Я ничего не вижу, мне больно, я стыну. Прости, но мне надо уйти. Холодный душ мне теперь по душе. Мертвые мысли стекают по исцарапанной шее. Нервы - Перегорели
1. Сущность
Омега… Это вязкое слово едко вгрызается в голову, заставляя замирать от ужаса. «Омега», - так шепчут чьи-то злые уста, порождая ночные кошмары. Омега – это то, кем является Орихара Изая. Омега – это то, с чем он никогда не сможет смириться. Он подскакивает посреди ночи, когда за окном ничего не видно. Взмокшие волосы безустанно липнут к телу. Парень ощущает жгучее чувство страха и обречённости. Омега звучит как приговор, что окончательно добьёт рассудок. Рука проходится по взмокшей причёске. Дыхание давно сбито, поэтому Орихара хватает воздух, словно это последнее, что осталось в его жизни. Сердце так отстукивает свой ритм, что в висках отдаются его удары. Брюнета буквально трясёт от собственного пульса. - Чёрт… Босые ступни ощущают холодный пол. По телу мгновенно пробегается холодок, вызывая мурашки. Цепкие пальцы быстро проходятся по предплечью, стараясь разогнать кровь, чтобы хоть как-то согреться. Но это не поможет разогнать леденящий холод в душе, что закрался в самое сердце. Слишком глубоко. Он тихо подходит к окну, роняя взгляд на улицу. Люди давно находятся дома, они безмятежны в своём уюте. Природа замерла, только чуть мигающее освещение фонарей добавляет иллюзию света. Костлявые пальцы вычерчивают какие-то замысловатые узоры, совсем не замечая этого. Орихара впадает в какой-то транс, когда видит такие пейзажи за окном. Тишина, спокойствие, приправленное одиночеством. Такой коктейль Изая глотал каждый день. Плевать, что потом его будет грызть внутри. Плевать, что он, скорее всего, будет кричать в полнейшей тишине. Люди же зачем-то травятся наркотиками? Вот и он будет. Ему не нужна никакая альфа. Орихару всегда готовили к тому, что он встанет в главе дома. Его обучали, заботились, пока в один день всё не рухнуло, развеваясь пеплом прежних воспоминаний над горящей жизнью. В день определения что-то дало ему почувствовать: в нём от альфы только нрав, а всё остальное – мерзкая омега. Комично, не правда ли? Тот, кого готовили к власти в итоге должен был быть привязан, как какая-то собачонка, к альфе. Тогда он закатил скандал, однако отец наградил его пощёчиной, шлепок от которой до сих пор отдавался в голове. Было больно. Наверное, информатор бы признался, что тогда у него слезились глаза. Гордость бы не дала сказать: ему было очень больно. «Ты омега, Изая. Это не то, что мы ожидали, но не превращайся в визгливую истеричку», - так тогда сказал альфа, глава дома, его отец. И он, держась за побитую щёку, так и не принял эту сущность. Только в очередной раз убедился, что что-то мерзкое заложено в его генах. Что-то настолько отвратительное, что хотелось блевать от самого себя. Что-то настолько ничтожное, что даже он, сильный морально человек, был готов забиться в угол комнаты и реветь, как девчонка, от несправедливости жизни. - Изая, пока молчи о том, кто ты есть. Никто, повторяю, никто не должен знать, что ты омега. «Тебе же стыдно за такого сына, да?», - почему-то пронеслось в мыслях. А потом встал вопрос о том, что Изая должен найти себе покровителя, который позволил бы ему получить образование – что вообще ставилось под сомнение – и, по возможности, заключить с ним договор на как можно более долгий срок. Ещё один скандал, от которого душа закручивалась всё в более тугой узел; ещё одна разбитая ваза, которая пострадала, когда Изая кинул ею в отца; ещё несколько убитых нервов и очередное признание, что он отвратительное существо. Ненависть к альфам росла очень быстро. - Ты «слабый пол», а значит должен найти себе сильного человека. Хватит думать, что ты альфа. - Почему я должен под кого-то подстраиваться? - Потому что ты омега. - И что? Я теперь лишаюсь прав человека? - А когда у омег были какие-то права? Сжимая до скрежета зубы, Изая в тот самый момент вылетел из дома, чтобы больше никогда туда не вернуться. Омега в нём выла от боли, а сам информатор сгорал от ненависти к самому себе и, конечно же, к сильному полу. Тогда ещё совсем незнающий человек, он вышел в свет сам. Поначалу было сложно, ведь сущность омеги выбивалась вперёд. Когда начиналась течка, он просто запирался, выкидывая ключ куда подальше. Ногти царапали обивку двери; было безумно больно, а тело горело от желания, но Орихара продолжал становиться себе на горло, перекрывая кислород, пока не смог контролировать себя. Со временем, конечно же, только с долгими годами он смог подавить омегу. Там уже появлялась власть, возникающая из-за его работы. Информация – жизнь, это власть. И эта власть намного сильнее, чем махания кулаками или пули пистолета. Смерть – это слишком простой конец для тех, кого ты хочешь уничтожить. Только информация может стереть всю радость с лица того, кто так тебе ненавистен. И Орихара активно пользовался этим. Убить так, чтобы твои руки не были омыты в крови. Вот это искусство. Найти себе доктора, производящего блокаторы, было проще простого. Информация же. И именно с помощью неё можно было легко обратить человека в страх. Тот сам будет бросаться тебе в ноги, лишь бы ты был его покровителем. Его большой секрет в обмен на жизнь и репутацию. Информатор считал, что это вполне выгодный обмен.2. Заказ
Так тихо, что я слышу, как идёт на глубине Вагон метро. Сплин – Романс
