"Заделался в сутенёры, Потти?"

Дадли снял сигнализацию, повернул ключ и распахнул стеклянную дверь под вывеской «Большой Дэ: Тату, Пирсинг»; звонко тренькнула «Музыка Ветра» — такая китайская безделушка. Салон встретил его приятным полумраком. Классика жанра: тёмные обои на стенах с узорами в виде языков пламени, поднимающихся к потолку; стойки, где за армированным стеклом блестели украшения, в большинстве своём на украшения совсем не похожие; еле заметная, сливающаяся со стеной дверь в маленькую светлую комнату, где и проводятся операции. Элен за прилавком не было, да и не должно было быть — сегодня ведь воскресенье, а значит, выходной. Дадли негромко включил Led Zeppelin и улыбнулся. Посидеть бы сейчас в родном салоне в одиночестве, насладиться атмосферой, пивка дёрнуть… Нет, негоже пить в воскресное утро, и уж тем более перед работой. Сегодня должны были придти vip-клиенты, которых вызвался обслуживать в выходной сам хозяин салона. Ну ещё бы, такие клиенты — сам кузен Поттер и его любовник. Кстати, Поттер так и сказал по телефону — «любовник», и добавил ещё, что тому нужно сделать пирсинг сосков, это нужно сделать деликатно, как можно аккуратнее, и потому нужен лучший мастер, что у него есть. Вот лучший мастер и сидел сейчас, наблюдая, не появится ли кто на улице, и тихо фигел про себя, прокручивая в голове позавчерашний разговор. Чёрт, ну Поттер даёт! Любовник. Пирсинг сосков. Твою мать! Через четверть часа в салон вошли совершенно преобразившийся Поттер и его любовник. Да, такого не стыдно было назвать любовником. Можно было гордиться уже тем, что ты его видел, и он, глядя на тебя, процедил «здрасьте», чуть растянув «а» и «с». Он был очень красивый, но не как мачо-мэны или мальчики с обложек журналов, а как-то по-особенному, своеобразно. Идеально лежащие — магия, не иначе — волосы цвета топлёного молока, модная косая чёлка, правильные черты лица. Мелкие белые зубы мелькнули при приветствии из-под вздёрнувшейся чуть ассиметрично, влево, верхней губы. Цепкий и внимательный взгляд обвёл Дадли сверху вниз; металлическая радужка сверкнула адской смесью прочной стали, благородного серебра, ядовитой ртути и тяжёлого свинца. Поттеру с его старательно натянутой спиной было далеко до этого парня с выработанной годами правильной осанкой. Он был похож на пантеру, только почему-то белую — в каждом движении гибкого тела сквозила незримая затаённая сила и изворотливость хищника, даже когда он закрывал дверь и задирал голову, оглядывая «Музыку ветра». Дадли уже было настроился, что делать пирсинг будет легко и ничего не будет его отвлекать, как это бывает при работе с сосками или гениталиями женщин. Однако этот парень... Будет очень сложно держать себя в руках. Троекратное «бля». — Драко Малфой, Дадли Дурсль, — без церемоний представил их Поттер. Чёрт, Поттер тоже хорош. Приосанившийся, будто с заседания Парламента, в деловом костюме явно не маггловского пошива — в отличие от Малфоя, что пришёл в джинсах. И слава богу, что он-таки сменил форму очков. Поттер наконец-то выглядел хорошо, занимал, наверное, какой-нибудь важный пост в своём мире, и, может, поэтому от него за километр несло уверенностью. Др-р-рако. Гар-р-ри. Два сапога пара. Малфой кивнул в сторону Дадли, не отрывая взгляда от какой-то побрякушки на стенде. Кажется, это была Змея Флориана — совершенно новое украшение, придуманное одним немецким мастером. Хитроумная конструкция, которая вставляется сразу в три прокола – один в мочке уха, и ещё два в хряще, а-ля индастриал. В итоге титановая змея как бы обвивается вокруг ушной раковины. — Нравится? – спросил Дадли, открывая дверь в светлую операционную. — Похоже на гоблинскую работу. Не думал, что