Кукла Люцифера

      Сегодня Белиал не собиралась останавливать Эвана. Ангел направился в свою комнату. На столе его уже ждало письмо, суши и шоколад. Сначала юноша съел суши, а уже после, положив шоколад в рот таять, принялся за письмо. «Ты как всегда прекрасно справляешься. Твоя новая цель — Ипос. Люблю и скучаю.

Л.»

      Ангел заулыбался, его сердце грели слова Хозяина, что Он тоже любит и скучает. Сам же Эван безумно скучал по своему любимому.       «Отпустил Аима. Он был сатириком. Он начал рассказывать, что же не так, но внезапно замолчал и сказал, что это не важно. Его настоящее имя — Алер. Кукол в Доме все меньше, и меня это радует. В первые дни здесь я думал, что не смогу их всех отпустить, не справлюсь. Сейчас я знаю, что смогу. Моя новая цель Ипос. Я даже не знаю, из какой группы эта кукла, но не думаю, что снова из «Птиц». Хотя не отрицаю, что это было бы хорошо. «Птицам» пора на свободу.       Сегодня ночью мы занимались любовью. Как же мне этого не хватает! Да, сны это хорошо. Но я все же хотел бы встреч наяву. Сначала ужин, страсть медленно разгорается, превращая искру в пламя, а после в лесной пожар, в которым мы оба сгораем. Я люблю ужинать с Ним и просыпаться рядом по утрам. Видеть сны, которые очень приятные, но утром я их не помню. Но все равно мне нравится это ощущать. Мне приятно даже просто находиться рядом, чувство безопасности и умиротворения наполняет меня. В остальное же время меня что-то тревожит. Конечно, я мог бы обсудить свои чувства с Белиал. Но не факт, что она чувствует нечто подобное. Да и потом, я ей не доверяю. Я даже не знаю, кому из кукол можно доверять.»       Ангел закончил запись и поспешил отправиться в сон к Люциферу.       Как всегда, закрыв глаза в своей спальне, открыл он их уже рядом с Ним.       — Доброй ночи, мой Ангел, — привычно пожелал Люцифер и тут же лишил Эвана возможности что-либо ответить поцелуем.       — Доброй ночи, Люцифер, — ответил юноша, когда смог. — Жаль, что я не могу назвать Вас своим.       — Я могу исполнить все твои желания. Чего бы ты хотел? — Хозяину было важно знать, чего хочет Ангел.       — Одно мое желание Вы исполнили. Мы видимся каждую ночь, но… — Эван решил начать с хорошего.       — Ты бы хотел видеться со мной наяву, — закончил за него мужчина.       — Зачем я буду отвечать на вопрос, если Вы и так все знаете? — с иронией поинтересовался юноша.       — Но я хочу услышать твой ответ, — настоял Люцифер.       — Я хочу отмены Красной карточки для «Венер», для начала, а после и для всех кукол, — рассказал Ангел о своей мечте.       — Хочешь меня в единоличное пользование? — с усмешкой спросил Хозяин.       — Хочу! — смело ответил Эван. — Я хочу входить в Ваши владения не как гость! И я хочу называть Вас своим!       — Хвалю за смелость, — улыбнулся тот. — Я буду исполнять твои желания по одному и не сразу, постепенно. Согласен? Ангел ничего не ответил, а просто впился в губы Люцифера. Этот ответ был красноречивее любых слов.       Сирена позвала кукол начать новый день и разорвала поцелуй двух возлюбленных. Ангел счастливо улыбался. Для этого у него, как всегда, было несколько причин. Во-первых, Хозяин обещал выполнить его желания, во-вторых, он познакомится с новой куклой.       Эван сел рядом с Белиал. Все-таки хорошо, что она больше не злится на него. Всегда, когда он так улыбался, она с подозрением смотрела на него. Но, видимо, она поняла причину его хорошего настроения. Она считала, что его настроение связано с тем, что происходит с куклами. Но куклы мало волновали Ангела. Единственное важное для него это Люцифер. Теперь Эван понимал, зачем куклы по вечерам сидят в гостиной. Шум в зале мгновенно стих, все ждали слов Хозяина.       — Доброе утро! — бодро произнес Он.       — Доброе утро, Хозяин! — отозвались куклы хором. Ангел заулыбался еще шире, обладатель этого голоса обещал ему множество незабываемых моментов в будущем. Он слушал не слова, а голос.       — Ипос! — наконец, назвал Люцифер куклу. К удивлению и радости Эвана это снова был один из «Птиц». Черноволосый мужчина невысокого роста со смуглой, но не загорелой кожей, темными глазами и сильными руками.       — И пусть удача всегда будет с вами! — Хозяин позволил куклам покинуть гостиную.       Ангел был полон сил, потому с энтузиазмом принялся за испытания. Больше Эван не рисковал, он не хотел волновать Люцифера. За головоломки он получал в основном медикаменты, что он сразу же относил Марбас. По пути Ангел встретил Асмодея. Они оба улыбнулись и приветливо кивнули друг другу. Блондин не был ни в чем виноват, потому юноша хорошо к нему относился. В конце концов, оба получили, благодаря этому происшествию, то, что хотели. Асмодей перебрался к Марбас, они стали жить вместе. А Ангел надеялся, что «Искатель», отвлекаясь от любимой на испытания, поможет ему чаще видеться с Люцифером. Но пока ни он, ни Асмодей Красных карточек не получали. Каждый день Эван хотел это исправить.       Лепестки сакуры осыпали Люцифера, Он стоял во весь рост, подставляя лучи закатному солнцу. На Его губах играла легкая улыбка. Он решил сделать своему мальчику не столько подарок, сколько предложение. Если Эван ответит согласием, то это сблизит их ещё больше. Хозяин очень этого хотел и не хотел одновременно.       — Я хочу испить этот яд до конца, — прошептал Он в пустоту сада.       В это же самое время Ангел проходил очередное испытание. Опасная комната. Давно он тут не был. Огонь, стрелы, растяжки, мины, реагирующие на приближение, и другие ловушки заполняли небольшое пространство. Эван был аккуратен и внимателен. Хоть он и не помнил, что и где его может ожидать, это испытание он завершил без травм и даже получил первый предмет. Пора было направится в свой кабинет, сделать запись и почитать заметку Кевина.       К предмету прилагалась краткая записка с надписью «'i''». Ангел поставил в тетради четыре черты, поставив и на соответствующее ей место. Предмет же представлял собой стальную пластину. Что это такое и зачем Эван не мог понять и решил, что это часть какого-то механизма. Он открыл тетрадь Кевина.       «Ипос.       «Птица». Как и все «Птицы» любит свободу, но как-то иначе. Свободу мысли и творчества. Обладает богатой фантазией и тонким эстетическим вкусом. Натура творческая, потому предпочитал вести ночной образ жизни, вставать рано для него сложно. Сильные руки не от физических упражнений. Не выглядит поклонником фитнеса и здорового образа жизни.»       Ангел не мог соотнести свои выводы и выводы Кевина. Творческая натура и какой-то замысловатый механизм. Но, скорее всего, он ошибся о назначении первого предмета.       Эван встал из-за стола. Не время сидеть тут и размышлять над загадками Ипоса, карточки сами себя не найдут. Он закрыл кабинет и снова направился во вторую часть Дома.       Вечером Ангел вернулся в гостиную снова без карточки. Он хотел побыстрее поговорить с Ипосом и Белиал, чтобы нырнуть снова в сон и встретиться в Люцифером.       Белиал сегодня не заставила себя ждать, а Ипос появился раньше самого Эвана. Юноша подошел к «Птице», и, кивнув головой в сторону кабинета, направился в нужном направлении. Ангел давно привык к шагам за спиной.       Эван сел за стол. Белиал опустилась на своё прежнее место. Ипос опустился на свободное.       — Тебя скоро ожидает свобода. Ты покинешь Дом кукольника через три дня. В твоём прежнем имени было четыре буквы и сегодня я нашел одну из них. Так же я получил один предмет, связанный с тобой, — сразу же выложил всё юноша. — Скажи мне, что это?       — Обычная прямоугольная цикля, — ответил Ипос. Хоть Кевин и говорил, что он хочет иной свободы, при слове из семи букв глаза заблестели. — Она нужна для выравнивания поверхности.       — Хм… понятно, можешь идти, — сказал Ангел. Ему самому не терпелось покинуть кукол. Конечно, он не понял, что за поверхности можно выравнивать этой пластинкой, но, в конце концов, узнает, кто её применяет. Белиал задержалась на секунду у дверей, обернулась к Эвану, словно хотела бросить какое-то едкое замечание, но передумала и покинула кабинет.       Ангел спустился к себе в комнату. Он сел за стол поужинать и сделать запись.       «Сегодня ночью Люцифер спросил меня, чего я хочу. Я честно всё рассказал. Он пообещал исполнять мои желания постепенно и по одному. Пусть так, но главное, что Он будет их исполнять. Я уже предвкушаю момент, когда буду возвращаться не в эту комнату, а в Его спальню, засыпать и просыпаться с Ним, ужинать и завтракать, и главное — называть Его «мой». Этого я хочу больше всего.       Моя новая цель, к моим удивлению и крайней радости, оказалась снова «Птицей». Пока я не могу даже предположить, чем же он таким занимался. Кевин написал, что у него богатое воображение и тонкий вкус, но это ни о чем мне не говорит. Первый предмет я никогда прежде не видел, я даже слово такое не знаю, которым эта штука называется. Ещё три буквы, три предмета и Ипос получил свою свободу.       Меня огорчает, что я давно не получал никаких карточек. Радует, что сегодня во сне я увижусь с Люцифером. Только Он не дает мне сойти тут с ума.»       Закрыв тетрадь, Ангел лег в постель, желая, чтобы сон скорее смежил его веки. И его надежды оправдались.       Открыл глаза Эван уже в спальне Люцифера.       — Доброй ночи, мой Ангел, — Хозяин поцеловал юношу.       — Доброй ночи, Люцифер, — ответил тот, улыбаясь.       — Я задумал сделать тебе одно предложение, — решил рассказать Люцифер. — Но о нем ты узнаешь, только когда мы встретимся наяву, за завтраком.       — Вы так жестоки, — покачал головой Эван. — Мне пока совсем не попадаются карточки. Мне теперь мучиться в догадках.       — Не думай об этом. Я такого ещё никогда никому не предлагал. Хотя тебе вообще позволено то, что я никому и никогда не позволял и ни для кого не делал, — мужчина погрустнел. Ангел знал, что когда с лица Люцифера исчезает улыбка, это означает, что Он вспоминает о своём далеком прошлом, о Мастере.       — И я очень это ценю, — поспешил заверить Его Эван. Он и правда ценил такое отношение Хозяина к нему. Люцифер снова заулыбался.       — Как только получишь карточку, ты всё узнаешь. Поверь, я делаю это, чтобы мы стали друг другу ещё ближе, — Он прижал юношу спиной к своей груди и, повернув его голову к себе, впился в губы поцелуем.       Проснулся Эван с сиреной. Все его мысли занимал разговор с Люцифером и предложение. «Я должен во что бы то ни стало получить Красную карточку, иначе сойду с ума от любопытства. Ожидание меня убивает!» — думал юноша, стоя под душем.       В гостиной он едва дождался пожелания от Хозяина, ему так хотелось уже уйти на испытания и всё-таки добыть хоть какую-нибудь карточку, чтобы встретиться с Люцифером и узнать наконец, что же Он хочет ему предложить.       — И пусть удача всегда будет с вами! — наконец закончил Люцифер. Ангел первым выбрался из зала и направился во вторую часть Дома чуть ли не бегом. Он вошел в первую попавшуюся дверь и принялся за испытание.       Люцифер медленно прогуливался по саду. Он немного корил себя за несдержанность. Хозяин хотел сделать сюрприз Эвану, но не мог удержаться и открыл ему тайну. Он тоже желал провести время с Ангелом наяву. Но Он не мог просто так дать Ангелу карточку, это было против правил. Один раз Он так сделал, но той карточкой лишь отплатил за то, что ранее отослал его из своей спальни. Люцифер обещал отменить Красную карточку, однако не мог сделать это сейчас и без причины. Он сделает это, и тогда единственным, с кем Он сможет проводить ночи, будет Его любимый.       Ангел очень старался делая лишь маленькие передышки между испытаниями, но ему попадались лишь бинты, яблоки и куски хлеба. Карие глаза загорелись — рукоход. Уж за него награда будет куда как весомее.       