Не такой

POV Минсок:

― Вау, совсем еще молодая лисичка.       Я открыл глаза на голос. ― Такой юный и невинный. Ты посмотри, какой пышный хвост! ― Думаю, вожак не будет против, если мы с ним немного развлечемся. Крошка, стань человеком. ― Давай, иначе начну бить.       Я слышал их мерзкие голоса сквозь пелену страха. Из-за боязни ударов начал медленно превращаться. ― А теперь опускайся на коленки и работай ротиком, ― проговорил один из них нахальным голосищем, давя на мою голову, сдабривая все это сальным взглядом черных глаз. Я почувствовал, как потекли слезы, к горлу подступил ком. Хотелось умереть на месте. «Я хочу к маме», ― лишь проносилось в голове. ― Достаточно! ― прозвучал чей-то властный голос, после чего я получил внушительный случайный удар по голове и потерял сознание.       Я очнулся в уютной, но незнакомой постели. Хоть я и был в образе человека, но хвост и уши не исчезли. Нельзя было бить меня во время трансформации, я же теперь еще неделями буду восстанавливаться!       Я хотел потянуться, но громко пискнул от боли, пронзившей все тело. Голову тянуло вниз, она трещала и ныла одновременно. На мой писк пришел какой-то альфа. Волк. Я насторожился. Он не был огромен и не выглядел устрашающе. У него было пропорциональное тело, сам он невысокого роста со средним телосложением. Кто-то, идущий за ним, обратился к нему, как к вожаку. И это вожак?! Видимо, волки выродились, вот и хватают половозрелых лисьих омежек. ― Ты как? ― это он ко мне обратился? Нет, правда? Чтобы вожак волков и не заставлял меня, лисье отродье, раздвигать ноги при первой встрече... С ним точно что-то не так.       Я не смог ответить внятно и лишь болезненно замычал. Он потянулся рукой к моим ранкам, отчего я взвыл. ― Не бойся. Я не сделаю больно. Потерпи, пока я все обработаю, ― тихо, словно боясь спугнуть добычу, сказал альфа и достал какую-то мазь. Она обладала приятным успокаивающим запахом.       Альфа не спеша обильно наносил мазь на мои раны, коих было предостаточно. Я чувствовал, как нежно, с какой заботой его руки скользят по болезненным синякам и ссадинам. От его запаха вкупе с ромашковым ароматом в животе будто запорхали бабочки. От прикосновений по телу разливалось тепло. Волки не могут быть такими... Они так ко мне не относятся, я же лиса. Закончив, он потянулся к моему хвосту. Я напрягся. Думал, что сейчас он потянет за него, и я не смогу противиться из-за боли, которой очень боюсь. ― Можно я поглажу?.. ― шепотом спросил альфа.       Из-за такого отношения я не смог отказать, робко кивнув. Это впервые.       Альфа перебирал каждый мой волосок, приговаривая, что они очень гладкие и мягкие. Потом поднялся к ушам, поглаживая, почесывая за ними. От нахлынувшего удовольствия я протяжно простонал. Альфа смекнул, что мне это нравится, и продолжил, что-то рассказывая. ― Меня зовут Чондэ. Ты можешь звать меня Чен. Я вожак этой стаи. Ты уж прости, что мои выродки так к тебе отнеслись. Как только на твоем теле не останется и следа от их невежества, я отпущу тебя. Мало ли, кто еще накинется, с ранами не устоишь. ― Я-я Минсок, ― мой голос дрожал то ли от страха, то ли от удовольствия. ― Минсок, ― протянул альфа, ― красивый... Сколько тебе лет? ― Двадцать пять. ― Вау, совсем еще молодняк для оборотня. Мне, например, уже перевалило за две сотни, ― восторженно сказал альфа, ― и знаешь, за все эти двести лет я не нашел своего омегу. Посмотри, в хижине абсолютно все предназначено для двоих, но это так и не используется. ― Чен поник. Его было действительно жаль. Две сотни без пары, наедине со стаей.       Я непроизвольно зевнул. Пребывание на чужой территории утомительно, да и я ослаб. Альфа был очень внимательным, поэтому не заставил себя долго ждать. Он принес кувшин воды и теплое одеяло. ― Если тебе только что-то понадобится, то зови, не стесняйся, ведь это я виноват в том, что с тобой случилось.       