Победить меня... можешь только ты: Реванш

- Дай мне второй шанс, и я обещаю, что больше никогда не причиню тебе такой боли. Я отстранилась и некоторое время разглядывала выражение его лица. Несмотря на всю решимость, с которой он это произнес, я заметила, что где-то в глубине души он опасается, что я откажусь. Он протянул руку и большим пальцем принялся стирать соленые дорожки на моих щеках. - Хорошо, - выдохнула я, все так же глядя ему в глаза – я просто не могла бороться с чувствами, которые возникали при его прикосновениях. Дайки снова притянул меня к себе, и некоторое время мы так и просидели – молча и в обнимку. - Ты вернешься домой? – спросил Аомине, не отпуская меня. - Я не могу. - Почему? - У меня здесь работа, - ответила я первое, что пришло на ум, стараясь не сознаваться даже самой себе, что не хочу возвращаться вовсе не из-за этого. - Уверен, ты и там легко устроишься. Тебя наверняка все заждались на старой работе, сможешь вернуться туда. Я знала, что он прав, но что-то внутри меня настойчиво сопротивлялось подобным мыслям. - Если не хочешь… тогда я останусь тут, с тобой, - заявил Дайки, и я отстранилась от него, нахмурив брови. - А как же школа? - Невелика потеря, - хмыкнул парень, глядя куда-то в сторону. - Ты должен закончить школу! – возмутилась я. – Я не позволю тебе пожертвовать своим будущим ради меня! - Будущим? – усмехнулся Аомине. – Каким будущим? Я уже отказался от него, когда бросил баскетбол. - Раз ты это понимаешь, не пора ли вернуться? - Из-за баскетбола я так… поступил с тобой. Думаешь, я смогу спокойно вернуться и сделать вид, что ничего не было? - Если я сумела тебя простить, не пора ли простить себя самому? – я обхватила его лицо ладонями, разворачивая к себе. И снова этот мученический взгляд, вынудивший меня сдаться. – Если я вернусь, ты закончишь школу? - Я подумаю, - Дайки криво улыбнулся, за что получил звонкую оплеуху. Я просто лежала на его широкой груди, а он гладил меня по плечу. Спокойствие медленно распространялось по всему телу приятной тягучей нугой, отгоняя беспокойные мысли и погружая меня в сон. Утром меня ждала целая куча дел, связанных с переездом, а точнее – с возвращением домой: нужно было позвонить риэлтору и сообщить о том, что я съезжаю, написать заявление об увольнении, найти покупателей для моей небогатой мебели и начинать собирать все свои вещи. Аомине старался помогать мне по мере сил, а я старалась снова привыкнуть к его обществу – тайком наблюдала за тем, как он ходит по моей небольшой квартире с вальяжностью и грацией сытого хищника. Особое веселье у него вызвало запаковывание моего нижнего белья в чемодан: - Что, до сих пор носишь лифчик с двойным пушапом? – по-мальчишески улыбаясь, спросил Дайки, раскачивая фиолетовым бюстгалтером, на лямке болтающимся на указательном пальце. - Привычка! – вспыхнула я, пытаясь отобрать его у парня, поднимавшего злополучный лиф все выше и выше. – Отдай! По истечении четвертого дня все было готово – я в последний раз прошлась по квартире, проверяя, не забыла ли чего. Мы погрузили чемоданы в такси, а дальше – пригородный поезд и несколько часов пути. Я держала Аомине за руку, все больше свыкаясь с мыслью, что, кажется, скоро все станет как раньше. Однако тогда я еще не знала, как сильно заблуждалась на этот счет, - ведь прошлое на то и прошлое, что его невозможно вернуть. Невозможно пройти через болезненный разрыв, не изменившись. Кажется, нам обоим предстояло убедиться в этом воочию. *** «Вот я и дома», - с какой-то обреченностью подумала я, стоя на пороге и все еще не решаясь зайти. Я стояла под козырьком, а Дайки поочередно выгружал мои чемоданы, уже почти полностью вымокнув под непрекращающимся дождем. По дороге сюда он предложил снова переехать к нему, но я сказала, что мне лучше пока пожить у себя. Он молча кивнул, и я видела, что