And He Snaps

Слишком тихо в большом доме, итальянец уже намеревается нарушить эту тишину вокруг себя. Почему он всегда так успокаивается, во время уборки? Несомненно, хорошо работать без прерываний, но это становится слишком смешным. Эта вещь повторяется снова и снова каждый раз, когда он приезжает. Он не должен убираться, когда навещает дом Испании, но некоторое ностальгическое чувство вступает в нем во владение, и он убирает так,как привык, когда был моложе и носил ту презренную одежду девицы. И, каждый раз, когда он убирает, Испания находится в другой комнате, читает, или возможно просто пристально смотрит в окно, он каждый раз видит солнечную страну в торжественном настроении, наверное, он все время вспоминает и думает о младших, более беззаботных временах." . Романо не нравится это. Он думает, что лучший способ нарушить тишину состоит в том, чтобы накричать на Испанию или раздражать его. Иногда, он подходит к нему и бьет по голове, ворча: "Встань и сделай уже что - нибудь полезное,черт возьми"! Как только он ткнет этого ненавистного испанца своей собственной щеткой, которая оставалась у него с малых лет, завопит о том, что тот является слишком ленивым и никогда не чистящим его собственный дом, Испания лишь улыбнется, такое чувство,будто в нем никогда не было никакого гнева. Он всегда только улыбается и смеется. Романо переходит к плечу испанца и ударяет его кулаком, бормоча проклятия, и оскорбления, говоря ему уже пойти принести немного помидоров или чего - нибудь другого. Другой смех и, естественно, он никогда не воспринимает его оскорбления всерьез. И через некоторое время, когда Испания все - таки решается принести чего - нибудь, возвращается из кухни, утверждая, что cейчас у них почти не осталось помидоров и они должны как - нибудь сходить на рынок. Итальянец заметно напрягается и шипит: "Ты, черт возьми, даже забываешь снабжать свой собственный дом помидорами, невероятный дурак!" Ах, но Лови, мы же еще можем сходить".. "Нет, никаких "мы", ты идешь покупать свою собственную еду без меня и не тащишь меня как cвоего собственного малолетнего ребенка"! "Ведь я больше не он!" И теперь Романо стремительно подошел к Испании и хлопнул того по щеке, видимо, намереваясь преподать урок. Испанец сдерживает удар и пытается всеми силами остановить разбушевавшегося итальянца, но он несколько не уверен в своих действиях. Итальянец все еще кричит:" Я больше не ребенок, ты должен понять это, черт возьми!" Испания все чаще вслушивается в эти слова, не зная, что чувствовать или как реагировать. Но тогда, инстинкт начинает вступать во владение, что - то неведомое начинает пузыриться в испанце … что-то такое, чего он не чувствовал годами и веками. Ему дается вспомнить это совсем давнее чувство, когда было время завоевания тех ацтеков, тех инков, тех местных, неизвестных ему жителей, живущих совсем далеко - далеко от этих мест. Его глаза становятся узкими, по скольку он начинает чувствовать себя уныло и утомленно. А затем Испания внезапно захватывает шею итальянца и с силой встряхивает того в сторону, так что Романо крепко врезается в стену. Дыхание итальянца становится неспокойным и прерывистым, когда испанец жестко прижимает его к ней впритык. Его руки сжимаются на горле Романо и он все еще продолжает держать того у холодной стены. Глаза итальянца расширяются, он пытается встретиться взглядом с Испанией, чтобы найти в его глазах былую теплоту и сочувствие. Но этого всего он не находит...Романо еще долго ожидал, что испанец сейчас будет виновато прыгать вокруг него и просить прощения со словами: "Лови, прости, я не знаю что на меня нашло!" На его обычный манер, а затем он сможет увидеть его былую слабость снова. Но взгляд зеленых глаз по прежнему остается непроницаемым. Он смотрел глазами истинного конкистадора, истинного завоевателя. "Не смей ударять меня так"! Раздается голос Испании, такой непривычно высокий и угрожающий. От него у Романо бегут мурашки по коже. Затем, испанец отстраняется от него и медленным шагам направляется к входной двери, Романо наблюдает, как Испания поспешно забирает ключи со стола. Он открывает дверь, и Ловино пытается что - нибудь крикнуть ему в след. Теперь итальянец остается дома один. Его пальцы скользят по тому месту, где недавно были руки Испании, так беспощадно сжимающие его горло. ..."Ты ублюдок".. итальянец начинает задыхаться, cвоими руками он тянется к лицу, где теплые слезы уже во всю стремительно катиться вниз. "Мне очень жаль".. В течении часа, Романо сидит на диване, ожидая прихода испанца. Он все еще ждет его, чтобы сказать как он сожалеет, и, возможно сейчас подойдет к нему и обнимет крепко - крепко до хруста костей. Он никогда не любил испанских объятий, потому что боялся, что тот может ненароком раздавить его. Но сейчас, он в них больше всего нуждался. Романо слышит лязганье ключа в входной двери, его сердце начинает учащенно биться, как бы он сейчас надеялся, что это Испания. "Так и есть" Испанец входит в комнату, несся с собой коричневый мешочек, который он уже медленно ставит на ближайший стол. Он издает печальный вздох и смотрит на итальянца, лежащего на диване. Глаза Романо расширяются, в его взгляде читалась грусть. Он внезапно понимает, что Испания плакал. "Ловино".. В его голосе уже не слышится былой угрозы. Он у него спокойный и мягкий, каким его помнил Романо. Испанец берет Ловино за руку и крепко сжимает ее, уткнувшись ему в плечо, по его щекам снова текут слезы. "Мне очень жаль, черт возьми!" "Не делай этого со мной еще раз!" Он уже почти хочет ударить его, чтобы выместить остатки былой злости, но вскоре понимает, что вся эта история тогда норовит повториться. Испания по прежнему ведет себя тихо, его уже нельзя назвать тем завоевателем, каким он был раньше. Сейчас он больше напоминает его родного отца, которой грустно улыбается и обнимает мальчика, ласково целуя того в щеку. " Compre tomates romanos. ¿Quieres uno? " (Исп. -"Я купил римских помидоров. Хочешь один?") Романо кивает и ворчит ряд проклятий, в то время, как его щеки начинают вспыхивать красным, главным образом, из - за того, что Испания взял его сейчас как невесту и повел на кухню, указывая Ловино на столешницу и прося итальянца помочь ему вымыть помидоры. Это молчание снова, и снова, Романо чувствует острое желание разорвать эту ужасную тишину. На этот раз, он не кричит и даже не пытается ударить его, а просто наклоняется и оставляет небольшой поцелуй на испанской щеке. А затем отворачивается и сильно краснеет, звонкий смех Испании раздается по всей кухне. Смех является лучшим способом, чтобы нарушить тишину.