Альфа укрыл меня одеялом и погасил свет.       Надо же, не все волки так плохи, как о них говорят. Бывают среди них и нормальные, но это еще не повод доверять этим варварам. Они не такие как лисы. Совершенно не утонченные мужланы. Чен может быть абсолютным исключением, но и ему нельзя доверять.       Я проснулся от сильного запаха, раздражающего нос. От него моментально захотелось есть, и глаза открылись сами. ― Прости! Я тебя разбудил, ― вскрикнул Чен, увидев мои открытые зенки. Я демонстративно принюхался, поднимаясь с кровати. ― Я принес немного еды, тебе должно понравиться. Ты же сейчас не можешь принять какую-то определенную форму?       Немного подумав, я решил попытаться превратиться обратно в лису, но тщетно. Оттого, что процесс моей трансформации прервали, я заблудился в промежуточной стадии. Не знаю, когда смогу нормально перевоплотиться хоть в кого-нибудь, а не быть гибридом с хвостом и ушами! ― Не могу... ― грустно ответил я. ― Есть в таком образе тебе будет приятней человеческую еду. Я потушил кролика. Если захочешь что-нибудь другое, то скажи. ― Все отлично, правда, ― робко вставил я и принялся за еду.       Чен вышел, оставляя меня одного.       Я ведь голодал целый день, а в человеческом теле это пережить трудно. Чен оказался неплохим кулинаром. Все действительно было вкусно. Расправившись с едой, я положил тарелку на тумбу и снова лег, пытаясь заснуть. Однако ни через пять минут ни через час этого у меня не вышло. Я лег с закрытыми глазами и принялся думать ни о чем. Мама, наверное, уже вся извелась и беспробудно плачет...       В комнате стало скучно одному, я не мог понять, как же мне звать альфу ― голос был немного сорван ― поэтому вышел из хижины. Сразу же я столкнулся с ненавистью. Я слышал мерзкие укоры в свой адрес от местных омег. «Это об этом отродье заботится наш вожак? Фу, необычно», ― говорили омеги. Альфы же только и делали комплименты моей пятой точке. Как же гадко... Я постарался скрыть взгляд и опустил голову. ― Мин-мин! ― Перед глазами встал Чен, поднимая мое лицо. ― Захотелось подышать свежим воздухом? В хижине душно и неприятно? Я так и знал! ― частил альфа на всю поляну, заставляя меня чувствовать себя еще хуже.       Он повел меня к костру, взяв за руку. Я подчинился и пошел за ним. Там альфа прилег, трансформируясь в волка. Хоть он и не открывал рта, его слова четко проносились в голове. Я решил продолжить разговор, и ответ все равно зазвучал в голове. ― Как так? Что происходит? ― негодовал я. ― Попробуй точно так же произнести мысленно. Давай, я услышу. ― Это одна из способностей оборотней? ― звучат мои же слова в моей голове. ― В облике животных мы не можем говорить, а вот мысленно вполне. Неужели ты совсем ничего не знаешь о своих же способностях?       Альфа поднял лапу и сказал мне забираться под нее. А разве такому альфе откажешь? Нет. Я аккуратно лег под его мощную тушу и обрадовался теплому меху ― на улице начало холодать. Я был пленен его ленивыми рассказами, пробегающими в моих собственных мыслях, что вовсе не заметил, как провалился в сон. Мне снилось, как Чен кричит на всех и вся: «Он мой. Кто посмеет с ним связаться, будет лично получать наказание!» Довольно странный сон, будто все происходило в реальности... ― Мин-мин, уже полдень, ― прозвучало в голове.       Я приоткрыл глаза и увидел перед собой волчью тушу. Я привстал. Осмотревшись, я понял, что так и проспал всю ночь у костра. ― Я не решился тебя будить, ― Чен уже принял другую форму, и я мог слышать его прекраснейший голос во всей красе.       Альфа подошел ко мне и легко провел по волосам, почесал за ухом. Я бы лег и наслаждался этим, если бы не предательский звук моего живота. ― Хочешь есть?       Я кивнул. ― Не хочу мяса. Яяя-год хочу, ― жалобно проскулил я.       