Выше облаков...

Проснувшись с пустой головой после лёгкой попойки, я обнаружила себя совершенно голодной и счастливой. Вчерашний сюрприз порадовал, а поведение мальчиков так вообще из разряда вымышленных историй, они впервые сделали что-то для меня вместе. Кстати, ещё спали, а Кастиэль смотрел телевизор, ему даже выделили отдельную комнату. — Доброго утра! Тебе сделать кофе? — проявила я акт вежливости, проходя мимо ангела на кухню. — Доброго утра! Да, не откажусь. Как ты спала? — наверное тоже из вежливости поинтересовался Кас, однако не всё так просто. — Без снов. — Мне показалось, что ты выглядишь уставшей даже после суток сна. Всё в норме? — Да, — немного приврала я. Не говорить же ему, что я настолько обленилась, что даже не встаю на пробежки по утрам. А вот и Сэм, как по часам. — Сэмми, ты будешь кофе? — свинтила я с разговора. — Ты чего сачкуешь уже неделю? — Ты кофе будешь? — настойчиво требовала я ответа. Не хочу я перед ним распинаться! И вообще сейчас позавтракаю и спать дальше пойду. — Сначала пробегусь. — Сэм оглядел меня с подозрением и ушёл умываться. Вот что странного в том, что я не хотела делать зарядку? Сварив кофе, я унесла чашку Кастиэлю, а себе разогрела вчерашний ужин. Да так увлеклась, что съела остатки индейки, закинув сверху пудинг. Вкуснятина! Вот поесть я люблю оказывается, особенно рано утром, чтоб потом пойти досыпать, но этого сделать не дали. Дин проснулся раньше обычного и ходил нудил, что работы нет, Амара неизвестно где, делать нечего и тому подобное, ну и поесть тоже нечего. — Ты такой странный… — подытожила я, сложив руки на полном пузе. Эти хождения туда-сюда по кухне в поисках съестного раздражали. — Еда в магазине, можно съездить за ней на машине, которую стоит привести в божеский вид. А то за своей-то ты ухаживаешь, а мою Ласточку гоняли и даже не заботились. — Ездил Сэм, с него и спрашивай, — буркнул брат, добравшись до дальнего угла морозильника, где спрятались пельмени. — А это есть можно? — Тебе можно. Сэм? Я тебя умоляю! Если его отправить за пастой, он купит зубную. Тебе же всё равно не чем заняться. Сними колесо, составь список, я сгоняю за запчастями, а ты пока помоешь кузов. Дин на меня странно посмотрел, прервав своё занятие по подготовке пельменей к варке. — Что? Там кстати ещё масло где-то капает. — Не капает! Я недавно всё починил, — ворчливо поддел меня брат. — А головку блока цилиндров протягивал через полторы тысячи километров? — Тут Дин хотел потерять терпения от моих надоедливых вопросов, но быстро понял, что не с той связался и, вздохнув, отвернулся к кастрюле. — Ты хоть засекал пробег? — Ноль реакции. — Дин? — Не Динкай! — недовольно отозвался этот горе-механик. Вернулся Сэм, весь потный и вонючий. — Что «не Динкай»?! Ты что капиталил двигатель и не догадался проконтролировать все прокладки? — Почему-то меня так разозлило это пренебрежение к моей машине, что захотелось пойти и прогрызть его покрышки. Это ж надо! Пешком пусть ходит, много думает, полезнее будет. — Как много слов с утра по раньше… — не поворачиваясь, загундел старший с новой силой. — Да сделаю я. Только дайте пожрать. — Пора вытаскивать, — подсказала я, получив дельный ответ. Блин, не хочешь заниматься моей машиной, так и скажи. Только больше не лезь под капот и не пакости. Ух! — Тяжёлое детство без Барби? — решил пошутить Сэм, разрядив обстановку. — Мама с тётей работали полные смены, меня некому было оставить, кроме дедушки (бабуля тоже всё время где-то летала на метле). Он тогда ещё сам гайки крутил, всё мне рассказывал. Я когда в школу пошла, уже знала всё о ДВС. По слогам читала, но как ключ десять на двенадцать выглядит знала, — с ностальгией припомнила я деньки, когда всей этой чуши с концом света и в помине не было. Улыбнувшись приятным мыслям, я открыла ещё один пудинг. — Ты была трудным подростком? Как мальчишка? — продолжал выпытывать подробности младший. А мне не сложно поделиться. — Нет. Мои увлечения никак не сказывались