Но это не так уж и важно, правда?

- Тёмка! Слышь, Артём! А где у нас персики консервированные хранятся? - Что? Ты что-то сказал? - Говорю, где персики? - Твою ж мать! – уже с явным недовольством в голосе пробурчал мой сосед, закручивая вентиль душа. – Тебе обязательно донимать меня, когда я в самом разгаре намыливания головы? Подождать никак? Ну, чего хотел? - Где у нас персики консервированные? Те, что твоя мама передала. - В кладовке они, на верхней полке. Тебе было невмоготу потерпеть пятнадцать минут? - Ну прости. У меня как раз тесто подошло, так что надо срочно. Спасибо, больше не буду отвлекать. Ты мылься там, мылься! Перед тем, как квартира снова наполнилась шумом струящейся воды в душе, я краем уха уловил отчетливое злобное цыканье и ехидно улыбнулся. Выводить Артёма из себя – это моя святая обязанность, и в этот раз я выполнил ее с отличием. И хотя последнее время мой сосед по квартире агрессивно настроен по отношению ко мне, по жизни он является совершенно не таким. Вразрез своему бесспорно мужественному внешнему виду, Тёма – добрейшей души человек: он милый, нежный и заботливый, а благодаря своей каменной выдержке и стальному терпению, он один из немногих, кто способен выносить меня и мой мерзкий характер. Что сказать, я преклоняюсь перед его крепчайшими нервами. Если бы не они, не видать мне всю жизнь дружбы такой долгой и преданной. И хотя я многим обязан этому человеку, это никак не мешает мне изводить его сутками напролет. Конечно, с первого взгляда может показаться, что я черствый и бессердечный чурбан, раз имею наглость доставать столь безобидное существо, но у меня на это есть свои причины. Я люблю его. Люблю так сильно, что не могу представить и секунды без его присутствия в моем мире. А влюбился я именно в выражение его лица в минуты злости, когда между его бровями и в уголках ясных глаз появляются маленькие морщинки, а на лбу еле заметно пульсирует выступившая венка, когда он ругает меня, но делает это так нежно и заботливо, что хочется разрыдаться от нахлынувших чувств. А потом, чуть слышно вздохнув, треплет меня по волосам и расплывается в своей самой прекрасной улыбке. Ну как тут можно удержаться!? - Эх, - на этот раз вздыхаю уже я, проводя рукой по лбу, оставляя на нем след от муки. Мы с Артёмом с самого детства были слишком разными. Он такой весь «хозяйский», ответственный, да и руки у него растут с правильного места. Даже моя мать всегда ставила мне его в пример, мол, посмотри, оболтус, каким должен мужик быть, не то, что ты, который кроме как шутки шутить, больше ничего и не умеет. Ну, с этим-то я и не спорю, сам всегда стремился походить на своего друга, вот только боженька не наделил меня никакими хорошими качествами. Разве что, особой стервозностью и умением готовить, за которое наши общие друзья на веки вечные заклеймили меня «женушкой». Ну да, при таком-то «муже» на другую роль рассчитывать и не приходится, а я особо и не стремлюсь. Покорно исполняя свою обязанность, исправно готовлю изо дня в день, а прямо сейчас замешиваю тесто, дабы испечь Тёмкин любимый персиковый пирог, и делаю все это только ради счастливой улыбки этого дубины. На большее претендовать и не смею. Конечно, как только мы стали вместе снимать квартиру, я набрался храбрости и таки признался ему, что гей, но сказать, что понял это именно благодаря ему, смелости так и не хватило. Опять глубоко вздохнув, уныло бреду в кладовку, насвистывая по пути какую-то попсовенькую мелодию. Уже на месте, найдя глазами литровую банку с персиками и объективно оценив ситуацию, принимаю решение, что лучше лезть за ней по стеллажам, чем искать стремянку, которая черт знает где. Благо, моя худоба в этом способствует. Карабкаясь вверх по полкам, я уже почти хватаюсь за те злополучные персики, когда прочная на вид конструкция начинает обрушиваться вниз, погребая меня под завалами банок, разлитого компота и целой горы битого стекла. На шум, создаваемый моими невероятными альпинистскими приключениями, прибежал мокрый Артём, в одних только трениках на голое тело, который сразу принялся доставать мое бездыханное тело. А у меня, кажется, от одного его только вида, к кровотечению из разбитого лба прибавится еще и кровотечения из носа. Бережно перенеся меня в гостиную на диван, сосед сразу же принялся обеспокоенно осматривать мой трупик на предмет ранений. - Все