Lys d'or

      Обстановка помещения была скудной; в комнате, наверное, не насчитывалось и десятка крупной мебели. В одном из углов комнаты, у самой дальней от входа стены, стояла пара древних массивных столов тёмного цвета, которых точно нельзя было назвать новыми: уголки их несколько потрескались, а на поверхности столов были видны царапины и выцветшие пятна. Недалеко от них можно было увидеть несколько стульев, наставленных друг на друга, да видавший виды диван. Но сама отделка зала совершенно отличалась от представленной в нём мебели. Полы были явно из качественной древесины, очень яркие и почти не поцарапанные, что выдавало их небольшой срок службы. Стены выгодно контрастировали своим нежным солнечным цветом с темнотой пола. Если же человек поднимет голову к потолку, то заметит лепнину похожего оттенка, на которой угадывались цветы лилии. Да и люстра не совсем подходила под тренировочный зал. Красивые золотые веточки с множеством листиков-подсвечников расходились из объёмной золотой лилии, создавая при свете огня неповторимые узоры теней. Некоторые из них падали на колонны, которые были помещены в центр комнаты и образовывали некий круг. На столпах были нарисованы те же цветы среднего размера. Но лилии были не просты. По чьей-то задумке их лепестки были самого разного цвета. Они выделялись, привлекали внимание и завораживали своими переливами. Волшебные лилии очаровывали своего нечаянного зрителя, образуя невероятное смешение цвета на каждом лепестке. И только одна единственная лилия выделялась на фоне остальных. Ей не доставало последнего лепестка, и она не сияла так же ярко, как другие. Как ни посмотри, а комната вряд ли раньше использовалась в качестве тренировочного зала.       От одной колоны к другой ходила растерянная Люси. Складывалось впечатление, будто она совсем покинула реальность, рассматривая очередной цветок. О том, что он когда-то там был, напоминали лишь блеклые контуры лепестков. Слегка трясущейся рукой она прикоснулась к исчезающей лилии, сжимая в другой руке свой кулон. В карих глазах плескались боль и тоска, словно вместе с этим рисунком пропадает что-то очень дорогое сердцу. И вот, вспыхнув переливающимися цветами радуги, пропали последние следы от растения. Сердоболия испугано отдёрнула ладонь, отступив от колонны на несколько шагов.       Только её поразили эти последние мгновения умирающего заклинания. В комнате находились все студенты «S» класса. Многие с отсутствием интереса наблюдали за унылым пейзажем; другие, сев на пол, старались досмотреть утренний сон, который так бесцеремонно прервали некоторые личности. Чему тут радоваться? На улице ливень, с обеда их нагло забрали и притащили сюда. Расстройства, да и только. Василиск, а именно так представился звёздный дух всем в пансионате, с пониманием взглянул на свою хозяйку. Он знал, что именно значит для неё это место, поэтому, ничего не сказав, решил осмотреть старую мебель.       Когда в круге колонн Люси осталась единственная, то, как и все присутствующие, почувствовала неожиданное изменение магического пространства. Обернувшись, она успела заметить летящее в неё заклинание. Дальше в ход вступили рефлексы, которые заклинательница отрабатывала годами: подняв правую руку, буквально в паре сантиметров от ладони вспыхнула золотая печать, поглощающая магию. В считанные секунды враждебное волшебство преобразовывалось в крохотный шар, больше напоминающий белоснежный мяч, переливающийся в некоторых местах серыми цветами. Но Сердоболия явно недооценила силу заклинания и вскоре печать треснула, а её ударной волной отбросило на небольшое расстояние. Все присутствующие студенты уже приготовились давать отпор нападавшему, правда, взглянув в дверной проём, обомлели. — Гилдарст, какого чёрта?! — Змееносец осматривал рану девушки на ладони, из которой обильно текла кровь, пока сама пострадавшая пыталась отдышаться. — Неужели перестарался? — невинно, словно дитя, посмеивался заместитель директора, входя в тренировочный зал. — Объяснитесь, учитель, — Титания взглядом делала в Клайве дыру, одновременно перевязывая ранение неизвестно откуда взявшимся бинтом. — Эльза, тебе известно наше «золотое» правило: в группах ни у кого нет секретов, особенно, когда дело касается магии. Вы все с детства дружите и прекрасно ознакомлены с волшебством друг друга, а вот Люси здесь новичок. Поскольку именно я обучал её, то и характер знаю. Она никогда не показала бы даже самого простого своего