Магия момента

– Ты так и продолжишь огрызаться вместо общения и строить из себя буку? – устало спросил Дик, вытягиваясь на своём одеяле у костра. – Нам ещё хрен знает сколько топать. – Рад за тебя, – буркнул Джейсон, отворачиваясь и кутаясь в свой дурацкий плащ с капюшоном. Он вообще теперь постоянно кутался в хрен знает сколько одёжек, какая бы погода ни стояла. – Джей, ну хватит, а?! – Дик и сам не понял, как начал раздражаться. – Эти месяцы ты только и делаешь, что бурчишь, ходишь на задания в одиночку и отталкиваешь всех! Отталкиваешь меня! Что за херня с тобой произошла за эти грёбанные пять лет?! – Ничего, просто отвали, – почти прошипел Джейсон. Опять. Снова. Грёбаные пять лет... До них всё было по-другому. Джейсон был другим. Он был младше Дика на несколько лет, но это не помешало им подружиться ещё в магической академии. Джейсон был тогда открытым, улыбчивым, искренним, с глубоким чувством справедливости, живым умом и острым языком. Они оба с блеском выпустились, пусть и не одновременно, по специализации в боевой магии, но продолжали держать контакт. Дик и посоветовал принять Джейсона к ним в гильдию по борьбе с нечистью. Они ещё во время учёбы стали больше, чем друзьями, больше, чем братьями во всех смыслах этих слов. Хотя среди магов такие отношения не были редкостью – ну, кроме всего прочего, и физическая связь не осуждалась, а иногда и поощрялась. Частый резонанс между аурами магов с разными сильными и слабыми местами приводил к выравниванию тех самых слабых мест. Но Дик всегда думал, что то, что было между ними, было не просто из-за пользы, что не он один привязался по-настоящему. В конце концов, им же было хорошо вместе: весело, просто, удобно. И они были просто отличной командой, вдвоём могли справиться с любой напастью, про них чуть ли не легенды ходили. А потом Джейсон поддался на провокацию одного из этих древних вампиров: этот был так вообще полным безумцем, настолько безумцем, что, в отличие от своих собратьев, не кичился родовыми именами и фамилиями, а называл себя Джокером... Погнался за ним в одиночку и пропал на те самые пять лет. Многие поговаривали, что Джейсон умер, что не справился с таким крепким орешком, но однажды он вернулся. Но вернулся другим, абсолютно другим: нелюдимым, скрытным, дёргающимся от любого прикосновения, за щитами постоянно скрывался, словно в кокон ими заворачивался. Разве что нечисть уничтожал с утроенным рвением. А теперь вот их почти в принудительном порядке вновь засунули на одно задание: всего лишь разбушевавшаяся болотная ведьма, ничего серьёзного, задание на пару дней, не больше. А потом они вляпались в какой-то артефакт, который оказался порталом (ещё повезло, что именно в него, а не куда-то ещё), который их закинул в неведомые дали. Кое-как поисковое заклинание дало направление для движения до какого-нибудь населённого пункта, где можно было бы найти телепорт или хотя бы транспорт, но топать ещё надо неделю минимум (при самом оптимистичном раскладе, скорее, две или даже три), и это с учётом того, что они уже и так неделю идут. Повезло, кстати, что у Дика были при себе разбухающие кубики еды – добавляешь воды, которую почти любой маг может создать в достаточном количестве, и вот сытный ужин готов, пусть и не самый разнообразный. И правда повезло: Дик просто по дороге зашёл за ними в лавку и не стал возвращаться, чтобы выложить. Хотя это не значило, что всё это было приятным путешествием. А когда-то Дик был бы рад компании Джейсона и длительной прогулке с ним. Нахлынувшие воспоминания уже в который раз не давали уснуть. Дик просто не мог перестать думать, прокручивать у себя в голове произошедшее, сравнивать, анализировать. Он просто не понимал, почему