на женственности. Наоборот! Вокруг всегда толпами вились мальчишки, у меня хорошая фигура благодаря спорту, сильные руки, стойкий к запахам ГСМ нос. Мама всегда ворчала на деда, что от меня пахнет как от гаража, а он придумал отдать меня в секцию по самообороне, чтоб отстала от машин. — Помогло? — Нет, — рассмеялась я, припомнив, как вместо мамы продолжала ругаться Рита. Она тогда много возмущалась, что мне надо хорошо питаться, а это обязательно скажется на росте, и тогда она устанет одевать меня. — Тётя познакомила меня с отцом, и всё пошло сначала! — Папа тебе рассказывал о машинах? — полюбопытничал Дин, немного остыв от своей утренней бури. Его завтрак уже готов, и он недоверчиво на него поглядывал. — Даже отправлял фото. Рассказал, что ты так сильно хотел сесть поскорее за руль, что угнал чужую машину! — с теплом вспоминала я такие давние разговоры по переписке. Мальчики слушали с интересом. — Джон так гордился тобой, Сэм, когда ты закончил школу с отличием. Писал, что хотел, чтобы ты учился. — Придумываешь? — ехидно поддразнил младший, сощурившись. — Косвенно я знаю о вас всё, — продолжила я. Пусть не верит, у меня есть письма в знак доказательства. — А мы о тебе ничего… — вздохнул Дин, ковыряясь без настроения в тарелке с незнакомым блюдом. — Ну как это «ничего»? Мне сто лет, я телец. Люблю собак и прогулки в лесу после дождя или в снегопад, — начала перечислять я. — Обожаю читать! Толкин всё ещё мой кумир, несмотря на то, что буквально всё в Средиземье хотело меня убить. Так, что ещё?.. — Принимать ванну часами и плести косички блондинам, — продолжил Дин, словив удовольствие от издевательств. — Ездить с открытыми окнами в любую погоду и есть сладости в больших количествах, — подхватил Сэм, указав на уже третий пудинг. — Вряд ли я умру от сахарного диабета или растолстею. Люблю я нашу семью! Мы могли ругаться целыми днями, а потом просто так мириться и жить как ни в чём не бывало. Когда Сэм стал относиться ко мне теплее, чем будучи под влиянием демонской крови, атмосфера в семье стала лучше, это по крайней мере не напрягало Дина, вынужденного защищать меня от брата. Я уже и с трудом и огромным нежеланием вспоминала о том, как было раньше, потому что там осталось всё плохое, мы наконец могли быть обычными людьми, которые заботятся друг о друге. Мне очень хотелось, чтобы жизнь оставалась такой как можно дольше. Целая неделя тишины по всем фронтам. Люди были заняты празднованиями, а монстры куда-то делись. Об Амаре тоже не слышно. Это были самые обычные зимние каникулы, правда без снега. Как-то дождливо в Канзасе в январе, мне это не нравилось: мокро, холодно, всё лень. Я только один раз вылезла из бункера за запчастями и новым героином, он как-то быстро кончался. Не обращая внимания на столь незначительную деталь, спокойно ковырялась с Дином под своим капотом. Волга — это такая машина, в которой если что-то сломалось, то оно обязательно потянет за собой всё остальное, а в Америке это проблема, которую решать пришлось инструментами и аналоговыми деталями от всего подряд, хотя бы отдалённо напоминающими оригинал. — И как они эту хрень вообще придумали?.. — не уставал ворчать брат, пытаясь залезть между двигателем и кузовом. — Дай я, у меня рука тоньше, — вытолкала я этого злобного гнома. Подкрутив гайку, я протянула ему ключ. — Они сами в шоке! Форумы если почитать, то у них машина вместо конструктора, только для взрослых. Скучно? Купи Волгу. Нечего делать? С Волгой всегда есть, что делать. И это премиум сегмент, выдавались на госслужбе в семидесятых. — Тебе-то она зачем? — обречённо выслушал свои перспективы Дин (да думаю он за четыре года уже и сам понял, куда вляпался). — Выглядит шикарно! — Это вот она, — махнул рукой брат в сторону своей Детки, — выглядит шикарно. А это хрень. — Если тебе сложно, так и скажи. — Я решила зайти с козырей и навсегда отбить у него охоту плеваться на мою машину. Дин молча забрал у меня ключ, не разрывая зрительного