ему тяжело знать, почему я не хочу жить у него. Сказал, что понимает, а я поняла, что этот груз все сильнее давит на нас обоих – груз прошлого, который, если ничего с ним не сделать, грозил погрести под собой наши едва вновь начавшиеся отношения. - Ну, я пойду, - неловко поцеловав меня в щеку, Аомине развернулся и хотел уже снова оказаться под стеной ливня. Я потянула его за рукав, и он остановился. - Ты… Может, ты зайдешь? Я… с мамой тебя познакомлю, - на самом деле, я не хотела признаваться, что не горю остаться в одиночестве в компании своей семьи без какой бы то ни было поддержки и причины вернуться сюда. - Не лучшая идея, - усмехнулся Дайки, с едва сквозившей в голосе горечью. - Они… не знают. Я ничего им не сказала, - тихо произнесла я, с головой окунаясь в события двухмесячной давности – когда я плакала навзрыд днями напролет, а мама обнимала меня и успокаивала. Однако я так и не рассказала ей, что конкретно произошло, впрочем, как и сестре. Естественно, они обе знали, что это связано с Аомине, а Макото знала наверняка, из-за чего конкретно все так обернулось. Но я так и не призналась им, что он меня изнасиловал. Я подняла голову и увидела, как Дайки смотрит на меня широко раскрытыми от неимоверного удивления глазами. Аккуратно притянув меня к себе, он поцеловал меня в лоб. - Поверь, мне будет так же тяжело видеть свою сестру, как и тебе, - сказала я, с упоением вдыхая его запах. – И если тебя не будет рядом… - Ты винишь свою сестру в том, что произошло? – еще сильнее удивившись, спросил парень, держа меня за плечи и заглядывая в мое лицо. – Айка, в том, что я не умею держать себя в руках, виноват только я. Как бы ты меня не выгораживала, это глупо. - В том, что случилось, виноват не только ты. Несколько факторов сыграли свою роль… И Макото с Рётой в этом не последнюю роль сыграли, - вздохнула я, отводя взгляд. – Да и я… до сих пор не понимаю, зачем сказала эту фра… - Айка, прекрати! – Аомине сильнее сжал мои плечи. – Перестань перекладывать мою вину на всех, да еще и себя, черт подери, в этом винить! Думаешь, мне от этого легче? - Нет, от этого легче мне, - спокойно ответила я, кажется, выбив парня из колеи. – Пойдем в дом, ты весь промок до нитки. В таком виде я тебя никуда не отпущу, - флегматично заявила я, потянув его за руку к двери. Глубоко вздохнув, я громко постучалась и повернула ручку. Веселые голоса и смех, доносящиеся с кухни, замолкли. - Я посмотрю, кто там, - послышался звонкий голос Мако, и она выбежала в прихожую. Я лишь успела перевести взгляд с широкой клетчатой юбки на ее коротко остриженные волосы, как сестра, радостно взвизгнув, подскочила ко мне и сжала в крепких объятиях. - Айка-чан, ты вернулась! – затараторила Макото, пока я пыталась понять, что чувствую на этот счет. – О, и, как я вижу, не одна, - заметила она стоявшего позади меня Аомине, на что я закатила глаза. «Что-то в этом мире совершенно не меняется…» Но вот что заставило меня удивиться, так это появление в поле моего зрения Кисё Рёты. Я стояла, заключенная в удушающие объятия сестры, широко раскрыв глаза и из последних сил пытаясь отогнать панические импульсы, возникающие в моем сознании. Парень смущенно отвел взгляд, переступая с ноги на ногу, а потом вдруг решительно подошел ко мне и склонился в низком поклоне. - Хаякава-сан, искренне прошу меня простить за мой низкий поступок! Я… - он замялся, явно не продумав свою речь дальше этих слов. – Я и подумать не мог, что все так обернется. – Он поднял голову и посмотрел на меня с искренним сожалением. Потом перевел взгляд мне за спину. – Я очень рад, что у вас двоих все наладилось. Еще раз простите меня, пожалуйста. – Он снова склонил голову и так и стоял, явно ожидая от меня каких-то слов. На выручку своему парню пришла Макото: - Сестричка, ну прости его, он ведь не нарочно! Если хочешь, вини