маг… — Малфой, мы же договаривались! — оборвал его Поттер, искоса зыркнув из-под стёкол очков. Малфой ухмыльнулся — верхняя губа чуть вздёрнулась влево, и Дадли проводил это движение взглядом, искренне надеясь, что он не был слишком похотливым, — и закончил: — Не думал, что магглы на такое способны. Поттер фыркнул, но ничего не сказал. Тем временем Дадли уже нашёл маркер, надел перчатки и приподнял часть кушетки так, чтобы пациент полулежал на ней. Малфой мгновенно понял намёк: снял пиджак, стянул футболку. Дадли мысленно выругался, поняв, что работать будет очень тяжело. Эти чёртовы джинсы с низкой посадкой, чёртов божественный торс, чёртовы соски льдисто-розового цвета, ещё не проколотые, без металла внутри, невинные, и кожа наверное тонкая-тонкая… Поттер поймал взгляд Дадли, когда Малфой отвернулся, чтобы повесить пиджак на спинку стула, и подмигнул. Малфой лёг на кушетку, вытянув длинные ноги. — Боишься? — спросил Дадли, нарочито медленно нанося на ватный диск дезинфицирующий состав. Мастеру и самому было страшно. Он боялся прикасаться к этому телу, особенно после того, как мысленно раздел Драко догола и отымел вот прям на этой кушетке. —Волнуюсь немного, — честно ответил пациент, барабаня пальцами. Длинными и тонкими пальцами. Вот бы эти пальцы… стоп-стоп-стоп, маркер! Поколебавшись полсекунды, Дурсль всё же прикоснулся к тёплому соску, обхватил его двумя, и горошинка мгновенно напряглась. Малфой еле заметно дёрнулся. — Вздрагиваешь от боли? Будет очень больно, гарантирую, — Дадли поставил первую точку. Сюда войдёт игла. — Нет. — Ещё как вздрагивает, — ответил Поттер, стоящий позади кушетки, и положил свои ладони на тоненькие запястья Малфоя, прижав их к кушетке. Ладони у Поттера были большие, широкие, с проступающими венами и загорелой кожей. Вторая точка. Отсюда игла выйдет. — Ты меня ещё привяжи, — саркастично посоветовал Малфой, оглядываясь через плечо, но не делая, впрочем, попыток скинуть руки Поттера. От одной только мысли о этом парне, привязанном, доступном, у Дадли чуть не свело пальцы судорогой. Но он разметил второй сосок аккуратно и правильно. Прокол будет очень-очень маленький. — А я ведь могу и привязать, — шепнул Поттер на ухо любовнику. Дадли машинально отметил, как напряглись и не расслабились мышцы малфоевского живота, когда тот хмыкнул в ответ на реплику Поттера. Мастер быстро обработал дезинфицирующим составом левый сосок Малфоя и скользнул к правому, невольно пройдясь кончиками пальцев по белоснежной груди. Обработав второй, он погладил грудь, снова скользнув к левому, опустил руку ниже. Потом выше, медленно обвёл чуть покатые плечи, прочертил пальцем выпирающие ключицы и ямку между ними, не в силах остановиться. Остановилось только его дыхание. Хотелось трогать везде, больше, больше… и просто хотелось. Пауза неприлично затянулась. Наверное, он выглядел сейчас как безумец, с этим-то горящим взглядом и двумя руками на малфоевских плечах. — Дурсль, ты что творишь?! — возмутился Малфой, с силой двигая плечами и пытаясь вырваться из захвата Поттера. Тот сильнее сжал его руки и подмигнул Дадли. — Малфой, а как ты думаешь, почему не было никакого договора об оказании услуги, обязательного в таких случаях? — Какой ещё, к Моргане, договор?! Что-то маггловское? — голос стал металлическим, высоким, а в глазах мелькнула ртутной искрой ярость. Малфой продолжал вырываться. — Ага. Договора нет, потому что я решил расплатиться очень интересным способом, — ответил Поттер, приблизившись настолько, что волосы Малфоя щекотали его щёку, и давя на тонкие запястья Драко чуть ли не всем весом своего тела. Дадли тем временем спустился к животу, проклиная перчатки, не дающие дотронуться до кожи, но даже не