контакта, закрыл капот. Сел за руль с очень злым и надменным лицом, завёл двигатель и вышел, хлопнув дверью. Он смотрел пугающе не отрываясь. — Лезь в яму и проверяй, — приказным тоном отчеканил он. — Ну и проверю! — приняла я вызов. О да! Самолюбие было задето, однозначно один-ноль в мою пользу. — Кто забыл включить вытяжку?! — явился Сэм с таким же злым лицом, кидая с порога обвинения. — Я на кухне услышал выхлопы. Два дурака! Закончили меряться габаритами? Быстро ворота открыли! Пришёл внезапно и мигом всех приструнил. Вот, кто в доме телец. Раскомандовался тут! Дин остался заниматься своей машиной, а я немного устала и решила пойти поваляться за чтением. Но какое там чтение, когда насыщенная настоящим общением неделя заставила меня найти смысл существования в этом мире. Я радовалась таким дням, когда мы были по-настоящему семьёй, чем-то занимались вместе, не отвлекаясь друг от друга на что-то постороннее. Жаль, что любимых людей нельзя поставить на полку и любоваться, чтобы они не подвергали себя риску убиться об что-нибудь сверхъестественное каждый день. Живыми, по крайней мере. Честно признаваясь себе, я уже и на Дина почти не злилась. Да, он держался особняком, не лез лишний раз, но по глазам читалось совсем другое. Мучилась ли я сама от собственного упрямства? Пожалуй, нет. Обида не растворилась в воздухе, но поутихла. Наверное, это из-за того, что я видела свой дом и любимого каждую ночь, находя в этом утешение. Когда мне больно, я не могу быть одна, а Сэм вряд ли был способен меня понять, как Дин, но я бы не пошла к старшему даже под прицелом пистолета. Поэтому моим единственным спасением стала на удивление яркая память, возможно усиленная действием наркотика. Уж не знаю, благодарить ли Стэйнов за этот финт ушами, но мне определённо лучше. Может, я уже схожу с ума, утешаясь в объятиях счастливого прошлого? А может я просто медленными шагами исцеляюсь в настоящем! Жить в нормальной семье куда комфортнее, чем в том, чем она была, когда я в неё вошла. Разлад между мальчишками был просто колоссальным! Неудивительно, что они чувствовали себя одиноко. Дин нашёл во мне что-то, что ему нравилось, а Сэм, к сожалению, нашёл утешение на стороне и покатился по наклонной. Я жалела, что упустила ту возможность сблизиться и с ним тоже, но сделанного не воротишь. В моих силах быть рядом здесь и сейчас. Но даже этот порыв чувств не побудил меня найти в Сэме недостающего мне тепла. Я опасалась, что он по привычке не пойдёт навстречу, закроется, и только оттолкну его своими эмоциями. В общем, никуда я не пошла. Всё настойчивее в голову лезла мысль, что я сама дура. Разумеется, от этого не стало лучше. А вот от новой дозы стало. Всё-таки с моей подачки один эльф начал праздновать свой день рождения, а не зачатия. Это ж надо такое придумать?! День зачатия! Он же День Звезды. Бред какой-то. Собственно, это я и озвучила в начале вечера. Шумная атмосфера кабака не смогла оставить нас равнодушными, и мы с принцем не торопились покидать заведение, тем более Леголас признался, что у него сегодня такой событие. Изрядно поддав спиртного, мы завязали очень высокую беседу. — О! А давай на твой следующий день рождения я тебе шлюху сниму? — предложила я и икнула в кулак. Эльф поднял тяжёлую голову со стола и упёрся подбородком в ладони. Даже он умеет нажираться в сопли. — Господи, Винчестер! — вполне внятно высказался принц. — Господи? — удивилась я так, что чуть не протрезвела. Это стало поводом для хорошей шутки. — Ты религию сменил? Разуверовал в Илуватара?! Ну ты даё-ё-ёшь! — протянула я и опять икнула. Да что ж такое. — Я не буду… — вздохнул Леголас, опустив взгляд в стол и тоже икнул. — Я отказываюсь это ком-мен-репитировать. — Тут он вообще неприлично рыгнул, отчего я со смеху захрюкала. — С завтрашнего дня мы бросаем пить. Ик! Ой… — Конечно, как скажешь! — согласилась я, чувствуя, как ужин подбирается к горлу. — А шлюху-то снимем? — Отстань! — Ну хотя бы из любопытства… И к