так происходит. Дик вздохнул и бросил ещё один взгляд на Джейсона, на его спину. На его неровно подрагивающую спину. Что-то между крупной дрожью и мелкими конвульсиями. – Джей? Джейс, ты в порядке? – Дик подскочил к нему, правда не зная, что происходит. Он уже совсем запутался во всём, что касалось Джейсона. А теперь тот трясся, несмотря на тёплую погоду и костёр за спиной. – Нормально я! Отвали! Да отвали же ты! – Джейсон задёргался в его руках, пока Дик пытался повернуть его к себе и осмотреть. Задёргался так активно, что его рука в неизменных с его возвращения перчатках задела один из нагрудных карманов, из которого вывалился один из амулетов. Амулетов, который попал на щёку Джейсона, что задымилась, а сам Джейсон внезапно закричал как в агонии, дёргаясь теперь куда сильнее. Амулет. Против нечисти. Серебряный. Лицо же Джейсона побелело ещё сильнее, не считая алого места ожога, а во рту, раскрытом от крика, показались длинные клыки. Дик и сам не сдержал вскрика и рефлекторно отскочил, а потом точно так же рефлекторно призвал огонь из костра перед собой. Не совсем атака, но уже и не щит. В прорехе защиты Джейсона слишком легко было заметить типичную вампирскую ауру с типичными же недостающими слоями. Всё это произошло в секунду: и ситуация, и наблюдение, и оценка «противника», и готовность защищаться: чистый рефлекс, выработанный за годы работы «чистильщиком». И лишь потом пришёл ужас осознания. Джейсон – вампир. Джейсон. Чёртов вампир. – Что остановился? Давай, спали уже чёртову нечисть, – с желчью прошипел Джейсон, стряхивая с себя подальше амулет всё ещё подрагивающими руками и восстанавливая маскировку, как ауры, так и «косметическую». – Джейсон... ты... ты..? – Ублюдочный урод? Жуткий монстр? Да и да, Дикки. Доволен своими открытиями? – Но... но как? – Очень просто. Ты так хотел узнать, что было со мной за эти пять лет? Окей, давай расскажу тебе сказочку о глупом авантюристе, который думал, что в одиночку победит монстра. И о монстре, который был куда более жесток, чем остальные. О монстре, который посчитал, что просто убить слишком милосердно, а вот превратить в такого же монстра, как он... забавно. Забавно, что глупый авантюрист станет тем, что ненавидел больше всего на свете. Хорошая сказочка, да? – Джейсон откинулся на своём одеяле, словно и не замечал всё ещё висящий в воздухе огонь. Или замечал, но совершенно игнорировал. – Но почему ты ничего не сказал? Брюс знает? – Дик, наконец, совладал со своим языком, а ещё вернул огонь в костёр. «Жуткий упырь» явно не собирался прямо сейчас на него набрасываться и есть. Вроде как. Хотя парочку боевых заклинаний Дик придержал «подвешенными», просто привычка, так он сам себе говорил. – Ну, конечно, я всем растрепал. И Брюсу в первую очередь! – Джейсон зло и коротко рассмеялся. – Чтобы первым делом меня сожгли нахрен на Святом Пламени? Ага, спасибо за заботу. – Ты убивал кого-нибудь? Ну, людей, я имею в виду? – осторожно спросил Дик. – Что? Нет! Хорошего же ты обо мне мнения! – Ну тогда зачем Брюсу тебя убивать? Ну, ты же не... беспредельщик, – Дик старался осторожнее подбирать слова. Ну да, «разумную» нечисть, которая придерживалась законов и не вредила людям, «чистильщики» особо не трогали, хотя да, многие просто сразу били, а потом разбирались – работа такая. Ну и мало этих «цивилизованных», вообще-то, исключение, а не правило. – О, ну да, конечно. Я бы всё ему и остальным в гильдии рассказал, так они бы приняли меня с распростёртыми объятьями! И Брюс, конечно, не выгнал бы меня ссаными тряпками подальше, и, разумеется, не поставил бы на меня пару клейм подчинения! Дик промолчал. Нечего было возразить, если честно. Пусть в гильдии и был более-менее