думая отвлечься, чтобы их снять. Кровь шумела в ушах, член давил изнутри на ширинку, и он почти не улавливал суть разговора. — Заделался в сутенёры, Потти? — произнёс Малфой и довольно сильно толкнул Дадли коленом. Тот вдруг словно опомнился, шумно сглотнул, убрал руки и отвернулся к столу с инструментами. — На твоём месте я бы подумал, кто же тогда я, если мой любовник — сутенёр, — ответил Поттер, отпуская его и произнося заклинание, которое за долю секунды широкими кожаными ремнями привязало Малфоя к кушетке, причём руки оно подняло так, чтобы ладони оказались над белокурой головой. Затем, нагнувшись, тихо-тихо, чтобы не услышал Дурсль, прошептал на ухо: — Я знаю, тебе понравится. Ты же давно мечтаешь, чтобы тебя отымели, как шлюху, вдвоём. Малфой, услышав, кинул быстрый взгляд на Поттера, дёрнулся, проверяя прочность пут, и вдруг затих, глубоко и тяжело задышав. Дадли действительно говорил с Поттером о том, что всё пройдёт без бумажек и договоров, что тот расплатится с ним в частном порядке и всё тому подобное, но кузен не упоминал о том, чем или даже кем он заплатит. Мастер глубоко вздохнул, глядя на распластанного парня, и попытался немного успокоиться, сосредоточенно открывая упаковку с одноразовой иглой. Руки подрагивали, но Дадли приказал себе быть уверенным и не обращать внимания на такие пустяки, как собственный вставший член. Профессионал он или нет? Проколы получились аккуратные, ровёхонько по меткам и почти без крови. К чести Малфоя, операцию он перенёс хорошо: не издал ни звука, не дёрнулся, только чуть зажмурил глаза, когда игла плавно вошла в плоть, и выдохнул с облегчением, когда боль чуть отступила. Поочередно Дадли быстро заменил иглы на металлические штанги с маленькими блестящими шариками на концах. Соски с новыми украшениями выглядели прекрасно, три шарика выстроились в ряд: металлический, следом напряжённый, набухший и раскрасневшийся от прилившей крови — скорее всего, теперь всегда будет вот так эротично выпирать, и ещё один металлический. Их хотелось потрогать, приласкать, но нельзя сделать это прямо сейчас, иначе Малфою будет очень больно. Дадли и сам ещё помнил это одновременно волшебное и отвратительное ощущение инородного предмета в интимном месте и прекрасно понимал ту бурю эмоций, что отразились на лице пациента: Драко улыбался, но при этом смотрел с каким-то недоверием, а его пальцы медленно, но как-то нервно двигались, словно пытаясь удержать в ладонях воздух. Поттер был просто в восторге. Работой Дадли остался доволен. — Круто, — выдохнул наконец Малфой. — Обрабатывать мирамистином каждые… — Да я знаю, — вмешался Поттер. — Я же у тебя делал уже. — А, ну тогда хорошо, — Дадли замешкался, не зная, что сказать. Что там Поттер говорил до этого? — Ну что ж, приступай, Дадли. Платить будет. Он был готов к реплике типа этой, но всё же это было неожиданно. Малфой передвинулся на кушетке, но испуга не показал. Дадли задумался было о моральной стороне, но эта мысль быстро его покинула, едва он снова оглядел любовника Поттера с головы до ног: гибкий, стройный, подтянутый и такой белоснежно-невинный на первый взгляд. Однако пирсинг был завершающим штрихом, придал его идеальному телу той пикантности и порочности, которая в нём чувствовалась, но никак не могла оформиться. Теперь же тело Малфоя было произведением искусства, с изюминкой, с маленькой, но важной деталькой, сделавшей его внешность максимально привлекательной. Ну как от такого откажешься? Дадли, сняв перчатки, начал с осторожных поглаживаний живота. Гарри подмигнул, и Дурсль почувствовал себя увереннее, спускаясь к низу живота и сексуально выпирающим косточкам таза. — Поттер, пойдём, а? — не очень уверенно предложил