- Здравствуйте, господин информатор. Запах альфы быстро расходится тягучим ароматом по всему помещению. Благо, Изая давно понял, что можно купить кондиционер. Мало того, что воздух очистит, так ещё и остудит голову некоторых идиотов. Статный мужчина ехидно улыбался, смотря на Орихару. Довольно грубые черты лица, маленькие тёмные глаза и аккуратно уложенные светлые волосы. От него веяло властью. И если бы информатор плохо себя контролировал, то его омега бы точно была бы не прочь побыть рядом с ним. И это в очередной раз говорило о том, насколько отвратительная сущность внутри него. - Добрый день, Канэко-сан. Чем обязан такому приятному визиту? Внутри всё скручивается от собственных слов. От собственной лжи, покрывающей его губы привычным грехом. Приятному? Нет, конечно же. Он скорее удавится, чем будет довольствоваться общением с этим альфой. Но держать себя в руках - это главное для брюнета. - Мне нужно, чтобы вы помогли мне, Орихара-сан. Всё дело в том, что моя омега пропала. По договору, у нас должна была быть скоро случка, а этот паршивец исчез. Он подставляет не только свою семью, но и меня. Вот о чём думают эти омеги? - Что же, - Изая сужает глаза, всматриваясь в профиль альфы, - а вы сами не думали, почему ваш омега сбежал от вас? - Так он и не мой. Контракт, дорогой мой информатор. Сейчас на связь истинных давно не обращают внимания. Да и глупо всё это. - С каких пор вы забыли о взаимоуважении? - С тех пор, как омеги лишились всех прав называться людьми со своими правами. Изая ломает под столом карандаш, сгорая в собственной злости. Он по-прежнему натягивает лестно-дружелюбную ухмылку, но в душе сыпет проклятьями на этого человека. Пауза затягивается, но мужчина всё продолжает смотреть куда-то сквозь брюнета, словно информатор был что-то должен этому нахалу. - Ладно. Что вы хотите от меня, Канэко-сан? - О, ну тут всё просто, - тот обнажает резцы, натягивая какую-то странную ухмылку, - мне нужно, чтобы вы нашли мою омегу. О плате договоримся позже, как только я смогу увидеть этого паразита в целости и сохранности. Дальше я сам позабочусь, чтобы он больше не убегал от меня далеко. Трудно сказать, что именно вспыхнуло в душе Орихары в тот момент. Страх, заинтересованность и сочувствие? Не говоря уже о ненависти. Альфа, что сейчас сидел напротив, явно не думал о эмоциональной составляющей омеги, что будет рыдать по ночам, забиваясь в своём горе. Можно было прочитать по нахальному лицу, что того забавляют только собственные утехи. Горе маленького мальчика, которому не посчастливилось родиться альфой, будет похоронено в правилах мира и контракте, на котором стоит подпись, что мальчишка принадлежит, как кусок мяса, хищнику. - Так вы согласны, господин информатор? Странно сказать, но что-то в душе брюнета вопило о том, что не стоит. Омега боялась, Орихара чувствовал это. Однако профессиональный интерес и щепотка сумасшествия побеждает все приоритеты, расставленные его сущностью. И так было всегда. Информатор соглашается, не думая о том, как противно «убивать» своих же.3. Мальчишка.
Медленно исчезая Ты потеряна и так напугана. Где надежда в таком бездушном мире? Пытаясь отыскать далёкий свет, Того, кто может спасти жизнь, Ты живёшь в страхе, что никто не услышит твой крик: "Спасите меня!" Red – Not Alone
Наверное, Марку стоило научиться хорошо бегать. Хотя, парнишка явно не ожидал, что ему придётся бегать по мало знакомому городу, да ещё и от якудза своего названного мужа. Было чувство, что ноги налились свинцом, что теперь это непосильная ноша, которую несёт тот. Желание упасть тут же, на асфальте, было так сладко, что иногда почти доходило до стадии «осуществлено». Дыхание сбито; кое-где красуются ссадины, потому что «удачно» запнуться у Марка всегда получалось, особенно, когда за тобой гонится стая альф. Всё было хорошо до того времени, пока не пришёл тот момент, отмеченный в контракте, что пора заводить потомство. Честно говоря, юной омеге - в её-то шестнадцать - не особо хотелось заводить детей, тем более от такого ужасного человека, как его названный альфа. Нутро содрогалось, как только в голове юного Марка проносился момент с пелёнками и ребёнком, который не будет жить в ласке, будет петь в золотой клетке. А если малыш родится омегой? Его же убьют там же, если не заставят это сделать «мать» своего чада. Всё это закрутилось внезапно. И, возможно, если бы Марк не встретил своего – замечательного, любимого, сладкого и самого доброго – истинного альфу, то так бы и остался на привязи. Именно чувства: то счастье, что он испытывал с истинным помогли всё спланировать. И теперь он бежит, совсем не надеясь, что у него что-то получится. В голове уже проносятся варианты, что может сделать его муж, когда ему доставят омегу. Поэтому даже нехватка дыхания ничто, по сравнению со страхом и желанием счастья. - Тебе стоило лучше планировать побег, мальчик. Когда над его ухом разносится приятный голос, страх окончательно затмевает разум. Тот нож, что лежал в кармане, теперь активно идёт в наступление. Марк не даст кому-то забрать свою свободу. Он просто хочет жить спокойно, неужели так сложно подарить ему это? - Хорошая попытка, но… У незнакомца оказывается нож, вот только уровень мастерства у него тоже намного больше. Брюнет быстро выбивает металл из рук юного омеги. Его лицо украшает ухмылка, словно ему нравится всё это. - Вас он нанял? Марк отчаянно хочет себя ударить. Нет, конечно же нет! Просто так человеку захотелось его нашинковать ножом, припомнив при этом про побег. Но омега