лояльный народ, который, может, лишь бы подкалывать начал, но Брюс был приверженцем жёсткой политики. Он пусть и правда бы не убил Джейсона, но никогда бы не стал относиться к нему, как прежде. А с учётом того, что это его гильдия, и он главный... В общем, понятно, почему Джейсон предпочёл не болтать. Но это всё равно не объясняло всего. – Но почему ты ничего не сказал мне? И где был эти пять лет? Почему не пришёл сразу ко мне? Я же... мы же... – Да «мы же», «ты же», – Джейсон ехидно передразнил, – Эти пять лет я пытался найти сукина сына и прикончить за то, что сделал со мной. И учился жить... пардон, не-жить в новом состоянии. Хреново, знаешь ли. Лекарство пытался найти. Безрезультатно, как видишь. И вернулся я только потому, что все следы нахрен остыли, подумал, что у вас что-нибудь найду. Я на все твои вопросы ответил? Валяй уже, раз у нас вечер откровений. – А как ты не сгорел? Мы же по степи идём, а ты ходил себе днём, – спросил Дик, сразу чувствуя себя идиотом. Ну раз Джейсон всё равно предложил… – Я всё ещё кое-что понимаю в магии. Лекарство пусть и не нашёл, но щиты держать научился. Их достаточно, чтобы не сгореть и всё такое, хотя приятного мало. – А почему ты трясся? – Потому что мне херово, – рыкнул Джейсон, да ещё и посмотрел на него, как на последнего идиота. – Мы уже неделю в этой грёбаной пустыне, а я не брал запас чёртовой крови, не думал, что попаду в такую жопу. В жопу с постоянным солнцем и его грёбаным светом. Так что да, меня колбасит: я голодный и жутко уставший. И ты ещё докапываешься и бесишь. Доволен? – Джейс... – Дик вздохнул, больше и не зная, что может сказать. Всё слишком быстро и сразу навалилось. Надо было как-то переварить. Чёрт, да что с ними произошло? Всё же было так хорошо, а потом Джейсона понесло геройствовать, и теперь вот... – Я могу чем-нибудь тебе помочь? – Шейку подставишь? – Джейсон подмигнул. Дик неосознанно шарахнулся. – Значит, не можешь. Так что отвернись и сопи. И не надо так на меня смотреть, если бы я хотел сожрать тебя во сне, сделал бы это давно. – Хэй, совсем хреново? – Дик еле успел подхватить под локоть Джейсона, который споткнулся на какой-то совсем пустяковой кочке и чуть не растянулся во весь рост. – Нрмльна, – пробормотал Джейсон. Сейчас он выглядел белее, чем снег. С того самого разговора прошло пять дней; заботиться о том, чтобы скрывать зубы и цвет кожи Джейсон перестал уже как два дня. А теперь вот вообще выглядел ходячим трупом. Ну, не считая того, что он и так вампир. Дик вздохнул, усаживаясь на землю вместе с почти висящим на нём Джейсоном. Всё равно уже надо устраивать привал… Дик в очередной раз посмотрел на мелко дрожащего друга и скрипнул зубами. Так больше продолжаться не могло, просто не могло, им ещё недели полторы с такой скоростью тащиться, а Джейсону с каждым часом становилось всё хуже, и это даже несмотря на то, что Дик старался уже сам держать над ним эти антисолнечные щиты (хотя бы часть из них, потому что заклинание было не из простых, а Джейсон, если честно, фигово объяснял. Он и раньше был практически гениальным изобретателем, но вот его изобретения другие использовали с трудом: слишком специфические и уникальные плетения, разобраться не так просто). Дик предлагал и идти по ночам, но Джейсон сказал, что во сне щиты держать куда энергозатратнее, да и спать под солнцем у них обоих получится откровенно хреново. Так что вопрос уже стоял о выборе. Дик и сам не верил, что рассматривает такую возможность, что готов рассмотреть, но, чёрт... – Слушай, а укусы вампиризм передают? – Что? – Джейсон поднял на него немного расфокусированный взгляд. – Ты что, совсем на лекциях спал? Для этого ритуал есть, как минимум... – Кусай, – выдохнул