***
Ночка выдалась не из приятных, как бы печально это не звучало. Шумно выдохнув и достав из холодильника банку пива, человеческого безвкусного пойла, неизвестно, как оказавшегося в его холодильнике, он отправился в комнату, готовый разлечься в своем любимом кресле и отдохнуть от этой суеты. Забыть про все печали и неудачи, которые принес сегодняшний день и вечер. Забыть обо всем хотя бы в сладкой, краткой дрёме. Она поможет, наверняка... Но, зайдя в комнату, Волк заметил, что его любимое кресло занято. В том темнела, среди этой мглы, человеческая фигура, и это явно был не Колин – не тот типаж, не те габариты. Это точно был человек и, подойдя немного ближе, Бигби узнал в светлых волосах недавнего, утреннего приставалу Джека... Парень уснул, видимо, изморенный ожиданием Страшного и Большого Волка, которого боялась вся округа и каждое сказание в частности. Но он не боялся. Джек знал, что даже под этой Волчьей Шкурой скрывается нежность и человеческие эмоции. Пусть капля, но они есть в теле этого Жестокого и Страшного сказания. Жёсткая рука аккуратно провела по светлым, мягким волосам парня. Ловкие пальцы незаметно сняли резинку, освободив шевелюру от плена. Волчий нос уловил терпкий запах кофе и дешёвых простаковых сигарет, который разбудил клокотание в его спокойном теле. Прикрыв глаза и сладко заурчав, Волк аккуратно расстегнул две пуговицы на его жилетке. Опустившись перед ним на колени, он уткнулся в грудь парня, вдыхая давно забытый аромат... Сколько прошло времени с их последней такой встречи, не мимолетной, насыщенной... Месяц, три? Или, несколько лет? Бигби не жаловался на память, но даже он не помнил этих цифр, не помнил дат и времени. В такие моменты всё таяло, всё заглушало в нём чувство нужности. Дела отодвигались на задний план, освобождая место животной страсти, кружащей голову своим пряным запахом... Он просидел так несколько часов, не смыкая глаз и вдыхая запах кофе, смешанный с землей. Да, порой проказник Джек спал на голой земле, Волк знал это. Но всё лишь от недостатка денег и обилия юного духа авантюризма, не более и не менее. Всё ясно в этом малом было ему, всё знакомо и, казалось, он мог прочесть его, как любую известную ему книженцию... — Бигби..? — внезапно услышал Волк и поднял глаза на заспанное лицо своей жертвы. — Неужели пришёл, засранец? Самое Страшное сказание не стал утруждать себя ответом, лишь укусил парня сквозь футболку, заставив тело того задрожать. Он знал все слабые места Джека, а тот, в свою очередь, не знал о нём почти ничего... Только одно слабое место... Их золотое правило.Не упоминать о их связи вне их норы...
Джек всегда держал язык за зубами, за это Шериф и любил свою игрушку. Авантюрист, как всегда, позволил стащить с себя верхнюю одежду, позабавиться над трусами в горошек... Их тайная игра всегда превращалась в стёб Волка, но лишь на мгновение, пока он не расправится со своей одеждой... — Да ты, я вижу, подготовился, Джек... — вновь усмехнулся Страшный Волк, расправившись с ремнем на штанах. А потом, серьезнее: — Ты даже не представляешь, как я соскучился по их запаху. Ты же помнишь наш уговор? Джек, как и в прошлые несколько раз, томно кивает, закусив губу. Он сидит в кресле Бигби в одних трусах, легкий холодок пробегает по его позвоночнику, но парень знает – нужно сидеть. Нельзя вставать и закрывать окно, потому что в тот раз это кончилось весьма плачевно для его... Задницы... — Хороший мальчик, — проговорил Волк, закрыв наконец-таки створку и подойдя к Джеку вплотную, аккуратно укусив за плечо. — Есть ли пожелания, мой мальчик, пока я не потерял полный контроль над собой? Джек кивает и, прикусив губу, быстро шепчет что-то несуразное. Волк никогда не переспрашивал Джека и потому лишь задрал его ноги, убедившись, что голова парня находится в крайне неудобном положении, прижатая к спинке кресла. В глубине волчье-человеческих глаз было что-то недоброе, совершенно чуждое для всех сказаний... Но не для него, только не для Шерифа... — Ты помнишь, что может произойти. Готов к этому? — изрекает Волк нехотя, прикрывая на миг свои карие глаза. — Именно поэтому я здесь, — усмехнулся Джек, заметив смену цвета радужки. — Я хочу этого. И полностью готов. В тело Джека, в самую чувствительную точку парня, упирается твердый член Волка и авантюрист прикусывает губу, чтобы не закричать и не перебудить всех в округе. Колин где-то неподалеку, может, даже, спит в соседней комнате, поэтому нужно быть осторожным... Но Волк не дает Джеку шанса на спокойствие. Он резко входит в его растянутую задницу. Авантюрист готовился к этой ночи и растянул свою дырочку. За это Волк ему благодарен. И благодарность эта разливается красным следом на чистом, гладком плече. Неловкий крик сорвался с губ Джека, что разгорячило Волка лишь больше. Тот грубыми толчками начал забиваться в него, постепенно наращивая темп. Парень под Бигби приглушенно стонал и извивался, стараясь то ли вырваться, то ли глубже насадить свою задницу на член. С распущенными волосами авантюрист больше походил на похотливую сучку, нежели на того вечно веселого парня. И, кажется, белобрысому нравилась его роль – он томно прикрывал глаза и стонал, прикусывая губы до крови. Сдерживаться просто не было сил... И внезапно Волк замер, принюхавшись. Кто-то нервно