в порядке, всего лишь лоб разбил немного. С кем не бывает? – засмеялся я, пытаясь слегка разрядить напряженную атмосферу. - Эх, Константин, смотрю я на тебя и даже не знаю, ругать тебя или жалеть. Горе ты луковое. Полежи пока тут, а я принесу пластырь. – Артём буквально выбежал из комнаты, и уже через минуту вернулся с дезинфицирующим средством, пластырем и пакетом зеленого горошка из морозильной камеры. - Сядь на край дивана, - он помог мне сесть и развернул лицом к себе, - сейчас будет немного жечь, - он смочил ватный диск в перекиси водорода и аккуратно приложил к моему лбу. В любой другой ситуации я бы громко зашипел, в лучшем случае, или даже бы заныл, но сейчас все мое внимание было сосредоточено на оголенном торсе, по которому так эротично стекали капельки воды из красивых черных волос. На секунду я даже представил, как слизываю эти капельки, и если не дикая боль в голове и жжение раны, мой «дружок» точно бы показался на свет, что стало бы эпичным апогеем сегодняшних неудач. - Ну все, как новенький! Лежи и отдыхай, а я пока пойду и уберу весь тот беспорядок, что ты устроил, - он положил мне на лоб пакет с горошком, и мило улыбнулся. – Как только станет слишком холодно, снимешь его, беда ты ходячая. Видя столь красивое лицо, я и сам невольно улыбнулся, но на душе было как-то гаденько. Доставать его – одно дело, но вот причинять проблемы… Если бы не такое стихийное бедствие, как я, то Артём жил бы себе преспокойно, не зная тревог и беспокойства. Было бы лучше, если бы я навсегда исчез из его жизни, пусть это полностью уничтожит меня. На таких неприятных мыслях мой мозг буквально отключился, и я забылся тревожным сном. Не знаю, как долго длилась моя дрема, но проснулся я от шума дрели, исходящего со стороны кладовки. А еще я заметил, что был укрыт пледом, а под головой моей вместо диванной лежала самая мягкая подушка в нашей квартире. Какой же он все-таки заботливый. - Прости, я разбудил тебя? – краем глаза заметив мой силуэт в коридоре, Тёма выключил дрель и присел. – Ну и намаялся я, пока разгребал тут все. Сейчас еще полки обратно повешу, и будет готово. Если хорошо себя чувствуешь, то поможешь расставить банки по местам, ладно? - Конечно. Знаешь, я тут подумал, как бы скучно ты жил, если бы ни я. Может, пойду еще и кухню разгромлю? – я слегка насмешливо хихикнул, видя, как Артём снова хмурит брови. - Ну уж нет, дорогой, будешь сидеть тут, пока я не закончу. Сосед снова включил дрель, сосредоточено делая дырки в стене, а я сел у входа в кладовку, так же сосредоточено разглядывая его стройную фигуру, его крепкие жилистые руки, на которых выдувались вены, и его серьезное лицо, которое было настолько очаровательным, что хотелось целовать его днем и ночью. Воистину, лучшего парня не сыскать. Как говорила моя мать, «и ремонт сделает, и по морде даст, если надо». Последнее, кстати, довелось увидеть собственными глазами, когда этот «добряк» отколошматил моего бывшего, имевшего нездоровую страсть к рукоприкладству. Я тогда еле оттянул этого дубину. Конечно, было до чертиков приятно осознавать, что тебя защищают, но впутывать его в проблемы мне тоже не хотелось. Лишний раз убеждаясь в том, как сильно я обожаю этого человека, моя привычная дерзость зашкалила до невиданного доселе уровня, и я выпалил на одном дыхании: - Я люблю тебя, - осознавая, какую глупость только что совершил, я обхватил голову руками, лицо мое раскраснелось, а сердце, казалось, было готово проломить все ребра. - Чего? Мне из-за дрели ничего не слышно. Скажи громче! - Я люблю тебя! – уже прибавив децибел, прикрикнул я, боясь, что он меня таки услышит. Для меня это было сродни хождения по краю пропасти: повышенный уровень адреналина в крови, бешеный стук сердца, шум в ушах, и горькое осознание того, что один неверный шаг – и все кончено. - Чего? Говорю же, не слышно нифига! - Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ЧЕРТ ПОДЕРИ! - Что ты только что сказал? – на удивление спокойно спросил Артём, вырубая дрель. Медленно положив инструмент на пол, он слегка вытер ладони об футболку, и не успел я и слова вымолвить, как его цепкие пальцы вцепились мне в лицо, сдавливая щеки так сильно, что во рту проступил привкус крови, а сам я не мог издать даже писка. - ЧТО, МАТЬ ТВОЮ, ТЫ ТОЛЬКО ЧТО СКАЗАЛ? – он сдавил меня еще сильнее и закричал так, как никогда