Перекрёсток миров

Около восьми утра Рой Мустанг в сопровождении Лизы, Джеймса и Эльзы уже стоял на пороге дома Грейсии. После ночных посиделок все четверо были уставшими, но, как сказал Мустанг, Эйвери не станет ждать, пока они все выспятся. Мужчина ухмыльнулся, представив себе недовольное рычание разбуженного с утра пораньше Эдварда, и нажал на кнопку звонка. «Давненько мы не переругивались - подумал Рой. – Как же мне этого не хватало…». - Элисия, открой дверь, это дядя Рой пришёл! – раздался приглушённый женский голос. Спустя пару минут за дверью раздался топот босых ног по паркету и радостный детский смех. Еще немного, дверь распахнулась и на пороге показалась улыбающаяся девочка. - Плата за вход! – Элисия, хитро улыбаясь, в упор посмотрела на полковника. - На! – Рой запустил руку в карман и достал парочку мятных леденцов, – это Эд тебя уже успел научить? - Ага, – улыбнулась девочка, засовывая конфетку в рот. – Я так рада, что братики вернулись. Мне всегда так весело с ними… - Ещё бы… - хмыкнул Мустанг. – Так ты пустишь нас в дом? Элисия? Но девочка его уже не слушала. Она словно оцепенела и, раскрыв от удивления рот, смотрела куда-то в сторону. Её большие зелёные глаза вдруг наполнились слезами. - Папа! – девочка кинулась на руки к также удивлённому Джеймсу. – Папочка, ты вернулся… А я думала, что тебя закопали… Я же говорила маме – у папы много работы. Его нельзя закапывать… Папа… - Что вы тут все застряли? – из кухни напротив прихожей вышла Грейсия, вытирая руки о передник. – Элисия, в чём дело… Но увидев дочь в объятиях Джеймса, женщина пошатнулась и опёрлась о косяк двери. - Н-не может быть... В это время Джеймс смог, наконец, взять вцепившуюся в него Элисию так, чтобы девочка не закрывала ему видимость, и тоже застыл на месте, увидев Грейсию. - Она и в самом деле похожа на твою жену. Только волосы короткие, – прошептала Эльза, прислонив руку ко рту. – А эта юная леди - копия вашей дочери… - Ага… - кивнул Джеймс. – Теперь я понимаю, каково было Эду увидеть нас… - А каково было МНЕ увидеть тебя… - ухмыльнулся Рой. – Грейсия, ты в порядке? - Да… - женщина уже пришла в себя от потрясения. – Я просто не ожидала… - А разве Эд не предупредил тебя? – удивилась Лиза. - Он рассказывал мне о своём друге Джеймсе. Но он не говорил, что он похож на Маэса… Может, забыл? - Или нарочно не сказал этого! – Рой решительно вошёл в дом. – Эй, Стальной! Это не смешно, слышишь? - Жато неошиданно, – из двери кухни появился нагло ухмыляющийся Эд с набитым ртом. В руках он сжимал огромный бутерброд с копчёным мясом и куриную ногу. Сделав могучий глоток, юноша продолжил. – Если бы я её предупредил, эффект был бы тот же. Одно дело знать с чужих слов, а другое дело увидеть самому. - Ладно, умник, собирайся, – фыркнул Мустанг. – Ты помнишь, что нас вызвал Эйвери? Пусть и в свой особняк, но это приказ фюрера. - Ага, - кивнул Эд. – Но я никуда не пойду, пока не доем! С этими словами Эдвард развернулся и ушёл назад на кухню, откуда через минуту раздался дружный смех. - Мальчишка… Совсем не повзрослел… - усмехнулся Рой, покачивая головой. - А по-моему, это замечательно, – ответила подошедшая Лиза. – Ему и так пришлось слишком рано окунуться во взрослую жизнь. В это время Джеймс подошёл к Грейсии, которая, всё ещё не сводя с него глаз, стояла у входной двери. Никто не решался заговорить первым, а Элисия, сидя на руках Джеймса, недоумённо переводила взгляд с матери на человека, которого приняла за отца. - Мама, а папа теперь снова будет с нами жить? – малышка, наконец, нарушила неловкое молчание. - Элисия… - прошептала женщина. – Ну как тебе объяснить… - женщина прислонила руку ко рту не в силах сдержать слёз. - Мама! – Элисия требовательно дёрнула женщину за рукав блузки. - Иди, поиграй, дорогая, – Грейсия взяла дочь с рук Джеймса и поставила её на пол. – Мы потом поговорим. Девочка что-то недовольно промычала и удалилась вверх по лестнице, оглядываясь на каждой ступеньке. - В начале января Элисии исполнится всего пять лет. Она не видит разницы между вами и Маэсом… - вздохнула