Чен протянул мне руку. ― Тогда пойдем искать ягоды?       Я взял его за руку и поднялся с земли. Чен шагал очень быстро и размашисто, я не мог за ним поспеть, быстро уставая. Еще и раны начали ныть, усугубляя положение. ― Чен, можно я здесь передохну? ― я сел на пенек и тяжело выдохнул.       В ответ альфа лишь встал передо мной спиной. ― Залезай. ― Нет, тебе будет тяжело. ― Я не смогу тебя защитить, если ты останешься здесь. Лес полон опасностей, впрочем, ты уже знаешь, ведь именно так попал ко мне. Залезай, не беспокойся обо мне, я сильнее, чем кажется.       Я, не задавая лишних вопросов, запрыгнул к нему на спину, обхватывая шею руками, а тело ногами. Оказалось, что так было даже удобнее. Я мог без труда дотянуться до высоких фруктов и ягод, самых сладких плодов. Периодически я собирал их в легкую корзинку, висящую на поясе, или кормил Чена, но основная масса была предназначена мне. Когда я заявил, что наелся, Чен, благодаря своей невероятной интуиции и чутью, нашел посреди леса место вроде опушки. Чондэ трансформировался, я же лег ему под лапу, как это было совсем недавно, но неожиданно он заставил меня подняться и уйти поскорее. Стоило нам только выйти в лес, как между деревьев проскользнул чей-то пугающий силуэт. Я прижался к Чену, всеми силами стараясь успокоиться. ― Мин, заберись на дерево, постарайся укрыться и стать незаметным, ― скомандовал Чен. Я же не стал спорить и, игнорируя боль и новые ссадины от небольших сучков, добрался до самой кроны, стараясь укрыться в ней.       К Чену подбежал внушительного вида альфа, провоцируя того на драку. Я не слышал их разговора, но очевидно было то, что этот альфа сильнее. Я отвернулся, не желая смотреть на кровавую драку. Но... ― Мин, спускайся, все лучше, чем я думал, ― нежно позвал Чен через пару мгновений.       Я взглянул вниз. Чен стоял рядом с неподвижной тушей медведя. ― Это оказался слабый и глупый мишка. Он не мертвый, ― сказал Чен, увидев мои сожалеющие глаза, ― живой. Просто покусился на чужое, не имея должной силы.       Чен с лучезарной улыбкой подал мне руку. ― Идем.       Пока заживали мои раны, Чен много времени проводил со мной. Каждый день мы прогуливались по территории, изучали различные целебные травы, лежали на поляне, выискивая разнообразнейших жуков и бабочек. Чен учил меня охоте в человеческом облике, так как я никак не мог превратиться обратно, рассказывал много интересного об оборотнях.       Когда я в одиночку выходил из хижины, почему-то никто не желал даже смотреть на меня, стая не шепталась, не унижала меня словесно, а просто отворачивалась, не говоря ни слова. Это настораживало. Куда более напрягали намеки Чена. Вожак волков был вежлив, интересен, хорош собой, отлично воспитан, но он же волк. Я никогда не смогу их простить за то, что они сделали с моим отцом. Благодаря им он сейчас целыми днями только лежит в хижине. Это преступление совершили волки, и это не единичный случай. Их природа всегда может дать пору мозгу, и не исключено, что однажды Чондэ причинит мне боль... ― Мин-мин, что такое? ― заволновался Чен, когда я согнулся пополам. ― Ничего, просто живот болит.       Я поспешил незаметно уйти, ничего не говоря. Раны ранами, а течка по расписанию, черт ее возьми. Я зашел в хижину и просто лег, не двигаясь. Нельзя, чтобы Чен понял. Это опасно. Отправляться в лес течному омеге куда более опасно. «Чен не придет, он ляжет спать, а завтра с утра я уйду», ― успокаивал я самого себя, но не тут-то было. Чен вошел в хижину и сразу все понял. ― Я волновался, извини, если бы ты сказал... Теперь я не могу уйти. ― Он присел на кровать и наклонился к моим губам. ― Нет, Чен, не надо, пожалуйста, ― не отпуская остатки здравого смысла, молил я.       