чему это вспомнилось? Удивительная память, я даже на утро того дня не помнила, что было вечером, не говоря уже о пол сотни лет спустя. Лежа в кровати с открытыми глазами, я ещё зевала. По коридору пробежал Сэм (только он мог бегать по дому в семь утра), это был знак вставать навстречу новому дню, но я чувствовала себя такой разбитой. Так что естественно предпочла остаться дома, а не ехать возможно просто так в соседний штат. Сэм сам был не уверен в том, что нашёл. Так что мы с Кастиэлем завалились пялить сериалы по телику под попкорн, тем более, что ангел не возражал подвинуться на диване, где уже ямку продавил. Я ощущала странную неловкость рядом с ним. Раньше всё было по-другому, он для меня был чем-то большим, чем-то неземным, а теперь обычный человек, даже взгляд изменился. Вряд ли бы более молодая я запала бы на него в нынешнем виде. Что я нашла в нём тогда — тоже загадка. Это было просто интригующим приключением, о котором не знали старшие братья, своеобразная игра, поймают или нет. Не поймали! А для него это было заданием свыше, и не более того. Игры кончились, а в реальности у нас тут реальные споры по сюжету какой-то ерунды. Если бы не звонок Дина с просьбой покапаться в книжках, мы бы начали морально разлагаться, превращаясь в амёб. Подкинутая работа оказалась очень кстати, иначе бы мы с Касом начали драку из-за того, что Джон Сноу (по моей версии) вообще не достоин зваться Королём Севера, ибо тормоз лютый, а ангел отстаивал, что рассудительность и неспешность только на руку молодому правителю. Бред! Я болела за Дейнерис. — Она наверняка сойдёт с ума, как отец. Быть беде с этими драконами, — рассуждал Кастиэль, листая толстенную книгу. Я уже уткнулась в свою, выискивая описанное Дином. — Тогда Серсея всех поубивает. Зуб даю! Семью Королевствами будет править баба! Одна из двух. — Это невозможно. Так, кажется, нашёл, — отвлёкся ангел и набрал номер Дина. На том конце провода отчётливо слышались посторонние звуки, а Дин то и дело отвлекался. — Балбес! Он же не слушает, — проворчала я, на что Кастиэль улыбнулся. — Бобби сказал бы так же. Дин, у тебя всё нормально? — Да! Я отчекрыжил ему башку. — Ответ не устроил ангела, и он принялся рассуждать вслух с самим собой, потому что на том конце провода снова завязалась возня. — Это не шепнут, — перебил сам себя Кас, когда в процессе зачитывания текста всплыло про солнечное затмение. — Да я уже допёр. Раздались выстрелы. Если в двух словах, то брат отправил фото клыков, которые он никогда не видел, да и я тоже. Эх, предстоял увлекательный пыльный вечер. Не менее увлекательным стал потом и сбор по кускам разбитой машины. Когда мальчики вернулись, меня надо было откачивать, ибо я словила шок. Оба с разбитыми лицами, благо что умыться в дороге догадались. Ехали не глуша двигатель, потому что вся разбитая морда Импалы выглядела на очень дорогой и серьёзный ремонт. Её загнали на яму, а меня на кухню. Голодные же вернулись! И снова предстояли небольшие каникулы, потому что свои колёса я уж точно не отпущу на охоту. Это, знайте ли, американский автопром может похвастаться крепостью металла и доступностью запчастей, а вот моя старушка может фору дать разве что в моей любви к ней; других преимуществ у этого ведра с болтами перед Импалой нет. Пока чинилась любимая-ненаглядная Детка, почему-то ломалась я. За последние дни я провела несколько экспериментов с уменьшение дозы наркотика, и с каждым пробуждение чувствовала себя всё хуже, пока не подумала о том, что экономить не стоить. Что с него будет-то? Я пережила экзорцизм, клиническую смерть, утопление, нож в живот, отравление, ятаган во всё тот же живот и даже удушье! Героин — всего лишь игрушка для самоуспокоения, а его действие всё слабее, потому что я набиралась сил, отдыхая и приводя своё состояние в норму. Просто он стал быстро заканчиваться, пришлось сгонять в город. — Обед готов. Не забудь убрать в холодильник, и разбери стирку! — оставляла я поручения, пробегая