Незваный гость

Когда Стайлз приходит к нему впервые среди ночи с бутылкой отцовского виски, Дерек молча впускает его, но недоуменного взгляда не прячет и вопросительно поднимает брови. Стайлз молчит, передергивает плечами и валится на диван, где с трудом отыскивает пульт под подушками и включает телевизор, мимоходом отпуская шуточку, что Дереку пора провести кабельное. Дерек шутки не понимает, но с ответом на его молчаливый вопрос не торопит. Он дико устал за день, хочется спать и не рычать на несносного Стилински. Поэтому Дерек просто идет спать под негромко бормочущий новости телевизор. Утром он обнаруживает, что Стайлз уже ушел, и только доеденная пицца говорит, что Дереку полуночный гость не привиделся во сне. В следующий раз Дерек обнаруживает Стайлза у себя в лофте через несколько дней. Теперь уже не ночью — вечером. Стайлз снова сидит на диване, щелкает кнопками пульта, но взгляд, направленный в экран, будто бы отсутствующий. Дерек хмурится, снова задает вопрос, но в ответ только получает мрачный взгляд, ясно показывающий, что говорить Стайлз не намерен. Дерека это раздражает, он не привык оказывать услуги ночлега взбалмошным школьникам. Найти Скотта на следующий день не составляет труда. Дерек хватает новоявленного альфу за шкирку и по привычке впечатывает в стену. Скотт от неожиданности даже не сопротивляется, но, осознав положение, недовольно отстраняет Дерека и вскидывает брови. — Какого черта Стилински пасется у меня? Если у него проблемы, то логичнее будет идти к тебе, — Дерек любит личное пространство и не любит, когда его нарушают. Скотт отчего-то резко бледнеет, потом краснеет, закусывает губу и как-то неловко передергивает плечами. Дерек внезапно вспоминает, что, несмотря на истинность и приобретенный опыт, Скотт все еще остается семнадцатилетним мальчишкой. Стайлз, кстати, тоже. — В чем дело? — в этот раз Дерек спрашивает спокойнее, но напряженнее. Даже если Скотт и Стайлз поссорились, то вряд ли бы последний в таком случае искал бы компании в лице Дерека. Не та ситуация. И не та компания. Скотт мнется еще несколько секунд, выдавая с головой свое волнение и щепетильность ситуации, в которую попал. И наверняка не знает, правильным ли решением будет делиться этим с Дереком. Дело вовсе не касается сверхъестественного, — Дерек это уже понял — поэтому личные проблемы выставлять напоказ не хочется. — Его отец ходил на свидание, — наконец выдает Скотт и как-то слишком откровенно отводит взгляд, даже не пытаясь скрыть свое смущение, хотя Дерек не видит ничего ужасного в свидании шерифа. Впрочем, ситуация понемногу проясняется, и, по крайней мере, реакция Стайлза на устройство личной жизни отца кажется отчасти понятной. Скотт больше ничего не говорит — Дерек понимает это по плотно сжатым губам и уже уверенному взгляду. Дерек отступает на шаг, давая пройти мимо, а сам смотрит в другой конец коридора, где мелькнула знакомая вихрастая макушка и край клетчатой рубашки. Вечером того же дня Дерек возвращается домой из автомастерской и видит на площади шерифа с букетом цветов. Приходится заехать в магазин и взять пару бутылок пива, чипсы и замороженную пиццу. Как и предполагалась, Стайлз ужинает с ним. Все так же в глухом молчании, не желая делиться ни единой мыслью. Дерек внимательно смотрит на него, прислушивается к сердцебиению — оно неспокойно, но в норме — и думает, стоит ли вообще выводить Стайлза на какой-то диалог. Надо ли это Стайлзу? Надо. Всем подросткам, которые переживают кризис в отношениях с родителями и не могут принять новую пассию одного родителя на месте умершего, нужно говорить. Но вот надо ли это