женщина, поворачиваясь к Джеймсу. – Она приняла вас за отца и… - Думаю, мы можем хотя бы перейти на ТЫ, Грейсия, – улыбнулся Джеймс. – Может, это судьба, как думаешь? Эд был прав, ты и твоя дочь действительно копии моих погибших... - Ох уж этот Эдвард… он часто сам не замечает, когда делает что-то хорошее… - грустно улыбнулась Грейсия. – Нужно будет поблагодарить его. Сначала он помог Элисии появиться на свет, теперь устроил мне такую встречу… Я знаю, что Маэса не вернуть, но… Я была одновременно и потрясена, и рада увидеть человека, так на него похожего… Но что мне сказать Элисии… Она теперь будет требовать от тебя внимания, думая, что ты её отец. - Значит, я буду уделять ей это внимание, – пожал плечами Джеймс. – Но вот что делать нам? Нужно будет как-нибудь подумать об этом. - Разговора, конечно, не избежать. Скоро мы вернёмся к этой теме, – вздохнула Грейсия. - Но пока что мне нужно собраться с мыслями… Грейсия ещё раз улыбнулась и вернулась на кухню. Джеймс постоял ещё немного на пороге и тоже зашёл в дом. *** Спустя пару часов вся компания уже стояла у дверей особняка Эйвери. Служанка, открывшая дверь, проводила компанию в сад. Мустанг был, как всегда, нахмурен, Лиза шла след в след за полковником, пытаясь угадать, о чём же он думает. Эд и Ал шли в обнимку, не желая разлучаться. Стир шёл рядом с Эдом и не уставал задавать вопросы об Аместрисе и его политике, сравнивая её с нацистской Германией. Чуть позади шли Винри и Алиса и о чём-то перешёптывались, глядя на мальчишек. Изуми вела за руку упирающегося Гнева. Гомункул не мог понять, зачем его сюда тащат, Изуми же решила держать его всё время в поле зрения. Замыкали шествие Джеймс и Эльза, тоже перешёптываясь. Джеймс уже успел рассказать сестре о предложении Мустанга, но Эльза не торопилась ответить, стоит ли ему принимать это предложение. Наконец все вышли в сад, где Эйвери проводил большую часть своих выходных, если позволяла погода. Анжу была там же. Девочка снова уткнулась в какую-то книгу, и казалось, что её больше ничто не интересует. Но на этот раз, как отметил Ал, она не ушла, а приветливо улыбнулась. - Ну что ж, добро пожаловать в мою скромную обитель… - улыбнулся Эйвери и повернулся так, что его очки загадочно сверкнули на солнце. – Полагаю, вы догадываетесь, что я пригласил вас именно сюда, а не в штаб, не просто так. У меня нет желания, чтобы другие военные слышали наш разговор. Эта тайна должна остаться только между нами. При других обстоятельствах я не сказал бы вам ни слова, но так уж вышло, что вы все были вчера свидетелями этого явления. - Преобразования пространства? – нахмурился Эд. – Я читал об этом в одной книге, в другом мире. Там тоже когда-то была алхимия, но её уничтожили… - Так и есть, – кивнул Эйвери. – Думаю, будет приятнее обсудить это всё за чашкой чая. Анжу, разлей чай, не будем никого звать, нам лишние уши ни к чему. Пока я буду говорить, вы угощайтесь, – радушно махнул Эйвери на стол. - Вы представить себе не можете, что вы могли натворить. Я был очень обеспокоен тем, что моя дочь решила вам помогать. Ведь вы могли нарушить ход времени и пространства, а это нам всем грозило бы смертью. Да и портал мог не закрыться, и это тоже было бы нехорошо. - Я же сказала, отец, что всё будет в порядке, – в который раз вздохнула Анжу. – Если бы я почувствовала, что всё будет плохо, я бы не стала так рисковать. И Ал нашёл бы другой способ вернуть брата. - Как бы там ни было, вы не имели никакого права похищать меня! – вспылила Винри. – Это была нечестная игра! - Согласен, - кивнул Эйвери. – Но что мне оставалось делать? Ал оказался таким же упрямым, как и его брат, а что касается слухов о том, что я могу и убить ради достижения своей цели, - взгляд Эйвери задержался на Мустанге. – Они слегка преувеличены. Я не собирался никого убивать, но задержать должен был. - Но почему вы пытались помешать нам? – нетерпеливо спросил Ал. – Разве Анжу не передала вам, что благодаря действиям Данте у нас есть возможность открыть Врата с минимальными потерями? - Передала, - ответил Эйвери. – Но я