Доведи меня до инфаркта

Скальпель в моих пальчиках немного подрагивал, но я знал, что это до тех пор, пока не начну делать надрез. Но всё же – не могу сосредоточиться. И всё из-за Даниэля. Какого чёрта он тут торчит? — Значит так, для удаления аппендицита смазываем место надреза раствором йода, обозначаем маркером точную длину... — Дирт, ты ещё долго? Сказал, что в шесть освободишься. Я бросил гневный взгляд на альфу. Ну как гневный... такой – выжидающий. Конечно, я должен был в шесть освободиться, но мой товарищ попросил его заменить на курсах для интернов. И я не смог отказать. Вот и стою сейчас в морге, со скальпелем и стояком перед дрожащей зелёной аудиторией. И что тут ротвейлер забыл? Опять улыбнулся какому-то медбрату, и его пропустили. — Делаем надрез одним движением, — сквозь зубы продолжил я. — Теперь эту штучку сюда, хреньку подцепить, тут ковырнуть, ещё надрезик, вот и иголочку подали. Раз, и готово. Омежки восхищённо захлопали в ладошки, я бросил на поднос вырезанный кусок кишки и самодовольно улыбнулся. Хорошо, что под маской не видно. — Господин Остер, не могли бы вы повторить. Я не успел всё записать, — проблеял какой-то студент. Ну как можно ему отказать? Я печально посмотрел на грустный труп. — Да ладно, студентик, — Даниэль толкнул парня локтем, — невежливо вырезать у одного пациента аппендицит дважды. Интерн завис, смотря на огромного широкоплечего альфу, похожего на героя эротических романов, который, подхватив меня подмышку, помахал классу ручкой и смотался. — Куда? — спросил я, продолжая кровожадно сжимать в руках скальпель. — Куда угодно, зайка, ты меня уже вторую неделю динамишь. — У меня работа, — сделал я невинное личико, но зря. Потому что ротвейлер пихнул меня в мой кабинет и стал снимать штаны. Мозги у меня сразу отключились, и я завис, рассматривая его божественную фигуру и ещё более аппетитный член. Как же мне тебя не хватало, драгоценный мой. Я полез целоваться и обниматься, обсосал свою любимую игрушечку, запихнул её себе в ротик поглубже и жадно сглотнул, когда Дан со стоном кончил. Вкусно... питательно... сногсшибательно... — Ты куда? — у меня глаза округлились, когда он, одевшись, направился к дверям. — У меня слушание уже пятнадцать минут назад началось. Кирилл меня убьёт, — спокойно заявил он и исчез. — Ах, ты... — выдавил я сквозь зубы. У меня-то всё так же стояло. И мучиться мне теперь, пока у нас выходные не совпадут. А учитывая нашу общую занятость, случится это нескоро. Как же я был счастлив, когда шесть месяцев назад нашлись два альфы, которых совсем не пугало моё желание встречаться и трахаться при любом удобном моменте. Счастлив я был недолго, потому что оказалось, что свободны мы слишком редко. В итоге, все трое бегали друг за дружкой в перерывах на обед, или когда у меня окно выпадало, и пытались хоть немного насладиться прелестями примитивных человеческих инстинктов. Злой до чёртиков и очень неудовлетворённый, я отшвырнул в помойку скальпель, перчатки и халат. После одиннадцати Кирилл обычно возвращался домой, и сегодня я был готов его умолять, лишь бы меня порадовали. Забежав в кафетерий и спешно перекусив, я поехал к медведю домой, собираясь дожидаться его прям в кроватке. Ключик он мне сделал через неделю после закрепления нашего знакомства, и теперь я мог спокойно к нему приходить. Секс у нас из-за загруженности случался редко, зато если мы пересекались, то все трое безумствовали и отрывались так, что я потом пару дней еле ходил. Сейчас же моя попочка просто изнывала, соскучившись по мишке и пёсику. Побродил по дорогой квартире нотариуса, немного выпил вина, чтоб заглушить рвущееся чувство сексуального голода, принял душ, побегал голышом, засвидетельствовавшись пятой точкой перед всеми камерами, потом всё же оделся, потому что прохладно, и вовремя вышел в прихожую: вернулись мои красавцы. Оба. И