Зайти на чай

Этого было недостаточно, явно недостаточно. Недостаточно конфронтации, недостаточно обвинений, недостаточно всего... Он не успел высказать всё, не успел доказать свою точку зрения, не успел отомстить. Победа была так близка, она уже ощущалась сладкой горечью на языке, ещё чуть-чуть, и Джокер был бы убит так или иначе, его смерть была бы отомщена, а Бэтмен... Ну, он бы увидел, к чему приводит его слепота. Только в какой-то момент всё пошло крахом, и Бэтмен... Брюс... отец, мало того, что выбрал ранить его, а не Джокера, так ещё и спас его от взрыва, а не своего сына. Джейсон не мог с этим так просто смириться. Этого просто было недостаточно, просто неудовлетворяюще. Они все не могут так просто забыть о своей «ошибке», не могут просто продолжать жить дальше как ни в чём ни бывало, надо было напомнить о себе, так, чтобы уж точно не забыли. Именно поэтому Джейсон сейчас ковырялся в сигнализации поместья, надеясь проникнуть внутрь. Брюса сейчас быть здесь не должно, как и его нового мальчишки – чёртовой замены. Зато был особняк и пещера – просто рай для возможности оставить взрывчатку или любой другой милый подарок со всей любовью и парочкой явных намёков. Бэтмен недостаточно страдал, недостаточно осознал величину своих ошибок, так и не понял первопричину всех злодеяний. Рама скрипнула слишком сильно. Джейсон выругался сам на себя. Конечно, можно было всё списать на ещё не полностью зажившие раны после того взрыва и бэтаранга, но всё равно непростительная халатность. Джейсон открыл окно и проскользнул внутрь. Ничего не изменилась: та же помпезность, возвышенность и мрачность. Ни пылинки на полу, даже жаль его было пачкать грязью с ботинок, массивные антикварные люстры, картины... Осталось лишь дойти до кабинета и открыть часы – скорее всего, Брюс не изменился и оставил всё тот же пароль. – Кто здесь? – раздалось из другого конца коридора. Джейсон беззвучно выругался. Альфред с дробовиком наперевес. Не подумал про дворецкого. А должен был. – Мастер Джейсон? – дробовик в его руках дрогнул. – Вы и правда... – что? Стали тем самым мудаком, за кем гоняется Бэтмен? Стали разочарованием? Джейсон с мазохизмом перебирал варианты, точно так же с мазохизмом ожидая, что же Альфред выдаст. Ну же. Остался последний член семьи, кто ещё не вонзил нож в спину, что же не собрать всю коллекцию? – Живы? – Что? – не понял Джейсон. А где обвинения? А где угрозы и «свали сейчас же или продырявлю»? – Мастер Джейсон, – лишь вновь, словно неверяще, прошептал Альфред и окончательно убрал дробовик, кажется, на подоконник. – Мастера Брюса сейчас нет, – быстро продолжил он, – но, может, не откажете старику в компании за чашечкой чая? Нет, нет и нет. Это не должно было случиться так. Он не должен был вот так просто опускать руки и позволить вести себя на кухню к той самой чашке чая. Непозволительно. Беспечно. Альфред не мог после всего этого желать с ним общаться, пить чай. Это просто уловка, очередная подстава от бывшей семьи, которая только и хочет предать, сделать больнее. Но Альфред невесомо улыбался, что-то ещё говорил про чай, про то, как хорошо, что «Мастер Джейсон» жив, что пришёл домой... – Жаль, что Вы не предупредили меня заранее, Мастер Джейсон, я бы приготовил Ваше любимое печенье, но есть кексы, но Вы же тоже их любили? Джейсон заторможенно кивнул, как и на всё остальное раньше. Ситуация продолжала напоминать безумный сюр. Только и оставалось, что подмечать возможные пути отступления и продумывать, что именно стоит за действиями Альфреда. Тот уже вызвал остальных и просто тянет время? Хочет подсыпать яд или снотворное в чашку? Хотя нет, он бы не стал осквернять свою стряпню всякой гадостью. Но тогда что? Эта так называемая «семья» уже отчётливо показала своё отношение, но Альфред... Наверное, это было единственной причиной, почему Джейсон ещё не перевернул стол и не скрылся через то же окно в несколько секунд: ему до скрипящей боли где-то в сердце хотелось поверить, что хотя бы Альфред не отвернулся, хотя бы Альфред ещё не предал, не готов вонзить нож в спину при любой возможности. А ещё шоколадные кексы буквально таяли на языке, чёрт, да они были самым вкусным, что оказывалось во рту с начала этой «новой жизни»! И Альфред протянул кружку не с чаем, а с какао, идеально правильным какао, сладким, с несколькими плавающими воздушно-мягкими мармешлоу. – Как Вы, Мастер Джейсон? – в какой-то момент спросил Альфред. – Я... – Джейсон запнулся, даже не зная, что сказать. Да и что он мог сказать? Он не стыдился того, что делал, считал это правильным, но перед Альфредом, перед тем, кто всё время единственный был к нему бесконечно добр, кто