Полночь

Вот ещё один день без тебя… Не длинней, чем вчера, не короче, Просто долгими кажутся ночи, Если знаешь, что день прожит зря. Пахнет улица ранней весной, А в душе всё одно - непогода… Ты живёшь в моём сердце полгода, И полгода как ты не со мной. Обещают к утру снегопад, Значит, на день зима возвратится… И уснуть бы… да что-то не спится - Всё гляжусь в твой внимательный взгляд... Юрий Егоров Джейк и Белла сидели на кухне и пили чай, а из гостиной был слышан звук на всю громкость работающего телевизора. - Эта рыжая кровопийца не остановится! Надо что-то делать! - сказал Джейкоб. - Что? У вас и так много проблем, да ещё и я. - Белла, это наша работа! - Ну не переезжать же мне в резервацию! – ответила она. - А что, было бы неплохо! – с мечтательной улыбкой ответил оборотень. - Ой, зря я это сказала! Кухня наполнилась смехом двух друзей, а за ним и радостный крик Чарли и Билли, и через несколько минут они уже выходили из гостиной. - Ну, думаю, мы пойдём, – сказал Джейк. - Пока! Билли со своим сыном попрощались с Чарли и уехали. Белла как всегда поднялась к себе в комнату, перед этим пожелав отцу спокойной ночи. Уроки были сделаны, поэтому она взяла плеер и легла на кровать. Она снова думала о Нём. Боль подступила. Прошло полгода, и она должна была забыть его. Но нет. Сердце отказывалось забывать, и, видимо, вообще не собиралось. Иногда ей казалось, что это всё сон, что она проснётся, и он будет рядом. Но просыпаясь утром, она осознавала, что его нет, и, может быть, никогда не будет. Единственное спасение – это Джейкоб. Хотя после того, как он стал оборотнем, они мало виделись, и общение стало редким. Незаметно для себя она заснула, а в ушах так и звучала тихая музыка. Вдруг чьи-то холодные пальцы выдернули наушники. *** Белле снился Эдвард. Он касался своими пальцами её лица. Всё это было так реалистично. Прикосновения были холодными, и очень похожи на настоящие. Но девушка не придала этому значения и наслаждалась. Касания прекратились, но Эдвард был в поле зрения, и она просто смотрела на родное лицо. Раздался треск, и Белла проснулась. От увиденного сердце забилось сильнее. Перед ней стояла девушка с огненными волосами и ярко-алыми глазами. Она с усмешкой на лице наблюдала за реакцией Беллы. - Виктория! – с ужасом в глазах прошептала она. - Она самая! – весело ответила та, и опустилась на стул рядом с кроватью. Только сейчас Белла осмотрелась. Она точно была не дома. Комната была большой и старой. Темно-зеленые обои потускнели и местами были содраны. На потолке и в углах была паутина. Мебель из красного дерева покрыта многолетней пылью. На полках стояли рамки с фотографиями, вазы и прочие безделушки. Так же на стене висели старые часы, и они ходили. Кровать, на которой лежала Белла, была огромной, и она застелена золотистым покрывалом. - Где я? – наконец спросила ничего не понимающая девушка. - О, ты в доме моих родителей, а эта комната раньше была моей. Правда мило? - Ответила Виктория. - Зачем ты привела меня сюда? Не смогла убить дома? - А может я передумала тебя убивать? – вопросом на вопрос ответила она. Девушка с недоверием взглянула на неё. - С чего бы это? - Да так. Я ведь хотела сделать больно лишь Эдварду, – при произнесении этого имени у Беллы сжалось сердце, – ты здесь не причём. Эдвард, как я знаю, не хотел лишить тебя души, а ты этого как раз желала. Так вот, я исполню твоё желание, но перед этим послушай мою историю. Белла во все глаза смотрела на Викторию, но, подумав, что ей никуда не деться, кивнула. - Вот и славненько! Как ты поняла, это был мой дом. Родилась я в 1901 году. Родители были весьма состоятельными, и я ни в чём не нуждалась. Вот, взгляни, – она подошла к одной из полок, взяла одну из рамок и дала девушке. На чёрно-белом фото стояла женщина лет двадцати пяти и мужчина примерно сорока. Между ними расположилась хрупкая девочка. Виктории было около пяти. Она очень была похожа на мать. Такие же рыжие волосы и выражение лица. Кажется, они стояли в саду. Фотографию быстро вырвали из рук. - Родители меня любили, и во всём со мной соглашались. Если мне что-то нужно, стоит просто сказать, и оно будет у меня. Но когда мне было восемнадцать, у нас возник спор. Родители выбрали мне жениха. Но вот проблема, у меня уже был возлюбленный, из обычной, непримечательной семьи. Угадаешь кто? Нет? Джеймс. Он был старше меня на три года. Я продолжала спорить с родителями, что Джеймс – моё будущее, и женихов никаких мне не нужно. Но они настаивали на своём. Вдруг, спустя две недели Джеймс пропал. Я так волновалась. Ещё через неделю пришла новость, что Охотник нашёл мёртвое тело в овраге. Родители твердили, что это Джеймс, но в начале я не верила и продолжала ждать, но вскоре сдалась. Моя свадьба с Джорджем Ронгом была в 1920 году. Как же была счастлива мама! А я терпела и твердила себе, что так надо. Год я прожила с ним. Однажды мне прислали письмо. В нём было одно предложение: «Приходи сегодня к опушке леса в полночь. Твой Джеймс». Я, конечно же, пошла, даже не задумываясь. Он, правда, был там, но, не сказав ни слова, вцепился мне в шею. А дальше боль. Вот вся моя человеческая жизнь. Дальше к нам присоединился Лоран, Долгое время мы кочевали, пока не тот бейсбол, Финикс. Смерть Джеймса. Вот вся моя жизнь. Минут пять Белла переваривала информацию, а потом заставила себя взглянуть в глаза Виктории. Они были наполнены болью. Как ни странно было в это поверить, но там действительно плескалась боль. Стараясь об этом не думать, она отвела взгляд. - Ну, как тебе история? – наконец спросила она. Белла промолчала, но потом спросила: - Где мы находимся? - Не буду отвечать, скоро сама найдёшь ответ. Ну что, Белла, готовься. Готовься стать такой как я! Не надейся, псина со своей сворой тебя не найдут. Если уж и найдут, то только после превращения. Она начала ходить вокруг кровати и не сводила красных глаз с Беллы. - Прощай, Белла Свон, – с этими словами она накинулась на неё и вцепилась в горло, а потом в руку, где находился шрам в виде полумесяца – подарок от Джеймса. POV Белла Первые секунды я ничего не чувствовала. Вообще. Ни рук, ни ног. Ничего. Потом резко пришла боль, но в сравнении с тем, что меня ждало впереди, это было как укус комара. Боль нарастала с кончиков пальцев со все четырёх конечностей и постепенно надвигалась на центр, то есть сердце. Когда боль дошла до него, кое-что изменилось. Если раньше это была боль, как будто тебе отрезают части тела по кусочкам, то сейчас это было адское пламя. На этот раз огонь распространялся в обратную сторону, то есть от сердца к пальцам. Он как будто жёг изнутри, каждая клеточка тела пылала. Я ничем не могла пошевелить. Продолжалось это недолго. Весь жар уходил к горлу, но он как будто стал меньше. Способность восприятия окружающего мира ко мне вернулось. Я даже смогла пошевелить рукой. Наверное пора. Я резко открыла глаза.