Дереку? Нет, определенно не надо. Но он все-таки позволяет себе ввязаться в сомнительный диалог, начиная с осторожной фразы: — Я говорил со Скоттом. Стайлз поднимает на него взгляд и тут же отводит. Дерек не мастер разговоров по душам, он вообще не мастер разговоров, но жизненного опыта у него все же побольше, чем у любого из этих подростков. — Твой отец кого-то нашел, верно? — не отступает Дерек, глядя на Стайлза слишком внимательно и все еще слушая его пульс. Он подскакивает, и Дерек словно на себе чувствует, как у Стайлза потеют ладони. Рука последнего соскальзывает с горлышка бутылки на ее бок, а сам он смотрит на Дерека слегка удивленным взглядом. Дерек продолжает: — Почему бы тебе не поговорить на эту тему со Скоттом? — Я не могу говорить на эту тему со Скоттом, — неожиданно говорит Стайлз. Он отставляет бутылку и отвечает на взгляд Дерека: прямо, уверенно, словно пытаясь показать, что вопросы сейчас лишние. Но Дерека такими взглядами не напугаешь. Наоборот, просыпается азарт и желание немного покопаться в голове у подростка. Дерек никогда не был склонен к подобному, но, привыкнув к тому, что город постоянно подвергается атакам то спятивших охотников, то сверхъестественных тварей на любой вкус, он находит временное затишье слишком скучным, а любую проблему занимательней, чем она есть на самом деле. — Почему ты не можешь говорить об этом со Скоттом? Разве он не лучший вариант, чем я? Стайлз еще несколько секунд смотрит на него мрачно, после чего кидает: — С тобой я тоже не хочу говорить, — он поднимается из-за стола и идет к окну. Дерек чувствует, что его сердцебиение все еще не утихает, потому ждет продолжения и молчит. Инстинкты не подводят — Стайлз действительно продолжает. Но услышанное заставляет сначала недоуменно поднять брови, а потом понимающе кивнуть. Шериф встречается с Мелиссой МакКол. Да уж, есть от чего впасть в растерянность и перестать общаться с лучшим другом, с которым и вовсе вскоре можно породниться. Дерек понимает замешательство Стайлза. Это очевидно. Если бы была какая-то другая женщина, то и реакция оказалась бы совершенно иной: от прочного негатива до радости за личную жизнь отца. А тут женщина, которая и так почти родная, но только лишь почти. И с негативом к ней невозможно относиться, но и принять не получается. Дерек давно понял, что Стайлз очень щепетильно относится к памяти о матери. И даже если понимает, что жизнь идет дальше и отец все еще может устроить свою, то все внутри противится этому. У Дерека была похожая ситуация, только не с родителями, а с самим собой. — Ты не сможешь постоянно от них бегать. Твой отец ведь тоже наверняка хочет с тобой поговорить, — Дерек встает рядом с ним, но смотрит не в окно, а на Стайлза. Уголки губ того едва заметно дергаются в гримасе: — Он говорил. Я сказал, что все нормально. — Но ведь не нормально? — С каких пор ты записался в психотерапевты, Хейл? — не выдерживает Стайлз и рывком поворачивается к нему. — А с каких пор ты ходишь ко мне, когда появляются проблемы? — Дерек приподнимает одну бровь в чуть насмешливом жесте. Стайлз поджимает губы и отворачивается, признавая поражение. Он приходит к Дереку еще два раза на следующей неделе и в выходные через одну. Дерек почти мирится с таким положением вещей, но ровно до тех пор, пока Стайлз не заваливается на его кровать посреди ночи и не лезет целоваться. От него несет виски, пивом и еще чем-то приторно-сладким, Дерек лишь через мгновение узнает в последнем запахе дешевые женские сигареты, напичканные разными якобы фруктовыми ароматами. — Какого черта ты делаешь? — Стайлз оказывается неожиданно тяжелым, и спихнуть