держит лицо, пытаясь как-то показать, что он не боится. А ноги уже не держат его, коленки трясутся, смотря на статную фигуру. Конец ли это? - Если я скажу нет, поверишь ли ты мне? Ехидный голос рассекает улицу. Как и думал омега, этот тип точно был нанят его «любимым» мужем, чтобы вернуть трофей. Нож выбит, сам омега слишком слаб физически. Хотя… Этот парень не кажется сильным, но нож в его руке и мастерство владением этим предметом перечёркивают все мысли о том, чтобы напасть. - Вы должны вернуть меня? - Нет. Омега поднимает взгляд на незнакомца. Удивлённые глаза ещё раз проходятся по тощему силуэту. Мысли слишком рьяно меняют друг друга. А брюнет вновь смеётся, словно наслаждаясь тем замешательством и отчаянием парня. - Что вам… нужно? Он решил убрать меня? Слова даются тяжело. Язык словно прирос к нёбу. Капелька пота очерчивает висок. Марк слишком устал, чтобы ещё бежать. Почему свобода даётся так сложно? Почему исчезает, как только удаётся поймать её за рукав? - Успокойся, просто твой муженёк не умеет нанимать людей, - информатор ехидно смеётся, отмечая, что всё же прав, - я здесь, чтобы помочь тебе. - Не сочтите меня слишком прямолинейным, но какой смысл вам мне помогать? И тут Орихара действительно задумался. Не говорить же мальчишке, что у него просто паническая непереносимость альф. Что он удавится, но сделает всё, чтобы насолить гадкому виду. Всё, чтобы потешить своё эго. А эго у информатора было огромное, необъятное, словно океан. - Скажем так, я делаю это из своих убеждений. А ты, Марк, действительно отвратительный стратег. Кто так убегает, шумя на весь город, что каждый второй готов сдать твоё местонахождение? – Изая фыркает, отмечая, что сделал бы всё иначе. Он бы продумал всё до мелочей. Мальчишка всё ещё провожает фигуру информатора удивлённым взглядом, а после смеётся. Его взгляд теплеет, а на губах появляется лёгкая улыбка. Хотел сбежать, а в итоге сбегает за чужой счёт. Кажется, юному омеге везёт на «чудные» знакомства. Потом они решают, что стоит обсудить всё в менее официальной обстановке. Марк был удивлён, когда, заходя в кафе, с информатором стали все здороваться. Он был частым гостем здесь. Из короткого обмена фразами парнишка понял, что Орихара - закрытый сундук. Выглядит красиво, но никогда не знаешь, что лежит в красивой упаковке: драгоценности или отвратительные гниющие внутренности. И эта интрига пугала, заставляла подчиняться его правилам. Он заставлял прочувствовать всю опасность, даже не шевеля пальцами. Только прожигая взглядом, он давал понять: жертва ты или его соигрок. И Марк чувствовал эту кровожадную ауру. Она, безусловно, пугала его до дрожи в коленках. По-человечески было страшно. Очень. Но омега в парне была спокойна, и именно это заставляло задуматься. Разве его сущность не должна была первой выть от страха, призывая за собой самого Марка? - А теперь поговорим. У тебя же появился альфа, я прав? - Откуда вы… - Нет-нет, только не нужно этих вопросов! – информатор поднимает руки вверх, словно собирается сдаваться. – Ты забыл, что я информатор? - Хорошо… Поставлю вопрос по-другому. Я могу вам доверять? Информатор затихает, заглядывая в светлые глаза юного омеги. И ведь действительно, кроме какого-то странного желания помочь информатор не мог доказать свою искренность. Видимо, если его всё-таки пошлют, стоит уйти с гордой головой. Ведь он хотя бы пытался. - Нет никаких гарантий. Ты же это сам понимаешь, не глупый. Поэтому выбирай сам, Марк. Твой выбор будет либо ошибочным, либо правильным. Я приму любой и буду наслаждаться его исходом. - Вы ставите на то, что я сам либо окончательно погрязну в величии своего альфы, либо построю свою жизнь? И вы, естественно, просчитали оба моих выбора. Я прав? - Бинго, милый! Если ещё сможешь разгадать, почему я тебе помогаю, то, так уж и быть, помогу с устройством вашего клана. - Это сделка? - Сделки заключают с дьяволом, а я просто предлагаю тебе оптимальный вариант. И не думай, что я не просчитал самый выгодный для себя. Я никогда ничего не делаю просто так. - И почему у меня сейчас такое стойкое впечатление, что я именно расписываюсь кровью на каком-то пергаменте? А ещё собираюсь отдать вам душу после весёлой и счастливой жизни? - Я, конечно, мог бы, но вернёмся к делу. Расскажи мне обо всём. - Разве вы и так не всё знаете? – увидев лукавые искры, омега вздохнул. – Всё началось с этого чёртового контракта. Я должен был родить этому уроду ребёнка. Сначала он не давил, поэтому я подумал, что у нас построится хоть какое-то взаимоуважение; что он не будет относиться к омеге, как к какому-то куску мяса, на который скорее бы набросить. Но так продолжалось недолго. Скоро я увидел его реальную сущность. Естественно, я, может быть, остался бы с ним, но в этот момент я встретил своего альфу, который меня любит и воспринимает за человека. Вы даже не представляете, как я радовался, что меня не считают за какое-то существо, которое и слова не достойно. Тогда и родился весь этот план. - Что же. У меня есть план, но ответь мне на один вопрос… Ты готов пройтись по костям своего муженька? Информатор видит, как в ужасе расширяются глаза юного омеги. Да, Орихара жесток. Да, Орихара играет на самом гадком, но кто сказал, что Изая не будет играть в своё же удовольствие? Если он уж вызвался помогать, то, пожалуй, можно и повеселиться. И он действительно чувствует азарт, когда видит в глазах напротив решимость, что дарует свободу мальчишке.4. Взрыв.
