Княжна с Ли-корра

В медцентре было тихо. Уже настала глубокая ночь, когда Дениэлла пришла туда, тихо цокая по полу каблучками. Марчен сопровождал ее до самых дверей. Он же указал ей палату и подал белый медицинский халат. Дерек принес чистые туфельки. — Это обязательно? — спросила Дениэлла, натягивая халатик поверх платья и расстегивая ботфорты. Вместе с юбкой-миди они удачно скрывали весь день ее ноги. Дерек тихо присвистнул, когда она сняла сапог. Марчен бросил на него яростный взгляд. Синяки, еще утром выглядящие более менее прилично, расплылись, расцвели всеми красками и выглядели действительно пугающе. — Проклятье… — тихо пробормотала Дениэлла, снимая второй ботфорт. — Ладно, — она еще раз грустно осмотрела свои ноги. Она идет туда не соблазнять, а просто навестить. С соблазнением было бы трудно. — Провожать меня больше не нужно. Можете быть свободны. Дерек с готовностью двинулся к выходу. — Я дождусь тебя здесь, — отозвался капитан, усаживаясь на стул и устало стягивая с головы кепи. — Марчен. — Он был очень зол сегодня. Тебе может потребоваться моя помощь. Дениэлла нахмурилась. Настолько зол? Куда она идет? Может, лучше передумать, пока не поздно. Она вспомнила слова деда о том, что Вейдер должен быть ее союзником. С таким союзником не нужно никаких врагов. Но ведь убивать ее ему запрещено. И калечить, видимо, тоже. Она глубоко вздохнула, кивнула Марчену и вдавила клавишу на панели управления, открывая дверь. *** Здесь остро пахло лекарствами. Так остро, что она едва не закашлялась, когда вошла. Еще здесь было темно. Горели медицинские приборы разноцветными огоньками и пара настенных светильников, создавая полумрак. Вейдер казался спящим. Он лежал неподвижно на постели, опутанный трубками и проводами медицинских приборов. На нем не было маски. Его тело было накрыто простыней, закрывавшей его до подбородка, и под ней нельзя было ничего разглядеть. Только голову. Стоя у двери в полумраке, Дениэлла видела лишь смутные очертания. И нужно было набраться храбрости, чтобы подойти поближе. Она сделала еще один глубокий вздох, чтобы успокоиться. Может, это запах лекарств на нее так действует? Сердце билось часто-часто. Нет, она не боится, не боится. Она первый раз пришла к нему сама. Почти что добровольно. Какая нелепость! Конечно, не добровольно! Она сбежала бы отсюда, если бы не Император, его подозрения, приказы, интриги… Он обязательно узнает, заходила ли она к мужу. И отрицательный ответ его едва ли порадует. Дениэлла шагнула вперед. Что под маской? Сейчас она может это узнать. Маски на нем нет. Она не слышит этого тяжелого механического дыхания, от которого у нее кровь стынет в жилах. Маски на нем нет. Туфельки тихо стучат по полу, с каждым ударом каблучка приближая ее к неподвижной массивной фигуре под белой простыней. Когда она подходит ближе, света хватает, чтобы увидеть лицо. В первое мгновение Дениэлла не верит своим глазам. И по инерции делает еще два шага, подходя совсем близко и уже здесь останавливаясь, как вкопанная. Она зажмуривает глаза и судорожно выдыхает, надеясь, что ей просто померещилось в полумраке. Нет, не померещилось. Открыв глаза, она по-прежнему видит молочно-бледную кожу со старыми темными шрамами на безволосом затылке. Сетку морщин вокруг глаз, синяки под глазами, шрам, рассекающий щеку. Дыхательная маска закрывает нос и губы. Но и того, что она видит, уже достаточно. Дениэлла судорожно, со всхлипом втягивает пропитанный лекарственным запахом воздух. И отворачивается, зажимая ладонью рот. Даже просто дотронуться… Нет! Нет, даже это отвратительно. Она стискивает