Бесконечно влюблен.

      Сколько себя помню, я никогда не был сильным и выносливым парнем в классе. Меня постоянно пинали, доставали и, грубо говоря, пытались выжить из класса, дабы не занимать законное мной место. Меня зовут Билл. Я не такой, как все. Возможно, поэтому ребята относились ко мне не так, как хотелось бы. Постоянные унижения уже вошли в привычку, поэтому я просыпался готовый к новым выдумкам со стороны одноклассников. Мне было не страшно и уже не так противно сидеть запертым в туалете, либо наслаждаться грязной водой, которой меня обливали каждый божий день, когда заходил в класс. Привычка. Хоть и плохая. Но бороться с ней у меня не было сил. Мысли были полны кричащих и громких фраз, но я не мог всё выплеснуть наружу. Мне было страшно до такой степени, что коленки начинали трястись при подходе к зданию школы, а сердце начинало покрываться ледяной коркой страха и ужаса грядущего.       Ещё с ранних лет я воровал косметику у матери, да старался подвести глаза так, что бы было хоть некое сходство с исполнителями моих любимых рок-групп. Мать была, кажется не против, а вот отчим однажды выпорол меня, заставив смыть этот божий ужас. Но я не отчаивался, продолжал наносить тени и тушь, пока его не было дома, а по приходу домой - сразу же избавлялся от своего "макияжа". Учителя по началу были в шоке от моего нового образа, а у одноклассников появилась новая тема для обсуждений. Мне было плевать на их мнение. Я всегда мечтал быть таким же замечательным рок-исполнителем, как мои кумиры, и я хотел сделать всё, что бы добиться успеха.       Унижения не прекращались, даже когда я сменил школу, вынужденный переехать в другой город, ибо там было куда более выгодно нажить на жизнь, что и постарались сделать мои родители в ближайшие годы.       Меня мало кто взлюбил в новой школе. Практически все смотрели на меня косо, а остальные старались обходить стороной, дабы не заразиться от меня жалостью и трусостью. Помню, как сейчас, этот день. Он стоял в самом тёмном углу коридора. Один. Такой же одиночка, как я, но со своими тараканами в голове, способный постоять за себя. Мы быстро сдружились. За мои публичные унижения получали мои противники от него, который, кажется, с охотой влезал и уничтожал буквально словами тех, кто оскорблял меня.       Его зовут Том. Такой же странный, как и я. Тёмные мешковатые штаны и дреды выделялись на фоне остальной серой массы. Его глаза, подобно кофе и маленького кусочка корицы, безумно манили и смотрели в упор, словно в душу. Он словно видел всё, что творится у меня внутри, чувствовал всё то, что чувствовал я. У нас образовалась некая связь, словно мы были братьями, или, на крайний случай, родственниками.       Мне нравилось смотреть в его глаза, и даже сейчас через прилично прошедшее время, после нашей первой встречи, мне нравится наблюдать, как он осматривается вокруг, после останавливая глаза на мне. Словно сердце пропускает удар, когда наши глаза встречаются.       Возможно, что-то произошло в тот день нашей встречи, возможно, это судьба. Но тогда я действительно почувствовал себя в безопасности в его присутствии. Ни с родителями, ни с кем другим, как с ним мне хотелось проводить всё своё время. Его тоже интересовала музыка, но он не жаждал создать свою группу, да разъезжать по гастролям. Тогда он в шутку сказал, что я буду супер рок певцом, а он будет меня ждать после каждого концерта дома, либо будет моим телохранителем. Для меня это были не просто слова, не просто шутка. От чего-то так стало тепло на душе и спокойно, а сердце забилось в несколько раз быстрее. Но он явно не заметил этого, задорно засмеявшись над своей шуткой, а я уже в какой раз отметил, что мне нравится слушать его смех. Словно хрусталики, которые складываются в один большой рисунок, под названием "смех Тома".       