с каким-то омегой. Вот печаль, досада, обломинго. Похоже, мне сегодня ничего не светит. Я горестно вздохнул, а альфы подняли на меня взгляды, только заметив. — Ой, Дирт, привет, — пролепетал медведь. — Чего тут делаешь? — ещё более удивлённо протявкал ротвейлер. Я ещё раз вздохнул, натянул сапоги и куртку. Придётся отлавливать их в другой раз. — Увидимся, — расстроенно махнул я рукой обомлевшим альфам. Надо бы заехать в аптечку купить водочки и вибратор. Кир меня догнал. Я как раз на остановке пытался вспомнить, какой мне нужен автобус. — Ты чего ушёл? — произнёс он всё тем же блеющим голосочком. Ох, не люблю я, когда он так скулит. — Да мешать не хотел. — Это просто клиент, мы его дело закрыли удачно, он уговорил пригласить его выпить. Я же не знал, что ты зайдёшь, — Кир сделал несчастные глазки. — У меня завтра свободный день. Загляну вечером. — Нет, нет, — Кир меня под ручки подхватил. — Пошли, очень соскучился. Как я могу отказать? Тем более, я тоже соскучился. И настоящий член лучше вибратора. Когда мы дошли, ротвейлер уже проводил того омегу и, затащив в квартиру, стал быстро меня раздевать. Да! Вот оно счастье! Оба альфы меня тискают. Ещё немного, потянулся ручкой, добрался до одного прекрасного члена, теперь до другого. Как же хочется их язычком погладить. Меня уже утащили на кухню, разложили на столе. Я же судорожно вцепился в яйца мишки – никому не отдам, прижался губами к его паху – как же пахнет, просто сейчас лопну от счастья. Даниэль без слов всё понял и стал меня пальчиками своими гладить. Пальчики у него – отдельная история, колбаски такие, один как два моих, что мне только от них хорошо. Пока ротвейлер мою дырочку растягивал, я самозабвенно вылизывал Киру яйца и член. Для меня его запах просто лучше любых наркотиков, крышу сносит, я начинаю так пошло себя вести, что самому потом стыдно. Вот и сейчас, раздвинул ноги, свесил их по краям стола, выставил для альфы попку и, не выпуская Кира изо рта, шепчу: «Вставь мне, вставь». Он и вставил. Из меня сразу счастье со всех сторон полилось, я активнее Кира засосал, попочкой задвигал, хочу ещё и везде, и поглубже. Кир матерится, красава, меня за волосы схватил и на член натягивает, а я уж не знаю, за что их бы всех ухватить, чтобы не отпускали. Когда Кир в меня кончил, я его ещё сильнее засосал, тискаю, вылизываю, глажу и щекочу. — Отпусти, отпусти, — взмолился мишка, — дай хоть минутку передышки. Я печально выдохнул его член. Сосредоточился на Даниэле, он мою попку довольно тискал и щипал, хотелось прогнуться ещё сильнее, насадиться поглубже, почувствовать где-нибудь в желудке его волшебную палочку. От счастья и удовольствия в голос ору. И заткнуть меня можно лишь членом! Но Кирилл сдулся, свою чудесную штучку мне не даёт, только целует в губки, язычком меня облизывает. Да, да, оближи меня, сладенький. Я вцепился в его ушки – волосы под ёжик стрижены, за них не подержишься, целую самозабвенно, плавлюсь, таю, улетаю. Оргазм утащил в дальние дали, и я, блаженно улыбаясь, безвольной тряпочкой повис на божественном члене ротвейлера. Даниэль, чудо моё расчудесное, меня ещё немного по столу повозюкал, а кончив, сел на диванчик, положив мою тушку попочкой к небу. Кир сел рядышком, и я тут же уткнулся лицом ему в пах. — Ты моё солнышко драгоценное, — пробормотал я, целуя Кириллу яички, — как же мне без тебя плохо, скучаю, любовь моя незабвенная. — Хватит с членом моим разговаривать, — фыркнул на меня Кир. — Мне без него одиноко, — всхлипнул я и обнял ладошками своё сокровище. — Нам тоже без тебя грустно, зайка, — Дан разминал и массировал мою попочку, и я плыл в неге от удовольствия. — Расстроил нас, почти сбежал, мы же тебе всегда рады. — Ну, я только ради секса приехал, а вдруг у вас важные дела, не хотел мешать. Альфы почему-то надулись, стали вздыхать, что-то про эмоциональную составляющую