не был уверен в том, что потери будут именно минимальными. Дело в том, что в нашем мире алхимия сохранилась, а Христианская церковь пала, – начал рассказывать Эйвери после небольшой паузы. - Алхимики привыкли следовать закону равноценного обмена, но никто не задумывается, что алхимия не была бы возможна без энергии, циркулирующей между двумя мирами. Нельзя создать что-то из ничего – говорит главный закон алхимии. И это правда, без той самой энергии мы не смогли бы применять алхимию… Наши миры связаны незримой нитью, но эту нить можно разорвать. - Теперь понятно, почему некоторые люди в наших мирах похожи внешне, – сказал Джеймс, протирая очки. – Это как отражение в зеркале. - Скорее всего, – кивнула Изуми. - Отец говорил, что энергия людей, умерших в том мире, проходит через Врата Истины и становится энергией для алхимии в нашем мире, – вздохнул Эд. - И он был прав, – кивнула Анжу. – Но преобразование пространства – давно забытый и запрещённый раздел алхимии. С его помощью можно искажать пространство и открывать так называемые порталы в другие миры. Если судить об этом, не учитывая ход времени, то, попав в другой мир, мы по сути ничего не меняем. Можно исчезнуть в одном мире и перейти в другой. Но наш мир при этом не изменится. Человек просто исчезнет. - Так, как это случилось с Эдом например, да? – Стир хлопнул друга по плечу. - Да и я сомневаюсь, что без нас четверых в нашем мире что-то изменится, – Стир обвёл взглядом Джеймса, Эльзу и Алису. - Нас даже никто не хватится. - Не совсем так, но об этом позже, – уклончиво ответил Эйвери. - Раньше пространство было едино. Был один мир с одной историей. Но затем средневековый алхимик Николас Фламель, дабы спасти мир от разрушения, создал философский камень, вобрав в него души многих сожжённых на кострах алхимиков. Сделав это, он закрыл Врата Истины, тем самым разделив мир на две части. Появились два мира, которые связаны между собой тонкой нитью Врат. В одном мире энергия, дающая возможность использовать алхимию на практике, исчезла. Христианская церковь победила, а алхимия ушла в историю как наука еретиков. Люди до сих пор вспоминают о ней как о магии, а алхимиков ассоциируют с магами, способными творить чудеса. - Но что же тогда было ДО того, как этот Фламель разделил миры? – спросила Винри. - Может, раньше энергию обеспечивало что-то другое? – предположила Эльза. – Скажем… существуют же в волшебных сказках всякие вспомогательные материалы для магии – волшебные палочки например, заклинания… - Магия - это совсем другое! – вспылил Эд. – Магия не подчиняется никаким законам! Это сказки! - Кое-кто раньше говорил, что и философский камень это сказки! – усмехнулся Ал. – А я думаю, что всё объяснимо. Волшебная палочка ничего не сотворяла из воздуха, а только направляла энергию. Ну, примерно как мы, когда хлопаем в ладоши. Видимо раньше все люди могли обходиться без алхимического круга. А заклинания могли быть той же формулой, только не записанной в круг, а произносимой вслух… ну или про себя… Может, потому нам и нужен алхимический круг, что Фламель закрыл Врата и лишил нас тем самым каких-то знаний? А побывав во Вратах, мы получили эти способности, и теперь нам достаточно хлопнуть в ладоши, чтобы произвести реакцию. А ты даже смог попасть в другой мир. - В нашем мире тоже ходят такие слухи, – поддержала Ала Алиса. – Правда, это всё на уровне мифов. В наше время никто даже точно не знает, существовал ли этот Фламель на самом деле… - Ага, – кивнул Стир. – Мы с Эдом сами это всё читали в библиотеке. Фламель и его философский камень считаются таким же мифом, как и Атлантида, и Эльдорадо… - Ага, - кивнул Эд, не сводя глаз с Эйвери. – А в книге, что нашёл Джеймс, ещё было написано, что пространство можно открывать не только вширь, в другие миры, но и в глубь, в другое время. - Путешествие во времени? - усмехнулась Алиса, беря из вазочки печенье и макая его в чай. – Это интересно. - А по-моему, опасно… - Лиза задумчиво уставилась в свою чашку. - Попасть в другое время? – переспросил Мустанг. – Но тогда выходит, что