Альфа моментально отдалился и выбежал из комнаты. Я был как в бреду, все звуки мешались в голове, образы расплывалась, весь мир потускнел. Моя голова раскалывалась, было сложно дышать, говорить, думать... ― Выпей, ― среди всех шумов я смог разобрать один голос. Голос Чена.       Он протянул мне ложку со сладкой жидкостью, а потом я уже ничего не помню, моментально заснул.       Я лежал с закрытыми глазами. Чья-то рука крепко обнимала меня за талию, течка отступила, я вырубился. По этим пунктам можно было понять, что произошло прошлой ночью. Мне страшно было открывать глаза, я боялся увидеть перед собой вожака волков, а на шее нащупать метку. Но рано или поздно мне бы пришлось это сделать. Был я полностью одет. Тщательно исследовав шею руками, я ничего не нашел. Нервно сглотнув, повернул голову. Рядом со мной лежал Чен с открытыми глазами. Я потянулся встать, но его руки остановили меня. ― Не уходи. Ничего не было. ― Я хочу уйти на рассвете. ― Потерпи до утра, я не прошу большего, ― грустно сказал Чен, уткнувшись мне в затылок.       Под его мерное дыхание я снова заснул. Однако ровно на рассвете пробудился и нарушил сон Чена. ― Пора.       Мы молча вышли из хижины. Я сел на Чондэ, когда он обратился в волка. Мне казалось, что я знаю путь, хотя уж точно не мог его помнить. Я показывал ему дорогу, но Чен намеренно делал вид, что не понимает, тянул время, частенько замедляя шаг. Все-таки мы добрались. За два метра от лагеря он остановился. Чен превратился в человека и с грустью на лице крепко обнял меня. ― Возьми это с собой, ― он снял с шеи свой счастливый талисман. ― Это мой собственный клык. Он выпал при драке за территорию. Если будешь грустить, то надень его.       Я положил его в карман. ― Мин-мин, просто знай, я всегда тебя жду и буду ждать. Возможно, если бы я был настойчивее, то ты бы не ушел, но с тобой так нельзя. Я не мог тебя обидеть и склонить к тому, что тебе неприятно. Мы ведь обязательно встретимся снова?.. ― Прощай, Чондэ...       Я уже было хотел развернуться и уйти, но Чен схватил меня за руку и притянул для поцелуя. Он легко чмокнул меня в губы, затем пройдясь по ним языком. Из-за этой мягкости не хотелось никуда уходить, но я должен. ― Я люблю тебя, Мин-мин, ― последние слова, что я слышал.       Я мгновенно скрылся за деревьями, игнорируя ком в горле. Почему нужно было влюбиться именно в этого альфу?! ― Сынок! ― завидев меня, мама бросилась с объятиями.       На ее счастливые крики сбежалась вся стая. Все удивлялись тому, что я еще жив. По такому случаю даже отец вышел из хижины. С большим трудом ему давался каждый шаг, но он превозмогал боль ради меня. Взглянув на его ногу, которой не было, я моментально вспомнил, что волки жестоки, что они только и жаждут крови. Но Чен не такой. Он нежный и любящий, я искренне верю в это...       Моя жизнь вернулась в привычное русло. Я полностью восстановился, мог менять форму и охотиться. Хоть я и жил как прежде, все равно не мог и показаться перед отцом. Мне было стыдно. Я замкнулся в себе в некоторой степени. Никто до сих пор не знал, что со мной произошло, как я выжил, но во время очередной течки, когда я вспомнил мягкость тех губ, я решился рассказать свою историю матери. Пригласив в свою комнату, я усадил ее на кровать. ― Мам, я хочу тебе кое-что рассказать. Прошел год, а я все еще не объяснил, как спасся. ― Ты наконец решился? ― она так беззаботно это сказала, что мне стало не по себе. ― Я влюбился.       Моя мать сразу радостно заверещала, выпытывая, кто же этот счастливчик. ― Мам, пожалуйста, выслушай меня до конца и не суди, умоляю. Я, возможно, сейчас разрушу все твои надежды, но... Я влюбился в того, кого не следовало бы. Этот человек ― вожак стаи, ― мамины глаза загорелись интересом, но тут же погасли, ― волчьей стаи, ― я сделал паузу.       