Малфой, стараясь увильнуть от прикосновений Дадли. Но он жёстко придержал его как раз за эти косточки, чувствуя, что кузен одобрит его действия. — Не-а, никуда мы не пойдём. Я ж тебе обещал? Обещал. А хороший выходной намечается! Дадли начал расстёгивать его джинсы, в то время как Поттер обошёл кушетку и принялся со смаком целовать Малфоя, чтобы больше не задавал тупых вопросов. Драко вроде как немного сопротивлялся, но едва джинсы оказались на полу, у него встал — быстро, как у школьника. Малфой, поняв, что отступать поздно, успокоился. Краем глаза Дадли отметил, что Поттер одной придерживает затылок любовника, притягивая его к себе, а указательным пальцем второй водит по его крепкой груди, как раз в опасной близости от наверняка ноющих сейчас сосков. Когда Гарри всё-таки задел за шарик одной из штанг, Малфой издал какой-то приятный звук. Но ещё более приятный звук он издал, когда Дадли провёл всего лишь одним пальцем по его члену. Пирсер внутри сразу оценил: вот здесь будет здорово смотреться лобковый прокол, а ещё можно у центральной линии мошонки, как у Поттера — тоже круто. Ну это на потом. Каким-то загадочным образом Поттер смог завести его одними лишь поцелуями и пересчитыванием выпирающих ребёр пальцами. Малфоя просто понесло, его вдохи и выдохи стали частыми, с примешивающимися тихими стонами, руки рвались обнять Поттера, а бёдра вскидывались вверх, явно призывая Дадли действовать. Так, смазка, смазка, смазка… должна быть здесь, у него здесь всё есть… — Да не церемонься ты с ним! — раздалось со стороны. Дадли быстро шарилcя по ящикам в поисках заветной баночки, в то время как Поттер уже вытащил свой немаленький член и водил головкой по лицу Малфоя. Тот пытался поймать его ртом, оставлял лёгкие поцелуи и умильно смотрел на Поттера снизу вверх. — Давай, блядь, соси, — с этими словами Поттер задвинул член ему глубоко в глотку, так что Малфой даже не успел возмутиться таким грубым выражениям по отношению к своей персоне. А хотел ли он вообще возмутиться? Хотя это причиняло ему явные неудобства, Малфой двигал шеей и брал настолько глубоко, насколько вообще мог сделать это лёжа. Поттер придерживал его за затылок, изредка надавливая. Иногда Малфой напрягал мышцы живота, давясь, но его любовнику было на это насрать. Очкарик, однако, изменился: насиловал другого человека, пусть и своего любимого, и кайфовал от этого. Он откинул голову назад и приоткрыл рот; вечно спутанные раньше волосы теперь свешивались чуть назад, создавая приглаженную причёску, похожую на ту, с которой Криштиану Роналду иногда выходит на поле. Под почти насквозь промокшей рубашкой проступали объемные мускулы, бёдра двигались туда-сюда, то вгоняя налившийся член в рот Малфоя, то ненадолго оставляя его. Поттера можно было снимать по 10 кадров в секунду, и каждый кадр ставить на обложку журнала, как, впрочем, и Малфоя. Дадли осторожно готовил и без того, впрочем, растянутого Малфоя, и не знал, на кого ему смотреть: оба были прекрасны, занятые друг другом. — Дадли, хватит, — намекнул Поттер, указав головой на широко раздвинутые колени Малфоя, отвлекающегося от минета только для того, чтобы насаживаться на пальцы Дадли. «Окей», — Дадли не знал, сказал он это вслух или же только подумал. Он размазал оставшуюся смазку по бёдрам Малфоя, ухватил его за чёртовы прекрасные косточки, и вошёл сразу до конца. Малфой промычал что-то с членом во рту и скрестил лодыжки за спиной у Дадли. И завертелось. Дадли не торопясь трахал Малфоя с одной стороны, а Поттер жестоко ебал с другой. Боттом был податливый, не на шутку заведённый, никак не мог установить подходящий темп, пытаясь подстроиться и под Гарри, и под Дадли. Он чувствовал себя просто сексуальной