можно... - Ну же, говорите, полковник, – располагающе улыбнулся Эйвери. – Вы хотите сказать, что тогда можно вернуться в прошлое и исправить любой не понравившийся нам ход событий? Вернуть тех, кто умер, предотвратить целую войну, не так ли? - Так точно! – кивнул Мустанг. – Но я предполагаю, что здесь есть какой-то подвох, не так ли? Если бы всё было так просто, то люди только тем и занимались, что исправляли бы ошибки прошлого. - Так и есть. – Эйвери поудобнее уселся в кресле, отпивая чай. - Преобразовывать время не безопасно, и это может привести к ужасным последствиям. Может случиться так, что человек попадёт в чужое время. Если попасть в далёкое от нас время, где нас либо ЕЩЁ нет, либо УЖЕ нет в живых, одно наше появление ничего не изменит. Но гораздо хуже попасть во время в отрезке своей жизни и встретить самого себя в прошлом или в будущем. Такие встречи могут плохо кончиться. Научно это не доказано, но возможно сумасшествие и даже летальный исход. Также в прошлом были известны люди, которые, открывая временной портал, пытались исправить прошлое в свою пользу. Исправить свои ошибки, изменить чью-то судьбу, даже предотвратить чью-то смерть… Если сделать нечто подобное, можно исчезнуть самому. Судьба того, кто исказил время, будет изменена. И неизвестно, в лучшую или в худшую сторону. Если же каждый желающий начнёт исправлять прошлое, начнётся хаос. Судьбы людей будут меняться с ураганной скоростью. Цепь времени будет разорвана, и наш мир может исчезнуть. Также есть вероятность, что связанный с нами второй мир может тоже пострадать… - Что же это выходит? – нахмурился Рой. – Теоретически, мы все можем вернуться назад в прошлое и исправить его, а фактически мы тогда все умрём? - Может, и не умрём, полковник, но забудем о том, что что-то меняли в своей жизни! – нахмурился Эд. – Думаю, именно это имеется в виду. Скажем… если бы мы с Алом вернулись в прошлое и предотвратили смерть нашей мамы, у нас было бы нормальное, счастливое детство. Но тогда изменились бы многие события будущего, с которыми мы связаны. Мы бы забыли об этом будущем, ибо оно перестало бы существовать. Ну скажем… я никогда не стал бы Стальным алхимиком, а значит никогда не раскрыл бы заговор в пятой лаборатории, и тогда, возможно, Данте уже давно превратила бы всех жителей Централа в философский камень. Вот и выходит, что наша жизнь наладилась бы, а для кого-то стала бы хуже. И ещё я никогда не попал бы в другой мир, не встретил бы Джеймса, Эльзу, Стира и Алису. И их судьбы тоже сложились бы по-другому. В то же время, если каждый начнёт делать нечто подобное, воцарится хаос. Подумайте, полковник, что было бы, если бы вы вернулись назад и предотвратили бы убийство Хьюза. Но в то же время кто-то другой мог бы точно так же попасть в прошлое с целью убить его лично. А кто-то третий вернулся бы в прошлое, чтобы жениться на девушке своей мечты, которая когда-то ему отказала. А этой девушкой оказалась бы ваша мать и вас, следовательно, никогда бы и не было... А если бы вы не родились, кто тогда пытался бы вернуть к жизни Хьюза? И наши с Алом судьбы без вашего появления в Ризенбурге сложились бы совсем иначе. - Ага, только представь себе, - осклабился молчавший до сих пор Гнев. – Повсюду паника, крики, стоны… Ежесекундно люди просто растворялись бы в воздухе потому, что кто-то вернулся в прошлое и, изменив свою судьбу, изменил бы заодно и чужую… Скажем, я мог бы запросто вернуться в прошлое и убить этого Гогенхейма ещё до того, как он сошёлся с матерью Стального и его брата! И их тогда никогда не существовало бы! Какая изощрённая месть! А я мог бы… - Гнев вдруг погрустнел. – Я мог бы заменить этой женщине Гогенхейма и её не родившихся детей. Мы были бы счастливы. Она ведь была прототипом Лени… - Гнев! – одёрнула его Изуми. - Не забывай, мой маленький гомункул, - фыркнул Эд, – что ты вырвался из Врат благодаря тому, что прибрал к руками мои отобранные Вратами конечности. С их помощью ты мог пользоваться алхимией. Так что если бы меня не было, ты бы так и остался во Вратах. И тогда возникла бы