stop being so hot.

Кажется, последний куплет песни постепенно перерастает в смесь взрыва и неимоверного веселья. Парни скачут, словно 12-летные мальчуганы по сцене, задорно выкрикивая слова песни и посылая друг другу и параллельно фанатам 100-ваттные улыбки. Черт, безумцы. Вот только мое внимание приковано исключительно к одной улыбке. Такой нежной и любимой, такой искренней и, о Боже, мои колени снова подгибаются. Зейн, прекрати бесстыдно и безнадежно влюбленно пялиться. О да, я уже перехожу на внутренний монолог, чудом не забывая слова песни. Пару шагов, и я уже вплотную стою к тебе, закидывая руку тебе за шею. Ты поворачиваешься ко мне, и твоя улыбка становится еще ярче и горячей. Подхватываешь меня за талию и прижимаешь, одновременно выкрикивая со мной строчку. Дожидаюсь подходящего момента и наклоняюсь ближе к уху, пытаясь перекричать ор толпы в зале: - Выйди за кулисы. Сейчас. В моих глазах безумный огонь. Ты отстраняешь с улыбкой, но слегка машешь головой в стороны, мол: «не сейчас, Зейн, это может подождать, фанаты важнее». Я слегка, только слегка надуваю губы, вовсе не в силе удержать эмоции. Песня заканчивается, и мы кланяемся, объявляя следующую и последнюю песню на сегодня. Еще одна песня, и ты мой. Но как оказалось, мои желания намного сильнее меня. Да, твоя улыбка настолько заводит меня. Да, твои глаза просто влекут, чтобы утонуть в них. Да, твое тело так и манит, чтобы прикоснуться к нему. И я не выдерживаю и оставшуюся половину песни снова направляюсь в твои объятия, которые ты мне предоставляешь. Мне слишком горячо. То ли от плясок двухчасового концерта, то ли от жара, который исходит от твоего тела. Но я на исходе, все. Прекрати делать это, Пейн. Прекрати быть таким горячим. Дожидаюсь снова момента, когда твое лицо поворачивается ко мне. Я просто беру, просто беру, блять, и прижимаюсь губами к твоим. И это слишком затягивается. Затягивается настолько, что уже никак не спихнешь на обычный дружеский или что-то в этом роде поцелуй. И все равно, что пару тысяч фанатов сейчас глазеют на эту картинку и с писком выкрикивают что-то невнятное и восторженное. Парни продолжают петь, вовсе не обращая на нас никакого внимания. О, правда? Ты отстраняешься и, черт, в твоих глазах застывает неимоверный страх. С губ почти беззвучно слетает только мягкое: - Зейн… Но в другую секунду страх исчезает, и на его месте опять появляются те озорные огоньки. И я только улыбаюсь шире, видя твою до боли нежную и О-МАТЬ-ТВОЮ-ЛИАМ-ПРЕКРАТИ горячую улыбку. Ты мог бы быть немного снисходительным ко мне на концертах и перестать излучать свою чертову сексуальность. Но, мать вашу, это нереально.