Дик, словно в прорубь бросился, расстёгивая защитную куртку и стаскивая шнурок с парой амулетов. Все его инстинкты вопили, что это хреновая идея, что это очень и очень хреновая идея, что нельзя доверять шею чёртовому вампиру, но... Это же Джейсон, который не просил такой участи, который не заслуживал её, который погибает, но при этом ни разу не попробовал напасть. – Ты же сможешь остановиться, да? – быстро спросил Дик, стараясь спрятать страх. – Что, правда? Ты… позволишь? – Давай, пока я не передумал, – подогнал его Дик, и правда, боясь, что струсит. А ещё он понадеялся, что молчание на последний вопрос не значит что-то ужасное. Джейсон прижался к нему, ну или почти свалился, это с какой стороны посмотреть; прикоснулся губами к шее, словно поцелуем в старые-добрые времена, а потом кожи коснулись зубы в коротком болезненном уколе. Дик неосознанно сжался, боясь, что сейчас будет ещё больнее, готовясь терпеть жуткую боль. И только повторял про себя, что это для Джейсона, что это необходимо. А потом все мысли разом вылетели из головы. Нет, не из-за боли, как раз наоборот. Дик не выдержал и застонал в голос. От места укуса по крови потекло чистое наслаждение без всяких примесей, оно заполняло тело до каждой последней клеточки, заставляя трепетать от самого сильного удовольствия в жизни. Все нервные окончания в теле заискрили праздничной гирляндой безумного шизофреника и словно взрывались, как фейерверки на День Солнцестояния, точно так же зажигаясь ослепительными и прекрасными цветками и осыпаясь тлеющими искрами-угольками от слишком большого накала, что невозможно выдержать. Он будто сам весь стёкся к месту укуса, превращаясь в бесхребетное бесформенное нечто, дрожащее, скулящее и совершенно безвольное. Хорошо, слишком хорошо, так хорошо, что просто не бывает. Жидкое пламя, текущее по венам, грозившееся навсегда лишить рассудка. Рассудка, который хотелось отдать просто так, лишь бы ещё немного биться в абсолютном экстазе. Грёбаный хор ангелов в ушах и сладкая агония. Дик только и мог, что мечтать жалкими остатками своих мыслей находиться в этих крепко обнимающих руках и дарящих блаженство зубах целую вечность, лишь бы это не прекращалось, лишь бы ещё чуть-чуть и ещё, и ещё... – Нет, ещё, – простонал Дик, когда Джейсон разжал зубы и в последний раз провёл языком по ранкам. – Хватит. – Ещё, – это уже был не стон, а сорванный шёпот. Выплывать из этой эйфории было практически больно, хотелось обратно в мир грёз и этого чистого удовольствия. – Хэй, я и так выпил больше, чем следовало. Коньки отбросить хочешь? – Бля-я-я, – протянул Дик, потихоньку возвращаясь в реальный мир. – Это было охуенно. И почему я не знал что это... так? – Потому что, если бы все знали, каково действие слюны вампира при прямом попадании в кровь, люди бы пачками вешались на упырей. Невыгодная политика, знаешь ли, с учётом всей этой легализованной охоты на нечисть, – Джейсон говорил куда бодрее, фыркал, довольно облизывался, очищая уголки губ от крови. А ещё с его щеки пропал припухший след-рубец от амулета, а глаза почти привычно заблестели. – Трахни меня, а? – выдохнул Дик. Это, конечно, не то же самое, но тоже неплохо. И вообще, раз уж такое дело пошло, надо брать от жизни всё. Хотелось ещё удовольствия, хотелось почувствовать вновь сильные сжимающие руки и их власть, то, что они могут дать. Вновь очутиться в сладком мареве, которому нельзя сопротивляться, которое нельзя контролировать. Или это за него остатки вампирского наркотика говорили, хотя какая разница? – Чего? – Секса хочу, Джей. У вампиров же стоит, да? Иль вы поэтому такие злые? – Дик глупо хихикнул и дёрнул за застёжки плаща Джейсона. И вообще, солнце уже почти полностью село, чего