заклинания, что уж говорить про основное направление. И этот выход — единственное, что пришло мне в голову. Люси, — перебил открывшую рот девушку, — раз ты пришла сюда, то должна следовать правилам. Для меня нет студентов-исключений. Если они не знают твои заклинания, то не могут доверять, а без доверия нет коллектива. Узнать больше об обществе — не за этим ли ты покидала поместье? И как же ты собираешься взаимодействовать с внешним миром, если не хочешь раскрыть хоть какой-то секрет? — после всего пары вопросов юная Сердоболия поняла, что проиграла неначавшийся спор. Нахмурив брови, она отвела взгляд в сторону, затаив обиду на своего учителя, больше напоминающую обиду ребёнка, когда друг не захотел скрывать твой проступок и рассказал о нём всем. Гилдартс ведь прекрасно всё знает. Знает её прошлое, что она сделала и что пережила, но даже так не захотел молчать. — Какой бы ни была редкой твоя магия, всё равно придётся её рано или поздно показать, ты не сможешь вечно рассчитывать только на заклинания из древних книжек. — «Заклинания из древних книжек» имеют огромную силу, особенно те, которые изучает Люси, — в дверном проёме показался юноша в строгом деловом костюме и с рыжей шевелюрой, напоминающей гриву льва. — И вообще, не хорошо обманывать новенькую, — лукаво улыбнувшись, парень исчез в золотом сиянии и вмиг оказался возле барышни, в руке протягивая крохотный шар, — ведь можно показывать не тип магии, а заклинание, которое никто не сможет повторить из присутствующих. — Без разницы. Знакомьтесь, а меня дела ждут. Важные, — прокашлявшись, мужчина средних лет поспешил удалиться, пока заклинательница переваривала полученную информацию. — От него мне толку нет, таких уже десять минимум хранится, но всегда тяжело поглощать эти разрушающие частицы, — немного покрутив шарик в своей руке, Люси раздавила его, и всё, что напоминало о подчинённой магии, — пыль, оседающая на пол. — У него получилось обмануть меня и застать врасплох, — признала своё поражение девушка, поднимаясь с древесного покрытия. Никто из присутствующих не вмешивался, как бы то странно ни было, словно понимали напряжённость атмосферы. — Так и быть, я покажу одно из самых редчайших заклинаний. — Ради этого цирка я тут трачу время? — карие глаза встретились с недовольным взором Драгнила. — Тебя очень заинтересует это заклинание, Нацу, — немой вопрос застыл на лице огненного убийцы драконов, а его старания скрыть этот факт вызвали улыбку на устах девушки. — Я ведь обещала тебе помочь. — О какой помощи идёт речь? — включился в разговор Грей, который до сего момента дремал. Упустить момент поиздеваться над своим другом — грех, поэтому сарказма в голосе хватало. — Ты серьёзно? — на такой ожидаемый вопрос Люси хотела ответить своей типичной фразой: «Я никогда не нарушаю обещаний», но одного взгляда хватило на розововолосого, чтобы проглотить эти слова и сдержанно кивнуть. Растерянность, недоверие, страх, опаска — все самые скверные чувства разрывали душу юноши и лишь где-то глубоко в сердце зарождалась маленькая надежда. — Но у меня есть одно условие, — Драгнил заметно напрягся, внимательно вглядываясь в лицо Сердоболии, — ты должен им всё рассказать. — Интересно, о чём мы не знаем? Нацу? — Титания, не собираясь больше сдерживать свой интерес, вмешалась в столь странный диалог двух магов. Ей явно не нравился тот факт, что какая-то новенькая в курсе жизни их друга детства лучше, чем они. Вот только ходячая проблема, как иногда его любили называть Грей и Гажил, не спешила отвечать. Он попросту не услышал Эльзу, стоя к ней спиной. — Если тебе трудно, то это могу сказать я. Пока они не узнают, я не смогу применить заклинание. — Эй, Нацу, хватит меня игнорировать! — юный дракон едва заметно кивнул, давая добро на раскрытие своей давней тайны, которой, по сути, заклинательница владела совершенно случайно. — Он не игнорирует тебя, Эльза, — сглотнув появившийся ком в горле, барышня продолжила, — он потерял возможность слышать несколько лет назад, — всего пару слов, а подействовали как магия Медузы Горгоны — все застыли, в неверии раскрывая глаза настолько, насколько было возможно. В какой-то момент Люси даже пожалела о том, что сказала, пока по залу не разнёсся дружный хохот нескольких парней. — Ты серьёзно? Потомок драконов и потерял слух? Ой, не могу больше, — держась за живот, сквозь слёзы смеялся ледяной волшебник. — Драгнил, новый способ девчонок клеить? Оригинально, оригинально, — Жерар с