пальцы. К ситху! Пусть катятся к ситху! На первом же шаге к двери ее резко дергает назад, ее запястье оказывается в железной хватке, и она, круто развернувшись, ударяется коленями о железный край кровати. — Что ты делаешь здесь? — досадное и яростное рычание из-под маски слышится приглушенно. — Кто тебя сюда пустил?! Дениэлла рвется назад, пытаясь вырвать свою руку из захвата. Перчатки на Вейдере нет. Его левая рука сжимает ее запястье так, что грозит оставить синяки. Бледная рука, тоже изуродованная шрамами, как и лицо, со вздутыми от напряжения синими венами под бледной кожей, заставляет ее вырываться еще яростнее. Она в отчаянии бьет по держащей ее руке, и страшные пальцы разжимаются. Дениэлла падает на пол, больно ударившись, каблуки туфель проскальзывают по гладкому полу, когда она делает попытку отползти назад, подальше, и сильно трет освобожденную руку. В палате внезапно наступает тишина. Ситх смотрит на нее. Глаза у него желтые. Страшные глаза. Ей кажется отсюда, что желтая радужка пронизана красными линиями. Может, лопнули сосуды, но хочется думать, что это просто игра света. И вообще все, что она видит, просто иллюзия. Потому что человек с таким лицом просто не может жить. Он должен быть мертв. Такая же бледная кожа была у мертвой няни в гробу. Смерть смотрит на нее желтыми глазами. Дениэлла всхлипывает. Она думала, что может быть сильной. Что справится со всем. Не получилось. Переговоры, встречи, контракты… Она думала, что это сложно. Сложнее оказалось смотреть в это лицо. — Уходи отсюда… — голос не такой, как в маске, без искажения вокодером. Он более… живой? Более настоящий. Обычный, на самом деле, голос. И этот контраст заставляет вздрогнуть. Она с трудом собирается с силами, чтобы поднять себя с пола. Каблучок туфельки предательски скользит, и колено бьется о плитку пола. Дениэлла стискивает зубы, чтобы не вскрикнуть. Мало ей синяков. Еще будут. Наконец, ей удается выпрямиться. Нужно отсюда уйти. Непременно нужно уйти. — Я приказал не пускать тебя сюда, — голос догоняет ее у двери, заставляя остановиться. — Кто тебя сюда привел? — Не твое дело, — бурчит она. — Я сама сюда пришла. — Сама? — насмешливое фырканье. — Я приказал не пускать тебя в замок, девчонка. За спиной Дениэлла слышит шорох ткани, а потом резкий зуммер от медицинского прибора, тут же прерванный. Ей кажется, что она видит, как ситх медленно садится на кровати, отдирая датчики медицинских приборов. Спускает ноги на пол. В груди сжимается ледяной ком. Вейдер не впадает в ярость, не пытается ее душить, но почему-то кажется, что от этого только хуже. Что он задумал? — Зачем ты сюда пришла? Удовлетворить свое любопытство? — Я пришла… — надо бы обернуться, но страшно. Дениэлле приходится проглотить ком в горле, чтобы продолжить: — Я пришла… узнать, как ты. Мне сказали, что ты сильно ранен. — И ты забеспокоилась, что я недостаточно быстро умру? — Нет! — Дениэлла возмущенно вскрикивает и оборачивается. Вейдер действительно сидит на постели. Простыня прикрывает бедра, но она видит грудь и вживленную панель управления дыхательной системой. «Вейдер не может дышать сам», — понимает она. — Не смотри не меня так, — обрывает ее размышления резкий голос. — Как? — Как на диковинную зверушку. Мне это неприятно. Дениэлла быстро отводит взгляд. Ей это тоже неприятно. Она бы ушла отсюда с удовольствием. — Я… просто не знала… — Ты считала, что я ношу доспехи, чтобы казаться страшнее? — усмешка Вейдера заставляет ее снова вскинуть голову. — Я не знала, как ты выглядишь, понятно? Любой на моем месте смотрел бы на тебя так же! — Разве что не так