Было видно, что мать хотела что-то сказать, и это точно было не в мою пользу, судя по морщинам, появившимся от ярости на ее лице. Я шумно набрался воздуха, предвещая длинный рассказ с кучей деталей, но хотел покончить с этим как можно быстрее. ― Я бежал к тебе с речки, на меня накинулись альфы. Их было двое, это были огромные черные волки. Я сопротивлялся, отбивался, как мог, но все было бесполезно, я потерял сознание. Когда я очнулся, они заставили меня принять человеческую форму и попытались склонить к сексу. Тогда появился он. Вожак спас меня, вытащил из их лап, приютил в своей хижине. Он сам осмотрел и начал лечить мои раны. Сам приготовил мне поесть. Он защитил меня от медведя. Он рассказывал мне много интересного об оборотнях, чего я раньше не знал. А когда у меня началась течка, он переборол свои инстинкты, дал мне специальное лекарство. Я думал, что, возвратившись, забуду его. Но провожая меня домой, за несколько шагов до лагеря он признался мне в любви и подарил искренний первый поцелуй... ― Они знают местонахождение нашего лагеря?! А я все думаю, почему же так много волков развелось в округе! ― мама выскочила из комнаты в ярости. ― Мам?.. ― я хотел побежать за ней, но она заперла меня.       Я лег на кровать. Она не поняла. Это конец. Сейчас найдет мне какого-нибудь горе-муженька, и конец моим мечтам о чистой первой любви... Вспомнив о талисмане, я бросился к одежде искать его. Нашел! Он безумно сильно пах Ченом. Я, даже не раздумывая, нацепил его на себя. Воспоминания о той неделе сразу нахлынули, да так, что голова заболела. Хотелось лишь к нему, все тело ныло от нетерпения, и тут вошла мама. ― Мы с твоим отцом быстро все решили. В соседней стае есть подходящий тебе альфа. Вожак, красив, опытен и тоже ищет пару. Он как раз недавно положил глаз на тебя. А ты еще молод и глуп, вот и грезишь о неземной любви. Тебе примера отца недостаточно?! Это кровожадные существа, они нам не ровня по уму, а мы им по силе! ― Мам, ― я был удивлен, не в силах переварить сказанное. Они так взяли и за меня все решили?.. ― Возражения с твоей стороны не принимаются! Я знаю, что для тебя лучше. ― А ты вышла за отца по любви?       Мать замешкалась, но тут же собралась. ― Нет, но полюбить проще, чем кажется. ― А ты уверена, что ты его любишь? Это точно любовь, а не обязанность заботиться о своем супруге?!       Все мои вопросы она пресекла простой пощечиной и ушла. Мама заперла дверь, никто даже не потрудился зайти ко мне, принести поесть. И это стая? Чен заботился обо мне больше, чем собственная мать...       Я сбегу. Сейчас я хочу только Чена, все мои мысли о нем. Я готов сквозь весь лес пройти и ото всех отбиться, лишь бы попасть к нему. Возможно, после течки весь мой запал пропадет, но я привык жить сегодняшним днем, не смотря вперед.       На рассвете, пока все еще спали, я собрался и кое-как вылез через окно. Тихонько прошагав мимо всех хижин, я вышел к реке, потом за пределы лагеря. От любого шороха сердце уходило в пятки. Руки и ноги тряслись, я шел очень медленно и осторожно. Но, не пройдя и полпути, наткнулся на двух черных волков. Опять?! На этот раз они преклонились передо мной. ― Господин велел следить за Вами. Следуйте за нами, ― сказал один из них. Они встали впереди меня и сзади, чтобы защитить.       Я видел их у лагеря! Иногда они подбирались совсем близко. Значит, Чондэ беспокоился обо мне?..       Эти волки довели меня до самой хижины альфы. Я робко постучался в дверь. Поначалу мне никто не открывал. Он спал. Я был настойчивее, и через несколько секунд дверь отворилась в сопровождении недовольного ворчания. Завидев, альфа с порога бросился сжимать меня в объятиях. ― Мин-мин, ― закусывая губу и чуть не плача, шептал альфа мне на ушко, ― я думал, что ты уже не придешь, но я верил... Искренне верил, что ты вернешься! ― Я здесь... ― успокаивающе пробормотал я.       