и сейчас, несмотря ни на что, кормил кексами и поил какао... Нет, всё ещё не было стыдно, но жутко не хотелось его огорчать, Альфреду не хотелось высказывать злых слов и обвинений, не хотелось его разочаровывать в конец. Это же Альфред. Так что Джейсон лишь вновь ткнулся в кружку, чувствуя себя опять глупым мальчишкой, что нашкодил (даже если и по делу), а теперь вот не знает, как всё объяснить. – Всё в порядке, – Альфред аккуратно коснулся его плеча своей обманчиво хрупкой и сухой рукой. Джейсон с трудом сдержал выработанный за годы рефлекс тут же дёрнуться в сторону и ударить. Слишком привык быть среди убийц и прочих моральных уродов, среди предателей, среди тех, кто готов спасти маньяка, но не своего сына. – Я знаю, что Вы не в ладах с Мастером Брюсом, но этот дом всегда будет Вашим домом, и я очень надеюсь, что Вы сможете когда-нибудь сюда вернуться. Без Вас здесь... не так. – Альф... – Джейсон с трудом выдохнул сквозь ком в горле, а потом порывисто обнял старика, как в детстве, вжимаясь головой ему в грудь. Он и сам не понял, как это сделал, но эти слова, этот взгляд... Возможно, если бы остальные, если бы Брюс... отец сказал то же самое, если бы они были именно семьёй, то всё же могло сложиться иначе. Если бы он только показал, что не забыл, что всё ещё любит, что ждёт домой... Джейсон вновь выдохнул, отгоняя непрошеные мысли. Брюс тот, кто он есть, и нет тут никаких «если бы», Брюс не может защитить Готэм, не может заставить преступников перестать убивать невиновных, Брюс не может смотреть в лицо правде и, наверное, никогда его не любил, никогда не видел ничего кроме «ценного актива». Джейсон был на своей могиле, видел надпись «хороший солдат», вот кем он был, просто солдатом – пешкой, Брюс его не любил, лишь играл в отца, чтобы «солдат» лучше служил. Джейсон и не понял, в какой момент в первый раз тихо и совсем по-детски всхлипнул, а в какой момент Альфред обнял в ответ и как давным-давно, в той другой жизни, начал гладить по спине. Раньше он так спасал от кошмаров, когда у тринадцатилетнего мальчишки трескалась скорлупа из гордости под наплывом страха, а к Брюсу было всё ещё боязно идти, боязно, что он увидит слабину и прогонит прочь, как недостойного. Сейчас же Джейсону уже не было тринадцать, но он умер в пятнадцать, что не было такой большой разницей, пропустил львиную долю времени в коме и беспамятстве, тренировался, выживал, убивая в себе всё человеческое, просто не успел вырасти нормально, мальчишке внутри было всё ещё те самые пятнадцать. И мальчишка больше всего на свете хотел, чтобы его любили, чтобы его признали, чтобы хоть кто-нибудь вот так обнял и сказал, что всё хорошо. Тихое, но отчётливое пищание врезалось в мозг. Джейсон резко встрепенулся и огляделся, убийца и дикий зверь внутри, что помогали выживать, подняли голову. Опасность? Враги? – Мастер Джейсон, Мастер Брюс вернулся раньше, – Альфред скосил глаза на наручные часы, на которых мигала крошечная лампочка. – Он?.. – Джейсон неосознанно потянулся к пистолету. Отец. Лгун. Мудак. Он уж точно не обрадуется своему «сыну». Бросит в новый взрыв или своему любимому маньяку на закуску? – В пещеру. Я понимаю, что Вы, возможно, не захотите с ним видеться... – Спасибо, Альфред, – честно прошептал Джейсон, даже не зная, как можно отблагодарить старика. Отблагодарить за то, что не отвернулся, за то, что единственный не предал, за то, что понимает, за то, что не пытается читать мораль и изменить. А сейчас надо было валить через то же окно как можно быстрее. Конечно, сражение с Брюсом – это то, ради чего Джейсон пришёл сюда. Ради того, чтобы что-нибудь взорвать, уничтожить, сделать больно, но... не при Альфреде. Не хотелось заставлять делать его выбор, не хотелось, чтобы Альфред увидел его таким. – Мастер Джейсон, я буду рад Вам, если Вы ещё решите зайти, правда. Слов, если честно, ответить не было. Разве только очередное «спасибо», так что Джейсон коротко обнял Альфреда и отпустил, пока опять не нахлынула излишняя эмоциональность. Тем более, что если не отпустил бы сейчас, не смог бы и потом, а, опять же, сражаться с Брюсом прямо перед Альфредом. Нет, нельзя. Джейсон вылез из всё того же окна и поспешил убраться подальше как можно быстрее. Хотя бы для того, чтобы у Альфи точно не было проблем. А ещё надо было продолжать работать и чистить город от всякой швали, если Бэтмен на это не способен. Всё ещё было больно из-за мыслей о семье, но сейчас Джейсон знал, что может хотя бы иногда возвращаться к какао, к кексам и печенью, к улыбке Альфреда. Хоть одну слабость себе можно позволить, верно? Не часто, но иногда, чтобы напомнить себе, ради чего всё это сражение.