Выбор Лапочки

Альфа, растягивая свои чёрные губы в самодовольной усмешке, подозвал к себе Лапочку. - Да, ты что-то хотел, Альфа? – Недоумённо поинтересовалась та. Узкая мордочка собаки-бегуньи выражала полную растерянность. Громадный полуволк оттолкнул изящную Бету к кустам, которые, густо переплетаясь, образовывали подобие укрытия. Жёлтые волчьи глаза Альфы сверкнули недобрым огоньком. Лапочка, отличавшаяся стальными нервами, заволновалась. Что-то сейчас будет? До сих пор она ни разу не робела перед Альфой, стойко выносила его устрашающий взор и голос. - Лапочка, милая, любезная, - негромко начал вожак, - думаю, ты знаешь о том, что Альфа и Бета в конце-концов должны…сблизиться. Стать семьёй. Понимаешь? Бета выслушала последнюю реплику без особого трепета, но то, каким сумасшедшим взглядом Альфа осмотрел каждый изгиб её стройного тела и то, как он вывалил язык, заставило её вздрогнуть. Недоброе предчувствие иглами терновника кололо шкуру. - Д-да. Понимаю. Таковы обычаи, - промямлила она, отведя на миг взор в сторону. Через секунду по её тонким, жилистым лапами пробежала тревожная судорога, а её вытянутая морда опустилась. - Лапочка, - она чувствовала, как гигантский метис носом дотронулся до её шеи и обдал её горячим дыханьем, - нельзя забывать о…О долге. Думаю, ты пони…понимаешь, - последние слова Альфа произнёс с оттенком ненасытной похоти в голосе. Всё предельно ясно. Ну что делать? Лапочка понимала, что если она хочет счастливо жить в Дикой Стае и сохранять своё высокое положение Беты со всеми привилегиями, ей придётся стать подругой Альфы. Так указывает негласный закон, закон, которому беспрекословно подчиняются все собаки. Никто не спрашивает её о чувствах. Суровая жизнь, суровые правила – нет любви, отношениями правят инстинкты, да жёсткие порядки. А Счастливчик? Забавный, выносливый, умный городской пёс? Сколько радостей и горестей они пережили вместе. Она испытывала к нему нежные чувства привязанности. Но она подумала и о том, как оставила его в разрушенном Городе. Он не хотел быть стайным псом, а она – хотела. Иметь крепкую, сильную стаю за спиной, каждый день проводить в охотах, а какое наслаждение – резвиться вместе с родной Стаей!!! Этого не понять Счастливчику. Хоть он сейчас и в Дикой Стае, но он никогда не станет таким, как все. Белая ворона собачьего мира, вот он кто. Смешно даже подумать: «пёс-одиночка». И всё-таки, предавать чувства Счастливчика Лапочке не хотелось. Опять-таки, кто её спросит? Она, по сути, марионетка в когтистых лапах Альфы. По одному взмаху его хвоста другие псы порвут её на клочки, расчленят, выпустят внутренности и отдадут изуродованный труп на поругание воронам и лисам. Стоит Альфе захотеть, как он понизит её в должности до Омеги. И тогда жизнь на задворках собачьей Стаи уж точно не покажется ей сладкой…Уж что-что, а она имела свои амбиции и гордость. Но как трудно выбирать. Сохранить отношения или высокий статус. Лапочка почувствовала, как тяжёлая лапа опустилась ей на загривок. Широкая волчья морда вожака вплотную приблизилась к ней. О, какая у Альфы самолюбивая улыбка! Знает ведь, что Бета не посмеет ему отказать. Лапочка вздохнула. Собака-бегунья осознанно выбрала сохранение своего высокого положения. Ублажать Альфу, выполнять самые грязные его прихоти – наверное, это тоже входит в обязанности Беты. Ну почему её раньше не предупредили об этом, тупую, напыщенную дуру! Она повернулась к полуволку, телом коснувшись его мощного корпуса. Лапочка заметила, что Альфе необычайно приятны её прикосновения. С минуту они стояли, крепко прижавшись друг к другу. Бета ощущала пульсирующее тепло, исходящее от самого Альфы. Какой он сильный! Вот, можно почувствовать его тугие связки мускул и сухожилий…Пожалуй, он даже красивый. Есть своя, особенная прелесть в его крупной морде и пронзительно горящих глазах. Внезапно с глухим рыком Альфа прыгнул на Лапочку. Она едва не упала, но выдержала его вес. Волчьи глаза с округлыми зрачками сверкнули у Беты перед носом. Густой, серый мех защекотал её бока и спину. Хвост полуволк откинул, чтобы он не помешал процессу. Никто не проронил ни слова. Они должны сделать это тихо. Собака-бегунья чуть ли не взвизгнула, когда резкая боль пронзила её низ живота и основание хвоста. Пыхтя и ворча, Альфа стал устраиваться поудобнее, переставляя лапы. Частыми и быстрыми толчками полуволк входил в Лапочку. Она смиренно молчала, хотя боль временами становилась нестерпимой. "Небесные псы, поскорее бы это закончилось!" Вероятно, Бета была узка для крупного метиса. Она заметила, что он не очень-то и заботился о её самочувствии. Фыркая в порыве страсти, он входил всё глубже. И тут Лапочка ощутила, как невыносимая резь сменяется волной наслаждения. Она захлестнула её с головой, завертела-закружила…Сладкая истома забилась внизу её живота. Не сдерживаясь более, собака поскуливала от возбуждения и удовольствия. Что-то жидкое, тёплое, липкое заполнило ей нутро. Удовольствие вновь сменилось болью – Альфа напрягал мускулы, стараясь оторваться от Беты. Наконец они разъединились. Смущённая Лапочка скачками помчалась в сторону, затем, одумавшись, залегла в кустах можжевельника. "Думаю, не стоит давать лишних поводов для вопросов Стаи". Собака-бегунья выглядела усталой, разбитой, но в то же время полуволк будто…Будто бы удволетворил какую-то потребность. Важную потребность. Уткнув морду в лапы, она задумалась. Что делать с Счастливчиком? Вернее, что ждёт их дальше? Замалчивать? Это было бы разумнее всего, но тайное так или иначе станет явным. Собака-луна сделает два оборота, и Дикую Стаю ждёт прибавление. "Счастливчик должен знать, что у меня не было выбора. Альфа и Бета в конце-концов становятся семьёй. Что ж, с Счастливчиком мы многое пережили, но…Но сейчас всё изменилось. Вообще Большой Рык будто перевернул всё вверх дном". Лапочка, поразмыслив о своей дальнейшей судьбе, зевнула. Усталость и дневное солнышко сморили её. Свернувшись в клубок, она предалась дремоте, не утруждая себя более раздумьями…