его с себя получается только со второго раза. Стайлз глупо хихикает, глядя, как Дерек вытирает губы тыльной стороной ладони, и снова пытается поцеловать. Но Дерек резко прижимает его к кровати, пресекая любое движение в свою сторону. — Какого. Черта. Ты. Делаешь? — повторяет он, разделяя слова небольшими паузами. Дерек злится, но больше из-за того, что его разбудили, а не потому что полезли с глупыми поцелуями. — Решил тоже устроить свою личную жизнь, — вновь хихикает Стайлз. — С девушками как-то сегодня не вышло. А чем парни хуже девушек? Дерек вздыхает, закатывает глаза и падает обратно на кровать, отпуская уже переставшее совершать попытки покушения на личное пространство тело. Мотив понятен — Стайлз хочет внимания, совершенно по-детски и очень глупо. Но вполне понятно. — Проспись, — кидает Дерек, отворачиваясь. Стайлз засыпает почти сразу — здесь же на кровати, отбирая одеяло и половину подушки. Утром он по обыкновению уходит раньше, чем Дерек проснулся. И не появляется еще две недели. Дерек даже начинает волноваться, порывается написать сообщение, но одергивает себя — если бы что-то случилось, он бы наверняка узнал. Скотт не из тех, кто умеет по-настоящему утаивать информацию, каким бы истинным альфой он ни был. Спустя месяц Стайлз снова объявляется. Возможно, он приходил и раньше, но Дерек уезжал из города, потому не мог сказать наверняка. Он еще не успевает разобрать сумку, как слышит хлопок двери. По привычке напрягшись и принюхавшись, он сразу же расслабляется — это Стайлз. Но привычного бормотания телевизора не слышно и звона посуды на кухне тоже, потому Дерек оборачивается к двери, прислушиваясь. Стайлз не менял маршрута, кроме последнего случая. Потому полная тишина после хлопка двери вызывает большее напряжение, чем несносный и упрямый мальчишка. Дерек входит в гостиную спустя пару минут, все же не поборов волнение, и сразу же пересекается взглядом со Стайлзом, так и стоящим возле двери. Он смотрит на него внимательно, серьезно и в то же время с немой, но непонятной просьбой. Дерек не успевает задать вопрос и даже просто открыть рот, как Стайлз делает к нему резкий шаг, и Дерек чувствует горячее дыхание на своих губах. Вряд ли Дерек Хейл еще месяц назад подумал бы о том, что будет вжиматься своими бедрами в бедра Стайлза Стилински и получать от хриплых стонов мальчишки непозволительно сильное удовольствие. Не думал он и о том, что будет его рывком переворачивать, заставлять прогибаться в пояснице и вколачиваться в податливое тело сильнее. И, конечно, не думал, что ему понравится целовать распухшие губы, кусать их и просто смотреть, как они раскрываются, а из горла рвутся стоны. Дерек не пытается все списать на минутную слабость, хотя очень хочется. Внутри все слишком противится подобному умозаключению, поэтому Дерек просто падает рядом с тяжело дышащим Стайлзом, решая подумать обо всем позже. Потолок кажется слишком темным, утопающим в тенях, его не захватывает свет лампы на журнальном столе. Краем глаза Дерек замечает, что и Стайлз изучает потолок, продолжая кусать губы. А после рывком поднимается и смотрит уже на Дерека. — Они съезжаются, — срывается у него с языка. Дерек молчит — ждет продолжения. — Знаешь, — интуиция не подводит и в этот раз, — я думаю, что это хорошо. Отцу хорошо с ней, Скотт совсем не против. И Мелисса… Она ведь очень классная. И вкусно готовит, мы наконец перестанем есть фаст-фуд. И отец меньше пьет, точнее, совсем не пьет. Ему ведь и правда хорошо. — А тебе хорошо? Стайлз снова валится на подушку, а после как-то неловко кладет голову на плечо Дерека и выдыхает: — Хорошо. Сейчас хорошо.