коитуса объяснять. Но я в таком блаженстве был, что не слушал, да и от их разговорчиков всё время мысли нехорошие рождались про чувства и другую бредятину. Нельзя, нельзя думать про чувства, прочь, мыслишки, надо думать про что-нибудь сложное. Например, про оперирование младенцев в утробе омеги! Ночку мы провели в одной кровати, и я так шикарно не высыпался, ровно две недели, с тех пор как последний раз спал с Киром. Кажется, только в его постельке мне комфортно спится. Как бы обнаглеть так, чтобы переехать к нему и занять чудненькое место? Может, он не будет сильно возражать? Кровать-то большая! Утром меня встретил готовый завтрак, миленькая записочка и цветочки – эх, романтики - это сейчас такая редкость! Позавтракал, поплескался в ванночке, почитал медицинский справочник – чем себя занять ещё, не знаю. Решил заглянуть к Даниэлю на работу, он же ко мне часто в обед прибегает, чтобы я ему пососал. Может, и мне сегодня кусочек счастья перепадёт. Оделся посексуальнее – обтягивающее всё, мою микрофигурку теперь можно одной ладошкой ротвейлера прихлопнуть, но я себе нравлюсь – довольный, покрутился перед зеркалом и поехал в контору. Там меня на проходной и не заметили, я мышкой к знакомому кабинету проскользнул и, тихонько постучавшись, заглянул. Дана нет. Но скоро наверняка придёт, раз кабинет открытый. Я осмотрелся, был тут только один раз и в очень приятненькой позе на его чудесном столе. Стол, кстати, огромный. Почему альфы любят большие вещи? Заметив, что стол со стороны клиентов панелью закрыт, у меня загорелась шальная мысль, и я решил отомстить ротвейлеру за все недели моего недотраха! Забрался под стол и затих, ожидая своего пёсика. Пришли они минут через сорок, я уже несколько раз успел передумать и чуть не уснул. Но только почувствовал прекрасный аромат моего альфы, сразу поплыл и заёрзал, ожидая чудесное времяпрепровождение. Даниэль сел за стол, расставил ноги пошире, корпус расслабил, словно специально пододвигая мне свой таз, и я с восторженной улыбкой сел между его коленями. Слюнки сразу потекли, как представил, что мне сейчас посчастливится делать. Напротив стола Дана сели клиенты, и я краем уха прислушался к разговору. Гости друг на друга кричали, спорили, пытались доказать что-то и моему альфе, но мне не понравилось, как ротвейлер напрягся, и потому я осторожно ручками скользнул по напряжённым чреслам. Даниэль дёрнулся, чуть из-за стола не выпрыгнул, но вовремя успел взять себя в руки и, чуть отодвинувшись, уставился в мои невинные глазки. Альфа ничего не сказал, а его клиенты кашлянули, привлекая внимание, он тут же выпрямился и спокойным голосом стал с ними общаться. Вот я сейчас покажу тебе спокойствие! Мстя за то, что подкарауливал меня на обедах, сам удовольствие получал, а мне потом мучиться приходилось. Мстя за то, что появлялся в моём кабинете, изображая больного, и целовал меня часами, да так, что я потом ещё несколько суток дышать не мог. И мстя за охуенный запах, от которого мозги не работают, и однажды я едва инструмент в туловище не забыл! Чуть слышный звук расстёгиваемой ширинки показался мне громоподобным. Я погладил спящего зверя, выманивая его на поверхность, запустил ладошки альфе в штаны, освобождая его богатство, и жадно облизнулся. Какой же он красивый, ароматный, нежный и ласковый, так бы и гладил его, целовал, нежил, на ручках бы носил. Начал осторожно, облизал мягкую головку, она сразу мне ответно чуть дёрнулась, в ротик потянулась. Взял её поглубже, языком за щекой покатал, член уже совсем твёрдый стал. Обхватил его руками, стал медленно ласкать, кожицу вверх и вниз елозить, вылизывать. С трудом свои эмоции сдерживаю, так хочется застонать, поглубже эту штучку засунуть, но я стараюсь держаться, прислушиваясь иногда – ротвейлер вида не подаёт, всё такой же спокойный, сука, беседы ведёт. Прибавил темпу, яички