Открыв шкатулку ключом, Эван был разочарован. Это не карточка, это статуэтка. Юноша так загорелся желанием узнать, что задумал Люцифер, что совсем забыл о своей основной задаче. Он понес её в свой кабинет.       Ангел покраснел, потому как статуэтка изображала обнаженного мужчину. Эван был уверен, что уже видел её раньше, но не мог вспомнить, где именно. Он также помнил, что это копия большой статуи, очень известной, так же юноша был уверен, что в её названии какое-то имя. Сколько он не напрягал память, блок Дома стоял крепко. Ангел заработал лишь головную боль и ничего кроме. Перевернув статуэтку, он обнаружил последнюю букву имени Ипоса, буква о заняла своё место в тетради Эвана.       Теперь уж точно он обязан получить карточку. Свою задачу Ангел выполнил. Но испытания всё время попадались слишком легкие и не приносили щедрой награды.       Эван уже почти отчаялся и, тяжело дыша, отдыхал в коридоре, когда на его плечо опустилась рука. Он обернулся и увидел Асмодея.       — Помнишь, Хозяин говорил, что если я получу Красную карточку, то должен отдать её тебе. Вот, держи, — и блондин протянул юноше карточку.       — Спасибо, я бы никогда не прошел это испытание, — улыбнулся Ангел. С волос Асмодея капала вода, а это значит, что он переплыл на другую сторону бассейна, чего Эван пока не делал. Конечно, мальчик научился держаться на воде, но согласен был залезть в неё только под присмотром Люцифера.       Ангел вернулся в свою комнату и оставил там медальон и плащ. Он не собирался искать Белиал, потому что Асмодей определенно ей сообщит.       Эван вошел во владения Люцифера. Шел он медленно, потому что до сирены ещё было достаточно времени. На его плечи опустились руки и притянули его к своей груди.       — Добрый вечер, мой Ангел, — прошептал мужчина ему на ухо. От этого шепота у юноши пробежали мурашки по коже.       — Люцифер… — выдохнул Эван.       — Я только начал готовить ужин, иди пока в ванну. Я к тебе присоединюсь позже, — мужчина шлепком по попке отправил Ангела в сторону ванной, а сам направился на кухню.       Ванна уже была готова, горячая, с пеной и приятным ароматом вербены. Эван скинул с себя одежду и забрался в воду. Горячая вода расслабила напряженные мышцы и натянутые нервы. Да, пусть и не сам, но он получил Красную карточку. Ему не терпелось узнать о предложение, но он не будет спрашивать Хозяина, подождет пока тот сам начнет об этом говорить. Весь день Эван гадал, что же может сделать их ещё ближе. Кимоно тихо соскользнуло с тела на пол, и в ванну опустился Люцифер, притягивая к себе Ангела.       — Я так скучал по тебе, малыш, — горячие руки обвили тонкую талию юноши.       — Я тоже по Вам скучал, очень, — поскольку Эван сидел на коленях Хозяина лицом к Нему, он обнял Его за шею.       Сегодня они ужинали в другой комнате, где когда-то завтракали. Легким движением руки Люцифер заставил створки дверей разъехаться в стороны, являя сад с цветущей сакурой. А на низком столике уже появлялись различные блюда. Это были рис, мисо суп, суши с лососем, цукэмоно, саке, митараси-данго и конечно зеленый чай. Вот за стол сел Хозяин, и они начали поглощать пищу. С каждым разом Эвану всё лучше удавалось управляться с хаси. Люцифер одобрительно улыбался.       Люцифер разлил саке, Ангел очень любил этот напиток. Сапфировые глаза потемнели, они встали из-за стола, мужчина подхватил юношу на руки, и они в мгновения ока очутились в спальне. Эван вопросительно посмотрел на мужчину.       — Нет времени подниматься пешком, — ответил тот, тяжело дыша. Оба скинули с себя кимоно одновременно. Эван первым лёг в постель.       — Чего желает мой Ангел? — спросил Люцифер с лукавой улыбкой.       — Мне стыдно… — Эван опустился глаза, и его щеки сразу же залил яркий румянец.       — Ты же знаешь, что я согласен на всё, чего ты захочешь, — подбодрил мужчина, ложась рядом с ним. — Просто скажи.       — Хочу чтобы мы доставили друг другу удовольствие… — Ангел зажмурился.       — Помню, мы уже так делали. Ты сверху, — Люцифер предпочитал находиться снизу, чтобы Эван чувствовал себя свободнее.       