Канада, подсолнухи и улыбка России

Канада про себя молил всех известных ему богов и духов ниспослать ему немножко решимости. К сожалению, они не стали к нему прислушиваться. Пришлось обходиться собственными силами. Вышло довольно жалко, но зато вышло. После очередного Всемирного Совета он догнал Украину и спросил: - Послушай, ты случайно не знаешь, какие цветы любит твоя сестра? Мне это надо для... - Для чего ему это надо, Мэтью сочинить не успел. Украина понимающе улыбнулась ему и сказала: - Ты ведь про Аню, верно? Она любит подсолнухи... - затем прибавила с лёгким упрёком, - вообще она об этом часто говорит. - Нет, не говорит. - Ну как же? Про поле с подсолнухами... Это её мечта. Бескрайнее поле подсолнухов, собраться на нём вместе со всей семьёй... - Нет, при мне она такого не говорила, я-я запомнил бы, точно запомнил. - Канада запутался в сложной паутине собственных мыслей, слов и движений и едва не рухнул на пол, споткнувшись о свою же ногу. Украина одарила его ещё более понимающей улыбкой и, сославшись на то, что ей уже пора, оставила его одного. *** Канада ходил взад-вперёд по дорожке, ведущей к дому России и, не надеясь больше на богов, пытался зачерпнуть храбрости из ноосферы. Это тоже не слишком помогало. Проблема была в том, что он не сумел найти нормального красивого букета подсолнухов, который не стыдно было бы подарить девушке, на всей своей огромной треклятой территории. Пришлось взять с собой, так сказать, эквивалент цветам. Как ему начало казаться теперь, далеко не лучший эквивалент. Он уже полчаса гулял перед жилищем России, не в состоянии ни развернуться и уйти, ни тем более позвонить в дверь. На очередном повороте его терзания были прерваны. - Какого чёрта ты тут бродишь, Джонс?! - раздался весьма недружелюбный оклик со стороны входа. Канада совсем сник. На что он мог надеяться? Его все путают с братом. И Россия не исключение. Только отступить сейчас было бы совсем глупо. Канада точно не мог позволить себе такого. Поэтому он поднял голову, стараясь говорить уверенно: - Я не Америка. Я... ну... его брат. Канада, если помните. - Что же. По крайней мере одно предложение он точно произнес очень уверенным тоном. - Да? - недоверчиво подняла брови Россия, - и что же ты тут делаешь? Тебя прислал твой... - жгучее, как нечаянно выпитый уксус, презрение в голосе, - брат? - Нет. Я пришёл, ну, в общем, к вам, потому что хотел, я хотел... Вот! - он протянул России букет, - я не нашёл подсолнухов, простите... - И решил подарить мне это взамен? Это же даже не цветы... - Она заговорила мягко и рассеянно, избавившись ото всех признаков неистовой злобы в своём голосе. Однако это не прибавило Канаде смелости. - Вам не понравилось? Я старался... Ну... Я в самом деле старался... Подбирал их по размеру, как бы... и... Это всё же мой символ - кленовый лист. Я думал, что он... этот букет, как бы, будет напоминать вам обо мне... Просто все вечно забывают, а я подумал, что вы захотите запомнить... - Почему же я должна захотеть тебя запомнить? - улыбка Россия вновь приобрела угрожающий вид. - Потому что... я думал, вы согласитесь... если я вам предложу... То есть, нет, я ничего не думал, я просто... я всего лишь... просто понадеялся... - паузы в речи Канады, нарастали пропорционально его волнению. Сейчас он и вовсе замолчал, глядя на землю и мучительно пытаясь что-то произнести. - На что ты понадеялся? - Россия была ласкова, как те маньяки, что уговаривают своих жертв потерпеть немного, обещая, что скоро всё пройдёт. - Что вы захотите со мной встречаться! - выпалил Канада на одном дыхании и прибавил, - пожалуйста, Россия... Анна... вы мне очень нравитесь! - глаза России расширились от удивления. Такого она не ожидала. Внимательно посмотрев на краснеющего Канаду, мнущегося у неё на пороге, она вдруг рассмеялась. - Если ты так просишь, Канада... - она встряхнула длинными волосами, - я могу подумать. Особенно, - забрала букет из всё ещё протянутой руки, - если ты подаришь мне ещё своих листьев. Они такие яркие и тёплые. Мне очень нравится, - очередная улыбка России тоже была яркой и тёплой. Такой, что Канада улыбнулся в ответ. А потом он обнаружил, что в его сердце наконец поселилась та самая, вожделенная решимость, которую он использовал, не задумываясь. Целовать улыбку России было очень приятно.