погладил, языком по стволу прогулялся, смачивая старательно всюду, снова к головке вернулся, теперь не только обсасываю, но временами поглубже его засовываю, чтобы альфа чувствовал, как мои губы по крепкой поверхности скользят, как его член моего горла касается. Потом отпускаю, снова вылизываю. У Даниэля уже смазочка потекла, это меня ещё сильнее завело, так и хочется на него забраться. Попытался представить, можно ли будет тут под столом на его штучку мою попку насадить. Тесно, конечно, но я же маленький и удаленький. Спустил штаны, осторожно впихнул свою попу к альфе на колени, а этот гад как меня за ягодицы схватит и не пускает. Чуть не заныл от расстройства. Быстро на колени сел и решил ему оральную экзекуцию устроить. За шесть месяцев освоил, как ротвейлеру больше всего нравится, и, уже не обращая внимания на его разговорчики, давай наяривать. Сладко обсасываю, ускоряюсь, замедляюсь и весь его член слюной измазал, она уже по яйцам течёт, штаны мочит. Тут мне новая подлючая мысль в голову прилетела, и я, просунув свою маленькую ручку в его огромные штаны, стал поглаживать анус. Альфа сразу напрягся, поджался, а член ещё больше стал. Сейчас будет тебе чудо-массаж простаты. Знаем, в университете проходили. Слюны моей много, я её собрал, по дырочке размазал и стал осторожно пальцем на него давить. Даниэль чуть не подпрыгнул, быстро позу поменял, выгнулся на стуле, на руку мою сел. Но мне уже не важно – у меня член во рту, и я хочу почувствовать, как он кончает! После недолгой борьбы я, наконец, протолкнул в него палец, и бедный альфа замер, боясь шевельнуться, а я профессиональным движением погладил нужную точку. Даниэль тихо застонал, и я чуть не засмеялся с его членом во рту от радости, что добился его реакции. — С вами всё хорошо? — поинтересовался один из гостей. — Да, секретарь забыл распечатать кое-какие бумаги, но сделает это позже, — ледяным тоном продолжал Даниэль. Сейчас я покажу тебе спокойный тон, мой дорогой пёсик. Массируя его яички, поглаживая простату и самозабвенно обсасывая его член во рту, я больше не обращал внимания на окружающую среду, а просто наслаждался божественными ощущениями своего альфы, заметными только мне телодвижениями: он снова сел свободнее, позволяя мне большее, осторожно дёргал бёдрами, пытаясь засадить мне глубже, и вздрагивал всем телом, когда я делал ему особенно приятно. Когда его рука легла мне на затылок, я даже не сразу сообразил, в чём дело. Дан толкнул меня ниже, заставляя вобрать его до самого конца, я тут же выдохнул, вытащив язык, пытаясь лизнуть его яички, пока это огромная штучка щекочет мне горло. Альфа застонал в голос и кончил, заставляя меня жадно сглатывать сперму. — Вот же ты... зайчик... Я осторожно выглянул из-под стола. Его гости уже ушли, Даниэль, с трудом дыша, развалился на кресле и вытягивал из ящика салфетки, чтобы вытереть меня и себя. — Неожиданность... ничего не скажешь. Всё не мог понять: злится ли он или, наоборот, доволен. — Тебе хоть понравилось? — нежно залепетал я. — Не хочешь сменить место работы? — хохотнул альфа. — Я тебе под стол пуфик положу. Отрицательно мотнул головой, но про себя запрыгал от радости. — Трахни меня, пожалуйста, — попросил я, сразу поворачиваясь к нему попочкой и занимая стратегически важную позицию. — Я только кончил, — развёл он руками. Бедный я! Чуть не зарыдал. У него под столом с меня, наверное, лужица натекла, мне так хотелось, так на это надеялся. А он опять! — Пойдём погуляем, угощу тебя вкусненьким. А потом к Киру домой поедем. Он обещал ради тебя пораньше освободиться. А благодаря твоим стараниям, я со своим очень сложным клиентом невероятно быстро разобрался. Даниэль вытащил меня из-под стола, поправил, пригладил, слёзки вытер и под ручку вывел из кабинета. Я на нём сразу повис, он такой большой, огромный, удобный, просто создан для того, чтобы