копошился у двери и, спустя несколько минут, Джек тоже это услышал. Белобрысый заерзал и испуганно вжался в кресло, когда Бигби предостерегающе зарычал. Шериф растрепал волосы парня и, наклонившись к нему вплотную, шепнул на ушко: — Теперь, Джекки, стони, как последняя уличная девка. Ты можешь, правда? И Волк, не говоря больше ни слова, аккуратно вышел из его маленькой задницы и снова вогнал свой член до основания, заставив Джека взвизгнуть. Кто-то за дверью замер, видимо, от неожиданности. В губы авантюриста впились губы Волка, вновь, как и в предыдущий раз, сливая их в единое целое. Он приказал кричать, но из-за поцелуя приходилось лишь сдавленно стонать в губы Волка. Большому и Страшному это нравилось – рваным ритмом он вбивался все грубее и быстрее, не давая своему любовнику времени даже привыкнуть. В отместку за это Джек пребольно кусал губы Волка, заводя того лишь больше. Парнишку разрывало. Жар, сжигающий его нежное тело, точные касания любовника, давно изучившего его тело... Все это делало свою работу. Заставляло выгибаться и стараться насаживаться на твердую плоть. Волк предупреждающе рычал и, прикусив нижнюю губу, тут же пресекал всякие попытки получать реальное наслаждение парнишкой. Он – его сучка, которая должна слушаться, а не заниматься самодеятельностью. — Пора... — проговорил Волк сквозь гортанный рык, резко извлекая член из его растраханного отверстия. — Знай, этого нельзя будет скрыть... — Всем плевать на меня. Никто не заподозрит во мне сучку, ты же знаешь... План Джека приходил в исполнение. Спустя каких-то нескольких минут в квартире стало ужасно тесно, поскольку огромного вида псина, истекая слюной, смотрела на Джека полузакрытыми, блестящими глазами. Авантюрист не стал медлить, несмотря на то, что видел Бигби в этом образе... Впервые, в мире простаков... Белобрысый встал на четвереньки, выпячив свою пятую точку. Его смущение куда-то вмиг пропало, открыв волку новые ароматы. Джек действительно пах, как истекающая сучка и, не тратя более ни минуты, Бигби одошел к нему вплотную. Огромный волчий член, без лишних прелюдий, был вогнан вплотную, по самый узел... Джек более не сдерживался и, застонав, сам подмахивал волку. Необычные ощущения от секса с собакоподобным приносили невероятное наслаждение, а окутывавшая их сила заставляла Джека буквально истекать от наслаждения. Член мальчишки прижимался к нежному животу, от каждого толчка волка заставляя изнывать владельца сильнее. Вскоре авантюрист завыл, как последняя сука... Кровь каждого из них бурлила, грозя прожечь чертовы вены и вылиться на партнера. И, если кровь Волка бы обожгла и распалила бы Джека, то кровь Авантюриста... Она бы обожгла своим холодом, льдом страха вперемешку с каплей неуверенности. Оба бы они пали жертвами друг друга. Сейчас каждый из них дополнял эту картину; картину борьбы Льда и Пламени. Волк впился в загривок парня, грозя перекусить его шею в два счета. Это была игра, игра не на жизнь, так на смерть... Несколько уверенных толчков и Джек ощутил, как узел внутри него раздувается, а сперма, хлеставшая из собственного члена, забрызгивает пол. Огромное тело его партнера ловко укладывается на бок, словно все половые акты для Волка заканчиваются подобным образом. Но Джек-то знает, что это первые раз, когда Волк позволил себе оплодотворить сучку......глупую сучку...
***
Прошло 3 месяца.
Ночка выдалась не из приятных, как, впрочем, и каждая ночь шерифа. Уставший и безумно голодный Бигви ввалился в свою маленькую квартирку и, шумно выдохнув, достал из холодильника банку дешевого пива. Он внимательно осмотрел её, покрутил в руках и, принюхавшись, уловил смутно знакомый запах. Человеческое, безвкусное пойло, которое так нравилось......его сучке...
Как и в тот раз, он отправился в комнату, чтобы отдохнуть. В его любимом кресле. И оно снова было занято, как и в тот злосчастный день, когда он решился на пометку своего любовника. В этот раз он уловил запах не только земли, но и молока. Этот аромат защекотал его ноздри, заставляя волка облизнуть пересохшие вмиг губы. Неужели получилось? Неужели у них вышло сделать это? Но это......нереально...
Жесткая рука аккуратно провела по светлым, мягким волосам парня. Ловкие пальцы стащили резинку, ярко-розовую, с этих нежных волос. Запах простаковских сигарет пропал совсем, чему Волк, если честно, был даже рад, поскольку запах дыма заглушил бы этот нежный, вкусный аромат, которым Джек пропах буквально насквозь. Люди не уловили бы перемены, но Волк... Он чувствовал эту сладость. Сверток в руках Джека жалобно запищал и Бигби, широко раскрыв глаза, аккуратно взял его на руки. Убрав одеяльце, он увидел маленького младенца с белым пушком волос на голове. Когда ребенок, немного капризный, раскрыл свои глазенки и затих, Волк с нежным урчанием заметил внимательные, умные карие глазенки. От малыша пахло тем вкусным молоком и... Волком. Бигби чувствовал силу этого ребенка и точно знал, что он станет сильнее своего отца. — Он похож на тебя, засранец. Те же глаза, — услышал он уставший голос Джека. — Прости, что не появлялся раньше, у меня были дела с... Впрочем, ты сам знаешь, с чем. Бигби кивнул и аккуратно приобнял Джека, держа малыша. Теперь они – одно целое. А третий вовсе не лишний, ведь он... ...ребенок Льда и Пламени...