путаница. Ты бы не выбрался из Врат. А кто бы тогда, как ты говоришь, убил бы Гогенхейма? - Да уж… - согласилась Лиза, качая головой. – Даже судя по вашей перебранке, это действительно был бы хаос. Люди перестали бы зависеть от самих себя. Их жизни стали бы зависеть от воли других. Но есть одна несостыковка – равноценный обмен! ЧТО могут взять в обмен за такое? - В том-то и дело, - прервал Эйвери этот словесный поединок. - Если посягнуть на ход времени, Врата Истины могут не выдержать и снова откроются. Один мир поглотит другой. И неизвестно, какой мир исчезнет – наш или тот, другой. Фламель всё это предвидел, поэтому уничтожил из своих трудов страницы про преобразование времени. Он лично уничтожил любые упоминания об этом разделе алхимии. Никто не смеет нарушить цепь времени. Исключение составляет Николас Фламель. По некоторым данным, его видели в разных частях мира в разное время. Это была плата Фламеля за то, что он закрыл Врата. Он был обречён скитаться между двумя мирами до скончания веков. - Теперь ясно, - нахмурился Джеймс, - почему в той книге, что нашли мы с Эльзой, не хватало страниц… Должно быть, этот Фламель сделал всё, чтобы путешествие во времени осталось на уровне фантастики. - Скорее всего, – согласился Эйвери. – И теперь вы должны так же понять, что перемещение между мирами также оставляет след. Это самая главная тема нашего разговора, – Эйвери обвёл всех взглядом и продолжил. – Когда Эдвард попал в другой мир, он вмешался в ход событий чужого мира. Это произошло не случайно. Не знаю, почему это произошло, но Врата никогда не делают ничего просто так. Видимо, им было угодно, чтобы это произошло. Как бы там ни было, Эд повлиял на судьбы тех людей, с которыми общался. Особенно на ваши судьбы, – Эйвери указал пальцем на Джеймса, Эльзу, Алису и Стира. - Но, что самое главное, где-то существует мир, в котором Эд никогда не попадал в ваш мир и ваши жизни сложились иначе. - Это то, о чём говорила мне Анжу! – вдруг вспомнил Ал. – Она говорила, что параллельный мир рождается каждый раз, когда мы совершаем тот или иной выбор в своей жизни. И есть мир, где мы с братиком не воскрешали маму, есть мир, где наша мама осталась жива. А есть мир… - мальчик судорожно сглотнул. – Есть мир, где мы оба погибли во время трансмутации человека… - Рада, что ты это не забыл, Ал, – улыбнулась Анжу. – А есть мир, где Эд не смог вернуться домой, или ему помешали обстоятельства. Или вернулся спустя десять лет, например. Но наша проблема в том, что мы вмешались в пространство. Мы вытащили несколько человек из другого мира, а это не пройдёт бесследно. Врата не закрывались, пока мы туда не втолкнули Зависть. Видимо, они приняли эту плату. Но ничто во Вратах не исчезает просто так. - Мои рука и нога тоже не исчезли просто так, – вздохнул Эд.- Их присвоил себе Гнев… - Но отец говорил, что Врата полностью поглотили моё тело, – удивился Ал. - Он говорил, что максимум, что можно сделать с помощью философского камня, это присоединить мою душу к чужому телу. - Просто философский камень не способен был вернуть твоё тело из-за Врат, – пояснил Эйвери. – Это смог сделать только Эд ценой своей жизни. И тут есть ещё один нюанс. Эд, ты же был готов к смерти, не так ли? - Ну да… - юношу передёрнуло. – Я так удивился, когда вновь почувствовал боль и холод, попав в другой мир. А потом увидел отца, который обрабатывал мои раны, и у меня в голове была сплошная каша… Больше всего на свете я боялся, что моя последняя трансмутация не сработала и я не смог вернуть Ала. - Ну что ж, в таком случае могу тебе сказать, что тебя спасла твоя самоотверженность, – кивнул Эйвери. – Если бы ты заранее надеялся выжить, Врата не оставили бы тебя в живых. Если бы они увидели, что твоя жизнь для тебя важнее всего, они забрали бы её. А так они опять же забрали у тебя самое дорогое, но не твою жизнь… - А возможность жить рядом с братом… - закончил Эд. – Отец уже мне это говорил. - Именно, - кивнул Эйвери. – Я уже говорил Алу, что скорее всего либо ты, либо он погибнете во время этого перехода через Врата. Так, в