Вдруг мои глаза открылись, Все стало таким четким... Мы все в свечении, Свет сияет на наших лицах ...слепя нас Унеси мои печали И попытайся забыться в бреду на миг, Ведь сегодня такая прекрасная ночь, Тебе нужно оставить все запреты, Приукрась себя на мгновение, Давай, попытайся Hurts – illuminated
- Орихара-сан. Изая не соврёт, если скажет, что его клинит от отвращения только от этого голоса альфы. Сегодня он уже выслушал трёх, а это передоз. Слишком много самомнения на квадратный метр. А этот кадр был вообще ненавистен в квадрате. Настолько, что теперь Изая начал считать какие-то формулы, подставляя вместо неизвестных переменных альф. - Добрый день, Канэко-сан. - Вы сказали, что у вас есть какие-то новости для меня. Вы нашли мою омегу? И теперь, когда Орихара знает правду, «мою» слух Орихары считает отвратительным. Потому что у этого человека нет никаких прав, чтобы заявлять так во всеуслышание. И теперь видно, что для него Марк – просто игрушка, которую можно отыметь, а та родит новую жизнь. Будет страдать, возможно, даже возненавидит свою же кровь, а всё из-за того, что «альфа» заставил. Договор же. - Вы правильно поняли. Я нашёл его. Сейчас запишу адрес. - Как глупо, неужели он считал, что сможет убежать от меня? Всё же омеги поразительно глупы. А вы, господин информатор, тоже позволяете своей омеге такой беспредел? - Увольте, это то, о чём я не могу говорить. А на счёт омег… Вы так уверены, что среди них нет какого-нибудь гения, который попытается вас убить? Да, недовольство на лице его клиента было бесценно. Альфа даже не думал, чтобы его убил омега. Конечно, ведь в его понимании омеги – это текущие шлюхи, готовые переспать с каждым, чтобы заглушить свои потребности. А в дополнении ко всему, они ещё и могут забеременеть. Мало альф знают, что есть очень умные, опасные омеги. И сейчас его клиент, «великий» альфа, попался в сети такой омеге. - Орихара-сан, а не слишком ли вы высокого мнения об этих насекомых? Информатор улыбается на эту фразу, а внутри него горит пожар. Всё-таки альфы отвратительны. Они настолько зазнались, что не ставят рядом с собой никого. Мерзкие существа не омеги, а те самые альфы. Изая чуть ли не выставляет своего гостя. Он со спокойной душой вздыхает, когда остаётся в полном одиночестве. Ну, или почти в полном. Спустя время с верхнего этажа выходит Марк вместе с его альфой. Омега в Изае радуется, потому что сразу видно, когда люди любят друг друга. В глазах альфы плескалась нежность и уважение. Но в какой-то степени Орихара всё равно понимал, что тот альфа, отвратительное создание, рушившее его жизнь. - Ты готов, Марк? Сейчас мы устроим представление. Орихара отслеживает шаги альфы. Он внимательно смотрит, когда статная фигура садится в авто, уезжая прочь. Он отсчитывает минуту. А после его рука тянется к телефону. Омега напрягается, смотря на информатора. Всё-таки они убивают человека. Кто бы это не был – он всё же человек. - Да? - Так вот, Канэко-сан. Что хотел вам сказать. Через пару секунд вы подорвётесь, да так, что от вашего тела не останется и косточки. А потом все скажут, что вам просто мстили из-за власти. Гениально просто, правда? Я же кажется вам говорил, что найдётся тот, кто сможет вас убить. Ну как?.. - Вы… - О да, жаль, что я не вижу вашего лица. - Вы такой Дьявол, Орихара. - Приятно гореть вам в Аду, Канэко-сан. И не остаётся ничего. Даже прощальных гудков. На губах непроизвольно растягивается ухмылка. Кто-то когда-то решил, что альфы умнее. Орихара бы посмеялся этому человеку в лицо, потому что это идиотизм. Зачем судить человека по его виду, сущности? Неужели они полагают, что от того, что у тебя внутри, твой интеллект поменяется? Марк пробудет в его кабинете ещё некоторое время. Чтобы решить проблемы с кланом и наследованием. Спустя пару дней юный омега выяснит, что у него будет малыш от того, кого он так любит. Омега в информаторе и радовалась, и печально вздыхала. Сущности так же хотелось иметь своего альфу, найти свою половину, но вместо этого она была подавлена. - Помните, вы сказали, что поможете мне с кланом, если я догадаюсь, почему вы помогаете нам? - О, правда? Ну, юный шкодник, ты нашёл ответ на этот вопрос? - Вы же омега, я прав? В глазах мальчишки загорается радость, когда Орихара поражённо обходит его силуэт глазами. Маленький шкодник, так и есть. - Вот говорила мне мама, чтобы я не заключал споры с теми, в ком уверен.5. Потеря.
Оставь меня в оковах Избавь меня от позора. Приласкай меня муками, Ведь я пал на колени и молю тебя, "Пожалуйста!", а ты говоришь: Не взывай к милосердию, Предстоит ещё слишком много боли. Не проси о милосердии... О милосердии... Hurts – Mercy
Всё быстро теряет свою важность, когда в один день Орихара просто чувствует, что не может дышать. Воздуха не хватает - грудная клетка настолько скованна, что, кажется, там вообще нет лёгких. Он хватает воздух, но всё равно не может им насытиться. Всё проходит так же скоро, как и начиналось. Словно ничего и не было. Информатор долго смотрит на свои руки, будто пытаясь найти какой-то ответ, который устроит его сознание, не вызывая проблем. Но информатор благополучно забывает об этом случае. Бывает, что поделать? Однако когда приступ берёт его второй раз, да так, что он задыхается намного дольше, Орихара решает, что пора бы показаться врачу. Нет, не Шинре. К своему, который был с самого начала с ним, под покровом страха. - Я не могу вам сказать ничего хорошего, Орихара-сан. Голос у доктора тихий, он заранее опасается, что навлечёт на себя гнев неадекватной омеги. Взгляд забитый, потерянный. - Что со мной? - Понимаете, - он на секунду запинается, формулирую мысль, - у вас пошёл «откат» на блокаторы. Вам нужен был альфа, однако вы смогли с помощью таблеток обойтись и без него. Сейчас ваш организм привык к таблеткам, а это значит, что они перестают действовать. - А другие назначить? - Я не могу брать на себя ответственность. Все блокаторы подбираются индивидуально. В вашем же случае прошлые таблетки перебивают всё, что только можно. Другими словами, подобрать сейчас под вашу убитую омегу что-то – невозможно. И смысл даже не в том, что всё заглушено. А в том, что вы будете убивать себя. - И какие у меня варианты? Орихара аккуратно рассматривает доктора, который жмётся под этим взглядом. В душе разгорается какой-то пожар. Вновь. Информатор соврёт, если скажет, что не боится услышать о том, что ему нужно зависеть от альфы. - Их не много, Орихара-сан. На самом деле, даже один. Найти альфу и родить ребёнка. Но предупрежу сразу, что роды у вас будут очень тяжёлые. Ваша омега и без того слаба, а роды будут краем. Я не думаю, что вы сможете родить больше одного раза. - А если я не найду альфу? - Поймите, что это закончится для вас летальным исходом. Так же, как и дальнейшее принятие таблеток. Вашей омеге нужен альфа. Хотя бы для того, чтобы восстановить свою составляющую, что вы так упорно глушили. Брюнет откидывается на кресло, запуская пальцы в волосы, сжимая их, чтобы почувствовать боль. Возможно, боль – это лучшее лекарство в этой ситуации. Всё рухнуло слишком внезапно, даже толком не построившись. Сердце ускоряет свой темп. Кажется, теперь его сущность загнала его в ловушку. И Орихара не знает, что человек, стоящий за дверью, вскоре сломает всю его жизнь окончательно. Навсегда.6. Разлом.