Тогда мы были ещё мальчишками, не вспомнить какой класс, но ещё подростками, которые мечтали о светлом будущем. Тогда я смело заявил, что хотел бы провести всю оставшуюся жизнь с ним, а он ответил: "почему бы нет?", но для меня его ответ был не однозначным и имел множество разносторонних предположений о нашем совместном будущем. Мы забирались на чердак многоэтажки и долго болтали, пока улица не начинала погружаться в мрачное приближение ночи. Том всегда отдавал мне свою ветровку, ибо я всегда был мерзлявым, а его ветровка, пропитанная одеколоном из дешёвого ларька, в котором работала его мать, была такой родной и уже неотъемлемой частью моей жизни, поэтому я частенько её уносил с собой, а потом, извиняясь, приносил ему в школу. Тот лишь улыбался, привычно потрепав по голове. Ребята из класса смеялись над нашими "нежностями", но стоило Тому сказать пару ласковых, они замолкали, лишь косо косились на наши руки, которые были намертво вцеплены друг в друга, пока мы преодолевали дорогу от школы до дома. Это вроде бы обычный жест, но по телу начинали бегать мурашки, когда его рука без колебаний брала мою руку, переплетая пальцы.       Тогда мне казалось, что нет ничего не реального в этом мире, но потом понял, что ошибался. Он, словно не реальное создание, чудо божьей руки. Мой друг, единственный и самый-самый, без которого мне было безумно тяжело и мерзко. Родители были рады, что нашёл себе друга, но так же они настаивали, что бы мои поиски девушки тоже имели место быть в моих мыслях. Но мне не нужна была особь женского пола. Единственный, кто меня привлекал, был он. Тогда я не мог определиться, что по-настоящему чувствую к другу, который проводил со мной большую часть моей жизни. Его волосы ласкали мои плечи, когда обнимались на прощание, а его губы, словно невзначай касались моего уха, что бы прошептать: "до завтра". Вот оно счастье. Уходить с мыслями о нём и просыпаться с мыслями о человеке, который был рад видеть меня каждый день, каждую минуту.       Но меня терзали сомнения по поводу его предпочтений. Я не хотел делать первый шаг, чтобы не спугнуть любимого человека. Но словно чёрт меня дёрнул в тот вечер на чердаке рассказать ему о своих чувствах. Словно током пробило всё моё тело, когда вместо пощёчины, которую я так ожидал, его губы накрыли мои, а сильные руки обхватили мои плечи, явно давая понять, что он здесь, что никогда не отпустит меня и не даст в обиду.       Не забуду никогда тот день, когда мать узнала о наших отношениях, а отчим уже был готов снять ремень со своих штанов, да нахлестать обоим задницы, но почему-то он просто обнял меня, сказав, что это моя жизнь. Мать долго плакала, стараясь скрыть от меня свои слёзы, но я прекрасно понимал, из-за чего она плачет. Тогда мне удалось убедить мать, что Том чудесный, что он мой смысл жизни, моё сокровище и счастье, которым я не намерен ни с кем делиться. Тогда я больше не видел её слёз. Она понимала, что я счастлив, а я в свою очередь начал чаще сбегать на чердак, где меня ждал любимый, который встречал меня нежным поцелуем и крепкими объятиями.       Его проколотая губа безумно заводила и мне всегда доставляло удовольствие играть с его пирсингом языком, на что он только мурлыкал, как сиамский кот, подаваясь вперёд, подавляя желание сорвать с меня одежду, да накинуться на молодое мужское тело...       Прошло уже много лет. Кажется, прошло всего пару минут, но прошло уже порядка десять лет. Как говорится, влюблённые времени не наблюдают. Именно так, я влюблён в него всем своим нутром, всем своим существом, каждой клеточкой своего тела. Хотя нет, влюблён, слишком скромно сказано. Я люблю его. Люблю так сильно, насколько мне позволяет воздух дышать, а кровь начинает массу химических процессов, бурля в жилах от одного его имени.       Мне ничего не надо, лишь бы видеть его каждое утро рядом. Вдыхать родной аромат его старого одеколона, которым он пользовался ещё в школьные годы. Целовать его красные губы, наслаждаясь привкусом сна и прошедшей ночи. Лишь бы это никогда не заканчивалось, лишь бы его рука касалась моей, а глаза скользили по моему телу. Лишь бы это было всегда...       Бесконечно влюблённый Билл Каулитц.