сильно трясся бы от страха. Дениэлла стискивает зубы. Хочется ответить колкостью, но он прав: ей действительно очень страшно. Почему-то вспоминается, что она согласилась тогда, в тот день, когда ее похитили, переспать с ним. Лишиться с ним девственности. Как-то мерзко это звучит. Неужели он тогда снял бы доспехи? Как бы все прошло? Она, наверно, упала бы в обморок. Или он и не планировал их снимать? А еще она помнила совсем другой день, давно, когда Вейдер застал ее в спортзале. И все, что он делал потом, она тоже помнила. Лучше бы забыла… Этот человек, который сейчас смотрел на нее пронзительными желтыми глазами, касался ее тогда, обнимал, а она извивалась под ним, терлась об него, сама раздвигала ноги. — Я просто зашла тебя проведать. Вижу, тебе лучше. Я пойду, — она потянулась к пульту управления дверью. — Сбежишь? — фыркнул Вейдер сзади. — Я не сбегаю! — Тогда подойди! — ситх протянул руку. Правую. Механическую. Протез не был закрыт синтетической плотью, она видела переплетения проводов и металлический каркас. Она несмело сделала пару шагов навстречу. Внезапно ставший твердым воздух за спиной толкнул ее вперед, еще ближе, и она сжала тонкими пальчиками металл протеза. «Холодный», — мелькнула мысль. Но это же просто металл. Надо думать об этом просто как о металле. Без приложения к Вейдеру. Ситх привлек ее ближе. — Значит, — пальцы второй его руки, живой, поймали ее подбородок и заставили повернуть лицо к Вейдеру. От взгляда желтых глаз в животе стянуло тугой узел, и сердце забилось быстрее. — Значит, Император знает всю правду о твоем похищении. Интересно, откуда? Дениэлла дернула головой, пытаясь освободиться от руки Вейдера на лице. — От него трудно скрыть правду, когда он хочет ее узнать, — огрызнулась она. — Меня интересует, откуда знаешь эту правду ты! Кто сказал тебе? — Пусти, — зашипела Дениэлла, как рассерженная кошка. Вейдер сжал пальцы крепче. — Отвечай! Кто сказал тебе, что это я приказал тебя похитить? Если эти идиоты тебе разболтали… — Не знаю, о ком ты говоришь! Убери руки от моего лица! — голос в тихой палате прозвучал пронзительно громко, и Дениэлла сама недоуменно умолкла. — Тише. И отвечай. — Никто не говорил мне ничего. — Неужели? — Да пусти же! Она ударила по руке Вейдера, и жесткие пальцы разжались. Но ее рука по-прежнему была в захвате механических пальцев. Дениэлла опустила взгляд и увидела, что сама крепко сжимает в ответ механическую ладонь. Зрелище это было странным и пугающим для нее: ее маленькая рука и переплетение металла и проводов, бывшее рукой Вейдера. — Я просто услышала… Проснулась и услышала твой разговор с ними по коммуникатору. А про Альянс я все узнала у Императора. Он хотел убить моего деда. Что я должна была делать? Молчать? Ты пытался меня убить! И мою семью! Неужели ты не мог… как-то иначе?.. Чего ты добивался? Хотел избавиться от меня? Вейдер отпустил ее ладонь. Она, как завороженная, смотрела, как двигаются металлические соединения при движении протеза. — Тебе не приходило в голову, что ты создаешь мне очень много проблем? — усмехнулся он. — Это первое, что пришло мне в голову. Но Император не позволит тебе так просто от меня избавиться. Если он что-то вбил себе в голову, тебе не разубедить его. — Я и не буду. Моей женой может быть любая другая женщина, и с ней я не буду так… деликатен, как с тобой! — Хочешь сказать, что изнасилуешь ее в брачную ночь, чтобы больше рта открыть не смела?.. Шею сдавила тугая удавка. Будто воздух внезапно сгустился, обернулся плотным кольцом и сдавил горло. Дениэлла вцепилась в воротник платья. Бесполезно. Легкие начали