раньше. У меня от шока обмякло тело, а из глаз покатились слезы. Ну вот. Допрыгался, придурок. Сейчас тебя просто изобьют до полусмерти и выкинут к чертям собачим. Пожинай плоды своего труда, смельчак хренов. Рука, держащая мое лицо, не ослабляла хватку, а, наоборот, сдавливала его еще сильнее, да так, что мне казалось, словно моя челюсть раскрошится на мелкие куски. И в тот момент, когда я был готов распрощаться с нормальной жизнью, случилось то, что окончательно подорвало мое психическое здоровье. Артём впился в мои губы своими так жадно и неистово, что я забыл, как дышать. Он целовал меня, в коротких перерывах глотая воздух, а я пытался провести грань между реальностью и моими фантазиями, дабы понять, происходит ли все на самом деле, или же только в моем воспаленном мозгу. Спустя какое-то время, он оторвался, все так же держа меня за лицо, и уже немного спокойней, но все равно почти криком, продолжил: - Как долго, ты думаешь, я буду терпеть твой детский эгоизм? Сколько еще ты будешь делать все, что заблагорассудится, откровенно наплевав на чувства других? Ты хоть знаешь, говнюк, как долго я терпел, чтоб не сорваться и не наброситься на тебя? Как долго я пытался сохранить наши отношения в том же состоянии, в каком они были последние пять лет? Как сильно я боялся нарушить ту тонкую грань между нами, которую ты просто перешагнул, словно все происходящее вокруг для тебя просто забавная игра!? Как же я тебя ненавижу… - он снова поцеловал меня, но уже нежнее, чувственней, почти так же, как представлял себе я в многочисленных фантазиях. - Подожди-ка секунду, - наконец вернувшись в реальность, я слегка оттолкнул Артёма от себя, - это только что ты мне так в любви признался? - А на что это было похоже? – он мило покраснел, убирая руку от моего лица, словно сам только въехал в происходящее. - Скорее на угрозу, - засмеялся я с привычным насмешливым тоном, мало-помалу начиная осознавать то счастье, которое только что свалилось мне прямо на голову. Обезумев от радости я буквально запрыгнул на Артёма, который еле удержался в положении стоя, и крепко отхватил его спину ногами. Зарываясь цепкими пальцами в густые черные волосы, я целовал его страстно и жадно, словно последний раз в жизни, дурея от того сладостного ноющего ощущения внутри меня. Он отвечал, так же жарко и умопомрачительно, что хотелось полностью окунуться в него, потеряв голову и остатки здравого рассудка. Казалось, мы могли бы продолжать этот поцелуй вечно, вот только предательская физиология мужского тела нагло выдавала наше обоюдное возбуждение, упирающееся друг в друга. - Посмотри, что ты наделал, - Артём смущенно засмеялся, опуская свой взгляд на то самое упирающееся место. – Это все ты виноват, мелкий вредитель. И как теперь ты собираешься решать эту проблему? - Думаю, у меня есть идея! – я поднял вверх правую руку с вытянутым указательным пальцем. – Курс на мою комнату! Полный вперед, капитан! - Ну ты и болван, - мой сосед и возлюбленный схватил меня крепче, направляясь в указанное место, пока я нежно обнимал его шею, зарываясь лицом в черные как смоль волосы. Если вам интересно, что же произошло дальше, я расскажу. Мы занимались страстной любовью сутки напролет, пока полностью не выбились из сил. Шутка. По дороге в мою комнату эта дубина слегка не рассчитал, и со всей дури долбанул меня головой о дверной косяк, благодаря чему я успешно потерял сознание, так как на тот момент не успел еще отойти от прошлого «приключения». В тот же вечер он выхаживал больнюсенького меня, исполняя все капризы и прихоти, периодически целуя меня в лоб и обнимая. Но самое приятное в этом всем то, что делал он это не как мой сосед по квартире, не как старший и более ответственный человек, и даже не как лучший друг, с которым мы вместе чуть ли не с самых пеленок. Сегодня Артём предстал передо мною в его новой весьма неожиданной роли – любимого и любящего человека, моего парня. Конечно, он еще не раз пожалеет о своем решении, боясь, что таким образом сможет разрушить нашу дружбу, возведенную годами, но я уверен на все сто – больше я не буду прятаться или пытаться увильнуть от собственных желаний. Во что бы то ни стало, я буду защищать этого человека и отношения, дарованные мне самой судьбой. Или же дрелью, благодаря которой я наконец-то смог открыть настоящие чувства. Но это не так уж и важно, правда?