принципе, и случилось, но вас спас Гогенхейм. Он отдал свою жизнь за Ала. Но не будь его рядом, тебя ждало бы жестокое разочарование, Эдвард. - А ведь я чувствовал, что должно произойти что-то плохое… - вздохнул Эд. – Но я думал, что это как-то связано с Туле и с Завистью, которые нас преследовали по пятам. Чёрт, и почему я не догадался! Ведь Зависть постоянно ухмылялся, глядя на меня, спрашивал, уверен ли я, что вернусь домой живым, да и отец как-то проболтался, что скоро умрёт. Но я думал, что это из-за того, что его тело разлагается… - Вот как… - погрустнел Ал. – А я наоборот чувствовал, что всё обойдётся. Даже когда Эйвери напрямую заявил, что один из нас может умереть… - И ты думал, что я был бы рад этому? – поразился Эд. – Ты представить себе не можешь, что со мной творилось, когда ты исчез там, в подземном зале. А если бы что-нибудь случилось со мной? Что бы чувствовал ты? - Наверное, то же самое… - вздохнул Ал и прижался к старшему брату. – Но я был уверен, что всё обойдётся, я хотел в это верить… - Ал… Не даром отец сказал, что именно он должен разорвать этот замкнутый круг. Мы с тобой так и стали бы жертвовать собой друг ради друга… - прошептал Эд, поглаживая младшего брата по волосам. - Но может вам есть, что ещё сказать? – обратился юноша к Эйвери. - Да, - Эйвери свёл вместе пальцы на руках. - Никто не знает, как долго Зависть там пробудет и не вынесет ли его в какой-нибудь другой мир. Это может быть не обязательно тот мир, откуда вы пришли, это может быть и другой мир. Мы не можем этого знать, но одно известно наверняка – кому-то здорово не повезёт в другом мире, когда он столкнётся с Завистью. Так что ваше счастье по-любому выйдет кому-то боком. - И что теперь делать? – фыркнул Эд, скрестив руки на груди. – Бежать назад в другой мир? - В этом нет необходимости. Свою плату вы уже не отмените, – улыбнулся Эйвери. – Да и аномальное место в подземном городе исчезло, я тщательно это проверил. Без него вряд ли удастся так же просто открыть Врата. Так что это ещё одно ваше везение, ребята. Если бы не эта аномалия, вашей энергии не хватило бы, чтобы открыть Врата. Но меня больше волнует тот факт, что пространства всё равно могли где-то смешаться. Пока что я не знаю наверняка, случилось ли это, но если вы заметите что-то необычное, вы должны сразу доложить мне. Если всё-таки пространство где-то дало сбой, мы должны это обнаружить и постараться исправить. Или последствия будут ужасными. Полагаю, этими поисками и займутся все государственные алхимики. Включая вас, полковник. - Так точно! – Рой с неохотой согласился. - А что касается тебя, Эдвард, – обратился Эйвери к юноше, – ты тоже всё ещё государственный алхимик. Так что это и твоя обязанность тоже. - Я… вообще-то думаю уйти из армии… - попытался объясниться Эд. – Я стал государственным алхимиком с одной целью – вернуть Алу его тело. Теперь я не считаю нужным здесь оставаться. - Не считаешь нужным? – переспросил Эйвери, сверля Эда взглядом. – Дезертируешь, значит? - Господин Эйвери! – не выдержал Мустанг. – Не вы ли говорили, что при вашем начальстве никаких детей в армии не будет? А Стальному, насколько я помню, ещё нет восемнадцати! Юридически, он ещё ребёнок. - Ага, точно! – тут же оживился Эд, радуясь, что полковник нашёл выход. – Увидимся через полтора года, фюрер. - Не думаю… - сладко улыбнулся Эйвери. – Ты можешь не появляться в штабе и не выполнять обязанности, это да. Но вся каша заварилась из-за тебя. Так что будь добр, хотя бы помоги её расхлебать. Или хочешь под трибунал за человеческую трансмутацию? - Вы этого уже не докажете, – нагло усмехнулся Эд. – Тело Алу я вернул, а свои конечности я официально потерял потому, что оказался в зоне боевых действий в Ишваре. - Господин Эйвери! – снова вставил Мустанг. – Я считаю, что Эд заслужил по крайней мере отпуск! Я же готов взять его обязанности на себя! В конце концов, это я привёл его в армию! Мне за него и отвечать! - Как хотите, полковник… - ответил Эйвери после минутной паузы. – Если, конечно, совесть Эдварда вынесет такое испытание…