ужасом" Балин явно поторопился. Между тем, наладив дела правления, Торин обнаружил, что править Эребором ему несколько одиноко. Он давно уже признался самому себе, что маленький вор, весь поход верно сопровождавший их и столько раз доказывавший свою преданность, стал для него куда большим, чем просто друг. Но почему-то король упрямо продолжал делать вид, что все идет как надо и что они с Бильбо добрые приятели, которые могут вечерком пропустить по кружечке эля и вспомнить былое. Самым же странным было то, что хоббит не вернулся к себе домой. Когда битва закончилась и стало ясно, что жизни раненой королевской семьи вне опасности, Гэндальф предложил проводить полурослика обратно в Шир, благо, ему было по пути. Но Бильбо, немного подумав, покачал головой. - Нет, Гэндальф, я не поеду обратно, - виновато улыбнувшись, сказал он. - Спасибо за твое щедрое предложение, однако я уже нашел дом, где мне будут рады куда больше, чем в Шире. Навестить могилы папы и матушки я всегда успею, когда захочу, а пока что... Нет, не поеду никуда. Торин, слышавший этот происходивший рядом с его покоями разговор, мысленно возликовал. Должно быть, Бильбо успел здорово привязаться к своим друзьям, раз не хочет бросать их - а значит, у него появился шанс хотя бы намекнуть храброму воришке о своих чувствах. Глядя на Кили, ворковавшего со своей эльфийкой, Торин не знал, смеяться ему или плакать. Честное слово, ну не смешно ли, что юноша с едва проросшей бородкой смело называет любимую "звездой" и "жизнью", а он, воин, прошедший множество битв и побывавший в переделках не раз, стыдится сказать три простых слова штатному Взломщику?! Как-то раз они с Бильбо выбрали минутку поболтать. Хоббит устроился у самого зубца бойницы на стене Эребора и неспешно курил, со вкусом пуская дымные кольца уплывать в закат. - А я привыкаю, - довольно отметил он. - Все эти огромные залы кажутся не такими уж страшными, если в них принести немножко цветов и постелить на столы вышитые скатерти. - Да, такой обстановки мое королевство еще не видело, - на полном серьезе согласился Торин. - Впрочем, я не слышал, чтобы кто-то протестовал. У тебя удивительный дар приносить в любую компанию частичку чего-то домашнего, Бильбо. Мне это нравится. - Хорошо, а я боялся, что ты будешь против, - хоббит склонил голову, глядя на огромные облака, что плыли над их головами. - Хм, знаешь, в детстве я представлял, что облака - это большие корабли. Достаточно забраться повыше и сесть на одно из них - и они понесут тебя куда-нибудь... Матушке часто приходилось снимать меня с деревьев и искать на вершине Холма. - Hofuk men¹, - улыбнувшись, не удержался Торин. Слова сорвались с языка прежде, чем он успел подумать об уместности такого откровенного признания - и гном замер. Проклятье, теперь хоббит будет иметь полное право с отвращением отвергнуть его и прекратить всякое общение! У них-то в Шире подобные отношения вроде бы не практикуются... Торин представил, как на лице Бильбо появится гримаса презрения - и ему стало больно. Если бы только он мог объяснить хоббиту, что чувствует к нему, как он дорог ему - и как он мечтает о том, чтобы просто быть рядом и обнимать его! Но вместо того, чтобы с негодованием осведомиться, что это все значит, Бильбо только смущенно покачал головой. - Ты забыл? - он заглянул в лицо гному. - Я не говорю на вашем языке. Хотя был бы не прочь узнать перевод того, что ты сказал. Научить кхуздулу не прошу - Гэндальф говорил, что это очень секретный язык, которым не делятся с чужаками. "И не узнаешь никогда, - подумал Торин, - иначе мне останется только провалиться сквозь землю, чтобы избежать стыда". Вслух же он ответил: - Неважно. Я просто выразил согласие с твоими словами. Когда я был маленьким, то смотрел в основном на оружие, небо меня не слишком-то интересовало - а вот теперь я понимаю, как многое упустил. Может, если бы мы все поглядывали в небеса чаще, Смауг не застал бы нас врасплох... - Прости, что напомнил, - всполошился полурослик, поспешно погасив трубочку. - Я не хотел. С другой стороны, если бы ты не пришел в Шир в поисках Взломщика для своей Компании, мы бы не встретились, не правда ли? Лично я очень горд тем, что знаком с тобой, Торин. Не каждому хоббиту - и тем более Бэггинсу - выпадала честь сражаться бок о бок с легендарным Королем-под-Горой. - До легендарного мне еще далеко, - польщенно улыбнулся гном, - но спасибо, ghivasha men². Разумеется, Бильбо опять надулся, что его не посвятили в смысл сказанного, но рассказать ему о том, что значили эти слова, Торин просто не мог. У него позорно отнимался язык, оставалось только смотреть на полурослика и представлять, как здорово было бы снова обнять его - уже не как на скале Каррок, когда объятие было просто признанием крепкой дружбы, а по-настоящему, долго, оглаживая крепкие узкие плечи и положив ладони на аппетитные полушария ягодиц, что так и манили его одним своим видом. Но проделать такое значило выдать себя. И он молчал. Что ж, по крайней мере, можно было говорить хоббиту о своих чувствах каждый день, якобы просто рассуждая о чем-то отвлеченном. Торин получал немалое удовольствие, называя Бильбо добрым, умным и красивым - а тот только вежливо прислушивался с выражением лица "какой же странный, но красивый язык этот кхуздул!" Забавнее всего было, когда однажды их за этой