Зверь внутри меня

Я шёл по дороге; сиплый ветер подгонял меня в спину, одиноко взвывая и тормоша деревья и кусты. Я никогда не боялся грозы, сколько себя помню. Небо шумело и гремело, тучи наливались свинцом, и воздух становился тяжёлым. Я сглотнул, когда почувствовал, что несколько капель упали на меня, промокнуть не очень-то и хотелось. Я шёл медленно по лесной дороге, вокруг меня был лишь загадочный лес и дождь. Натянув капюшон на лицо, я прибавил шаг. Почему-то из меня вырвалось насмешливое: - Хм, – я не знал точно, кому оно адресовано. Я путешествовал уже очень долго и теперь возвращался домой. В свой родной город. Дождь становился всё сильней и напористей, ветер уныло выл, и я ещё больше погружался в бесконечное чувство одиночества и печали. Гроза пугливо брюзжала в небе, видимо стараясь меня напугать, но можно ли напугать мага молний? Едва ли. Я придерживал капюшон одной рукой, а во второй руке была сумка. Ливень и гроза продолжались до самого утра; рассвет застал меня в лесу, когда я был уже близок к Магнолии. Мне навсегда запомнится полоска розовато-алого цвета, отливающего насыщенно-жёлтым, я слегка сощурился – яркий свет слепил меня. Натянув капюшон на глаза, я пошёл дальше. Ближе к полудню я был уже в городе, и в очередной раз удивился тому, что здесь ничто и не изменилось. Всё те же бакалейщики при входе в город, жизнерадостные торговцы и покупатели, этот город кипел жизнью и светом. Мне стало противно. Уж слишком сильно я не вписывался в эту радостную обстановку. Я лениво оглядывал всех и вся, и тут увидел до боли знакомую блондинку, она о чём-то спорила с продавцом магических товаров, активно жестикулируя руками. Когда продавец, тяжело вздохнув, сдался, она засветилась как начищенный самовар. Я просто смотрел на неё, и в душе просыпалась зависть: «Почему я не такой как она?». Я помнил и знал, что её очень любят, что она как солнце, тогда я же наоборот - если она солнце, то я луна. Я чувствовал особую схожесть между нами, но также были видны и явные различия. Я не мог к ней подойти и стать её другом, я мог лишь стоять в стороне и завидовать. Когда я пришёл в гильдию, то дед взял меня обратно, он был сдержанным и грозным, каким и полагается быть мастеру гильдии, сейчас я не был его внуком, а он моим дедом; сейчас я был провинившимся ребёнком, который осознав свою ошибку, вернулся обратно. Моему возвращению были рады практически все, только эта сумасшедшая блондинка безразлично смотрела на меня, наверно, в её глазах я был ничтожен и ужасен, пусть и так, но зато я теперь дома, и никакое мнение чужого мне человека не вынудило бы меня уйти обратно. Я осмотрелся, как будто впервые здесь нахожусь. Всё осталось прежним. Я чувствовал, как меня прожигает взгляд этой блондинки, я привык к этому. Я смело в ответ взглянул ей в глаза, в её глаза был страх. Теперь всё ясно, ухмыльнувшись, я подошёл к Миражанне, она с улыбкой смотрела на меня, ставя печать гильдии; ловко подхватив задание со второго этажа, я оформил его у Миры, и вышел. Все, словно немые, следили за моими действиями. Пусть я и из Фейри Тейл, но мне никогда не стать её частью, я никогда не смогу беззаботно напиваться и буянить, я никогда не смогу отказаться от своего одиночества, которое признавать никогда не хотел, но теперь я отчётливо это понимаю и принимаю всё как есть. Я стал старше? Возможно. Пока я шёл на задание, я успел перемолоть себе все косточки, в голове всплывали глаза этой блондинки, чьё имя я даже и не помнил, они были окутаны страхом, страхом ко мне. А, ну да, я же как-то чуть её не убил, прошло не так уж и много времени, почему она должна не бояться меня? И только сейчас я задумался, а скольких людей одно моё появление приводит в неописуемый ужас? Наверно многих, я ведь такой злой. Пусть даже и так, но я всё равно ненавижу себя и люблю одновременно. Не знаю, возможно ли это, но «могу, умею, практикую». Попалось пятилетнее задание, как раз будет время глубоко копнуть в своей душе, да и может быть страх и ненависть людей, которые меня окружают, немного да утихнет, за эти-то пять лет. Да что я говорю? Люди никогда не перестанут меня бояться, потому что я сам боюсь зверя внутри себя.