Темнота друг молодежи.

Гин медленным шагом шел по ночному Токио. Что еще делать, если живешь один? А еще это вечно надоедающая Отосе… сегодня пришлось поднять задницу с дивана и направиться в магазин. В очередной раз закончилась вкусняшка. - Да катись ко всем чертям! – девочка, одетая в Китайское кимоно красного цвета, кинула в мужчину сумочку, но он остался непоколебим. - Кагура, пойдем со мной. Не упрямься. – И он протянул ей руку. - Черта с два я пойду с тобой, лысый! - Может, это и не мое дело, - «И какого хрена я влез сюда?» - но вам не кажется, что не стоит домогаться миленьких тян? - Послушайте, молодой человек, это вообще наше дело, так что идите туда, куда шли. - Так вы проход в магазин перегородили. Как же я пройду? И вправду. Они стояли прямо у входа. Почему по-вашему Гин наблюдал всю эту картину? - Вот! – резко крикнула девушка. – Я живу с ним! Не вернусь я домой, понятно? - Чего? – у мужчины глаза на лоб полезли. - Сказала, не вернусь и все тут! «Писец, а меня никто спросить не хочет?» - парень вытащил руку из объятий девушки и прошел внутрь. - Всего доброго, - и он направился к мороженному. Давненько он его не ел. Полчаса назад. - Эй, погодь, - девушка подняла сумочку и побежала за ним. - Не горю желанием связываться с тян, чей друган на мафиози похож. - Ну, так и есть, - она улыбнулась и продолжила идти за ним. – Как тебя зовут? - Гинтоки. - Гин-тян, значит. Помоги мне. Мне надо избавиться от отца. Приспичило ему посадить на пост главы Мафии Северного Канто меня, а не брательника. - Отказываюсь. - Но почему? Я могу хорошо заплатить. Деньги. Ему нечем платить за квартиру, и еще Отосе. Это сколько же вкусняшек он может купить, если поможет ей? - По рукам. – он протянул ей мороженку. - А ты быстро меняешь мнение. Меня зовут Кагура. *** - Проходи, чувствуй себя как дома. - А у тебя ничего так. Где я спать буду? - Тебе видней. Ты же у меня живешь. – Он поспешил на кухню. Разрезать тортик, который ему купила Кагура. - Тогда я лягу на кровати. Ты ляжешь на полу. - Кровать одна, а я не могу спать на холоде. - И что ты предлагаешь? - Будем спать вместе. - С ума сошел? Нет конечно! - Да не буду я тебя трогать. Маленькая ты. Я детей не обижаю. Я люблю детей. - Какими-то ты двусмысленными фразами говоришь… - недоверчиво на него посмотрела Кагура. *** Почти душа в душу они жили так на протяжении недели. Отец девушки уже сдался, полностью забив на дочь, а она все продолжала жить у Гинтоки. Уважала его и унижала его лучшего друга Шинпачи. То ли Гину пофиг, что они собачатся иногда, то ли он упорно не замечает этого. Кстати о собаках… в одну прекрасную прогулку под дождем до магазина, они наткнулись на щеночка. Он тявкал, просил помощи, но ни один из прохожих даже не взгляну на него. - Бедняжка, - Кагура села на корточки и потрепала промокшему шерстку, - давай возьмем его. - Еще один рот? - У тебя давно челюсть выбита не была? - Выгуливать и кормить будешь сама, - так и было принято решение, что Садахару, а именно так назвала его Кагура, будет жить с ними. В очередной раз пес взвыл о прошении пойти погулять, но Кагура отправилась в ванну, так что придется его вести Гину. Собравшись силами, он встал с дивана и отправился в комнату. Переоделся, одел на собаку ошейник и поводок, и отправился на прогулку. Осень. Хреновое это время года. Дожди сплошные. Грязь. Лужи. А ей нравится. Она готова сутками напролет гулять в такую погоду. И жрать. Много-много жрать! Последнее время все мысли Гина занимает она – Кагура. Казалось, ребенок, что с нее возьмешь? Но когда она распускает свои хвостики, и выходит из ванной в одном прикрытом полотенце, даже он нервно сглатывает. От нее пахнет клубникой, пусть она и не очень любит фрукты. Сегодня его снова ждет это непонятное чувство. Будто… невозможно описать. Приятное нытье внизу живота. Иногда дело доходит до эрекции, которую он скрывает. Пока успешно. - Все, иди спать, - он снял с собаки его оковы и тот, смахнув с себя всю грязь и влажность на Гина, поспешил скрыться. – Вот же Садахару, засранец… В коридоре пахло ею, а значит она уже ушла в комнату. Теперь ванна свободна, и ее можно оккупировать. Частенько он засыпал в ванной, но после нее это сделать невозможно. Ей почти пятнадцать, а ему двадцать, но за какую-то неделю – полторы она почти полностью заняла все его мысли. Уму непостижимо. С головой окунувшись в воду последний раз, он вылез и стал вытираться. Зайдя в комнату он лицезрел, как она, обнимая подушку и лежа на животе, тихо посапывает. Она нисколечко не беспокоиться о своей безопасности, ибо он обещал, а ему она верила. Подойдя к ней, он сел на корточки и стал рассматривать ее лицо при слабом свете ночника. «Красивая» - пронеслось у него в голове. - И долго ты на меня пялиться собираешься? – она открыла один глаз. - Ты красивая, - как под гипнозом повторил он, глупо улыбаясь. - А ты идиот, если раньше не замечал этого. Ложись спать. - А не боишься? - Чего? - Кого. - Тебя что-ль? – Кивок от него. – По правде сказать, отец думает, что ты мой парень. Именно поэтому он и перестал за нами следить и доставать. Я доверяю тебе, Гинтоки. - Повтори. - Что? - Мое имя. Повтори его еще раз. - Гинтоки… Свет ночника погас. Темнота друг молодежи….