кутаться? – Торчок хренов, – фыркнул Джейсон, но тут же прижался в поцелуе, помогая разоблачать себя, ну и самого Дика заодно. – Сам такой, – фыркнул Дик, когда Джейсон освободил губы, и протяжно простонал, когда тот широким мазком провёл языком по шее через проколы. – Ты ведь помнишь те самые полезные заклинания, которым я тебя научил, да? Джейсон рассмеялся. Легко и непринуждённо, как раньше. И словно не было тех пяти лет, не было всей этой жуткой истории, был просто Джейсон – его самый близкий товарищ, друг, названный брат, любовник и дальше по списку. Тот самый Джейсон, что обожал каламбуры, любил надо всеми подшучивать и изобретал замудрёные заклинания, одни из которых чуть ли не дракона на скаку останавливали, а другие служили для ловли мух и их последующего гипноза. И это было даже лучше укуса: Джейсон всё же вернулся, Джейсон снова здесь, Джейсон улыбался и смеялся как раньше, что может быть важнее? И даже плевать на то, что большая часть народу в гильдии, да и вообще везде твердят, что у вампиров нет сердец, душ, эмоций, что они не могут любить и смеяться, испытывать радость. Но Джейсон-то не такой, правда ведь? А ещё Джейсон вновь лукаво улыбался одними глазами, словно только что нашкодил. Что устроил или готовится устроить какую-нибудь пакость. Даже если приятную пакость. И сейчас он с этим самым взглядом стаскивал с него штаны, уверенно прижимая к своему плащу. Дику впервые начал нравиться этот самый чёртов плотный чёрный плащ Джейсона. Достаточно плотный, чтобы можно было лечь на землю и не чувствовать задницей каждую колючку. С мягкой подкладкой для всё той же нежной кожи всё той же задницы. – Хочешь, чтобы тебе было хорошо? – теперь Джейсон улыбался открыто, но точно так же лукаво, провоцирующе. Это смотрелось более чем пошло, с учётом того, что Джейсон так и остался у него между ног, да ещё голову так набок склонил... – Нет, бля, я просто так тут со штанами расстался, – выдавил из себя Дик. Язвить в таком состоянии было сложно. – Ты же не против пары царапин? – Что, с контролем зубов всё настолько хреново? – спросил Дик, стараясь не выдать, как в нём всё чуть ли не закричало «да, да, пожалуйста, ещё укусов!». Это было бы слишком низко: нельзя же так явно показывать, как сильно он хочет этой вампирской заразы, даже если это Джейсон, особенно если это Джейсон. И даже если он минуту назад умирал от наслаждения на этих зубах, не скрывая этого. – Не совсем, – Джейсон фыркнул, а потом выпустил клыки. Дик и дёрнуться не успел, как на его члене образовалась пара тончайших царапин, это было неприятно, даже несколько болезненно, но потом Джейсон медленно и поначалу мучительно неглубоко взял в рот, лишь слегка задев оставленные им же отметины. Царапины не были хоть сколько глубокими, и Дик подозревал, что если бы Джейсон вонзил бы свои клыки по-настоящему в любую из чувствительных частей тела, он бы тут кончил мгновенно. Хватало уже и того, что Джейсон точно так же медленно начал скользить губами туда-обратно, с каждым разом беря чуть глубже, оставляя всё больше своей волшебной слюны в потревоженных капиллярах. Дик комкал и сжимал плащ в стремительно потеющих ладонях, еле сдерживая беспомощные вскрики, а потом не выдержал и переместил руку на затылок Джейсона, заставляя того наконец заглотить до основания. Тот же лишь фыркнул, и эта короткая вибрация отдалась ещё одной вспышкой возбуждения во всём теле. – Ну нет, – Джейсон позволил ещё секунд тридцать трахать себя в горло, а потом сбросил руку и с ужасно пошлым чмокающим звуком выпустил член Дика изо рта. В последний момент выпустил, прямо перед тем, как Дик уже готов был кончить в этот невозможный рот. – С учётом твоей кровопотери, у тебя ещё раз не