Я нагло вошел в хижину, ложась на кровать. От его запаха все тело вмиг заныло, из-за внезапного возбуждения стоять было трудно. Альфа не заставил себя ждать и присел рядом. ― Мне принести лекарство? ― Я хочу тебя, хочу сейчас, Чен!       Не доверяя моему собственному решению, он поспешил уйти, но я остановил его, схватив за руку. ― Мне очень плохо, я долго шел, чтобы прийти к тебе. Чен, помоги мне безо всяких лекарств, умоляю...       Без лишних слов Чондэ навалился на меня, неспешно снимая одежду с наших тел. Я до крови кусал губу от нетерпения, пока он целовал каждый сантиметр моего тела. Хотелось, чтобы он грубо перевернул меня и вошел с пронзающей болью, но его выдержка не давала трещины. Он был мудрее и опытнее, точно зная, как мне понравится больше, независимо от моих желаний. Через несколько минут я подстроился под его ленивый темп. С того момента я не помню ничего, что было бы мне неприятно. Я вспоминаю лишь сладкое наслаждение от его теплых пальцев, мокрых поцелуев, красивого голоса и ощущения контраста, когда, войдя в меня, он превратился в дикого зверя...       День встретил меня небольшой болью в ногах из-за длинного пути. На этот раз я проснулся в знакомом месте, будто в родной хижине. Кто-то держал меня за талию и дышал в затылок, иногда целуя его. Улыбнувшись, не веря собственному счастью, я повернулся. Передо мной предстало лицо Чена, с которого не сходила улыбка. ― Мин-мин... Что приготовить тебе на завтрак? ― спросил альфа, обнимая меня сильнее, но неожиданно его голос задрожал, он прижался ко мне. ― Мин, я думал, что ты уже не придешь. Я... Я весь этот год жил в страхе, что с тобой что-нибудь случится, что ты будешь с другим... Я настолько боялся, что послал нескольких членов стаи следить за тобой, прости. Я живу уже третью сотню, но, как только ты появился в моей жизни, время пошло так быстро, а потом, когда ты ушел, оно неумолимо затянулось. Ты же не уйдешь снова? Теперь я просто не смогу жить без тебя... ― Че-е-ен, я не собираюсь уходить. Больше никогда. Они хотят отдать меня в дар местному вожаку... Я не хочу себе подобной участи!       Чен понимающе улыбнулся и обнял меня. Его легкие объятья ― именно то, чего мне не хватало.       Прошли, наверное, годы с тех пор, как я на рассвете появился на пороге его дома. Жизнь стала совсем другой. Чондэ всецело обо мне заботился. Я чувствовал себя бесценным, так он со мной носился. Охота, готовка, стирка, уборка ― Чен все взял на себя. Он не оставил мне ни одного неприятного или сложного дела. На мои предложения помочь он лишь отмахивался. От такого вожака, который бегает по пятам за своим омегой, стая не была в восторге, но, по их словам, всяко лучше такой Чен, чем вечно грустный или бессердечный, жестокий завоеватель, который и детей не пощадит. ― Что значит жестокий? ― задал вопрос я на слова омеги Лухана, ставшего моим лучшим другом. ― Тебе еще никто не сказал?! То, что произошло с тобой ― самое натуральное чудо! Чондэ всегда воспитывал в нас жестокость. Если он совершал набег, то убивал всех, включая маленьких детей. Младенцев, правда, воспитывали как своих. Нам всем было мерзко так поступать, но никто не мог его свергнуть, и мы подчинялись. Он являлся самым кровожадным борцом за территорию, хоть сейчас так и не скажешь. Чондэ никого не щадил, а особенно «лисье отродье», как он называл лисиц. Он призывал и нас не щадить их. Именно поэтому тебя схватили, как краем глаза заметили. А все потому, что однажды в битве за территорию он потерял клык. Вожаку-лису той стаи он оторвал ногу ценой своего клыка. В самом лучшем случае, исходя из его предыдущих действий, тебя должны были убить. В худшем ― изнасиловать пару раз по кругу, а потом медленно и мучительно подвергать пыткам, но видимо, он сразу понял, что твой запах ― его родной. Он двести с лишним лет остервенело искал своего омегу, а тут он пришел к нему сам. Он не мог упустить шанса заполучить его. Даже если он лиса ― смирится-слюбится.       