гореть. Она отчаянно пыталась втянуть в себя хоть каплю воздуха. Перед глазами поплыли круги, и она повалилась на колени. Вдох. Удавка исчезла также внезапно, как появилась. — Следовало поступить так с тобой в первую же ночь. Может статься, мне удалось бы избежать множества проблем. Дениэлла глубоко дышала, стоя на коленях перед кроватью Вейдера. Прямо перед ней были, едва прикрытые простыней, ноги ситха. Протезы. Такие же, как рука. — Задушить… меня?.. — проговорила она. — Нет. Дениэлла подняла глаза. Вейдер смотрел на нее сверху, насмешливо и презрительно. Она оттолкнулась руками от пола, рывком поднялась на ноги. — Изнасиловать, значит? — Взять тебя, — жесткая рука обхватила ее сзади за шею, чтобы подтащить ближе. И еще ближе, пока ее колени не уперлись в его. Нога ситха протиснулась между ее сжатых ног и ударом заставила их раздвинуть. Второй рукой Вейдер за талию подтащил ее к себе, заставляя сесть на колени, обхватив ногами его бедра. Дениэлла уперлась ладонями в широкие плечи. — Вейдер! — в голосе отчетливо прозвучал страх. — Перестань… От властных прикосновений, ее открытой беспомощности перед мужчиной, Дениэлла почувствовала, как сжимается все внутри от ожидания. Она вдруг осознала, что находится наедине с сильным мужчиной, которому совсем не нужно ее согласие, чтобы она сама, добровольно, раздвинула перед ним ноги. Как тогда… Она упиралась руками в плечи, пытаясь оттолкнуть от себя Вейдера. Это было все равно, что руками пытаться сдвинуть шаттл. Пугающее лицо было так близко… Темные старые шрамы, рассекающие белую мертвенную кожу, круги под глазами, тонкие морщинки, безволосый череп. Руки Вейдера обхватили ее за бедра, подтягивая ближе, почти вплотную. Качнувшись вперед, она могла бы прижаться грудью к груди ситха, а его руки гладили нежную кожу бедер, все выше задирая тесную узкую юбку. Руки у нее дрогнули. Неужели, сейчас?.. Страх тонкими коготками царапнул живот, и все мучительно-сладко сжалось внутри. Дениэлла расширенными глазами смотрела в лицо Вейдеру. Вскочить сейчас, убежать… Ситх властно надавил между лопаток, заставляя прислониться к нему грудью. Дениэлла отпрянула. — Не могу!.. Желтые глаза вспыхнули недовольством. — Не могу… Ты… Я просто не могу. Пусти! — она сделала попытку сползти с коленей, подтягивая юбку, чтобы закрыть ноги. Вейдер перехватил ее за локти. — Постой. Она услышала треск ткани, в руках ситха появилась полоска, оторванная от простыни. — Ты вся дрожишь. Ты сама хочешь… — Я не… — Помолчи. Закрой глаза. Закрой. Тебе так будет лучше. Дениэлла попыталась было сострить, что лучше ей не будет. Лучше ей просто уйти. Сердце билось так сильно, что могло бы, пожалуй, выскочить из груди. Она оттолкнула его руку с белой повязкой. — Ну как знаешь, — фыркнул ситх. Потом Вейдер резко привлек ее к себе и двинул бедрами, заставив сдавленно ахнуть, когда ее промежности коснулся напряженный член, скрытый только тонкой простыней. Напряженная плоть потерлась о тонкую полоску трусиков. Дениэлла крепче стиснула пальцы на плечах мужа и отвернула свое лицо от него, прижалась грудью теснее, ощущая, как сильно стиснули ее тело руки: механическая и живая. В тело больно врезался прибор, вживленный в грудь ситха, а Вейдер встал вместе с ней и опустил ее спиной на кровать, еще теплую. Навалился сверху, заставляя обхватить себя ногами за талию. — Дрожишь? Тебе же нравится… Дениэлла уставилась в желтые пугающие глаза. Вейдер уже не казался мертвецом, лаская рукой ее грудь. Ткань платья ужасно мешала. Между ними путался медицинский халат, юбка собралась складками уже на талии. Вейдер яростно