встанет. А как же я? – Тогда давай уже быстрее, – рыкнул на него Дик, желая лишь того, чтобы Джейсон перестал юлить и опять взял в рот. Или трахнул – всё равно, лишь бы кончить наконец. – Как скажешь, – Джейсон ещё раз фыркнул и издевательски пару раз провёл широкими мазками языка по члену, каждый раз, естественно, проходясь по уже почти зажившим, судя по всему, царапинам. А потом он подтянулся выше и впился требовательным поцелуем в губы, словно с каким-то благоговением проводя снизу вверх руками по телу в первый раз. Джейсон так знакомо, но немного неловко скользил руками по его телу, словно изучая заново, а, может, так и было. Ласкал, целовал, не забывая слегка посасывать место первоначального укуса, вливая крошечные порции чистых эндорфинов, иногда даже вновь слегка покалывал своими клыками в других местах, заставляя испытывать острые короткие вспышки удовольствия. Пальцы Джейсона всё ещё были такими же грубоватыми от тренировок с лёгким оружием, только кожа несколько холоднее. Не настолько, чтобы было противно, но всё равно по-иному. Джейсон, как и ранее, ласково огладил внутреннюю часть бедра, заставляя Дика нетерпеливо выгнуться и раздвинуть ноги ещё шире, приглашая, даже прося. – Всё такой же развратный, да? – прошептал Джейсон ему в самое ухо, посылая знакомый магический импульс, расслабляющий мышцы, смазывающий изнутри. – Всё такой же болтливый, да? – не остался в долгу Дик и сам поддался на проникновение, чувствуя сразу сильный и грубый толчок. Джейсон почти не нежничал, но дал секунд десять на привыкнуть, точнее, вспомнить, каково это с ним. Дик скучал и по этому в том числе. Не по паузе, а по сексу с Джейсоном. Он был особенным, с другими было не так, не настолько по-настоящему, не настолько правильно. Джейсон, даже если сначала был немного неуверенным, сейчас снова втянулся в то, что было так давно. Двигался так же идеально, так же крышесносно и умело целовался, чёрт, он словно все эти годы там не контролировать свою жажду и скрываться от чужих глаз и солнца учился, а тренировался в поцелуях. Прижимал к плащу, овладевал, дарил удовольствие и тихо сквозь зубы постанывал, сорвано дышал. Прекрасный знакомый Джейсон с чуть более выраженным собственничеством и доминированием, куда физически сильнее, но при этом бережнее, он ведь осознавал свою новую силу и контролировал её. В голове продолжало мутить, возможно, от возбуждения, а возможно, и от того, что крови в организме было несколько меньше, чем надо. Дик обвил Джейсона ногами и почти уронил на себя, стараясь усилить контакт. Потому что было мало, всего было мало. Мало прикосновений, мало поцелуев, мало эмоций, хотя всё это уже било ключом. Просто хотелось разом восполнить все те долгие и долгие годы, а они были, и правда, долгими, очень долгими, а последние месяцы так совсем жуткими. Видеть Джейсона почти каждый день так рядом, что просто руку протяни, но не иметь этой возможности... Ужасно. – Никогда, слышишь, больше никогда так не поступай со мной, – в лихорадке зашептал Дик, прижимая голову Джейсона к себе. – Никогда больше не отталкивай меня, не смей! Не смей, не смей, не смей... – слова всё больше смазывались, переходя просто в сорванные неровные вдохи и стоны. Джейсон тихо заскулил, до треска ткани вцепляясь зубами в плащ рядом с ухом Дика. Это было так беспомощно, так уязвимо, так по-человечески, что какая-то часть Дика отстранённо подумала, что надо быть полным извращенцем, чтобы кончить именно от этого. Все остальные же части вообще не думали, а наслаждались оргазмом, и они были, наверное, куда мудрее. – Я скучал, – прошептал Дик, стараясь громкими словами не разрушить магию момента. Это ведь было так похоже на прежние счастливые деньки: валяться вдвоём голышом под звёздным небом, лениво целоваться и валять друг друга по широкому плащу, не переходя ни к чему серьёзному, пока в теле уже была приятная усталость после хорошего секса. – Я тоже, – так же тихо ответил Джейсон. – Тогда почему, Джейс? Неужели ты и правда думал, что я не пойму, что оттолкну? – Я – монстр, Дик. Тот самый упырь, которых ты всю жизнь учился «зачищать». Это не ответ, а? – Но ты же не такой, как остальные, верно? Ты... ты с голоду помирал, но даже не попытался на меня напасть. Никогда не видел, чтобы вампиры так себя контролировали... – Просто себя я ненавидел больше, чем хотел есть. Если бы я сорвался, то Он бы победил, а это... я просто не хочу стать монстром... совсем... – Но мог бы раньше попросить, мог бы уговорить меня, мог бы... да хотя бы усилил мой сон и тайно выпил хоть немного – так бы и тайну сохранил, кстати... – Нет, Дик, если я бы принудил тебя, если бы, тем более, взял силой или обманом... – Джейсон откинулся на плаще, отвернувшись от Дика и всматриваясь куда-то в небо. – Если бы я себе это позволил, то это бы уже означало, что Он победил, то я начал бы позволять себе и другое, то рано или поздно перешёл бы границу... И однажды я бы выпил человека досуха, однажды я бы сорвался. И тогда я бы окончательно стал монстром. Даже если отбросить принципы и всё такое... Я не знаю, почему это работает так, но когда новоиспечённый вампир переходит эту черту, для него назад дороги нет, он меняется. Я бы потерял последнего человека в себе, стал бы сильнее, это да... Всякие вампирские бонусы, ещё большая сила, всё такое. А сейчас я всё ещё нуждаюсь во сне, в человеческой еде, пусть и не так сильно, как в крови. Но границы бы разрушились, сначала, может, и незаметно, сначала просто маленькие уступки и сделки с совестью, но в итоге я бы стал именно тем монстром: без чувств, без морали, таким, о каких нам всегда рассказывали. Может, именно из-за того, что я ещё не полностью... такой, я и смог держать себя в руках, возможно, есть хоть небольшой бонус от «воздержания»... Так что нет, я не имел права давить на тебя, не имел права красть, это было бы непростительно. Иначе Он победит, иначе Его план исполнится. Дик лишь вздохнул и сам перекатился ближе, укладываясь у Джейсона под боком головой и к нему на плечо. – Просто на всякий случай: просить меня – это не принуждать. Моя шея в твоём распоряжении при нужде, – Дик издал смешок и неосознанно провёл по месту укуса. И удивлённо отметил, что на пальцах совсем не осталось крови. А ведь, если подумать, должно же было течь, если не хлестать... – Эй, а почему у меня кровь не идёт? – Целительная сила укуса вампира, всё такое. Важный механизм пропитания, как и наркотическое воздействие: чтобы «кормушку» можно было использовать несколько раз, и чтобы «кормушка» не сбежала, а отвечала покорностью. Именно поэтому, кстати, ты так умолял меня трахнуть – банальное воздействие, – Джейсон не удержался от издевательской ухмылки. – Эй! А ты ещё нагло воспользовался этим! – Дик шутливо ткнул кулаком Джейсона в грудь, но с лёгким непринуждённым смехом, чтобы Джейсон не удумал себе ничего, чтобы не замкнулся и не стал вдруг корить себя и убиваться по каким-то ещё нарушенным принципам. – А ты был против? Должны же быть у меня маленькие радости в жизни! – и не думал оправдываться Джейсон. И слава всем Богам. – Что-то я же должен себе позволять. Может, у меня стоит только потому, что я ещё частично человек! Хотя хрен его знает, этого я в своих «исследованиях» не узнал, видимо, и правда всё так хреново, что никто не делится, ну или просто мне недостаточно доверяли, чтобы приглашать на свои оргии, – Джейсон рассмеялся. – Занимательная вампирология