Я не смел прерывать Лухана. Это он правда рассказывал про моего Чена? Милого и нежного альфу, который ни за что не даст меня в обиду? ― Сколько лет назад он потерял клык? ― спросил я, искренне надеясь, что сроки не совпадут с моим отцом. ― Лет двадцать назад, ― легко ответил Лу.       Я молча поплелся в хижину, игнорируя недоумения Ханя.       Это описание никак не подходило Чену. Он даже внешне не представляет из себя сурового воина, который убивает все на своем пути. Я думал, что лисы смогут заключить мир с этой стаей, если они увидят, какой нежный и благородный у них вожак, но он такой же как и все. Я не ошибался. Все они тираны-завоеватели, жаждущие убийств и крови. Теперь мне бежать уже поздно, я едва ли помню дорогу домой, да и там меня не примут. От безысходности я начал плакать, и не вовремя Чен вернулся с охоты. ― Малыш, что такое?! ― спросил он с порога, ожидая, что я прыгну к нему в объятия как всегда, а я лежал в постели и плакал, свернувшись калачиком. ― Не подходи... ― Что?.. Мин-мин, что с тобой?! ― Он хотел поднять меня и обнять, но я оттолкнул его. ― Я думал, что ты другой. А ты оказался таким же мерзким тираном, который не видит дальше своих желаний... ― Мин-мин, прекращай это. Не зли меня и объясняй наконец, что здесь происходит! ― потихоньку выходил из себя Чен. ― Я все знаю! Знаю о твоем прошлом. Ты не такой, каким хочешь мне казаться, ты жестокий, как и все... ― Кто тебе рассказал? Да я убью его! ― Чен окончательно вышел из себя, подошел ближе, поднял меня резким движением руки и сжал в своих объятьях до боли. ― Чен, мне больно... ― Я спрашиваю, кто тебе рассказал! ― он лишь сильнее сжал меня. ― Чен, мне больно! Даже сейчас... ― после моего крика Чен взял себя в руки, ослабляя хватку. ― Мин-мин, прости... Сильно больно? Я тебе ничего не сломал?! ― засуетился альфа, возвращаясь к своему прежнему облику.       От его глупой заботы на лице появилась улыбка, а слезы мгновенно остановились. ― Я стараюсь быть для тебя таким, чтобы ты ни о чем не беспокоился, и тебе было приятно находиться рядом со мной. Когда я впервые учуял тебя и увидел заплаканное лицо, то я подумал, что именно с тобой я не позволю так поступать. Ты был не таким, как другие лисицы. Не пытался меня перехитрить и убить, сбежав, а смиренно лежал и выздоравливал по моей просьбе. Я за пару секунд понял, что ты другой, а поэтому мог не скрывать от тебя свою нежность и заботу, копившуюся сотнями лет. Я прятал за жестокостью романтичную натуру, иначе, думал, не быть мне вожаком, но я ошибался. Стая приняла меня таким, приняла и тебя. Я погубил очень много жизней из-за своей непроходимой тупости, но люди меняются. Сейчас, благодаря тебе, я другой. ― Почему именно лисы, Чен? ― недоумевал я. ― Это еще из детства... Видишь, что мой оттенок шерсти слегка рыжеват, а внешность странновата для волков? Я метис. Мой папа ― волк, а мама ― лисица. Когда я был еще совсем мал, то она постоянно ругалась со мной, била меня, постепенно и с отцом испортила отношения, хотя он относился к ней с почтением. Когда она заявила, что я ей не сын, а ошибка природы, то меня уже ничего не могло сдержать, моя ненависть к ней вырвалась на свободу, но я все равно любил ее, она же моя мать, вырастила меня, худо-бедно заботилась. Я сказал ей убираться, выкрикнул, что она мне больше не нужна. Эта женщина с такой легкостью ушла, чмокнув меня на прощание и поблагодарив. Отец возненавидел ее и воспитывал меня, внушая ненависть именно к лисицам. Где-то внутри меня бушевало противоречие, поэтому, найдя тебя, я почуял родственную душу. Ты тот самый единственный, что сможет понять меня в любой ситуации. Омега, который отдаст все за меня. Мой щедрый и отважный Минсок.       