игрушкой, дыркой, шлюхой, блядью, каким-нибудь несчастным рабом или пленником, но при этом он знал, что сам просил об этом Гарри — он действительно хотел этого. Эти двое рвали его на части, тянули каждый на себя, и это нравилось Драко больше всего. Тупая боль в сосках давала о себе знать, когда он особенно резко двигался. Ещё заводила беспомощность: руки непроизвольно тянулись сделать хоть что нибудь — лучше всего подрочить, — но их крепко держали верёвки. Тело выгибалось, горячие члены входили в него с двух сторон, и Малфой получал от их движения истинное наслаждение. Глаза он уже не открывал, сосредоточившись на ощущениях. Ритм они, наконец, установили. Гарри смотрел на всё это безобразие, устроенное им самим, и восхищался. Он почувствовал самое главное — Малфою нравилось, а значит, затея себя оправдала. А с какой страстью, с каким усердием, с какой благодарностью он сегодня сосал… Внутри было горячо и мягко. Давно у Дадли никого не было, а тут вон какой подвернулся. Он смотрел на красные соски, на красные же губы, покорно раскрытые навстречу твёрдому члену, на изящные, утонченные формы, на еле заметные белесые волоски на теле и по-хорошему завидовал Поттеру, отхватившему такую развращённую, блядскую и в то же время дьвольски красивую сучку в лице Драко Малфоя. Первым не выдержал Поттер, выстрелив горячей спермой в горло Малфою. Всё тот не проглотил, но потом долго облизывал припухшие губы и пальцы Поттера, собиравшего с его лица свою сперму и «кормившего» Малфоя ею. Дадли вовремя вспомнил о том, что Малфою, должно быть, тоже хочется кончить, и он в пару движений довёл блондина до долгого, полноценного оргазма со стонами, розовыми щеками и всем прилагающимся. Вскоре накрыло и самого Дадли, охватив и без того сжатый анусом Малфоя член по всей длине. Такого яркого оргазма у него не было давно. Он едва не упал, когда наслаждение вселилось в него и слилось с ним в единое целое, вознося на Олимп. Спуск обратно на Землю Дадли как-то пропустил. Очнулся он уже на диванчике в операционной. Поттер сидел на стуле рядом, растрёпанный и довольный. Малфоя он, похоже, и не думал отвязывать — тот лежал на кушетке со всё ещё закрытыми глазами и тяжело дышал. Дадли его понимал: нелегко смотреть в глаза людям, только что тебя поимевшим. — Он как баба, может минут двадцать отходить, — пояснил Поттер, тыльной стороной ладони стирая пот со лба. Дадли не ответил, бессознательно любуясь изгибами лежащего на кушетке тела. Поттер выкурил сигарету, — у Дадли даже не хватило сил возмутиться, — наконец-то снял рубашку и уселся на диван рядом с не двигавшимся уже несколько минут кузеном. — Охренеть красивый, да? — Ага… — Ещё какой! — подал голос Малфой, не открывая, впрочем, глаз. Поттер встал с дивана. — Ну что, как насчёт второго раунда? Дадли одарил его неверящим взглядом. У него после такого ещё и второй раз может встать? — Не надо, — жалобное. Малфой открыл глаза. — Я не выдержу. — Хорош врать. Я-то знаю, что ты ещё многое выдержать сможешь, — ответил Поттер, отвязывая его. Без магии, руками. Развязав, он уделил минуту-две разминанию запястий Малфоя. Тот благодарно улыбнулся и шепнул что-то на ухо Поттеру, и брюнет кивнул головой в ответ. Поттер снова сел на диван, расстегнул ширинку и достал свой обмякший член. Малфой встал с кушетки и опустился на колени перед Поттером. У Дадли перед глазами всё ещё стоял туман, но едва губы Малфоя коснулись головки, всё снова стало резким и ярким. Теперь Дадли мог разглядеть минет во всех деталях, услышать причмокивания и даже почувствовать терпкий запах возбуждения Поттера. Светлая голова плавно двигалась в паху; Малфой насаживался ртом и поднимался, глядя в глаза, медленно доводя Гарри до