Влажные руки в пустых карманах, Ты молчишь, а я не слушаю. Жду продолжения отчаянных планов, По Фрейду вычисли, о чем я думаю Макс Барских - По Фрейду
Шизуо не мог точно сказать, почему пошёл выполнять свою работу в одиночестве. Да и почему вообще пошёл. Том ясно дал понять, что если блондин не хочет, то может и не ходить. Выбить долги из одного докторишки – было делом дальней важности. Однако вышибала решил, что и сам справится с, как он выразился, простой задачей. Он шёл размеренным шагом, осматривая давно знакомые улицы. В голову забирались мысли: о его сущности, о его друзьях и, конечно, о его надоедливом враге, которого хотелось сжить со свету как можно скорее. Образ Орихары всегда сопровождался с каким-то чувством неизведанности и презрения. Трудно точно выразиться, что именно названный монстр испытывал к Изае. Всё его естество всегда замирало в предвкушении схватки, разум отключался, даже не думая о возможных травмах, а тело двигалось, словно это были его рефлексы. Однако, за все годы, что те знают друг друга, Хейваджима так и не смог понять брюнета, что натягивал усмешку, с горящей в глазах ненавистью. Вышибала не знал имени того, к кому собирался наведаться. Серьёзно. Шизуо считал, что ему совершенно необязательно знать имя того, кого он в скором времени будет знакомить во всех позах со всеми объектами интерьера. Том много раз говорил – скорее, забивал в голову – Шизуо, что нужно иметь хоть какую-то информацию. А что, если он причинит вред невинному человеку? А тот только кивал головой, прекрасно понимая, что его друг прав. Идя по узкому коридору, парень не думал, что вскоре услышит знакомый голос. Настолько знакомый, что смог бы узнать его с закрытыми глазами, когда его бы выдернули из сна. Голос его злейшего врага. Орихара. «Что он здесь забыл?». - Господин Орихара, ещё кое-что. Если вы ещё раз вернётесь к таблеткам, то для вас это точно будет концом. Прошу вас остепениться. Я не знаю, какой приступ для вас будет последним. Самым лучшим вариантом для вас будет альфа и рождение ребёнка, как я и говорил. Тогда ваша омега восстановится, но не окончательно. Я надеюсь на ваше благоразумие. - Да, конечно… Мне что-то ещё противопоказано? - Хейваджима вздрогнул, потому что голос его врага был слишком… уставший? Это не тот Орихара, которого он постоянно видел. Слишком забитый, слишком уставший. От такого Изаи хотелось бежать, только бы тот не разрушал его представление о себе. - Пожалуй, только средства, близкие по составу с блокаторами, что вы принимали. Однако, таких таблеток будет не так много, как вы понимаете. Можете не беспокоиться, что обычные медикаменты вызовут у вас приступ удушья. - Что же, спасибо. Надеюсь, что мне больше не придётся с вами встречаться вновь. Всего доброго. - И вам, Орихара-сан. Шизуо стоял, как громом поражённый. Его враг, его самый страшный кошмар, его, чёрт бы его побрал, Орихара - это омега! Человек, что держит в своих путах весь город - это омега? Хейваджиме даже сложно было представить, что всё это время он поднимал - автомат, если быть точнее - руку на омегу. На омегу, которая дурила его много лет и прикидывалась альфой. На стервозную, расчетливую и слишком умную омегу. Блондин зачастую замечал, что Орихара слишком тонок, чтобы быть альфой, но его запах говорил о другом. Да и повадки информатора зачастую сеяли сомнения о том, кем же тот являлся. Потом все подозрения забывались, а вышибала отдавал всего себя на их драки. Интересно, если бы Шизуо знал, что дерётся с омегой, позволил бы он себе нечто такое? Смог бы он сдержаться, зная, что пред ним маленькая омега. Может, он бы рассматривал эту ситуацию под другим углом, как делает это сейчас? Для этого должника был только один плюс – он смог поведать маленький секрет его врага, поэтому Шизуо будет максимально толерантен.7. Проблема.