омеги за него цеплялись. Наверное, в древние времена, когда такие красавцы проходили по столице, выходили из города они, обвешанные текущими мальчиками, готовыми ради своего идеала на всё! Вот и я тоже готов, даже потерпеть обед, прогулку и какую-то беседу, в течение которой я хлопал глазками и смотрел на его обольстительные губы. — Зайдём ещё в одно место? — предложил ротвейлер, и я тут же яростно закачал головой, я же не отказываю. Сразу представил себе красивый лав-хотель в розовых рюшках, с водяной кроватью. Но Даниэль привёл меня в ювелирный, поводил кругами по разным отделам, я заскучал, мне, как хирургу, украшения носить нельзя, а альфа мне то одно колечко покажет, то к другому подтолкнёт. — Надеялся, что мы трахаться пойдём, — вздохнул я, выходя из магазина. — Тебе бы только трахаться... Дан, как мальчишка, насупился, чем-то недовольный. В общем, мы оба недовольны, одна надежда на Кира, и что он в меня засадит и до ночи не выпустит из своих крепких сильных рук. Кирилл встречал с улыбкой, и мне от его положительного настроения сразу полегчало. Обнял его покрепче, Даниэль ему руку пожал, обнял меня со спины. Так, зажатый между двумя крепкими и огромными альфами, я чувствовал себя очень защищённым. Было тепло и уютно, и хотелось так висеть подольше. Но нет, кыш, кыш, глупые мысли. Альфа предложил посмотреть какой-то фильм. — А может, сразу в спальню? Там такая кровать чудесная! — Дирт, я только с работы, дай полчаса передыху? — взмолился Кир. Я вздохнул, слез с его шеи и, сказав, что иду в душ, пошёл отмокать, а заодно себя растянуть, потому что раз уж мы, наконец, снова имеем свободный вечер, то хочу, чтобы этим вечером они оба имели меня. Пока ласкал себя, пару раз кончил, немного расслабился, полегчало, отпустило, вышел к альфам на всё готовый, даже фильм потерпеть. Кир и Дан уже перекусили, сели на диван перед плазмой, достали пиво, включили футбол – в общем, приняли альфо-позу. Я с себя показательно халатик скинул, весь из себя такой чистенький, розовенький, на всё готовый, забрался к ним на ручки. Там покрутился, повертелся, обо все места потёрся, но они меня заметили, только когда я им члены вытащил и стал старательно поглаживать. — Мне тут Дан рассказал, что ты сегодня плохо вёл себя, — подтянул меня к себе поближе медведь, поставив на диван на колени, и утянул в чудесный поцелуй. — Я не говорил, что плохо, я сказал, что развратно, — раздалось у моей задницы, и ротвейлер стал ягодицы мне своим чудесненьким языком гладить. Сразу застонал, расслабился, тело то в жар, то в холод бросает, член нетерпеливо по животу постукивает. Ждал этого чудесного момента две недели. Так плохо, что мы все трудоголики, надо графики менять. И вообще всё в жизни – и так всё есть... или почти всё. Мысли, кыш! Дан мне попку вылизывал, а Кир целовал так, что я снова потёк и непроизвольно ножки пошире поставил, прогнулся, подставился, очень хочется член внутри себя прочувствовать, а лучше два. Попытался озвучить свою мысль, но они, кажется, и без этого догадались. Альфы потихоньку раздевались и продолжали меня ласкать, так упоительно нежно ощупывали всюду. Кир спустился к моей груди и стал сосочки вылизывать, а они у меня очень чувствительные, и я сразу застонал, заскулил, так хорошо, чьи-то руки мне член гладят, Дан мою попочку пальцами изучает. И изнутри, и снаружи. — Хочу вас обоих. Сразу, — пролепетал я. — Успеется, — улыбнулся Кир. — Мы решили тебе подарочек подарить! Достал из кармана своих брюк большую коробочку, явно что-то в ювелирке успел купить, я немного натянуто улыбнулся. — Мне ничего носить нельзя. Ни кольца, ни серьги, ни заколки... — Это напоясная цепочка. Она ведь мешать не будет? — Дан открыл коробочку, и я очень глупо заулыбался, смотря на эту чудесную безделушку. Красивая, тоненькая и точно на работе мешать не будет. Я позволил её на