точки кипения, словно специально прося, чтобы его направляли, чтобы взяли грубо и безжалостно. Но Поттер не собирался этого делать. Дадли не ожидал, что его член встанет второй раз за час. Но чудо свершилось — такая сцена едва ли оставит кого-либо равнодушным, как он считал. Совсем рядом с ним один прекрасный парень отсасывал второму прекрасному парню, глубоко и бесстыдно заглатывал вздыбленный член, совершенно не стесняясь постороннего человека. Вернее, так могло показаться со стороны. На деле же Малфою было дико стыдно, но желание доставить Поттеру удовольствие пересилило. Малфой поднялся, проверил, стараясь не смотреть на Дадли, осталась ли смазка и, убедившись в её наличии, сел к Поттеру на колени, лицом к нему. Он ждал реакции Гарри, но её не последовало, он даже не положил руки на его бёдра. Тогда Малфой чуть поёрзал, но, наткнувшись на притворно-пофигистичный взгляд Поттера, взял его член в одну руку, направил в свой анус и принялся садиться. И только когда член был в нём весь, до самого основания, Поттер положил руки ему на бёдра, намереваясь направлять и задавать тёмп. Управлять Драко было легко, потому что он реагировал на малейшее движение рук. Через несколько минут он вконец свихнулся и стал не только подмахивать и стонать, но и выгибать спину, намеренно подставляя грудь под поцелуи, выставляя себя напоказ. Щёки его порозовели от возбуждения и стыда. Он украдкой кидал взгляды на Дадли, поглаживающего свой член через джинсы, и тут же снова смотрел на Гарри, продолжая постанывать. Поттер почему-то ухмылялся, чего Дадли никогда раньше за ним не замечал. — Дурсль… пожалуйста… — выдавил Малфой наконец, двигаясь особенно резко. Дадли не понял, что от него требуется, но ширинку расстегнул. Его вопросительный взгляд не укрылся от Поттера. — Давай вторым, — пояснил он, спускаясь пальцами к анусу Малфоя, и без того натянутого на член Гарри. — Он выдержит. Малфой стал похож на нашкодившего котёнка. Он вжал голову в плечи и опустил взгляд, всё так же бесстыдно двигаясь. Вверх-вниз, вверх-вниз… Дадли не двигался. — Да брось, Дадли, здорово будет. Дадли идея понравилась, но он всё ещё сомневался. Однако поттеровское уверенное «он выдержит» отдалось в голове эхом, и Дурсль решился. Вылив на пальцы много-много смазки, он встал перед совокупляющейся парочкой. От одного вида изгиба совершенных ягодиц, этих изогнутых линий, начинающихся в одном месте — в ложбинке, а потом расходящихся в разные стороны, можно было кончить. В месте, где линии расходились, периодически появлялся член, но потом Малфой вновь садился, и оставались только две прекрасно очерченные половинки. О том, чтобы войти между этих линий, казалось, можно было только мечтать. Чуть нагнув остановившегося Малфоя так, что он опирался руками о грудь Гарри, Дадли начал аккуратно смазывать воспалённую дырочку. Сначала казалось, что туда, кроме члена Гарри, уже ничего не влезет. Но чуть больше смазки, терпение, постоянное давление — и вот два пальца проникли внутрь на одну фалангу. Малфой простонал, как будто бы от боли. — Не ври, не больно же ещё, — Гарри легко шлёпнул его. Он тоже заметил фальшь. Но она исчезла, когда пальцы проникли глубже. Теперь это было действительно больно — Малфой не мог ни о чём думать, кроме этого жуткого натяжения и напряжения. К тому же, пальцев было уже три. Дадли дико возбудился от мысли, что его пальцы сейчас находятся внутри Малфоя и одновременно скользят по члену Поттера. Он надавил сильнее, и пальцы вошли до упора. Малфой прикусил нижнюю губу. Поттер усмехнулся. Он двигал пальцами несколько минут, пока не удостоверился, что анус достаточно растянут и Малфой нормально себя чувствует. Он понял это, когда блондин непроизвольно