Магниты.

POV Макс «Лето. Маленький мальчик лет восьми сидит на качелях и лепит и смотрит на облака. Он ещё ничего не знает о мире, поэтому он просто улыбается, ни о чём не думает, и просто качается на качелях. Где-то рядом раздаётся крик, который затем сменяется детским плачем маленькой девочки. Мальчик поворачивает свои голубые, как небо глаза, и перед ним появляется картина: известный на всю школу пятиклассник-забияка обсыпал песком маленькую девочку, сидящую в песочницу, и лепящую кульки, и сейчас стоит, и смеётся со своим одноклассником над этим. Мальчик решает встать с качелей, и всё-таки помочь девочке и успокоить её. «Тише, не плачь, всё хорошо», - говорит он, присаживаясь перед девочкой на корточки и отряхивая песок с рыжих волос девочки, которые так и сияют на солнце, но девочка продолжает плакать, а забияка решил ухудшить ситуацию, и обсыпал девочку ещё большим количеством песка, от чего она заплакала ещё сильнее. На этот крик прибежала и мама девочки. «Что вы делаете, бесстыдники?! Вы же уже взрослые, а она маленькая, как вам не стыдно?!», - отряхивая девочку, отчитывала пятиклассников женщина. «А это всё он!», - ответили те, тыча пальцами в голубоглазого, который смотрел на них непонимающим взглядом. Женщина повернула голову на мальчика, и в её выражении появилось ещё больше признаков злости. «А ну пошли к твоим родителям, пусть они посмотрят на твоё поведение!», - беря под руку мальчика с девочкой кричала она, и где-то рядом слышался хохот забияк. «Максим, ну как можно быть таким бессовестным?! Ну она же маленькая, ей три года, а тебе скоро девять!», - отчитывала вечером мама голубоглазого, который целый день молчит, непонятно для всех почему. «Но это был не я!», - всё-таки решил сказать он, и это ещё сильнее разозлило маму. Он понял, что лучше не стояло этого делать. «Всё, ты доигрался, прощайся с Балу», - сказала женщина и развернулась в комнату мальчика, а тот сидел с приоткрытым ртом и широко распахнутыми глазами. Балу был его любимым мишкой, которого он выиграл во всем известном автомате игрушек, в котором невозможно победить, но он это сделал, и он до жути его полюбил, и не расставался с ним нигде. Он до сих пор не верит, что мама врёт, и просто припугивает его. Но это не так. Через несколько секунд она вышла с медведем, и у мальчика стали наворачиваться на глаза слёзы. «Нет, нет, отдай!», - уже плача и тянусь за Балу кричал мальчик, но мама была зла, и не слушала его.» Какая печальная история, не так ли? Ты же её помнишь, верно? Оо, как печально, мне так тебя жаль! Ах, да, ты сейчас думаешь, кто же я? Но этого я тебе не скажу, ты можешь только догадываться, но это будет бесполезно, увы. Только знай одно. Я вижу и знаю тебя насквозь. Так что скрывать от меня что-либо – бесполезно, всё равно узнаю. И ты спросишь меня: «Смысл присылать письма, если я могу их просто-напросто не читать?», ну а я скажу тебе, что если ты не будешь этого делать, я могу легко и спокойно убить, уж поверь, вот и конец истории Максимильяна Шабанова. Пам Пам! И да, лови на память обо мне и своём любимом фоточку вашей ночки <33» Я стоял в шоке и несколько раз перечитывал письмо. Как?! Откуда он узнал эту историю?! А может даже не он, а она? О господи, да плевать на пол! Главное откууда?! У меня нет слов. Я застыл с шокированным выражением лица и смотрел в никуда.        - Маакс, с тобой всё в порядке? - послышался протяжный и немного вроде даже напуганный и обеспокоенный голос Кирилла с дивана. От неожиданности письмо выпало из рук, и я резко очнулся, наклонился, и начал судорожно запихивать письмо в конверт.        - Д-Да, всё в п-порядке, в полном, - уже нервно шагая к Кириллу, и так же нервно улыбаясь, ответил ему я. При всём этом я прятал конверт за спиной, и он, заметив это, немного вскинув вопросительно бровь, начал перебегать от моих рук к лицу, а я ещё сильнее напрягся, но пытался не выдавать этого, и, думаю, у меня получилось.        - А что это ты там прячешь? - всё также вскинув бровь, и при это пошло улыбаясь, спросил он, на что меня аж передёрнуло. Ну не говорить же ему правду!        - Ээ... Это сюрприз, да! - ещё сильнее улыбаясь, ответил я, а он лишь посмотрел на меня пошлым взглядом, и я от этого стал нервно бегать глазами по комнате. – Я с-сейчас приду, - сказал я и направился в комнату. Кирилл на это мне ответил лишь смешком, и стал переключать каналы на телевизоре. Я быстрым шагом направился в комнату, всё так же пряча письмо от глаз Кирилла, и начал искать свою сумку, в которой ношу вещи типа «Ну мало ли». В комнате был не адовый, но небольшой бардак, от которого я на секунду вскинул брови. Сумка валялась под кроватью, и некоторые вещи из неё были разбросаны. Блять, на чёж за хрень-то такая вечно? Это уже мейнстримом стало его устраивать. Сложив все вещи из сумки обратно в их обитель, я решил снова перечитать письмо. Ах да, там же ещё и фотка есть! Блять. Лучше б я не смотрел. Нет, меня не захотелось блевать от того, что на ней находилось, мне было страшно от того, что эта фотка была сделана со стороны двери. Какого, мать его, хрена?! Что это за приколы такие?! У меня затрястись руки и расширились глаза от шока. Так, надо расслабиться, и успокоится, чтобы Кирилл ничего не стал подозревать. Глубокий вдох-выдох. Вдох-выдох. Всё, вроде теперь лучше. Я натягиваю улыбку и выхожу бодрой походкой в гостиную. Там я со всей силы плюхаюсь задом на диван, и это сопровождается шокированным взглядом Кирилла и моим непонимающим.        - Что ты так смотришь? – всё-таки спрашиваю я.        - И тебе совсем не больно? – немного вскинув бровь, спросил он.        - В смысле? – повторив его действие, сказал я.        - Сегодня с утра ты покрывал меня матом от боли в заду, а сейчас ты с улыбкой, ничуть не покривившись, прыгнул на диван. Ты меня пугаешь, - уже усмехнувшись, сказал Кирилл. Я переваривал его слова с непонимающим лицом, затем вспомнил, как у меня болел с утра зад, и боль снова окатила моё тело новой волной, от которой я даже прошипел.        - Ну бляя, нахера ты напомнил? – зажмурившись от всё тех же чувств, спросил я.        - Ха, ты настолько о чём-то задумался, что это даже позабыл о боли? Макс, что происходит? – с нотками волнения в голосе спросил он. Чёрт, похоже, спалился.        - Даа... просто задумался оо... – ну вот что ему сказать?! Я немного нахмурился от этих мыслей. О, придумал! – О... сюрпризе! – уже улыбаясь ответил я. Он лишь усмехнулся на это.        - Шабанов, что бы ты там не задумал, я всё равно от тебя не отстану, так что даже не надейся, - улыбаясь, ответил он.        - Ну блиин, - сделав обиженное лицо, пробормотал я. Затем гостиная налилась смехом. Я и думать забыл о письме. А зря. *Спустя неделю* На дворе второй час ночи. От скуки я закатит стрим и захотел набухаться. Блять, да я конченый идиот и ублюдок! Но да похер, мне всё равно. -...да какого хрена «Почва»! Я сейчас монитор в окно выкину, бля! – кричал я на всю квартиру пьяным голосом. Мне было грустно, но зрителей это веселило и забавляло. А ведь правду говорят, «Когда чужой человек страдает всем весело». Это никак не изменить. Ты как клоун, который развлекает зрителей через унижение. Ты - ничто, как бы это банально, и, для нашего времени, мейнстримно не звучало. Ход этих мыслей прерывает звонок в дверь. – Блеаа, да кто там ещё? – уже подходя к двери, спросил я у самого себя. Шизофрения, мм, круто, бывает. Открыв дверь, я увидел на пороге письмо. Из-за пьяного состояния я не предал этому особого значения, и лишь вскинул вопросительно бровь. Я подобрал письмо, и, открывая его, пошёл в комнату. Плюхнувшись на стул, я начал читать вслух. – «Бросай... её, иначе всем твоим секретом ими не быть, и после этого жди с утреца гостей», - оо, какой молодец, заменил "его" на "её", красаавчик, так держаать! – О господи, да мне похер! – ответил я, разрывая кусок бумаги. Мне кажется, или пахнет идиотизмом? А не, не кажется, ТАК И ЕСТЬ! Охх, придуурок, ты пожалеешь об этом... *Наутро после стрима* Я проснулся от многочисленных звонков в дверь. Блять, бошка раскалывается, не надо было столько пить... Да кто там ещё звонит?! Так как проснулся я одетым, - даже не хочу знать почему,- я резко встал и пошёл к