с профессором Тоддом, – Дик поддержал смех. – А нас ведь учили всегда только тому, как убивать вампиров, ну, и остальных... А столько всего интересного, оказывается... – задумчиво протянул Дик после. И правда, что в Академии, что у Брюса их учили лишь слабостям нечисти, сотням способов вычислить и убить, но не тому, чем отличается убивавший от не убивавшего вампира, что у последних куда больше с людьми, чем многие думают, что вампиры могут шептать пошлости на ухо и лёгкими покусываниями доводить до безумия... – Да, пришлось обращаться к иным источникам, узнать проблему с «иной стороны», – задумчиво проговорил Джейсон. – Ещё вопросы, раз уж зашёл разговор? – встрепенулся он через несколько секунд. – Чем ты питался? Ну, все эти годы? – не то чтобы Дик собирался читать морали, искать подвохи, но с этим моральным кодексом, который не давал ему пить кого-то не добровольно, должны были возникнуть проблемы, разве нет? Нельзя же к каждому подходить и говорить: «Я – вампир, подайте кровушки на пропитание»! – Разным. Кровью животных – она не такая вкусная и питательная, но если заполнить ею желудок до отказа, то Голода некоторое время не чувствуешь. Если нужно больше сил, то можно в лекарнях купить донорской человеческой. Иногда попадается даже кровь магов – дороже, но она даёт больше всего. Кое-где, например, в лавках для ритуалистов, встречается и консервированная кровь – не особо приятно, куча всего полезного теряется, но для походов самое оно. Боги, благословите тех, кто придумал столько ритуалов на крови, особенно на свежей! Когда ты дипломированный маг, то никто ничего не подозревает, даже если скупаешь тонны, можешь отмазаться исследованием или ещё чем. – Ясно, – выдохнул Дик и поёрзал, чтобы устроиться поудобнее и прижался сильнее. – Джей, мы что-нибудь придумаем. Обязательно придумаем. Вернёмся домой, пока сохраним всё в секрете, потом как-нибудь подготовим почву, потихоньку убедим, что всё не так однобоко... Мы придумаем, обязательно придумаем, ты же мне веришь, да? – Кому же ещё? Кто бы ещё обжимался с монстром? – Джейс, ты не монстр. Никакой монстр бы не стал заморачиваться самоограничениями, как ты. Ты куда более человечен, чем многие. Ты так много говорил о том, что не хочешь дать Ему победить... Так ведь Он этого и хотел – чтобы ты стал ненавидеть себя, чтобы ты убивался над тем, кем ты стал. Так что не давай этого ему, ладно? – Если уж ты так говоришь, – Джейсон усмехнулся с явно слышной ноткой грусти или самобичевания – Дик точно не разобрал. А ведь пять лет назад он читал своего названного брата как открытую книгу... – И Дик... Если я всё же сорвусь, если я стану монстром, убей меня. – Что? – Дик поперхнулся воздухом. – Просто сделай это, хорошо? Я не хочу быть монстром, не хочу разрушаться по частям, постепенно становясь кровожадным ублюдком, не хочу однажды хладнокровно переступить через трупы тех, кто был мне дорог. Просто пообещай мне. Если я сорвусь, это уже буду не я, что бы при этом не говорил. Кто угодно, но не я. – Ты не сорвёшься, – жёстко оборвал его Дик. – Я буду рядом, и я не позволю, ты меня понял? – Дай одеяло, – лишь ответил Джейсон, наверняка, чтобы не размениваться на пафосные фразы поверх уже произнесённых. Джейсон пафос не любил, по крайней мере, в повседневной жизни. А вот иногда перед «клиентами» рисоваться любил, обыгрывая свои появления. – Что? Я не думаю, что мы проснёмся раньше рассвета, а даже с щитами и сытостью солнце – крайне неприятная штука. И спасибо, что накормил, кстати. – Ты всё такой же засранец, – не сдержав улыбки, заметил Дик и потянулся к рюкзаку. И он не сказал бы, что это его волновало. Засранца он и полюбил. Доброго, искреннего, милого, но всё же засранца.