Соль

Забивается в уголки посеревших глаз соляная пыль и щиплет неимоверно больно, отдается промерзлой осенью и скукой. Ну губах горчит морская вода и сушит ладони палящее солнце. Давно не лето здесь, кстати. А если честно, совсем не тепло в этом странном Токио. Веет холодом и начинается, наверное, дождь-снег. Она укутывается в шарф и больше не касается пальцами чужих ладоней. Так будет лучше, верно? — Токио — город одиноких людей, ведь так? — спрашивает она. — Пожалуй. Он пропускает время сквозь пальцы, словно песок и не замечает даже, насколько стал слаб. Тянутся вереницей секунды, — тик-так, тик-так, — а он молчит. Девочка-осень чахнет, разлетается пожелтевшей листвой, опадает кленовым багром и кашляет мимолетно. Девочка-осень мертва. А с моря веет прохладой, теряются в бескрайнем просторе серого неба пепельные чайки. Мальчику-герою давно пора домой — очередная нотация от матери, уроки борьбы с персональным учителем и хорошенько выспаться. Будущие герои слащавых героинь этим занимаются, да, мальчик с именем героя? — Я скоро брошу школу, наверное. И уеду в Осаку... — говорит шепотом девочка-осень, нервно теребя подол школьной юбки. — Лучше в Киото. — Не суть. Здесь слишком страшно. Все люди такие злые. Ей жутко хочется плакать и понять не может — соль это в глазах иль действительно так получилось, что она невероятно расстроена. Мнет рукав мужской куртки и не поднимает головы — ей стыдно-стыдно, не смотри на нее. А мальчику-(не)герою все понятно, в глазах не найти верного ответа. Ответ — в словах. Она говорит, что жутко устала и хочет на свободу. Не просит остаться, знает, как тяжело быть, как тяжело существовать. — В этом городе жутко душно, знаешь? — говорит мальчик, выискивая вв карманах пачку сигарет — А еще жутко прокурено. Смеется, мол, действительно слишком много здесь дыма и поджигает сигарету. Затягивается и выдыхает в ее сторону. Девочка-осень кашляет и злится. На глазах все-таки выступают слезы. — Ты не лучше их, Хиро. — Я знаю, Аки, — и утыкается носом в женскую шею. Через несколько секунд, когда она — сильная и независимая девочка-осень, — плачет, мальчик-(не)герой обнимает ее. Утешь ее, мальчик, пусть она хоть раз посчитает, что мир не так сильно прогнил. Хиро стирает с ее щек слезы, а она отмахивается. — Это все соль. Я в порядке.