Ангел начал ласкать рукой, слизав капельку прозрачной влаги. Мужчина прогонял ствол в кольцо пальцев, лаская ртом яички. Судя то стонам наслаждения, Эвану это безумно нравилось. Юноша чуть-чуть осмелел и взял головку в рот, рука занялась яичками. Люцифер легко насадился ртом до половины и снова вернулся к головке, чтобы взять уже полностью. Ангел так не рисковал, он не был так опытен, потому сосредотачивал свои усилия на головке, как на самой чувствительной части. Эван застонал, когда почувствовал язык, что ласкает его между ягодиц и проникает внутрь, имитируя фрикции. Но потом мужчина снова вернулся к его члену.       Люцифер лишь немного подался вверх, Ангел же кончил с громким стоном. Эван лег рядом с Хозяином и сразу потянулся к Его губам. Целуясь, они ощущали вкус друг друга, но это их вовсе не смущало. Эван сам потянулся за смазкой. Он очень сильно хотел продолжения, ласки Люцифер лишь раззадорили его. Юноша сам принялся себя растягивать, демонстрируя мужчине свою готовность. Он легко вводил в себя два пальца, разводил их, будто проверяя выдержку Хозяина. Он облизывал губы, желая погрузиться в розовую глубину. Люцифер держался из последних сил. Эван улыбнулся и сел на бедра своего любовника. Он приподнялся и, помогая себе рукой, стал насаживаться на стоящий колом член мужчины. Ангел насаживался медленно и удовлетворенно застонал, приняв в себя полностью. Люцифер сел и целовал его шею, посасывал соски.       — Ещё…да…пожалуйста…вот так…глубже…как хорошо! — шептал юноша, закинув голову назад, впиваясь ногтями в плечи своего любимого. Хозяин задвигался быстрее, Эван подстроился под Его темп. До пика они дошли одновременно.       Ангел лежал рядом с Люцифером, тяжело дышал и улыбался.       — Я хочу ещё… — прошептал он. Глаза мужчины блеснули, и Он оказался над Эваном, но держался на руках, чтобы не придавить своим весом. Резко двинул бедрами, входя в юношу, но остановился, лукаво улыбаясь. Тот обхватил его ногами и сжал мышцы, чтобы вынудить Люцифера двигаться. Мужчина не выдержал и стал резко вбиваться в любимое тело. С губ Ангела срывались только стоны.       Эван оторвал спину от кровати на пике, соприкасаясь животом с влажным животом Хозяина. Они оба были влажные от пота, от жара их тел. Мужчина лег рядом на бок. Ангел поднял на него свои глаза, они всё ещё горели желанием.       — Как ты хочешь на этот раз? — спросил Люцифер, губы Его расползались в улыбке.       — В ванной… как Вы обычно меня ласкаете… — юноша любил такую ласку, но говорить об этом ему всегда было стыдно.       — Идем, — Люцифер встал с постели и подал ему руку. Эван встал и чуть поморщился, по ногам потекла сперма. Мужчина лишь фыркающе рассмеялся.       Ангел первым встал под душ, лицом к стене, расставив ноги и подставляя свою попку, Хозяин опустился позади него и принялся вылизывать её, имитируя языком фрикции. Колечко мышц пульсировало, сам юноша глухо стонал, кусая губы.       — Я больше так не могу, войдите же наконец в меня! — он уперся руками в стену.       — Не так, встань на колени! — хотя в голосе Люцифера и не слышался приказ, Ангелу в голову не пришло не подчиниться. Он уже почти ожидал, что коленям будет больно, но внезапно понял, что на дне ванной оказались несколько полотенец. Эван наклонился вперед, упираясь руками в бортик ванной, он расставил бедра, чтобы уже наконец почувствовать любовника в себе. Но тот не спешил начинать и вошел двумя пальцами, чем сорвал с губ мальчика стон наслаждения. Он отлично знал, что зацепил простату. Но и у Его терпения был предел. Он вошел сразу на всю длину, Ангел сам охотно подавался на Него. Они двигались ещё некоторое время в едином ритме.       Руки Ангела ослабели, и он бы упал, если бы Люцифер его на подхватил.       — Мой мальчик, ты прекрасен… — сказал Он, когда они лениво целовались, стоя под душем. — Теперь ты удовлетворен?       — Да, теперь я хочу просто лечь с Вами рядом и уснуть, — согласился Эван, светясь от удовольствия.       Люцифер на руках внес Ангела в спальню, бережно опустил на чистые простыни, сам лег, укрыл обоих одеялом и обнял сонного юношу, притянув спиной в своей груди.       Утром Эван проснулся сам. Люцифер лежал рядом, но уже в кимоно.       — Доброе утро, Ангел, — Он потянулся его поцеловать.       — Доброе, а сколько сейчас время? — спросил юноша, сладко потягиваясь.       — Куклы уже ушли на испытания, — ответил Хозяин. — Если готов позавтракать, сходи в ванну.       Когда Ангел вернулся из ванной в кимоно, стол уже был накрыт. Сегодня завтрак явно был в японском стиле. На столе стояли блюда с рисом и соевыми бобами, омлетом, свернутым в рулет, супом, маринованными овощами и конечно неизменным напитком был зеленый чай. Блюд было много, но порции были небольшими, и Эван попробовал всё.       После завтрака Ангел уже собирался уходить.       — Подожди. Я бы хотел с тобой поговорить, — сказал мужчина. Юноша вернулся на своё место напротив Него. Наконец-то он дождался, сейчас Люцифер скажет ему то, что хотел.       — Первое, никогда не стесняйся своих желаний, а уж тем более рассказывать о них мне. Нет ничего плохого в том, что доставляет наслаждение именно тебе, — начал Хозяин с легкой улыбкой. — А теперь то предложение, о котором ты хотел узнать. Я предлагаю тебе называть меня на «ты». Ты хотел бы?       — То есть… — растерялся Эван. — Называть Вас вместо «Вы» «ты»?       — Да, я хочу чтобы мы были ещё ближе, — объяснил Он.       — Мне нравится Ва… твоё предложение, и я принимаю его, — улыбнулся Ангел. Он знал, что это для Люцифера серьезное решение, в Японии очень немногие могут позволить себе называть друг друга на «ты», а мужчина всё же воспитан в традициях того общества, тем более далеко не современного.       — Хорошо, — кивнул Хозяин.       — Значит теперь я могу называть тебя… Люци? — Эван зажмурился.       — Люци? — переспросил Он и, поразмыслив, ответил. — А знаешь, мне нравится. Называй.       — Хорошо, тогда я пойду, — Ангел немного подразнил любимого стриптизом. После подошел и поцеловал в губы. — Пока.       Эван вернулся в суровую реальность своего предназначения, потому сразу же отправился на испытания. После такого полноценного отдыха души и тела проходить испытания было легко.       Времени у Ангела было меньше, чем у остальных кукол. Но он вовсе не жалел, что потратил его не на испытания. Третий предмет не заставил себя ждать. Чтобы рассмотреть, что же он такое получил, Эван решил отнести это в свой кабинет. Прилагалась записка с указанием следующей буквы.       Третьим предметом оказалось нечто бесформенное белое, похожее на пластилин или тесто. Но Ангела интересовала больше записка, чем сам предмет. Сегодня он получил первую букву — Т. Не хватало лишь третьей буквы, её он найдет завтра, и уже тогда Ипос получит свою свободу. До вечерней сирены ещё было время, и Эван решил провести его, делая запись в тетради. Ему было, чем поделиться со своим дневником.       «Вчера я нашел второй предмет для Ипоса. Честно говоря, он меня смутил. Маленькая статуэтка-копия большой статуи обнаженного мужчины. Я всё понимаю, искусство, античность (или это уже позже?), но я такого смущаюсь. Тем не менее, я получил вторую букву.       После я стал проходить испытания, ради карточек. Но ничего не получил. Мне немного досадно, что Красную карточку мне дал Асмодей, а не я сам её заработал. Но ночь с Люци (да, Он мне позволил так себя называть, но об этом позже) была как и всегда восхитительной. Сначала горячая ванна, потом чудесный ужин. Я не перестаю удивляться, как же божественно Он готовит. После волшебный секс, хотя не так, мы не занимаемся сексом, только любовью. Иногда мне в голову приходят такие желания, что мне стыдно их озвучивать. Но Он точно знает, чего я хочу. Когда Он ласкает меня языком там, я схожу с ума от удовольствия. Каждая наша встреча это неземное блаженство.       