После войн нет ничего прекрасней "тихих" будней.

       В голове парили липкие, неспешные мысли, отталкиваясь от стен черепной коробки и разлетаясь куда-то в глубину сознания, пропадая во тьме случайных образов, мешанины воспоминаний и сонных размышлений. Просыпаться не было ни надобности, ни желания. Срочных дел, неотложных проблем, недодуманных планов... Не было совершенно ничего, что заставило бы откинуть одеяло, спустить босые ноги на прохладный железный пол, влезть в одежду и, набрав в сомкнутые ладони чистой воды, умыть лицо.        Приоткрыв налитые свинцом веки, мужчина слегка шевельнулся под одеялом и, притянув к себе отброшенную во сне подушку, обхватил ее руками, перевернувшись с ней на левый бок. Глаза его снова сонно прикрылись, лениво проскользив по пустой стене. Сознание стало обволакивать паутиной липких сновидений и образов, то погружая во тьму, то вспыхивая водоворотом последних дней. Вот снежные пустыни, обдуваемые ледяными ветрами. Волнующиеся под игривыми порывами бриза паруса Сани-го. Сани... Мугивары... Ох уж эти Мугивары... Идиоты беззаботные. Беспечные глупцы, которые не в состоянии следовать простейшему плану! Они теряются без вести в двух соснах! Носятся за каждой юбкой! Забывают кто из них врач! Готовы удавиться за грош! Совершенно не думают, что творят! - Луффи! - хрипло прорычал мужчина, терзая подушку в руках и сверля ее полными праведного гнева глазами, окончательно очнувшись ото сна. Зашвырнув ни в чем не повинную сожительницу прочь, он сел и,подтянув к себе колени, скрестил сверху руки. Опустив на них подбородок он стал пристально рассматривать вторую половину комнаты, что служила операционной, пытаясь выкинуть из головы любую мысль о любом из проклятых Мугивар и вернуться в то блаженное состояние утренней дремоты.       Когда его серые с теплыми янтарными бликами глаза описали третий круг по этикеткам банок всевозможных форм и размеров, он зевнул, потянулся, вытягивая жилистые сильные руки, упруго прогибаясь и рухнул обратно на простыни. Он уже не пытался вернуться в мир сновидений, незачем обманывать самого себя, Трафальгар знал, что больше не сможет уснуть и каждая новая минута, что он проводил в кровати, казалась еще более бесполезной, чем предыдущая. Тело требовало движения и, окончательно проснувшись, начал требовать работы и мозг.       Раздраженно тцыкнув, мужчина откинул одеяло и спустил босые ноги на пол, которые тут же стало покалывать холодом. Поднявшись, он снова потянулся, веселый Роджер на его груди, заключенный в причудливо переплетенные линии, натянуто скалился, казалось бы разделяя мнение Трафальгара об испорченном утре. Шлепая босыми ногами по полу, он подошел к небольшому сундуку, стоящему на полу у кровати, и, откинув крышку, присел около него на корточки. Придирчиво окинув взглядом груду одежд, мужчина вытащил откуда-то из под низу светлые джинсы и желтую кофту с черными рукавами, показавшуюся наиболее чистой. Давненько он ее уже не надевал, Трафальгара пронзило чувство ностальгии, воспоминания о тех прекрасных днях, когда он еще не мотался в альянсе с Мугиварами. - И что меня только... этот чертов альянс... как будто было мало приключений на задницу... зато как много теперь способов умереть, - ругался Ло, натягивая узкие джинсы. - тащит его вечно в самое пекло, чертов Соломенная шляпа.       Трафальгар понимал, что ругань ничего не изменит, но выговориться было приятно. Не держать же в себе это разрывающее чувство негодования. Сам, конечно, виноват, что сунулся к этим сумасшедшим, так что винить некого. Вздохнув, Ло задрал голову к потоку, с глуповатым удивлением в глазах подмечая, что не помешало бы тут все отдраить как следует. Не дело, когда в операционной висит паутина. Все должно быть стерильно, никакой антисанитарии. -Как же. Будет тут чисто, когда мотаешься неделями на пролет с этими идиотами.       Хмурясь, он подошел к умывальнику и, набрав в ладонях воду, ополоснул лицо. Из зеркала на него недружелюбно зыркнуло знакомое лицо, покрытое следами хронической усталости и недосыпа. Покачав головой при виде довольно густой щетины, мужчина отодвинул зеркало в сторону и взял с полки бритву. Задвинув его обратно и осознав, что забыл про пену, закатил глаза. Нет, ну, это же надо. Мугивары плохо на него влияют. Нельзя так тормозить. Нельзя! Снова отодвинув зеркало, он схватил пузырек с пеной и раздраженно задвинул отражающую поверхность на место. Утро, как не крути, не задалось. Расставив все на краю раковины, он смочил руки в холодной воде и, стряхнув лишнее, пригладил растрепанные волосы, убирая с лица мешающие пряди. Слизнув докатившуюся до губ капельку воды, Ло капнул в раскрытую ладонь зеленоватую жидкость из пузырька и растер ее до образования пены. Вытянув шею, он