беседой застали племянники короля. Кили так вытаращил глаза, а Фили так явно сдерживался, чтобы не расхохотаться, что уязвленный монарх поспешил перевести разговор на другую тему, чтобы не объясняться перед удивленным полуросликом. Спустя некоторое время Торин осмелел. Раз уж хоббит все равно никогда не узнает о том, что нравится Королю-под-Горой, то почему бы не говорить ему фразы подлиннее и покрасивее? Это стало своего рода традицией. Каждый вечер перед сном Торин завел привычку заходить к хоббиту, который уже дремал - все же рабочий день короля всегда длится несколько дольше, чем у простых смертных, пусть и обремененных некоторой помощью королевству. Торин садился у постели полурослика и тихо говорил ему, что он самый светлый и добрый, кого он знает, что он любит его и желает неутолимо - и какая мука для него эти ежедневные визиты, когда можно видеть слегка помятую со сна мордашку возлюбленного и не иметь возможности коснуться, обнять, поцеловать так, чтобы воздуха не хватало... Бильбо слушал все это, как колыбельную - для него кхуздул и впрямь звучал как песня, глуховатая и тяжелая, рожденная самими горами. А потом хоббит засыпал окончательно, и король шел к себе, чтобы в беспокойном забытьи снова видеть давние кошмары об орках и смерти своей семьи, среди которых нет-нет да и мелькал светлый образ недоступного возлюбленного. Так продолжалось довольно долго - и Торин был почти уверен, что все в Эреборе втихую делают на них ставки. Его это не сердило, скорее, забавляло. Когда подданные довольны, рад и король, так что пусть их... Однажды, спустя примерно год после того, как Королевство-под-Горой окончательно оправилось от присутствия дракона и расцвело, Торин припомнил, что через несколько дней у его маленького друга будет день рождения. Бильбо уже ездил в Дейл, где люди с помощью гномов заново отстроили почти все дома и начали торговлю. Кажется, хоббит по милому обычаю своей земли закупил подарки для друзей и знакомых - не очень много, так как дата была не круглая, но все же. Торин, со своей стороны, объявил большой праздник в честь героя освобождения Эребора, на который приглашены были все от мала до велика. Гномы, любящие гулянки и обожавшие маленького вора, обещали прийти. С утра, причесавшись и одевшись в праздничный костюмчик, Бильбо покинул свои комнаты. Здесь, в Эреборе, у него было ничуть не меньше комнат, чем дома, в Шире. Во всяком случае, по части пространства для жилья гномы не скупились - благо, гора была так огромна, что всегда можно было прокопать новый туннель и обустроить его как следует. Чему хоббит не уставал поражаться, так это трудолюбию и скорости работы подгорных жителей. Он вышел из комнаты, что-то тихонько бормоча себе под нос. Торин, оказывается, как раз направлялся в его сторону по длинному коридору, чтобы проводить на праздник. Здесь, под землей, они поменялись местами: если в Шире гном плутал, не в силах отличить одну круглую дверцу от другой, то под Горой уже хоббит порой сбивался с пути, хоть и прожил тут уже достаточно долго. - Vemu, thak, - поздоровался Торин тихо, подойдя к полурослику. - Men izrukh menu. Namim menu, hofuk men.³ Он уже привык, что Бильбо, выслушав его, всегда восхищенно кивает, думая, что ему пожелали доброго утра. Каково же было его изумление, когда полурослик, привстав на цыпочки, послушно коснулся губами его щеки - осторожно, будто боялся спугнуть хрупкую бабочку. Торин замер, неверяще хмурясь. Ну не мог же Бильбо знать кхуздул, это же... это значило бы, что надо учиться проваливаться сквозь землю прямо сейчас, и как можно скорее! - Ты покраснел, - довольно сообщил хоббит, кончиками пальцев потрепав его за щеку. - Мне это нравится, gichir menu. - Guchir men, - машинально поправил его Торин, убито присаживаясь на корточки прямо у стены. - "Господин" звучит так. Проклятье, а я думал, ты не знаешь нашего языка... - Не знал, - согласился хоббит. - За кого ты меня вообще принимаешь, Торин? Думаешь, после того, как эти два шалопая так хихикали, слушая твои сладкие речи ко мне, я могу удержаться и не попросить Балина немного рассказать мне о построении фраз хотя бы? Между прочим, мне приятно, что твои подданные и мои друзья так мне доверяют. Он подошел к старательно глядящему в пол гному и обнял его, уверенно поцеловав в губы. Торин, мысленно дав себе подзатыльник, поспешил воспользоваться ситуацией, ответив на поцелуй и как следует распробовав приятные мягкие губы полурослика. Да, целовать любимого куда приятнее, чем подыскивать слова для признания! Сразу надо было так сделать! - Впредь не скрывай от меня такого, - задохнувшись от волнения, сказал Бильбо - теперь он тоже выглядел слегка смущенным. - Это ведь и меня касается. Ну вот, это будет мой тебе подарок в честь моего дня рождения, потому что я не знаю, что еще подарить такому богатому королю, как ты. - Я не получал даров дороже с тех пор, как Дис дала мне подержать маленьких Фили и Кили, - улыбнулся Торин. - Спасибо, Бильбо. Только учти, что над твоим произношением надо будет поработать, у тебя ужасный акцент уроженца запада. Хоббит сделал вид, что возмутился. Ему не в тягость, а любимому приятно. Да и потом, теперь у них появился еще один повод подольше быть вместе. Ради этого точно стоило выучить трудный и необычный язык, в незапамятные времена подаренный гномам их Создателем.