Так жги мое сердце, Вальсом в темноте. И я отблеском света Прикоснусь к тебе. Стигмата - Так жги моё сердце
С обследования прошло уже около пяти дней. Изая заметил, что его сущность начала возвращаться. Появился еле заметный запах, который удавалось хоть как-то убирать специальными духами. Всё же брюнет понимал, что он не будет полноценной омегой. Его сущность слаба и задавлена кучей блокаторов. И сейчас довольно трудно, решить хорошо это или плохо. Стало намного труднее работать, ведь альфы – а именно из них состояло большинство клиентов - стали замечать что-то неладное. Пара из них даже не поскупились и прямо спросили: есть ли у него омега. Орихара нагло улыбался, но в душе висел страх. Что будет с ним, когда в нём поймут омегу? Что будет с его жизнью, когда какая-то дрянь-альфа подумает наложить на него свои лапы? Информатор не знал, а от этого чувство, что тлело внутри, росло с огромной скоростью. С каждым днём становилось всё тяжелее вставать, заранее зная, что того могут уничтожить, стереть из этой жизни. И чёрт его знает почему, но он пошёл на встречу в Икебукуро. Наверное, с поступлением гормонов у него атрофировался мозг. А может, идиотская омега взыграла всеми красками в его поведении. Изая не знал, он слишком многое не знал за эти пару дней. А это непростительно информатору. - Слишком тихо… Почему-то людей не было видно. Обычно оживлённый город сейчас тонул в тишине и лёгких лучах солнца. Изая тихо радовался своему везению. Ведь если так пойдёт и дальше, то он сможет остаться незамеченным. Но… - Изая-кун! И чёрт бы побрал его любимого монстра в этот момент! Орихара сжимает зубы до скрежета, чувствуя, как сводит челюсть. Он всё ещё пытается нацепить ухмылку, включиться в привычную роль, однако не может. У него слишком не та ситуация, чтобы скакать по городу с его врагом. - О, Шизу-чан, какой приятный сюрприз! Информатор всё же как-то справляется со своими эмоциями, а после надевает свою привычную ухмылку. Но что-то в вышибале не даёт Орихаре покоя: он слишком спокоен, слишком внимателен, а в его глазах горят искорки… ехидства? «Что происходит?» - информатор, наверное, впервые в жизни не может прочитать того, чьё поведение мог предсказать, даже не смотря на блондина. А сейчас… Всё представление о Шизуо было каким-то… неправильным, что ли? Как будто всё то, что Изая знал о Шизуо – было бредом, выдумкой его сознания. Брюнет не замечает, как вся эта неизвестность начинает пугать его. Он отходит на шаг, но Шизуо нагоняет его на два. Вскоре информатор чувствует холодную стенку спиной, а тёплое дыхание лицом. Что будет дальше, Изая не знал, но омега в его сознании, что так скоро проснулась, сейчас явно получала удовольствие. Шизуо был сильной альфой, это можно было понять, лишь однажды взглянув на него. Информатор понимал. Но тогда блокаторы полностью перекрывали его некое желание. - Хей, Изая-кун, ты не хочешь мне кое-что сказать? - О чём ты? – недоумение всё же проскальзывает в голосе. - О твоём маленьком секрете, что ты так тщетно пытался сохранить в тайне? Сердце проваливается куда-то глубоко внутрь. Изая застывает, смотря куда-то в центр стены. Этого просто не могло быть! А Хейваджима явно наслаждался, как в карих глазах загорается огонёк страха. Да, это именно то, что он так жаждал получить. Точнее, не совсем ещё то. Как же без десерта? - Знаешь, это было неожиданно. Я всегда считал тебя равным, а ты… Ты оказался омегой. - Что тебе нужно, Шизуо? Блондин чуть приподнимает бровь, вздрагивая. Его назвали настоящим именем? Не монстром, не орихаровским Шизу-чан? Видимо, он надавил на больную точку. Или на что-то подобное тому, если таковое было у этого человека. - Подтверждения твоей сущности, Изая-кун. И всё падает, разрушается на глазах. Информатор может открыто сказать: ему плохо. Земля растворяется под ногами, а голова отключается от реальности. Дыхание сбивается, потому что уже секунд десять тот просто не дышит. Его мир был уничтожен за пару секунд. - А ты всё-таки монстр…8. Сломленный.
Поплавок на окрашенном небе, где мы будем едины, когда я проскользну внутрь. Где бабочки никогда не умирают… Broken Iris – Where Butterflies Never Die
И так был составлен договор, который нагло топтал гордость информатора. По нему было всего пару условий, однако и те было титанически сложно выполнить: Орихара должен был раз в неделю отдаваться вышибале. Изая не знал, каким образом это доказывает его сущность омеги, но это явно оскорбляло его чувство собственного достоинства. Однако, чтобы сохранить своё лицо хотя бы пред миром всем, он должен был согласиться и сломить себя. Сейчас он шёл в отель, который стоял на окраине района. Внутренне он сравнивал себя с девушкой лёгкого поведения, которую вызывают, чтобы удовлетворить свои грязные желания. Зубы сжимались до скрежета, на кулаках проступали костяшки. Он не должен был себя так чувствовать, однако только это и приходило на ум. Возможно, потом он пойдёт в бар и напьётся, чтобы не нести всю мерзость в душе. А может, он начнёт изощрённо мстить. Увы, сейчас Изая не может сказать, чем обернётся для него этот вечер. И это вызывало какую-то дикую досаду, уныние и разочарование. Тонкая фигура незаметно проскальзывает по коридорам и останавливается, когда видит ту самую дверь. Внутренне всё дрожит. Совсем не хочется одевать привычный образ непоседы, до которого невозможно добраться. Сейчас он жертва, что была нагло загнана в угол. Всё-таки, даже тут его сущность умудрилась его подвести. Мерзость какая. Скрип двери старого отельного номера. Полумрак комнаты. Его враг. Странно. Ещё пару дней назад от такого сочетания тот бы просто надрывисто рассмеялся, утирая наигранные слёзы. Информатор бы хотел посмотреть на того человека, кто сказал бы ему это. Заглянуть в глаза, что сказали бы ему такую чушь. А теперь… а теперь он может смеяться только от ужаса этой ситуации. Надрывно, истерически, с толикой безумия. Как только могли смеяться люди, что познали ужас этого мира. - А я тебя уже заждался. Язвить не хотелось. Скорее, хотелось оставить ножом пару ювелирных линий на этом лице, что, наверное, впервые казалось настолько отвратительным. Да, Изая был не лучше в отношении к своему врагу, когда подставлял его полиции. Или когда вешал на него местных банд или якудз. Но Изая никогда не бил по его больной теме. А Шизуо сейчас это и делает. И, поверьте, даже