двери. Из-за этого у меня помутнело в глазах, я лишь просто убавил шаг, но не остановился. Подойдя к двери, я услышал за ней гул. На моём лице появилось недоумение. Я решил посмотреть в глазок, но он был закрыт чем-то с другой стороны. «Бля, чё за херня?» - думал я, переминаясь с ноги на ногу у двери. Всё-таки моё любопытство меня побороло, и я решил открыть дверь, но для начала я решил посмотреться в зеркало. Ну, вроде нормально, даже хорошо выгляжу. Я лишь как-то поправил волосы и открыл дверь. Там было человек 10-15. При виде меня они ахнули и открыли рты от удивления. Я лишь стоял в шоке и недоумении. Затем какая-то девочка - на вид красивая,- попросила сфотографироваться, и после этого так начали делать все. Ну, так как я человек не жадный, и всё-таки добрый, я не отказался и даже сфотографировался с каждым. Кто-то задавал незначительные вопросы, после которых вопрос решил задать я.        - Ребят, а откуда у вас мой адрес?        - Так он у тебя на странице, на стене висит, и номер телефона тоже, - сказал какой-то пацан, и его слова сопроводились одобрительным "угу-каньем". Я охерел и испугался не на шутку от такого поворота событий. Я стоял с широко распахнутыми глазами и глазел на этого пацанёнка.        - Серьёзно? – решил всё-таки уточнить я, и ответ был таким же. – Эмм, ну ладно. Я ещё несколько минут постоял на коридоре и поболтал с ребятами, но мне не давало покоя то, откуда они узнали мой адрес. Как только я зашёл в квартиру и закрыл дверь я резко рванул к компу. Слава богу, я его никогда не выключаю и страница в ВК всегда открыта. То, что я увидел, заставило меня упасть на пол, так как ноги резко стали ватными. У меня на стене был пост с моим адресом, номером мобильного, и бля, песня Стрыкало. Последний пункт меня пугал больше всего. Ладно, номер, его можно поменять, квартиру тоже, но это... Я сразу же удалил этот пост, и написал ещё один, типа, что меня кто-то взломал, а про то, что я гей – шутка, и вообще у меня есть девушка. Сразу же полились комменты, типа: "Фуух, а я уже испугался", "НЕЕЕТ!!! #СТРЕЙЗИЖИВИ!!! ", "Да рука у него девушка", и т.п. Фух, вроде пронесло. Позабавило это "#СтрейзиЖиви". Хах, знали бы они, что это далеко не "Стрейзи", а... Стенченко? Семинт? Блять, о какой херне я думаю?! У меня тут только что адрес и номер спалили, а я, блять, придумываю название нашей паре! Господи, как это убого звучит... Но, как бы это смешно не звучало, у меня была паника. Дикая паника. Не каждый же человек знает твой адрес, номер телефона, и логин и пароль от страницы! Если раньше я считал, что это может быть какая-то шутка, то сейчас я так не считаю. Это уже очень серьёзно. Я всё-таки решил сходить на кухню попить воды, чтобы успокоиться. Я открыл дверцу верхнего кухонного шкафчика, где стояли все стаканы и кружки. Как только я достал один из стаканов, и посмотрел на то, что находилось под ним, этот стеклянный сосуд сразу же с грохотом и звуком бьющегося стекла упал на пол, а я уже прислонился к стене и часто дышал, как будто увидел там бомбу, но нет, там было кое-что похуже. Там было письмо.        «Знаю абсолютно всё. *Около недели спустя* Наступила осень. Разноцветные листья падают, кружась на землю с деревьев. За этим интересно наблюдать, это очень красиво. Началась учёба. По утрам можно увидеть идущих школьников в школу. За старшими классами наблюдать неинтересно, ведь они все идут с унылыми лицами, как будто хотят сейчас броситься под машину. Все они ходят в наушниках и поодиночке. Больше привлекают младшие, а особенно первые классы. Им нравится школа, и им легко вставать по утрам. Они ходят вместе, смеются, рассказывают истории, хоть даже и ненастоящие, но главное что весело. Как же я им завидую, даже старшеклассникам. Им никто не угрожает смертью, и они не хотят отрубить себе голову от боли. Мой каждый день был похож на предыдущий: Кофе. Утро. Универ. Дом. Подоконник. Снова утро. Ах да, ещё я перебрался к Кириллу, ведь мой адрес быстро разошёлся. Номер сменил, вроде бы, всё прекрасно, не так ли? Но нет, это уж точно не так. Письма, которые не приходят с того момента, всё равно держат меня в страхе. Я целыми дням сижу на подоконнике и смотрю в окно. Ни с кем не разговариваю. Не удивлюсь, если у меня уже пропал голос. В один из таких "прекрасных" дней, когда я всё так же сидел на подоконнике, в дверь позвонили. Я даже бровью не повёл, мне было всё равно. В прихожей послышались быстрые шаги Кирилла. Он стал грустным и нервным. Он страдает из-за меня. Он боится за меня. Я это понимаю, но у меня нет больше выбора, что мне делать.        - Маакс, это тебе, - послышался его голос из коридора. Мне послышалось, или он сказал «это»? За моей спиной послышались шаги, и кто-то постукал меня по плечу. – Надеюсь, хоть на это ты отреагируешь, - пробубнел он всё тем же печальным голосом и протянул мне письмо, от которого я даже вздрогнул. Я сглотнул ком в горле и взял конверт. Подписан теми же чёрными чернилами. Обрызганный на одной половине женскими духами, а на другой мужскими. Подписанный на разных половинах разными подчерками. Уж точно не угадаешь пол отправителя. Дрожащими пальцами открываю конверт, а Кирилл становится, облокотившись о дверной проём. «Оставь ты бедного мальчишку, Ведь за тебя он боится, ощущается себя в обществе бедных и больных. Ведь от одного его прикосновения ты забиваешься в угол, будто мышка, которую хотят сейчас убить. Оставь его. Не заслужил он такой боли, пусть найдёт жену, посмотрит свет, а тебя оставит пусть он в прошлом ведь что было – теперь того больше нет.» Я закусил губу, чуть ли не до крови. У меня был только один вопрос: за что? Где я там провинился? Почему именно я страдаю, и теряю самое дорогое? Почему так всегда? Мне на глаза стали наворачиваться слёзы, но я терпел. Ведь я тоже понимал, что это из-за меня Кирилл ходит расстроенный, это из-за меня он не спит ночами, потому что волнуется, это из-за меня, он сидит дома на всякий случай, мало ли что со мной случится. Это всё из-за меня. От этих мыслей мне становится стыдно. «Хочется уйти, скрыться, умереть, закрыться, Чтобы никто не знал, и не видел, Просто остаться никем, и ничем. Хочется быть пустотой, невидимкой, хочется быть на лице твоём ухмылкой, Но так, чтобы никто и не знал, и не видел Чтобы все забыли, и только слышали запах ванили, Который останется после меня. Я молча встал с подоконника, при этом опустив голову вниз. Кирилл, думаю, был в радостном шоке. Но зря. Не надо улыбаться, прошу, не обнимай меня, не целуй, нет, не надо, прошу, прекрати, не издевайся надо мной! Из моих глаз льются слёзы, и я отталкиваю тебя, и быстрым шагом иду в комнату. Там я собираю свои вещи в сумку. Слёзы закрывали мне глаза, и я почти ничего не видел, но всё-таки собирал я быстро. Вот я уже в коридоре завязываю кеды, и ты только сейчас удосуживаешься посмотреть, куда я ушёл.        - Мак... Ч-Что ты делаешь? – спрашиваешь ты немного дрожащим голосом, который заставляет мои слёзы литься ещё сильнее. Этот голос. До жути родной и любимый. Не хочу его терять. Готов всё отдать за то, чтобы быть с ним вместе всегда. – Макс, ты куда? – уже повышаешь тон ты, но я слышу, как ты чуть не плачешь. Я знаю тебя наизусть, за столь короткое время. Ты на грани нервного срыва. Такого поворота событий ты уж точно не ожидал. Я тоже, Кирилл, я тоже. Я ненавижу свою жизнь. – Маакс, алёё! – на этих словах я уже завязал шнурки, и поднялся с пола и стал застёгивать куртку, которую накинул раньше, и замок которой не поддавался и не хотел слушаться. - Макс, что это за письмо? Куда ты собираешься? Ты меня вообще слушаешь?! – он начал трясти меня за плечи, при этом смотря в мои пустые глаза, которые почти не отражают эмоций. – Да что с тобой происходит? У тебя появился к-кто-то друг-гой...? – чуть ослабив хватку и умерив пыл, сказал он. – Ну что ж... Желаю вам тогда счастья... – отходя от меня и опуская голову вниз, чуть слышно промолвил Кирилл. Я знаю, что ты не умеешь желать зла людям, ты слишком добрый. За это я тебя и люблю.        - Так надо, - сказал я, и вышел за дверь, так и не увидев, и не почувствовав его мягкие губы на прощание. Это были первые и последние слова, которые я произнёс за последние 5 дней.