себя надеть, а медведь мне ещё одну коробочку даёт. — А это к цепочке крепится, — произнёс он, как-то странно смущаясь. Во второй коробочке три маленьких сердечка лежали, и на каждом по нашей фотографии. Я как увидел, сердце ёкнуло и, кажется, остановилось. Так приятно, так трогательно... главное, не думать ни о чём большем. — Спасибо, — неловко проговорил я, откладывая вещицу и стараясь скрыть, как бешено колотится в груди сердечко. Вот почему я такой впечатлительный? — А теперь пойдём в постельку? — Нет, на диване будет удобнее, — медведь полулёжа пристроился на кожаной поверхности и подозвал меня к себе, — садись сверху. — Да! — я радостно всплеснул руками и с разбегу на него запрыгнул. Сразу затолкал в себя его огроменный член и с протяжным стоном опустился на этот штырь блаженства. — Не спеши, зайка, — Кир тяжело задышал, но ухватил меня за бёдра, не давая скакать на нём. Я нетерпеливо повилял попочкой, доставляя и ему целую гамму удовольствия. — Две недели ждал твоего члена, Кир, — протянул я, начиная вылизывать своему альфе грудь и живот. — Очень хочу трахаться. — Сегодня будем не трахаться, а любовью заниматься, — горячо дыхнул мне в ухо ротвейлер, и я повернул голову и потянулся к его губам. Что же эти альфы со мной делают, я просто с ума схожу рядом с ними. Ну и ладно, не хочу думать, хочу таять и любиться. — Всё, что пожелаете, — пролепетал мой улетевший мозг. Даниэль ответил на мой поцелуй, нежно погладил язычком ротик, потёр губки и, страстно вдыхая в меня свой охуенный аромат, стал приподнимать мои бёдра. Это было просто волшебно - чувствовать себя на члене одного альфы и в руках другого. Я громко стонал, вскрикивал, когда меня особо удачно опускали вниз. Это было так медленно, так хорошо, словно пытка страстью. Мне безудержно хотелось большего, хотелось кончить и отдаться им полностью. Хотелось почувствовать и ротвейлера внутри себя, и постоянно намекал об этом альфе, тянул к себе, уговаривал. Когда Даниэль стал заталкивать в меня свои волшебные пальчики, я уже весь измучился, тёк, словно в течку, и рыдал от желания кончить. Так хорошо от их прикосновений, поцелуев, тёплого шёпота, я просто купался в экстазе. Обожаю секс, обожаю своих альф и их самые чудесные на свете члены. — Ты готов? — Да! — прохрипел я, уверенный, что на всё готов. — Тебе хорошо? — снова Дан, его голос отвлекал, он входил медленно и осторожно, и я старался думать только о том, как же много у меня сейчас в попе членов. — Да! — проскулил я. Хотя, чего врать, было очень неудобно. Но я знал, что если чуть-чуть потерпеть, то будет потрясающе. Ротвейлер вошёл только наполовинку, дал мне передышку, а потом затолкнулся до самого конца. Я тяжело дышал, пытался успокоить дрожь во всём теле – меня охватывало сильнейшее возбуждение только от одной мысли, что во мне двое альф. Хотелось самому двигаться, прыгать на них, чувствовать их узлы. Но только я попытался пошевелиться, меня сдавили с двух сторон, пережали два огромных мускулистых бугая и стали очень осторожно внутри меня шевелиться. — Ещё, сильнее, — хрипло стонал я. — Сейчас всё будет, заинька, — улыбнулся мне с сияющим взглядом Кирилл. Да, я знаю, что им тоже очень нравится быть во мне вдвоём, и что времени никогда у нас на это нет, но их неспешное шевеление меня просто разрывает. Я так сильно хочу кончить! Хочу почувствовать и страсть, и напор. Они же такие огромные, чего играют пусечек?! Наконец они насладились своим положением и стали делать то, зачем вообще в меня забрались. Даниэль перешёл на рысь, а потом на галоп. Кир одной рукой закрывал мне рот, а второй своё ухо – я так орал, наверное, все соседи с округи сбежались посмотреть, чем это мы занимаемся. Впрочем, мои крики наслаждения трудно было спутать с чем-то другим, так что пусть завидуют. Альфы наперебой пытались меня целовать и отобрать друг у друга, отчего