Утром Люци не стал меня будить, а позволил мне самому проснуться. После завтрака в японском стиле, Он захотел со мной поговорить. Во-первых, я не должен стыдиться своих желаний. А вот вторым было то самое предложение, что сделает нас ближе. Он предложил мне перейти на «ты». Я чувствую, что в силу своего воспитания и среды, для меня обращением к близкому человеку на «ты» это норма, а для Него, японца, тем более воспитанного в те давние времена, это очень смелое решение. Но мне нравится. Потом я спросил, можно называться Его «Люци». Я подумал, что Он убьет меня прямо на месте, но Ему понравилось и Он разрешил. Это так классно.       Но потом мне пришлось снова проходить испытания. Я получил третий предмет, но не понимаю, что это такое. Что-то вроде теста или пластилина, жирное на ощупь. Надеюсь, Ипос потом объяснит, что это такое. Зайду в гостиную, скажу ему, чтобы ждал меня завтра в зале, не уходя на испытания. Не хочу встречаться с Белиал. Эта женщина девушка, меня нервирует.»       Съев салат, Эван поднялся в гостиную. Ему нужно дождаться Ипоса. Он коротал время, смотря на огонь.       Как только прозвенела сирена, нужная Ангелу кукла вошла одной из первых.       — Жди меня завтра в гостиной, не уходи на испытания. Я как только найду предмет, сразу же приду за тобой, — шепотом сообщил он «Птице». Тот согласно закивал. Посчитав свою миссию выполненный, юноша поспешил спуститься к себе. Но на лестнице он встретил Белиал.       — Ты опять ночевал с Ним? — спросила она.       — Да, тебя что-то не устраивает? — с вызовом ответил Эван. Девушка бросила на него злой взгляд и, поджав губы, продолжила свой путь в гостиную.       Ангел так и знал, что не стоит с ней встречаться. Иногда ему казалось, что она ревнует Хозяина к нему. Но он знал, что она ревнует не самого Хозяина, Белиал хочет знать то, что Люци рассказывает ему и конечно всё об их отношениях. То, что когда она была Ангелом, всё было иначе, она уже поняла. Возможно, она хочет понять, чем этот юноша особенный.       Эван вернулся в свою комнату. Он уже сделал сегодня всё, что должен был. Потому сразу же лег спать. Он разделся и забрался под одеяло.       — Доброй ночи, мой Ангел, — его из-под одеяла вытянули горячие, нежные и сильные руки.       — Доброй ночи, Люци, — он едва сдержал смех, произнося Его сокращенное имя.       — Что сегодня тревожит моего мальчика? — поинтересовался Хозяин.       — Немного Белиал и то, что не я сам, а Асмодей получил Красную карточку, — честно признался Эван.       — Белиал хочет всё знать, признаюсь тебе, что и меня она иногда раздражает, — Люцифер помнил, что как только она получает Синюю карточку, она задает какой-нибудь неприятный вопрос относительно устройства Дома, и Ему приходится отвечать, потому что она просит «дать честный ответ на вопрос».       — А чем она тебя раздражает? Тебя-то она не допрашивает с пристрастием, — вздохнул юноша.       — Ты ведь сам знаешь, что Синяя карточка дает возможность получить всё, что захочешь. Она требует ответов. Она не такая глупая, как другие куклы, но и не такая умная, чтобы собрать все сведения вместе и понять, что и как устроено в Доме, — легкая усмешка скользнула по губам мужчины.       — Ей не хватает для этого двух вещей, — хитро улыбнулся Ангел.       — Чего же? — заинтересовался Он.       — Во-первых, настоящей заинтересованности, во-вторых, твоей заинтересованности в ней, — ответил Эван, удобнее устраиваясь в объятьях мужчины.       — Второе есть только у одного обитателя в Доме — у тебя. Остальные просто куклы, — Люцифер поцеловал своего любимого. — А почему тебя так расстроило, что карточку получил не ты.       — Потому что я хочу получать удовольствие от того, что открываю ящик, а там она. Прикладывать усилие, чтобы быть достойным провести с тобой ночь, — Ангел и правда так думал.       — Ты достоин большего. Мы не просто проводим вместе ночь. Я не для кого не готовлю ванну, ужин и завтрак. Я никогда не пускаю в свою спальню. А для тебя я всё это делаю с удовольствием. Да больше того, моё сердце забилось, как только я тебя увидел, — это откровение Хозяина навело Ангела на один вопрос.       — Всё время забываю тебя спросить. Когда ты говоришь «мой сердце бьется только для тебя» или тоже на японском… — начал Эван.       — Ore no hitobito wa kimi dake no tame ni, — произнес Люци те слова, что когда-то говорил Мастеру и ему. Он не ревновал к учителю. Ангелу нравилось, что Он сказал их им обоим, значит Люцифер любит его так же сильно, как любил Мастера.       — Вот да их. Это метафора или твоё сердце правда не бьется? — задал юноша свой вопрос.       — Это не метафора. Оно бьется, лишь когда я влюблен и наполнен до краев этой любовью, — Хозяин говорил правду.       — Оно не билось, когда ты не поверил мне, — мягко упрекнул Эван.       — Конечно, потому что я думал, что ты меня предал. Любовь к тебя иногда сводит меня с ума. Асмодеем легко увлечься, — заметил Люци.       — Даже тебе? — последнее замечание задело Ангела.       — Нет, я всегда видел и вижу в нем сильного соперника, ничего более, — ответил тот.       — Ты для меня всегда будешь самым лучшим. И не важно, сколько Асмодеев будет вокруг: один или тысячи. Моё сердце выбрало тебя, — твердо ответил юноша. Люцифер видел, как горячо Его Ангел верит в то, что говорит, потому что это правда.       — Засыпай и не думай об этом. Твой Люци любит только тебя, — и Он склонился к губам Эвана.       Сирена разбудила Ангела и всех остальных обитателей Дома кукольника. Только в третьей части этого места, во владениях Люцифера, сирена не звонила. Эван направился в душ. Он узнал нечто очень важное для себя. Всё, что он узнавал о самом Люци было важно для него. В нем появилась потребность помочь Ему справиться со своими внутренними демонами, тенями прошлого.       В зале Ипос выглядел радостным. Да уже сегодня очередная «Птица» покинет Дом. Для Ангела каждая уходящая кукла была маленьким шагом к чудесному времени, о котором он так мечтал.       Люци поприветствовал кукол и, пожелав удачи, отпустил на испытания. Эван старался как можно быстрее найти последний предмет.       Солнце стояло в зените, потому мужчина-брюнет сидел в тени сакуры и читал новую книгу, которая лишь недавно появилась в Его библиотеке. Его библиотека пополняется книгами сама, некоторые, которые Он хотел бы перечитать, остаются в библиотеке, другие же исчезают и их место занимают новые. И вот сегодня Его внимание привлекла одна из новых книг с названием «Дом, в котором…».       Ангел открыл очередной ящик и улыбнулся. Это определенно последний предмет, только что это за инструмент, он опять не знал. Вся надежда, что Ипос ему расскажет. Осталось лишь найти Белиал.       Ангел и «Хранительница» вместе поднялись с гостиную. Ипос встал и пошел к ним навстречу.       Они сидели в кабинете. Эван положил на стол все свои находки. Циклю, статуэтку, белое непонятное вещество и стальной стержень с заостренным концом. Его самого больше интересовала записка с последней буквой.       — Цикля, «Давид», белая глина и скарпель, — узнал предметы Ипос.       — Точно, «Давид», — обрадовался Ангел. — А что делают этим…скарпелем?       — Да, это «Давид», скульптор Микеланджело ди Лодовико ди Леонардо ди Буонарроти Симони. А скарпель используют, как долото, чтобы расколоть форму, — пояснил мужчина.       — Значит ты — скульптор? — спросила Белиал очевидное.       — И звали тебя Тито, — добавил Эван.       — Тито… — прошептал Ипос, его губы опустились, но он быстро взял себя в руки. — Да, я был скульптором.       — Не хочешь рассказать, что произошло? — спросила «Хранительница».       — Нет. Я могу идти? — Тито встал и направился к двери.       — Мы тебя проводим, — и шатенка поспешила за ним.       Ангел и Белиал всегда провожали кукол. Для обоих этот момент был приятным. Ипос прошел сквозь двери. Ипос Их осталось двадцать пять.