стал не спеша наносить густые белые пузырьки, равномерно распределяя их по щетине. Трафальгар внимательно осмотрел свое отражение и, убедившись, что не сбреет случайно бородку или бакенбарды, взял бритву. Его рука спокойно и уверенно обводила кадык, щеки, впадинку под носом, привыкший к тонкой работе скальпелем, он ни чуть не опасался порезаться, прилагая ровно столько усилий, сколько требовалось. Не больше и не меньше. Трудно порезаться, даже, если глубоко задуматься, с такой врачебной практикой за плечами. Руки уже делают все сами, все движения отработаны до автоматизма и не возникает и малейшей неуверенности или промедления. Омыв лицо водой и убедившись, что нигде не осталось щетины, хирург запустил пятерню в волосы и взъерошил их. Те, казалось, только этого и ждали, тут же вставая торчком. Ло обперся о края раковины и, приблизив лицо к поверхности зеркала, попытался улыбнуться. Вышла натянутая гримаса, не имеющая ничего общего с настоящей улыбкой, она не отражала настроение, а, как будто, пыталась передразнить татуировку на груди. Нахмурившись, пират попробовал еще, на этот раз, растягивая уголки тонких губ немного сильнее и открывая зубы, стараясь сделать это непринужденно. Но, увидев свое отражение, которое старательно скалилось ему и кидало взгляды в ожидании вердикта, понял, что провалился. - Чем я только занимаюсь..., - вздохнул он, выпрямляясь.       Протянутая за полотенцем рука нащупала пустоту и остановилась в растерянности. Трафальгар обвел комнату взглядом,вспоминая, куда он вчера забросил полотенце. Он четко помнил прошлый вечер, начало которого он встретил на Сани с Мугиварами и, как он, не успев вовремя улизнуть с поля зрения Луффи, был втянут в бурную пьянку, уйти с которой смог только далека за полночь, да и то не совсем своим ходом. Ло помнил, как Бепо тащил его на субмарину и пытался уложить, как он сопротивлялся этому, хотел сначала вывести из крови алкоголь, но не мог этого связно сказать, заплетающимся языком выдавливая из себя название препарата, и отталкивал медведя, пытаясь прорваться к аптечке. Сложно убедить кого бы то ни было в том, что ты в своем уме, когда единственное, что ты можешь ясно произнести - набор междометий, а ноги заплетаются сами об себя. Поэтому, тогда он не нашел ничего лучше превращения Бепо в 3D пазл, правда, он первые два раза промахнулся и превратил комнату в мешанину разнообразных кусочков, что не помешало ему, сидя посреди этой экстремальной головоломки, сосредоточенно запивать горсть таблеток водой из под крана. По прошествии некоторого времени, он смог заново овладеть своим телом и, поднявшись на ноги, оставшуюся часть ночи возвращал комнате и Бепо целостность.        Ничего удивительного в том, что не все вещи вчера вернулись на свои места - нет. Но куда же он мог его положить? Все не слишком важные вещи он собрал уже после ухода Бепо... А что потом-то? А потом... Опомнившись, Ло встряхнул головой, осыпая брызгами зеркало. Точно, он же вчера бросил полотенце на спинку стула, а поверх кинул темно-синюю водолазку и, на ходу сбрасывая с себя оставшиеся элементы гардероба, рухнул на кровать и отрубился.       Зарывшись лицом в полотенце, хирург вдохнул запах мыла и глухо чихнул в предплечье. Ускользнувшие от внимания пушистого махрового полотенца капли воды скатились вдоль висков, не останавливаясь на ключицах, следуя ниже и оставляя на обнаженном торсе мужчины влажные дорожки. Усмирив пробежавшие от прохлады мурашки, Ло повел плечами, разогревая мышцы и, закинув полотенце на его исконное место, подхватил оставленную на не заправленной кровати двухцветную кофту. Натягивая ее на себя через голову он думал о том, что, куда бы ему не пришлось пойти, уж эта навязчивая символика, под которой он отправился в плавание, всегда будет с ним. Тут, хоть вырезай, из сердца то, все равно не выколупаешь. Рванная ухмылка скользнула по тонким выразительным губам, превращая лицо мужчины из задумчиво-отстраненного в нахально-надменное. Стройные длинные пальцы с вытатуированным словом "смерть" поправили капюшон и, пробежав по невидимым нитям, привычно легли на рукоять меча, оглаживая цубу. Полностью погрузившись в окутавшее его чувство сосредоточенности и отрешенности, Трафальгар не спеша подошел к столу и, опустившись на стул перед ним, пододвинул к себе стопку тетрадей и книг в твердых темных переплетах, из которых торчали разноцветные закладки самых разных форм и размеров. Это была лишь малая часть всего того, что он хотел в ближайшее время изучить, и гора отобранных материалов все росла, возвышаясь над столом, уже даже превышая рост самого Ло, силящегося найти среди выбранной стопки нужную книгу. Он никогда раньше так не запускал изучение отобранной информации, и стол, большую часть времени, стоял пустым, но после заключения альянса он почти постоянно находился на корабле Мугивар, окруженный шумным балаганом. Если он и заглядывал на субмарину, то не на долго. Брал кое-какие вещи, иногда реагенты, спешно сгружал на стол книги, приводил себя в порядок и возвращался на Сани, опасаясь, что в его отсутствие Луффи успеет натворить дел и порушит его тщательно выстраевымые планы. Возможно, даже сейчас, неунывающий капитан, покончив с завтраком, ищет себе развлечение.        