казалось, что меня перетягивают, как канат. Мой член в этой бешеной скачке активно тёрся о крепкий торс Кирилла, и в какой-то момент я понял, что кончаю, срываюсь с грани и падаю в кювет. А мои альфы, даря мне всё больше кайфа, ускорились ещё сильнее и таранили мою попочку, пока я не растёкся безжизненной массой. — Давай его переместим, совсем размяк, — предложил ротвейлер, и меня в четыре здоровенные ручищи свернули, закинули, расправили и куда-то установили. — Кажется, у меня сейчас инфаркт случится, — промычал я, так хорошо, и ближайшие минут пять меня не будет дома. Даниэль уложил меня грудью на боковую спинку дивана, пристроился сзади и продолжил меня укатывать. Кирилл же встал перед моим лицом, я инстинктивно сразу схватился за свой любимый член и запихнул его в рот. И чтобы альфа не вздумал сбежать, слегка придавил его зубами. Всё. Теперь пусть там и лежит. От движений ротвейлера мне снова стало очень хорошо. И, очнувшись, я стал посасывать Кира, наслаждаясь каждым его миллиметром. Когда Дан кончил, вытер и поцеловал мою попочку, я сел поудобнее, притянул альфу поближе и самозабвенно занялся самым любимым делом. Даниэль сидел у меня за спиной и ласково целовал плечики и спину. Медведь тоже долго не продержался и стал толкаться в меня сильнее, и я немного придерживал его руками и старательно обсасывал. Член в моих ладошках стал подрагивать, раздулся, и я с довольным вздохом поймал тёплую струю своим натруженным горлом. Приятный любимый вкус, чуть кисловатый и тягучий, как мой обожаемый желатин, никак не хотел опускаться в животик, и я закашлялся, а потом совершенно для себя неожиданно меня стошнило. Сразу стало очень грустно, и меня накрыло разочарованием. — Бедные мои сперматозоидики, куда же вы от меня сбежали, — прохныкал я, в то время как альфы стали вокруг кудахтать и скакать, переживая за моё состояние. — Я же говорил, он беременный! — заявил Даниэль и всучил мне в неподвижную руку тест на беременность. — С чего бы? — вяло поинтересовался я. — А кто в последнюю течку орал благим матом, чтобы мы повязали тебя в два узла? — ворчал Кир, которому пришлось за мной убирать. — Не помню, — а чего я не помню, того не было, но всё равно пошёл в туалет делать тест. Через пять минут вернулся и вручил его Дану. Конечно, я беременный и теперь сообразил, что тошнит меня уже давно, и сексуальная неудовлетворённость стала просто неудержимой. Вот папа обрадуется, когда узнает, он давно мечтал, чтоб я себе кого-то завёл. Кошку, например. Интересно, успею ли я выпустить до декрета своих интернов… это хорошие мысли, а плохие вопили про то, что мои любовники сейчас быстро свалят в туман. Я задумчиво почесал макушку, пытаясь выгрести оттуда все лишние мыслишки. А альфы тем временем повесили на мой поясок сердечки и хлопали ресничками. — Пора спать… — решил быстро закончить разговор и, завалившись на кровать, сделал вид, что уснул. У меня завтра смена, опять много работы, и вообще… Утром альфы меня подняли ни свет ни заря и потащили к врачу. Мне не нравится, когда меня не спрашивают, но тут я как-то поплыл по течению. В приёмной быстро заполнил анкету, только в графе «отец» ничего не написал. Во-первых, не знаю, который из, а во-вторых, может, они и не захотят ответственность брать. Мы же просто трахались. В кабинет к врачу эти бугаи зачем-то ввалились вдвоём. Медбрат что-то хотел им возразить, но, смерив взглядом эти две необъятные тушки, спрятался под стол. Врач, уже, видно, и не таким пуганый, спокойно принял мою анкету и стал вносить данные в компьютер. На «отцовстве» тоже запнулся и, посмотрев на нас, с холодным пренебрежением спросил: — И чей это ребёнок? — Мой! — в один голос выкрикнули альфы. Врач перевёл на меня взгляд, и я лишь пожал плечами. — Их, — подтвердил я и незаметно прижал цепочку с сердечками к своему ещё плоскому животу. 13 февраля 2015