мимо Дина на выход. Сэм всё равно опять провозится до поздна в своей комнате за компьютером. Они там ищут с Касом кого-то, пока Дин занят машиной. — Как поедешь обратно, набери. Составлю список продуктов, — спокойно и не отвлекаясь от двигателя ответил Дин. Я удивилась. — И всё? Никаких отчётов куда, с кем, на долго ли?.. — Ты взрослая девочка. Думаю, разберёшься, — просто ответил брат, даже не подняв на меня взгляда, чтобы я могла понять, серьёзно ли он так считает. — Я позвоню. Удивительно. Чем дальше, тем мне всё больше нравилось это преображение в старшем брате. Если это и есть чувство вины или хотя бы попытки помириться, то стоит ли мне обращать внимание на это? Определённо да! Мне ведь уже в разы лучше, чем было по началу, да и он стал человеком. Хотелось верить, что это не моё очередное самовнушение, а реальный прогресс на пути примирения. Но одно всё-таки оставалось неразрешённым. То, что Дин даже будучи демоном, позволил себе так меня целовать — пугало. И мои страхи, касательно этого, что я высказала Сэму, могли посеять между ними новые зёрна раздора… Мне казалось неправильным оставить эти «и» без точек, но смелости не хватало подойти и спросить старшего в лоб не извращенец ли часом он, раз чётко обозначил свою ревность? Может, я не так поняла и всё это придумала? Но как можно придумать такое самой и тем более верить демону, что беспокоиться не о чем, когда он своими же руками толкнул меня в разлом? Может всё, что было за последний год — большая ложь! Подыгрывал мне, чтобы не передумала возвращаться, ждал, чтобы привязать к себе окончательно в этой одержимости моей любовью к нему… В общем, эти двоякие мысли довели меня до того, что я для самоуспокоения твёрдо решила выяснить, уж не верны ли мои опасения, а то вдруг нельзя тут лишний раз по дому в халате пройтись. А самой в душе было так тошно за то, что даже предположила подобное в чужой голове. Но я ведь не могу туда залезть. Где гарантия, что с той стороны нет дурного? Нам ещё жить вместе. Надо быть уверенной в своей безопасности, и неважно, о ком идёт речь. Ну и чтоб не струхнуть в последний момент, я для смелости сделала несколько больших глотков из припасённой до окончания поездки за рулём бутылки виски. Он, конечно же, услышит запах алкоголя и решит, что чокнулась, но я хотела увидеть его реакцию как мужчины. Если тело ответит, это будет катастрофа, от которой придётся разъезжаться по разным концам страны, если не мира. А вообще подобные идеи редко посещали мою голову в трезвом виде, даже странно, что так неожиданно меня застал врасплох поток дерьма в голове. Решительно войдя в библиотеку, я застала Дина одного. Он как раз поднялся мне навстречу, собираясь что-то сказать, но я уже берегов не видела, как говорится, забрало упало, и как могла страстно набросилась его целовать. Мягкие губы вообще не шевелились, он как деревянный застыл и не знал, что делать, пока я как могла нежно водила руками по его груди и животу. Пришлось даже попытаться проникнуть языком поглубже, но на большее терпения у брата не хватило. Он с большими дикими глазами отстранился, сжав мои плечи. Я пока ещё свободными ладонями провела вверх по широкой груди, не выходя из образа, наблюдая за реакцией. Ничего, кроме недоумения не отразилось на его лице. — Это что такое было? — возмущённо спросил Дин, требуя ответа с чуть большей настойчивостью, чем на допросе. — Что ты почувствовал? — томно выдохнула я, пытаясь снова дотянуться до его губ. — Что?! Неловкость! — видимо подумав, что я шучу, ответил Дин, отстранившись. — Тебе не приятно? — Приятно, но… — Эй! — раздался отклик с порога. — Что за дела?! — возмутился Сэм, наблюдая скорее всего очень неоднозначную картину. Я и забыла, что он мог стать свидетелем моей сцены. Пришлось в срочном порядке объяснять, а то он выглядел так, будто сейчас порвёт кого-то на лоскутное одеяло. — Я хочу всё прояснить! — От нахлынувших вдруг всех сразу чувств я едва не расплакалась. Мне стало