Гармония

Стрелки часов небыстро 'шагали' по гладкому циферблату, готовясь преодолеть отметку в восемь часов. Кажется, ещё совсем недавно был обед, а до него только приход на работу. А сейчас уже пора идти домой. Очень пора уже, стоит заметить. Рабочий день в отделе закончился около двух часов назад, сослуживцы из другой группы уже час назад завершили допрос и разошлись. Сейчас в отделе оставались лишь сотрудники, несущие ночное дежурство, эксперты, вернувшиеся с очередного выезда. И прекрасный аналитик Ольга Косаткина, которая сегодня отчего-то не спешила домой. Вместо этого она раз уже, наверное, сотый перечитывала материалы их нового дела. Перекладывала протоколы допросов то в одну сторону, то в другую, изучала акты экспертиз, пересматривала фотоматериалы. Одним словом, пыталась сложить все кусочки в один пазл, разобраться со всей имеющейся информацией, 'докопаться' до самой сути. Город на Волге постепенно готовился встретить поздний вечер, а за ним и тёмную ночь. Яркое солнце уже почти скрылось за горизонтом, окрашивая город с красно-розовые цвета с жёлто-апельсиновыми проблесками. Ольга, снова и снова вчитываясь в слова, никак не могла поймать нужную нить, потянув за которую получилось бы во всём разобраться. Наконец приняв верное решение, женщина сложила все бумаги в сейф и начала собираться домой, мечтая укутаться в тёплый плед и включить какой-нибудь хороший фильм, в надежде отвлечься от работы. Обычно по вечерам она читала сыну истории про мушкетеров, пиратов и ещё много про каких героев и их незаменимых друзей и верных спутниц. - Что-то вы сегодня припозднились, Ольга Евгеньевна. Ваши уже часа два назад разошлись, - сказал капитан в дежурке, когда Ольга расписывалась в журнале. - Да заработалась чего-то. Дело непростое попалось. До свидания, удачного дежурства! - Спасибо, до свидания! Понимая, что никого из знакомых она сейчас не встретит - все уже давно сидят по своим домам, Ольга всё равно огляделась, спустившись по ступенькам. У дверей не было вечно толпившихся потерпевших, поодаль не курили сотрудники, даже вечно забитая парковка заметно опустела - кроме служебных машин оставались всего два личных автомобиля. Сделав глубокий вдох, женщина почувствовала до боли знакомый воздух родного города. Мягкий, немного прохладный с нотками цветочных ароматов, доносящихся с ярких клумб, и неповторимо чистый после не одного года в Северной столице. Территория отдела сменялась двором, затем еще одним, плавно переходящим в небольшой скверик. Ольга всё больше и больше наслаждалась атмосферой родной Костромы, кажется, все сильнее и сильнее в нее влюбляясь. С удовольствием вдыхала этот свежий воздух, впитывала кружащую голову атмосферу, будто ранее не известную, но давно отпечатавшуюся где-то в глубоком подсознании. Вот только эта идиллия, как и все хорошее не может длиться вечно. Законом подлости мы привыкли называть такую несправедливость. Вот только опровергнуть этот закон никогда не получится, так уж устроен наш мир. В этом и убедилась Ольга, почувствовав вместо свежего и слегка прохладного воздуха весьма специфический запах. Диэтиловый эфир женщина узнала сразу, вот только эта просвещённость ей не помогла. Уже давно не только в качестве наркоза при операциях начал использоваться этот препарат, неужели кто-то из недругов Косатки решил показать свои знания в области химии? В салоне машины царила полная тишина, не нарушаемая даже тихим звуком мотора. Ни разговоров, ни музыки, ни посторонних звуков снаружи... Абсолютная тишина, обычно невыносимо давящая на барабанные перепонки. Обычно, не сейчас. Сейчас, в эту минуту не нужно было никаких слов, никаких звуков, сейчас хватало тишины. Мужчина, сидящий на водительском сидение, внимательно рассматривал свою спутницу, мирно спящую на пассажирском месте. Илья Самойлов всегда наслаждался возможностью посмотреть на женщину, изучить черты её лица. Вот только обычно это плохо ему удавалось. То отвлекали понятые и свидетели, то Макс с Шерлоком препятствовали, но чаще всего сама Ольга замечала его пристальный взгляд. А сейчас все по-другому: ни посторонних людей, ни соперников, и даже дама сердца не скрывается от его взгляда. Илья беспрерывно вглядывался в Олино лицо, с каждой минутой влюбляясь всё сильнее и сильнее, всё больше и больше теряя от неё голову. С лица не исчезала радостная улыбка, а руки так и мечтали 'обнять' её изящную ладошку, докоснуться до её мягкой кожи. Вот только Илья никак не мог на это решиться, что-то останавливало, будто боялся хоть немного потревожить женщину. - С пробуждением, - негромко произнес майор, когда Косатка наконец открыла глаза и удивлённо остановила на нём взгляд. - Илья? Это был ты? И как это понимать?! Ты сдурел что ли?! - женщина начала ругаться, не собираясь скрывать своего возмущения, а мужчина лишь радостно улыбался, вглядываясь в её манящие глаза. - Не сдурел я, не переживай. Просто устал слушать твои обещания, что мы обязательно прокатимся на мотоцикле. А другого способа тебя уговорить, я, извини, не нашёл. - Дурак, ты Самойлов! Убить тебя мало! - Мало, поэтому лучше поцелуй! - решительно выпалил Илья и, прикрыв глаза, потянулся к Ольге. - Размечтался! - несильно оттолкнув спутника, женщина вышла из машины, вновь вдыхая родной воздух, то ли показавшийся, то ли действительно ставший ещё свежее и чище. Перед глазами открывался прекрасный вид на берег реки и множество деревьев, когда-то посаженных ровными рядами. За спиной оставался обшарпанный и, кажется, начинающий рушится трехэтажный дом с резными ставнями на первом этаже. Лёгкий ветерок несильно колыхал зелёные листочки на деревьях и создавал еле заметные полуволны на водной поверхности. - Красиво, правда? - за спиной Ольги раздался негромкий голос майора. - Красиво. Вот только прохладно, - женщина едва закончила фразу, а на плечи осторожно опустилась куртка Самойлова. Ольга, взявшись за её края, вдохнула уже привычный аромат его одеколона, наверное, она уже безошибочно сможет отличить его от сотни других. - Спасибо. Осторожно, боясь сделать что-нибудь неправильно и резко, Илья положил руки на талию Ольги. Голова то ли от запаха её нежных духов, то ли от её катастрофической близости начала немного кружиться. Мысли все больше и больше путались, забиваясь в дальние уголки мозга. В воздухе витала сказочная гармония, от каждого прикосновения по коже каждого пробегали мурашки, будто их пронзали заряды тока. Из-за случайности, по судьбе или по удачному стечению обстоятельств, но они оказались неумолимо близко друг к другу, горячее дыхание обжигало кожу, а губы все сильнее и сильнее хотели слиться в нежном и таком долгожданном поцелуе. Руки осторожно сплетались в мягкие, но очень крепкие 'замки', чувства все больше и больше охватывали опера и аналитика. Свежий воздух с нотками прохлады почти не поступал в лёгкие, но всё равно умудрялся дурманить разум каждого из этих двоих. - Нужно было раньше соглашаться прокатиться на мотоцикле. - Ну или просто прогуляться на свежем воздухе.