во всем меня, только не злись на Рёту-куна! - Что ж, - я прочистила горло, натянуто улыбнувшись. – Кто старое помянет… Мне было некомфортно. Я привыкла жить в своем тихом мирке, в котором день сменялся днем, без всяких событий, чувств, терзающих душу. Сейчас же из-за того, что меня будто резко встряхнули, я чувствовала себя донельзя усталой – будто все силы и эмоции вмиг высосали из меня, оставив лишь бесцветную оболочку. Все это наигранное спокойствие – как следствие привычки ничего не чувствовать, выработанной за два месяца беспросветной тоски и одиночества. Кажется, мне предстояло заново научиться испытывать эмоции. И кому, как не Дайки предстояло мне в этом помочь – ведь только тому, кто выключил мои чувства, было под силу вновь их включить. Аомине взял меня за руку, будто понял, что я нуждаюсь в его помощи, и я посмотрела на него с благодарной улыбкой. На кухне меня ждали не менее удивленные и радостные по поводу моего неожиданного возвращения родители. - Доченька, - обняла меня мама со слезами на глазах, - я так скучала. - Я тоже соскучилась, мама, - тихо произнесла я, и сердце мое наконец-то дало о себе знать, болезненно сжавшись. - А ты, значит, тот разбойник, что разбил ей сердце? – Мама оценивающе оглядела Дайки с ног до головы. - Ма~м, - запротестовала я, однако я прекрасно знала свою мать – она не из тех, кто станет кого-то осуждать за неправильные поступки. - Что ж, теперь-то вы, двое, все уладили? – И, не дав мне ответить даже, обратилась к Аомине: - Пойдем, сынок, я дам тебе сменную одежду и полотенце. Я невольно заулыбалась, увидев ошарашенное таким проявлением фамильярности лицо Дайки, обреченно следующего за моей мамой. А потом был типичный семейный ужин, когда в меня пытались впихнуть такое количество еды, что я и за неделю обычно не съедала, Аомине перекидывался с Кисё язвительными пререканиями, сидя за столом с полотенцем на плечах и в явно узкой для него одежде, Макото смотрела на Рёту влюбленными глазами, а мой отец из простой вежливости спрашивал про баскетбол, в котором, я знала, точно не был заинтересован. После трапезы Дайки переоделся, и я вышла на крыльцо его провожать. Странно, но когда мы снова остались вдвоем, то опять почувствовали на себе этот незримый груз, который почти исчез в окружении людей, которые ничего не знали о том, что между нами произошло. - Ладно, я пойду, - неуверенно произнес парень, впечатав свои губы в мои в коротком поцелуе. - Я тебе позвоню, - глядя себе под ноги, пообещала я. И вдруг поняла, что у меня нет его номера. Однако что-то совершенно необъяснимое не дало мне этого обнаружить. Аомине смотрел на меня, будто поняв, о чем я думаю, и мне стало стыдно за себя. - Лучше я сам тебе позвоню. - Хорошо, - кивнула я. - Завтра вечером, идет? - Да. Да, вечером, хорошо, - я все еще не смотрела ему в глаза. «Что же происходит-то? Я ведь так хотела, чтобы он меня нашел, вернул, а теперь…» Я в смятении подняла голову. И вдруг вспомнила, как он вот так же стоял на пороге моего дома, и мы целовались, прощались и снова целовались, не в силах покинуть друг друга. Он не хотел идти домой, а я не хотела его отпускать. «А теперь такое ощущение, что нам неловко рядом друг с другом, и мы хотим поскорее проститься. Или… это только я?..» - Дайки, - всхлипнула я, притянув его к себе за шею и припав к его теплым губам. Я пыталась выразить в своем поцелуе все чувства, что разрывают меня на части изнутри, все, что меня беспокоит, как я боюсь его на самом деле потерять из-за той пропасти, что возникла между нами. – Позвони мне завтра, - улыбнувшись уголками губ, попросила я, все еще держа его за шею. - Обязательно, - его губы тоже тронула улыбка. Он пошел домой, оборачиваясь через каждые несколько метров и шагая задом наперед, а я все смотрела ему вслед, пока его высокая фигура не скрылась из виду.