стыдно за то, что готовилась озвучить, но сделать это нужно было. Я должна знать наверняка. — Что я здесь только из-за горячей братской любви, которую ты не знаешь, как ещё выразить, а не из похоти! Дин резко отстранил меня, хорошо толкнув. Я устояла на ногах и была заслуженно пунцового цвета. — Первое! — ответил Дин, сменившись в лице. Он был просто ошеломлён моими словами, как будто водой окатили. Неужели, он сам не догадывался, чем заставил меня мучиться? Тупица! — Я чего-то не знаю? — наблюдал за братом с глубоким подозрением Сэм. Он быстро к нам приблизился. — Тебе действительно было, чего опасаться? — настойчиво спросил он, видимо, чтобы и для себя прояснить ситуацию. Теперь уже неловко было мне. Дин покраснел, опустив взгляд под пристальным присмотром Сэма. Делать нечего, раз уж он всё видел., тем более разговор об этом уже заходил, правда без подробностей. — Демоном он целовал меня в надежде, что не уйду, что останусь с ним. Не хотел пускать к тебе. Вот я и подумала, что это ревность. — Это здесь не при чём, — тяжело дыша и виновато глядя на меня, начал оправдываться Дин. Кажется, это настоящее. Он ещё способен чувствовать вину. — Не знаю, что на меня нашло. Извини! Чтобы окончательно не разреветься от стыда, я нашла возможность уйти. Эру Единый, и как мне потом в глаза им смотреть?! Сэм не должен был знать о таком. Позор какой… Подняв в себе всю злость, на которую была способна, я ткнула Дину в грудь пальцем, от чего он инстинктивно дёрнул руками в жесте защиты. — Держи свой язык при себе! — шикнула я. — Могу ему врезать, — зло сверлил взглядом Сэм брата, а у самого так и сжимались руки в кулаки. Странно, что у меня не возникло подобного желания. — Думаю, он теперь не заснёт, если совесть ещё есть, — не менее зло сказала я и ушла, чтобы не провалиться под землю от стыда. Я сделала это! Какой кошмар, что вообще пришлось прояснять подобные моменты. Как мы докатились до жизни такой? Леголас прав, мало заслужил доверия человек, которого я знала так недолго. Теперь я уверена, что всё в порядке и можно жить дальше под одной крышей. Испуг Дина был искренним, он будет долго переживать и накручивать. Но я не ушла сразу, стало любопытно, чем это закончится для Сэма. Мне было жаль, что он узнал о брате подобные гадости, но что поделать, у всех есть тёмная сторона. — Что смотришь? Не трогал я её! — грубовато, видимо всё ещё находясь в шоке, сказал Дин. Я не видела лица, но могла предположить, что Сэм в этот момент был похож на серийную убийцу. — «Приятно» говоришь? — Раздался звук пары шагов. — Ну я это… Дин не успел ответить, ему врезали. Звук удара был таким неожиданным, что я аж рот ладошкой прикрыла, чтоб не выдать своего присутствия. — Я такое услышал! — гневно продолжил младший кидать упрёки. — Она тебя боялась, понимаешь?! Сказала, что ты поехавший, одержимый. — Мы уже разобрались, — спокойно ответил Дин. — Даже думать забудь! Закопаю! — с неприкрытой злостью заявил обычно такой спокойный Сэм. — Я понял, герой! — огрызнулся старший. Мне было искренни приятно получить такое беспокойство от того, кто однажды оттолкнул меня слишком далеко, даже угрожал пристрелить. Радовало, что постепенно мальчики признавали свои обиды за ошибки и шли мне навстречу. Я считала, что поступила правильно, разрушив эту стену неоднозначных поцелуев и неоправданной ревности. Не знал он… Всё он знал! Единственная любовь, которую он знает, это любовь к женщине, даже не к матери, а тут сестра. Сказал бы сразу, что, мол, так вот и так, я не знаю, что можно, а что нельзя. И почему я сразу не догадалась подумать над ситуацией с его стороны? Мне пришёл в голову ответ только когда я увидела его растерянность от того, что для меня оказалось неприемлемым так выражать чувства. Он мог и вправду не знать, просто не уметь. Да уж… Именно для недостающего жизненного опыта и читают книжки, между прочим! Детство без матери — это травма для мужчины в зрелом возрасте. У меня был дедушка вместо папы, куча