двинул бёдрами вверх и вниз. Тяжело сидеть на месте, когда внутри тебя три довольно крупных пальца и возбуждённый член и когда твой собственный тоже требует внимания. Только Поттер это внимание пока дарить не собирается. Малфой вздохнул с облегчением, когда пальцы исчезли, но почти закричал, когда они сменились членом. Вторым, чёрт возьми! Дадли входил осторожно, но Малфой всё равно стонал, и явно не от удовольствия. Ему казалось, что он сейчас как минимум лопнет от такого вторжения. И ведь сам хотел, и даже попросил сам. Драко навалился на Гарри, открывая больший доступ, и дело пошло чуть легче. В конце концов Дурсль вышел, смазал свой член ещё раз и вошёл — на этот раз уже увереннее и сразу на половину длины. Поттер отвесил Драко несильную пощёчину: — Ну не верещи, сейчас всё нормально будет. Нормально действительно стало, но только через пару минут. Дадли обнял его за талию, Гарри продолжал держать руки на бёдрах. Так, направляя Малфоя, они установили благоприятный для всех троих темп. Поначалу Малфой чуть не плакал, разрываемый двумя членами, но вскоре втянулся, попривык. Боль не ушла, но пришло осознание — его имеют вдвоём! И Малфой хотел бы, чтобы его не жалели, трахали безжалостно и совершенно не заботясь о его удовольствии. Но сознание понимало, что аккуратность со стороны Поттера и Дурсля не помешает. Вскоре сознание заткнулось. Чувств не было никаких — всё затмили тактильные ощущения глубоко внутри, плавное скольжение , жуткое давление на внутренние стенки, жжение и дикое натяжение кожи снаружи, ставшее сейчас извращённо-приятным. Мозг отрубился, и осталось только иррациональное желание двигаться, причиняя себе боль. Мазохистское начало Драко было в восторге, член оставлял на животе Гарри скользкие дорожки. Это продолжалось недолго, было сложно, тяжело и непривычно, но охуенные ощущения того стоили. Дадли боялся закрывать глаза, чтобы окончательно не превратиться в животное, имеющее лишь инстинкты. Поэтому он двигался как можно осторожнее и смотрел на узкую спину Драко, на гладкую светлую кожу, на дорожку белого пуха вдоль позвоночника. Иногда он ловил взгляд Поттера — довольный, но без ухмылки. Дадли понимал, что это дело двоих, а он лишь случайно оказался в такой ситуации. Но он был им благодарен. Когда ещё он так потрахается, а? Поттер, впрочем, редко смотрел на Дадли. Всё своё внимание он уделял Малфою, следя за выражением его лица. Нельзя было допустить, чтобы Драко было плохо или чтобы ему не понравилось. Иногда Гарри накрывал ладонью руку кузена, если тот вдруг начинал двигаться слишком быстро. Надо было всё контролировать. Несмотря на беспрестанный контроль и полную сосредоточенность, первым кончил именно Поттер, уткнувшись в грудь Драко лицом и наконец обхватив рукой его член. Поттер словно запустил цепную реакцию. Драко только и ждал возможности кончить, а Дадли отреагировал на протяжный стон Малфоя, в какой-то момент потеряв над собой контроль и обняв его. Очнулись все на том же диване. В комнате стало прохладно, как и до этого. Поттер придерживал Драко за плечи. Малфой выглядел неважно, но всё равно улыбался. Наверное, теперь неделю сесть не сможет. Дадли отдохнул с минуту и начал одеваться. У него на сегодня ещё планы были… Одевались все в тишине. Драко поморщился, натягивая штаны, а Поттер по-товарищески похлопал его по спине, невербально успокаивая. Уже на выходе Дадли как-то помялся, улыбнулся и сказал: — Приходите ещё. Драко кинул взгляд на «Змею Флориана», которая ему явно приглянулась. — Придём, — пообещал он. Открылась дверь, тренькнула «Музыка ветра». Дадли ещё долго смотрел вслед идущей по улице и переговаривающейся о чём-то парочке. Почаще бы такие клиенты попадались.