то удовольствие, что Орихара получал во время их стычек, не могло скрасить впечатления от этого «желания» вышибалы. Но брюнет будет мстить по-другому. Если Хейваджима так хотел его унизить, то он не дождётся от него отвращения на лице. Лучше он будет стонать как похотливая шлюха, чем покажет, что тому удалось совершить задуманное. - Я тебя ненавижу… Шепчет тот прежде, чем его заткнут властные губы. Хейваджима целовался слишком собственнически. Изая бы даже мог подумать, что между ними есть какая-то искра, если бы не знал, какими обстоятельствами сейчас стоит тут. Нехотя, но он начал отвечать. «Забудь, забудь, забудь…», - нервно крутилось в голове. У Шизуо были тёплые руки. Брюнет смог почувствовать исходящее от них тепло, когда тот нагло скинул с его плеч любимую куртку. Размашистыми шагами тот привёл свою жертву на кровать, а после навис сверху, пронзая взглядом медовых глаз. И, естественно, в них читалось превосходство, когда в шоколадных глазах напротив виднелась ненависть и презрение. Ухмылка натягивалась сама по себе. Единственное, за что информатор мог благодарить Шизуо – это то, что тот молчал, тихо ухмыляясь. Вышибала не разыгрывал драму, не показывал Изае его проигрыш так явно. И это было важно, ведь именно из-за этого брюнет сейчас ненавидит, а не рыдает, как типичная омега. Руки аккуратно вздымают его водолазку, проходясь по позвонкам на спине. Это простое действие отдаётся во всём теле приятной негой, что затягивала глубже. Поцелуи спускались от скул к шее. Вышибала прикусывал тонкую кожу, даже немного наслаждаясь природным запахом его врага. А пах тот чудно: от него веяло свежестью снега и чем-то похожим на корицу. Такой сладкий и взбудораживающий запах встречался ему впервые. И, как ни странно, Хейваджима даже не ожидал, что так пахнет его противник. Так его. Верхней части одежды уже нет ни у одного, ни у другого. Они быстро избавились от неё, даже не замечая. Сейчас Шизуо может заметить: его враг действительно имеет типичное омеговское тело. Странно, почему он так и не смог заметить этого факта на протяжении стольких лет. Не смотрел? Не интересовался? Возможно, только что-то отдалось в душе, когда пришло осознание: Изая, действительно, омега. Ему нравилось проходиться руками по этим ребрам, целовать ключицу. Хоть где-то на краю сознания и крутилась мысль о том, что Орихара его враг, Шизуо не мог отрицать, что тот был для его альфы интересен. И именно сейчас им владеет не Шизуо, а альфа внутри него. Впрочем, вышибала был не так уж и против. Возбуждение медленно растекалось по телам обоих. Признать честно, враги не ожидали, что их сущностям так будет приятно общество друг друга. Похоть медленно ослепляет разум. В одежде становится тесно, поэтому парни решают избавиться от неё. Это выходит быстро, потому что увлечение друг другом не отпускает до последнего. Оно завладело разумом, заставило отключиться реальность. И это пугало. Блондин делает ряд из поцелуев, спускаясь от плеча к бедру. Информатор непроизвольно выгибается под умелыми ласками, забывая о том, что всего минут десять назад он смотрел с ненавистью и презрением. С его губ слетает томный вздох. В тот момент Шизуо усмехается, но совершенно не собирается останавливаться. Пальцы очерчивают контур тела Изаи. Спускаясь по внутренней стороне бедра, вышибала разводит стройные ноги в стороны, явно любуясь видом. Впрочем, задержка была совсем недолгой. Блондин намеривался начать подготавливать своего партнёра. И, когда Орихара это понял, он видимо сжался, вновь уставившись презрительным взглядом. Усмехаясь, Хейваджима продолжил начатое. Он начал растягивать его двумя пальцами, ощущая шелковистые стенки нутра. Смазки не понадобилось, потому что омеговское тело - оно и есть омеговское тело. Тут всё сразу предусмотрено. Противное шипение, что издавал Изая, будило новый интерес, давало запал. Глупое сравнение, но это напоминало ему дразнение кота. Тот также бы шипел. А самое идиотское - это то, что такие мысли пришли в его голову, когда под ним его враг. А информатору, если и было хоть как-то приятно сначала, то теперь стало вообще никак. Ощущение чего-то инородного явно не радовало, особенно когда включался мозг, а вместе с ним и память. Шипение – было ещё нормальной реакцией на всё это. Постепенно, его партнёр начал добавлять по одному пальцу. По чуть-чуть начало появляться чувство удовольствия. Совсем маленькая капелька, но всё же именно она давала надежду брюнету на то, что будет всё не так плохо. Когда появилось чувство пустоты, информатор вздохнул облегчённо, однако сильнее зашипел, когда в ход пошёл член самого вышибалы. Во-первых, это было немного неожиданно. Информатор смог как-то уйти из этой комнаты на пару секунд, что не заметил намерений его партнёра. А во-вторых… ну, это же его первый раз, как-никак. Впрочем, Хейваджима не проявлял такого сильного напора, давая брюнету привыкнуть, уже поняв, что сам у его врага первый. Медленно начиная двигаться, тот наслаждается, когда начинает слышать стоны от его врага. Изая уже чуть-чуть привыкнув, сам охотно соглашается, понимая, сколько удовольствия это может приносить, если всё делать правильно. Хоть неприятное чувство и оставалось, его вполне компенсировала эта похоть, страсть, что сейчас пролегла между ними. Шизуо целует его шею, прихватывая бледную кожу зубами. На сей раз, она имеет солоноватый вкус, чуть приправленный собственным ароматом тела. Да, теперь вышибала может сказать, что чувствует в Орихаре омегу. Именно чувствует. И та связь, что сейчас образовывается между ними, пугает его. Он искренне не понимает, почему сейчас его так тянет к врагу, но продолжает вбиваться в него, буквально вдавливая в кровать. И, когда Хейваджима чувствует, что разрядка близко, он чуть увеличивает темп. От такого напора брюнет не выдерживает и кончает первый, выплёскивая белую вязкую жидкость куда-то на простыни. Блондин не сильно отстаёт, спуская всё внутрь хрупкого тела. Они не говорят ни слова. Блондин просто падает рядом, притягивая к себе уставшего парня. Изая бы вылетел сейчас из комнаты, однако сил не осталось даже на то, чтобы просто встать. Он не возмущается, а просто тихо следует за своим врагом в царство тьмы и отдыха. А на утро Шизуо проснётся в полном одиночестве, лишь вдыхая оставшийся аромат тела его врага. Стоит заметить, что очень родной аромат.9. Предел.