друзей, а у них не было никого, кроме отца и Бобби, чего тут ждать? Это большая, очень большая проблема! Джон оставил тяжёлое наследство, лишив сыновей нормальной семьи. Если бы я выросла с ними, всё сложилось бы иначе. И да, тот поцелуй по пьяной лавочке, хрен знает, когда, не считается вообще ни за что! Мы были чужими людьми. Сейчас всё иначе, и я этому рада. Отчасти я рада потому, что смогу свободно и дальше выражать свою любовь мальчишкам; мне нравилось их обнимать так крепко, как только получалось, целовать в щёки, иногда даже спать в одной кровать. Ну вот такой я тактильный человек, что поделать? Обнимашки — моя слабость. Если бы Леголас не был таким открытым до всех этих нежностей, которые мне так нужны, то нам было бы не по пути. Но, к счастью, принц тот ещё мягкий пушистый котёнок. Или больше наглый надменный котяра, но это уже совсем другая история. Прекрасно! Теперь, похоже, совесть мучила не только Дина, звук шагов которого проследовал до кухни мимо моей комнаты во втором часу ночи, но и меня. Я что, настолько больная на голову, что решилась на такое?! Похоже, что да. Хотелось помыть рот с мылом. Уснуть никак не получалось, и я сделала себе инъекцию для профилактики здорового сна, от которой снова проспала аж до следующего вечера. Но мне не жалко, учитывая ту хорошую компанию, в которой я оказалась, закрыв глаза. Справлять свой тридцатый день рождения я захотела в одиночестве, поэтому меня не сильно заботило то состояние, до которого дойду с алкоголем под ручку. Вообще выпить я не любитель, но местное вино из погребов Шира очень даже ничего. Оно такое пряное, со вкусом лесных ягод. Пилось легко как сок, так что я и наклюкалась по самые сопли. Да ещё и разрыдалась, чем привлекла к себе внимание спящего за стенкой эльфа. Да, я соврала, что буду тихо-мирно заниматься девчачьими делами, а на самом деле горевала по семье, с которой не виделась уже в два раза больше времени, чем жила с ними. — Эй, могу я войти? — тихо постучал в низкую дверь Леголас и приоткрыл её, просунув голову. — Заходи, — хлюпнула я носом, наливая новый бокал. — Не обращай внимания. Я просто очень пьяна. Эльф прикрыл за собой дверь и сел рядом со мной на низенькую кровать. Мы такие гиганты в этих уютных хоббичьих норах, что я улыбнулась этому факту. — Что на тебя нашло? — осторожно спросил друг, отбирая у меня стакан. Я поддалась. Хватит уже на сегодня. — Мне уже тридцать… Когда я вернусь домой? И вернусь ли… Эльф не знал, что мне ответить, но не задумываясь тепло обнял, покачиваясь в такт биению своего сердца. Мне стало легче от его близости и одновременно неловко. Он так никогда не делал. И только я хотела спросить, с чего вдруг такая забота, как он сам ответил на немой вопрос. — Объятия — это самое лучшее лекарство от всех болезней, в том числе и душевных, — очень тихо проговорил мне в волосы Леголас. От его дыхания на макушке стало ещё теплее. Он такой… искренний. — С чего ты это взял? — шмыгнула я носом, без палева растирая нюни по лицу его пижамой. — Потому что так сказала моя мама, — ответил принц. Я подняла на него заплаканные глаза. Он улыбнулся. — А она никогда не ошибалась. — Она была права. Мне уже лучше! — честно призналась я, чувствуя, как от размеренного покачивания клонило ко сну. — Тогда завязывай грустить. Жизнь продолжается, чего унывать? Уныние — смертный грех. Мне не хватало его порицаний и наставлений. В этой обычной жизни, далёкой от фантазийного мира, всё такое реальное… После вчерашнего я чувствовала себя грязной, униженной от того, что пришлось выяснять подобные вещи. И кто до этого довёл? Хотелось верить, что всего лишь мой брат-демон, а не паранойя, обострённая повышенным чувством тревоги. За долгие годы болезнь отступила, но я чувствовала, что уже на грани очередного срыва, это казалось вопросом времени. К счастью, мои силы не так опасны в этом мире, а рядом люди, на которых можно положиться. Вопрос только в том, что спровоцирует приступ в этот раз.