похотливой улыбкой посмотрел на заклинательницу, одобряя выбор друга. В ответ на это действие в него сразу полетела молния, которую он разрушил ответным заклинанием. — Да как вы смеете?! — дрожащий голос эхом прошёлся по комнате после очередного электрического заряда, пущенного в стену. Обида за друга, злость на себя и на этих невежественных животных, считающих себя сливками общества из-за родителей — Сердоболия не могла думать о чём-то другом. Она надеялась, что это признание спасёт положение, что Нацу больше не будет так одиноко. Наивная. Чего следовало ожидать от богатеньких детишек? Да ведь она и сама таковой является. Хотелось найти спасения. Сейчас она, как тонущая, в попытках удержаться на плаву, ищет понимания, но находит презрение, и лишь Драганил смотрел на неё с ожиданием и сожалением. «Он знал, что так всё будет, поэтому и молчал. А я идиотка…». — До чего же прогнил этот мир и люди в нём. Надеялась помочь и сблизить друзей детства, а теперь дошло до дуры, что для вас дружба ничего не значит, пустой звук. Он хотел остаться рядом с вами и делал всё для этого, не хотел расстраивать своими проблемами, а сейчас, когда он умирает, вы так поступаете. Кроме как с грязью я вас сравнить ни с чем не могу. — Да что ты знаешь о Нацу? С какого перепугу мы должны верить, будто он умирает? — Я знаю о нём куда больше, чем вы все вместе взятые! И не для вашего блага я изучала древнейшие книги больше года! Я должна семье Драгнилов! Не род Сердоболиев в долгах, только я! Я спасу сына Игнила, ведь он дорожит им больше, чем кем-либо; гордится и спешит поделиться его успехами со всеми; любит и боится потерять. Мне всегда нравилось слушать новые рассказы Игнила о своём наследнике. Даже не зная, как выглядит Нацу, я уже понимала, что сын и отец — оба замечательные люди. Игнил никогда не оставлял меня в одиночестве, а Нацу всегда справлялся со своими проблемами сам! И когда произошло подобное несчастье, то просто не могла остаться в стороне. Вот только не в наследнике проблема, оказывается, а в его окружении. Рядом с такими чёрствыми людьми умрёшь, и плевать всем будет, — во время всего монолога убийца драконов ни разу не отвёл от девушки взгляда, стараясь уловить каждое слово и не желая видеть реакции своих «друзей», остальные выслушивали, что-то принимая к своему сведению. Трясущуюся от злости хозяйку успокаивал Локи, пока в тишине не раздался лязг доспехов. — Ты не справедлива, Люси, — карие глаза Титании как обычно выражали полную уверенность — так казалось на первый взгляд. Но, если присмотреться, то сдвинутые к переносице брови и немного дрожащие уголки губ говорили о всех переживаниях королевы фей. — Извини этих придурков, они всегда всё стараются обернуть в шутку, даже самую серьёзную тему, на которую шутить нельзя. Я как президент студенческого совета не должна была допускать такого, но и ты не можешь нас оскорблять без оснований. Меня сначала очень беспокоило отстранение Нацу от нашей компании, но я не обратила на это внимание, а стоило. Если всё, что сейчас было сказано, — правда, то ты сможешь помочь? — Почему мы должны ей верить? Вдруг она решила навредить Нацу-сану. Ведь Сердоболии и Драгнилы соревнуются за первое место, — девушка-дождь привела весомый аргумент, который заставил сомневаться многих присутствующих. Сохраняя последние остатки своей гордости, Люси готовилась выслушать мнение остальных, пока Василиск терял самообладание, покрывая тело тёмной чешуёй. — Что я должен делать? — юноша с волосами цвета сакуры своим вопросом выбил всех из колеи. «Он смотрел на Дождию, и она, в принципе, права. Тогда почему? Он мне не доверяет, но так уверенно говорит. Странный. Какими силами нужно обладать, чтобы так цепляться за жизнь, не имея почти никаких шансов?» Мысленно поражаясь упорству дракона, Сердоболия всё больше боролась со своим стыдом. Сказать «извини» — всё равно, что подписать смертный приговор. Приговор, который раскроет все карты, и игра сразу закончится не в её пользу. И чем она думала, совершая всё это? Даже сейчас нагло врёт. Это маленькое существо, именуемое «Совестью», медленно съедало сердце и душу, оставляя после себя пустоту. Хотелось просто подойти, обнять и сказать, что всё обязательно будет хорошо, что она загладит эту ошибку ценой своей никчёмной жизни. — Кого что-то не устраивает, выход найдут сами. — Тогда мы пойдём. — Змееносец и Лев оказались единственными, кто покинул тренировочный зал. — Не переусердствуй. — Сядь