рванул узкий воротник платья, распарывая ткань и открывая небольшую девичью грудь. Приподнявшись на руках, чтобы не давить всей массой на хрупкую девушку, Вейдер рукой оглаживал тонкую шейку, выступающие косточки ключиц, тяжело вздымающуюся и резко опадающую от глубокого дыхания грудь. Постепенно высвобождал из чашечек лифчика нежную грудь с остренькими сосками. Проклятая маска! Он бы впился в них губами, облизывая маленький комочек плоти, пока девушка не задрожит от наслаждения. Все тело пылало, когда Дэниэлла выгибалась навстречу ласкам. Он видел, как она мечется под ним, то плотнее сжимая ноги вокруг его талии и двигая бедрами, чтобы потереться об него промежностью с уже влажными от ее желания трусиками, то вдруг в страхе замирая, пока новое движение лорда ситхов не погрузит ее снова в страсть. Сила давала контроль над ее телом, и ее тело желало принадлежать ему. Разум Дениэллы метался, она еще колебалась и упиралась порой в твердые мужские плечи, в ее глазах еще проглядывали искорки страха, когда она смотрела на него. Но тело — пылало. И Дениэлла выгнулась дугой, когда ситх разорвал трусики, и ткань больше не мешала им наслаждаться друг другом. Когда он был в последний раз вот так в постели с женщиной? Должно быть, целую жизнь назад. У него были женщины до Дениэллы. Элитные проститутки, чье молчание стоило немалых денег. Но снять доспехи, позволить себе наслаждаться робкими прикосновениями женских рук, видеть так близко лицо с живыми, не купленными, эмоциями, видеть расширенные от возбуждения зрачки, еще каплю сомнений, коготки страха, царапающие душу изнутри, неуверенность, желание, страсть. Он пил ее чувства, наслаждаясь ими не меньше, чем телом. Он знал, куда надавить, где погладить, как подвести ее к пику наслаждения. Она вцепилась ноготками ему в спину, когда крупная головка члена коснулась ее входа и толчком двинулась дальше, раздвигая влажные складки плоти. Дальше. Глубже. Тоненький вскрик и острая вспышка боли в Силе, когда он погрузился до конца, и ногти девчонки разодрали кожу на спине, мстя за причиненную боль. Вейдер замер, давая ей привыкнуть и Силой успокаивая боль. Дениэлла не двигалась, прижимаясь к твердой груди ситха. Пальцы цеплялись за гладкую влажную от пота спину. Между ног жгло. Грудь царапнуло устройство на груди Вейдера. Она глубоко вдохнула, пытаясь расслабиться. Боль начала уходить. Сама. Очень быстро. Так не могло быть. Дениэлла провела рукой по влажной широкой спине. «Это делаешь ты?..» Ей это нравилось. Нравилось его касаться. Под ладонью была гладкая кожа с частично вживленной искусственной эпидермой, паутина шрамов. Плевать. Она зажмурилась, чтобы не видеть жуткие желтые глаза. Ей нравилось ощущать на себе вес Вейдера, нравилось мучительно-сладкое ощущение, которое он ей дарил. Ей просто нравилось все, что происходило. Ноготки царапнули спину: продолжай, можно. Дениэлла выгнулась и подалась бедрами навстречу движениям ситха. — Я хочу… сильнее! — потребовала она. И выгнулась дугой с глухим стоном. Вейдер перехватил ее руки, прижал к кровати у нее над головой, удерживая оба тонких запястья правой рукой. Как жесткий металлический наручник сковал. Дениэлла осталась лежать под ним, беспомощно сжимая ноги вокруг широкого торса. — Тебе нравится, девочка? — Дениэлла вздрогнула от голоса ситха. — Нравится? — сильное движение бедрами и ее глухой стон. — Скажи мне! — толчок. — Скажи, что тебе нравится! — Да… Да! С-ситх, — Дениэлла выгнулась навстречу, крепко обвила ногами Вейдера, прижимая к себе, сжала внутренние мышцы, чтобы удержать его в себе. — Да! Мне нравится. Да!