Я тихонечко рассмеялся. Он так романтично говорил, что я покрылся алой сеточкой до кончиков ушей. ― Чтоо? ― обиженно вопрошал альфа. ― Ничего. ― Я приблизился к нему и посмотрел в глаза. ― Наши дети будут расти в любви... Но прежде я хочу все-таки встретиться с родителями, они должны знать, что с их сыном все в порядке, и он счастлив.       В ответ Чен только уткнулся мне в волосы, вдыхая их аромат.       К моим родителям мы двинулись на рассвете. Одни. Без охраны и сопровождающих. Мои родители могли делать с Ченом все, что угодно, и он был на это готов, чтобы получить благословение. На временное отсутствие Чондэ доверил стаю Лухану и его альфе Сэхуну, самому близкому другу.       Перед входом на чужую территорию мы с Ченом взялись за руки и мысленно попрощались, ожидая всего. Дозорные сразу же схватили нас, но, узнав меня, привели к маме и отцу в хижину. Мать захотела обнять меня, но подавила свои желания, увидев альфу позади. ― Схватить его! Волкам нечего делать на нашей территории!       Я крепко взял Чена за руку. ― Хочешь убить его, тогда и со мной расправься! Я не брошу его одного.       На ее крики в мою сторону и отец проснулся, не понимая сути происходящего. ― Прежде всего ты предал отца. Ты предал всю стаю. И тебе хватило совести прийти сюда с этим? Я разочарована в тебе. Как жаль, что у меня не несколько сыновей, а то тебя я упустила! ― ее слова ранили в самое сердце. Она никогда не была такой жестокой.       Чен крепко сжал мою ладонь и прошептал на ухо, чтобы я не волновался. ― Дорогая, что происходит? ― тут встрял и отец. ― Да тут наш сынок пришел и не один. Привел к нам альфу. А волчьего выродка ты мне в подоле не принес?! ― Хватит! ― встрял Чен. ― Если у вас больше нет сына, то мы можем уйти, чтобы не мозолить вам глаза. Я не позволю Минсоку унижаться перед кем-то и просить прощения, будь то сами духи. ― Чен... ― Ты что, не замечаешь, как он жесток? Даже сейчас он не может усмирить свою волчью натуру. Хам! ― Не мог бы я ее усмирить, то сейчас бы здесь никого не было, кроме меня, ― зло шикнул Чен на мою мать. ― Чен, тише, ― останавливал я своего альфу. Моя мать ему очень не нравилась. ― А голос-то знакомый, ― опять встрял отец, ― и лицо я твое где-то видел... Точно! Помнишь, тогда! ― вскрикнул отец и указал на свою отсутствующую ногу. ― Нога?.. Помню! Тогда я потерял свой клык! ― радостно завопил Чен.       Мы с матерью почувствовали себя лишними, пока отец с Чондэ обсуждали что-то непонятное для нас. ― Дорогой, что ты творишь?! Он лишил тебя ноги! ― заверещала мать со всей мочи. ― Не он то, не он! Если бы не этот прекрасный альфа, то мы бы умерли в тот день!       Мы с мамой задумчиво склонили головы. ― Мы отбивались тогда от одной стаи, когда я потерял ногу. Этот благородный волк проходил мимо с охоты с частью своей стаи. Когда он увидел меня, лежащего в крови, без ноги, то не отвернулся, а помог мне отвоевать территорию. Тогда он видел на дереве и тебя с ребенком, над которым ты тряслась, и это не оставило его равнодушным. Когда он охранял меня, то потерял клык. Чтобы не рушить его образ сурового вожака, мы договорились, что это он решил совершить набег и оторвал мне ногу, потеряв клык. Лишь трое членов его стаи знают правду, но молчат и по сей день, да? ― Да, ― робко и с улыбкой ответил Чен. ― У моего сына хороший вкус. Я знал, что он выберет себе достойную пару. Ох, если бы не этот молодой человек... А сколько, кстати, лет тебе? ― обратился отец к Чондэ. ― Двести двадцать семь, ― у мамы с папой одновременно упала челюсть. ― Сынок, он же тебя на два века старше! Твой альфа старше твоих родителей вместе взятых! ― Я искал омегу двести лет. Я прикладывал для этого все усилия, надеялся в набегах найти пару, но, когда я бросил это дело, ко мне явился Мин... Так что, это Вы могли бы рожать его и пораньше! ― шутливо закончил альфа. Мой единственный и неповторимый волк.