там. — Заклинательница рукой указала в центр комнаты, где совсем недавно она отражала заклинание Гилдартса. Нацу послушно плюхнулся, ожидая дальнейших приказов. — Мы будем искать ответы на все интересующие нас вопросы в твоём подсознании. Дабы избежать всех неприятных последствий заклинания, а конкретнее головных болей или тошноты, мне нужно ввести тебя в состояние транса. И именно тут подвох. Обычно я использую для этого мелодию, но с тобой придётся сделать исключение. — Люси встала между двумя колоннами, медленно закрыв глаза и выдохнув. Золотая печать заняла всё пространство в странном круге, а из неё появлялись необычайные язычки пламени. Из белого цвета огонь плавно перетекал в голубой, синий и фиолетовый. В воздухе поднимались странные сверкающие частички, которые разлетались по всей комнате и заполняли её своим тусклым, но приятным светом. Со стороны послышалась восторженная догадка, которую Люси поспешила подтвердить: — Да, это звёздный огонь. Нацу, ты должен поглотить пламя. Не есть! — остановив убийцу драконов от пробы деликатеса, девушка думала, как же доступно объяснить, что требуется от больного. — Сейчас у тебя будет что-то вроде медитации. Закрой глаза и попробуй почувствовать свою стихию телом, всей кожей. Представь, будто она разливается у тебя по венам вместо крови. Ты не должен делать это быстро. Успокойся и ни о чём не думай. — Это у него никаких проблем не вызовет. Он никогда ни о чём не думает, — пронаблюдав за своим товарищем порядка трёх минут, Гажил вынес общий вердикт: — Он заснул. Нет, ну точно заснул. И что нам делать, пока он «медитирует»? Дрова таскать, чтоб огонёк не потух? — Наблюдайте за пламенем. Если хотите, то тоже можете поспать, — не оценив шутку железного убийцы драконов, златовласка неотрывно смотрела на Драгнила, объятого пламенем, всё больше погружаясь в собственные мысли.       «И как я должен поглощать пламя, при этом не есть его? Эта девка точно рехнулась. Мало того, что рассказала всем обо мне, так ещё и приказы раздаёт. Вот какого я её слушался? Что на меня нашло? Отчаянье? Да. Очевидно. Она — моя последняя надежда на спасение и долгую жизнь. Плевать, что её отец подослал. Значит, точно вылечит. А ещё отрицала свою связь с Игнилом. Обманщица. Но если трезво думать, то она три дня назад ещё не знала, как я выгляжу. Помогла незнакомому человеку. Святая простота, а ещё очень странная. Но интересная и забавная. И это пламя успокаивает, словно убаюкивает. Хочу попробовать. Наверняка, вкусное и силы восстановит. Напоминает её заклинание, когда она лечила меня. Так хорошо, будто она нежно обнимает меня. В сон клонит. Уютно… Стоп! Не спать. Медитировать. Ни о чём не думать. Если сейчас всё получится, то я вернусь к своей семье, к друзьям, к Хэппи. Нужно сосредоточиться. Огонь медленно разливается по моему телу; я чувствую его всей кожей; мои мысли чисты, как первый снег, медленно падающий в зимнее время на землю… Да нихрена! Как это у людей получается сидеть так часами?! У меня ноги затекли! Свело всё. Больше не могу, сейчас усну…» — Нацу, открывай глаза! — тонкий пронзительный голос настойчиво требовал пробуждения юноши, слегка дёргая за волосы. Отмахнувшись от назойливого существа, соня продолжил дальше досматривать свои грёзы, положив руку под голову. — Драгнил, сейчас же просыпайся! — приняв сидячее положение, продолжая держать глаза закрытыми, он отдалённо слышал возмущения морозилки и железки в свой адрес. — Заткнитесь, Грей, Гажил, а то сейчас получите, надоело от вас сплошные недовольства слышать, — Нацу протяжно зевнул и только спустя несколько секунд понял, что сказал. Шокированно распахнув глаза, он не мог поверить в своё счастье. Сердце пропустило пару ударов, а после звуки бешенного сердцебиения отдавались уже в ушах. Неужели всё закончилось так просто? А вдруг сон? Тогда пусть он не заканчивается. Раньше даже в стране Морфея такого не было, но у него не глюки. Это точно голоса его друзей. Стали немного грубее за года, которые он провёл, можно сказать, в вакууме, но родными они от этого не перестали быть. Вот слышно поучающий тон Эльзы, а где-то неподалёку Жерар опять ворчит. Дождия шёпотом боготворит ходячие труселя. Всё как обычно, как было до того ужасного дня. Небольшую головную боль от стольких звуков сразу полностью глушила эйфория. В какой-то момент даже показалось, что слёзы выступили из глаз. В мыслях крутился лишь один вопрос, на который так хотелось услышать «теперь всё хорошо»: — Я здоров?