Вздохнув, Ло откинулся на спинку стула с анатомическим атласом в руках и, раскрыв его на интересующей статье, погрузился в чтение, периодически делая пометки в раскрытой тетради. Желтоватые страницы постепенно заполнялись косым убористым почерком и аккуратными пояснительными рисунками - чертежами. Увлекшись рассматриваем узора нервных узлов в атласе, хирург упустил момент, когда в коридоре начал разрастаться крик, и, когда он достиг пика, а его источник с грохотом распахнул металлическую дверь каюты, он вздрогнул. - Трафи~!!! - взревел олененок, подбегая к Ло. - Тануки-я, что произошло? - нехотя отозвался тот, возвращаясь к атласу. -Плохо, все ужасно! Все на корабле серьезно больны! А у меня кончилось лекарство! Аспирин! У тебя есть аспирин?!       Если начало панических объяснений олененка и заставили Трафальгара насторожиться, то аспирин все разъяснил. Видимо, последствия вчерашней гулянки не вся команда переносила на "ура" и многие, с утра по раньше, уже успели обремениться похмельем. - Вот, возьми, - Ло протянул олененку парочку бутыльков.       Нервный тануки схватил их и, пробормотав что-то малоразборчивое, умчался, оставив дверь распахнутой. Мужчина закрыл шкаф с препаратами и, выглянув в коридор, нос к носу столкнулся с надписью "penguin" под красным бубоном на шапке одного из пиратов сердца. - Что это здесь твориться? - спросил он у капитана, опуская козырек еще ниже на глаза. - Мугивары опять шумят, - отозвался Ло, внутренне радуясь, что прибежал не Луффи. От него бы он так легко не отделался. - Может будет лучше погрузиться? - предложил парень, давно заметивший, что его капитан не переваривает буйной веселости их союзников. - на время. - Нет. Не нужно, - Ло не хотелось лишний раз упускать из виду Мугивар. - А... - Трафи! - коридоры субмарины уже второй раз за короткое время наполнились звуками дурацкого прозвища хирурга. Раздраженно обернувшись и увидев свесившуюся из верхнего люка в конце коридора лохматую черную голову, Трафальгар подавил в себе желание немедленно захлопнуть дверь и затаиться. Все равно найдут, а перед этим наведут немало шороху. Голова, тем временем, уже заметила мгновенно нахмурившегося мужчину и Луффи, спрыгнув на пол коридора, подбежал к нему, сверкая глазами. - Мугивара-я, какими судьбами? - обреченно спросил хирург, пытаясь догадаться, что ждет его на этот раз. - Трафи, нас обнаружили дозорные! - радостно закричал парнишка, размахивая руками. - Я не Трафи. Я Трафальгар Ло, - игнорирую новость о дозоре и чеканя слова, в который раз говорил капитан пиратов сердца, уже не надеясь, что его все же назовут по имени, но продолжая уперто напоминать, что он, все же, не Трафи.        С Луффи спорить было бесполезно, если тот вобьет себе что-нибудь в голову, то можно считать вопрос решенным. За всех. Вот и сейчас, не замечая возмущения Ло, Соломенная шляпа схватил его за локоть и тащил к люку, продолжая тараторить что-то про Санджи, обещавшего приготовить на обед мясной пирог, чередуя с возгласами о битве с дозором и новостями о том, что Усоп опять разлил какой-то реагент, за что получил от Нами и... - Да отпусти же ты меня! - попытался выхватить руку из захвата Трафальгар, но только растянул цепкую конечность Луффи. - Трафи, ты чего? Пошли! - резиновый мальчик опять двинулся по коридору, еще больше растягивая свою руку, Ло, уперевшись ногами в пол, сопротивлялся его попыткам. - Никуда я не пойду. - Но почему? Пойдем, будет весело! - Не хочу я! - Мы же накама, а накама должны веселиться вместе! - продолжал гнуть свое Луффи. - У меня дела. - Да ладно тебе! Никуда твои дела не денутся!       Неунывающий капитан, ничуть не огорчившийся очередным отказом, поволок отпирающегося и упирающегося Ло на палубу подлодки. Осознав, что он обречен на общение с компанией Мугивар и Луффи в частности, как минимум на сутки, Трафальгар вздохнул и, отодрав от себя наконец Луффи, пошел сам, чем привел в восторг и без того веселого союзника. Издав радостный крик, Луффи побежал вперед и, зацепившись растянувшейся рукой за край палубы Сани, хохоча, подлетел вверх. Ло оглянулся назад, встречаясь тяжелым взглядом с растерявшимся от стремительного вторжения Луффи penguinом и поудобнее перехватив нодати, двинулся следом за несносным союзником.