Добро пожаловать в мой мир, Где все, кто мне нужен, Всегда оставляют меня в одиночестве. Прогорел еще один урок? И я тону в золе, Недовольный, Орущий... Добро пожаловать в мой мир! Sick Puppies – My World
Так продолжалось около месяца. Изая уже забыл, когда в последний раз столько проклинал кого-то. Шизуо разрушал мнение о себе, словно сшибал карточный домик. И информатору было страшно от таких перемен. А ещё было страшнее от того, что его омега тянулась так сильно только к Хейваджиме. Липкий ужас осознания окутывал брюнета всё чаще и чаще. Они же не могут… Нет, конечно, нет! Это была бы самая ужасная насмешка судьбы. Тонкий силуэт оседает прямо на пол, проводя подрагивающей рукой по своему лицу. Весь вид информатора выражает глубокий шок. Орихара всегда был умнее многих, но сейчас… Его умозаключение приводило в ужас. Тело бросало то в леденящий холод, то в похотливый жар. Он всегда играл с судьбой. Видимо, теперь настал его черёд играть по правилам этой сучки. Смех… Или он сходил с ума, или это судьба смеётся ему в лицо, выплёскивая своё ликование. Да, она победила. Возможно. Потому что такой подлости он не ожидал даже от жизни. Примерно в таком состоянии он проводит несколько дней своей жизни. А потом приходит течка. Однако, в этот раз, что-то идёт совсем не так. Что-то вытягивает информатора из квартиры так сильно, что этому почти невозможно сопротивляться. Что-то так манит его, что хочется просто лететь. Однако информатор продолжает гнуть свою позицию, никого не слушая. Тем более свою омегу, что была отвратительна ему до сих пор. Ему никогда не было так плохо. Из-за своего состояния, он забывает, что должен был прийти к вышибале и отрабатывать свой секрет. Осознание даже не приходило в голову к брюнету. Он просто сидел где-то в углу комнаты, заламывая себе пальцы, чуть скуля. Был бы девушкой - зарыдал бы. Сильно, надрывисто, чтобы хоть как-то облегчить свой груз. А в день, когда особенная фаза омеги чуть ослабла, пожаловал он. Точнее, он просто снёс дверь, врываясь в квартиру, где всё пропиталось запахом талого снега и корицы. Тот самый запах, что Шизуо чувствовал, когда был с Орихарой. И теперь до Хейваджимы дошло, почему тогда он, буквально, влюбился в этот запах. Потому что это был запах его омеги. Шизуо бы засмеялся, ведь судьба – очень интересная штука. Он найдёт Изаю где-то на полу гостиной. Он будет сидеть всё той же позе, однако теперь в его глазах будет плескаться страх. Брюнет не мог не почувствовать запах его альфы. Да, это был он: сильный, волевой и такой родной. - Стой… Ломая гордость, он просит остановиться. И если бы вышибала мог - он бы остановился. Ещё один шаг, потом ещё один. Блондин слишком быстро сокращает расстояние между ними. - Пожалуйста… Но его не слышат. Руки сильно впиваются в плечи, не дав возможности вырваться. Впрочем, Орихара бы и не смог: он был слишком слаб. Омега, наконец-то взяла верх над ним. - Я тебя так ненавижу… На краю сознания он бьёт его несильными ударами. - Ты испортил мне всю жизнь… Удар. Ещё удар. Это похоже на истерику. - Ненавижу. Он умолкает, когда уже привычные губы целуют его. Не резко, скорее нежно. Шизуо обнимает его, чуть туша срыв. А потом всё растворяется. Изая уже ничего не помнит. Потому что омега закрыла все его чувства. Она взяла верх, отомстила Изае за то, что тот так обращался со своей сущностью. Что ж, это справедливо. А Шизуо… Он просто отдаётся. Монстр был влюблён в того, кто его ненавидел. Чудовище было покорено тем, кто сам хотел стать чудовищем. Альфа была зачарована запахом Орихары. А человек в Хейваджиме… Он просто был счастлив. Наверное, впервые за долгое время. И именно человек попытается исправить те отношения, что сложились совсем не так, как стоило бы.10. Находка.
Да, я буду любить тебя, Малышка, всегда. И я буду рядом с тобой вечно и один день, Всегда. Bon Jovi - Always
Это всё было для Орихары Адом, если можно так сказать. Естественно, то, что у них была сцепка, принесло свои плоды. Первое время Хейваджиме пришлось ловить свою омегу по балконам, дорогам и ещё много где. Суицидальные наклонности прошли чуть позже. После того, как омега попыталась вырезать пару дырок в вышибале своим ножом. Ну, или после того, как они покупали четыре комплекта посуды, потому что Изая не поскупился и активно отправлял пару тарелок в голову блондина. Или после того, как информатор натравил пару банд на вышибалу. Тот, сжимая кулаки, чтобы не сорваться, возвращался всё равно. Как побитая собака. Он не мог оставить Орихару, как бы ему не хотелось. А тот в первое время посылал его активно. Теперь уже было всё равно: узнают люди или нет. Он помечен, а любой, кто обладает обонянием, сможет почуять изменения в его запахе. И убить информатор пытался. Шизуо оказался слишком живучим. Грузовик его не взял, плиту с неба он поймал. В итоге, пока они сошлись, терпение обоих кончалось очень быстро. А чуть позже выяснилось ещё одно обстоятельство: брюнет носил под сердцем их ребёнка. Это была последняя капля для вышибалы, поэтому он опять ворвался в квартиру, чтобы больше никогда оттуда не выехать. Он поменял всё в жизни информатора. Тот кричал, говорил что ненавидит, но против аргументов Хейваджимы не мог ничего поставить. Первое время Орихара ставил вопрос: будет ли он любить то чудовище, что вынашивает? Однако спустя некоторое время, этот вопрос всё больше отпадал. Вышибала старался унять свой взрывной нрав. И если сначала брюнет не замечал этого, то со временем начал понимать всю силу усилий бывшего врага. И как-то они сошлись. У них оказалось много общего. Того, что они не могли понять, будучи врагами. Судьба завертела их в водовороте событий. Изая всё так же оставался информатором. А те, кто говорил что-то против его сущности, теперь имели дело с Хейваджимой, что охотно выпроваживал альф из офиса. Очень часто к ним приходил Марк со своим маленьким карапузом. Они долго делились секретами, потому что обе омеги были очень умны. Да и можно сказать, что они пережили многое. О любви в этой «семье» никто не говорил. Впрочем, это если судить её по нормам и стандартам обычных людей. - Я тебя ненавижу, Шизу-чан. Я ненавижу тебя за ту жизнь, что ты мне подарил. Я ненавижу тебя за то, как ты ворвался в мой поток, разрушая всё. Я ненавижу тебя за твоё присутствие. Я за всё тебя ненавижу. - И всё-таки у нас всё не как у людей. Я тоже тебя ненавижу. У них своя романтика, за которую стоило гореть в адовом пламени.