Pain

Bastille - Oblivion. Неделя проходит слишком медленно, все плавает точно в тумане, я не различаю людей вокруг себя. Лора уехала с родителями куда-то на острова отдыхать, поэтому в школе мне приходится ходить абсолютно одной, так как я не решаюсь примкнуть к ребятам и веселиться вместе с ними. Такое странное чувство внутри, которое жаждет забвения. Вот честно, я хочу забыть все и начать писать новую страницу разноцветными чернилами. Но не выходит, я вынуждена снова возвращаться в тусклые стены, следить за братом, ходить на работу практически каждый день и видеть его каждый день. Каждый день, когда даже один шаг заставляет что-то внутри сжиматься. Так странно осознавать, что когда-то у меня было все и я не прокручивала в голове каждое движение, но теперь я зацыкливаюсь на том, чтобы любое действие носило определенный смысл. Я захожу в кабинет английского и сажусь на последнюю парту. Хочу одиночества, очень хочу. Когда звенит звонок, в кабинет забегает он. Каждый божий день я вижу в его глазах то же, что и в моих: сожаление и пустоту, глубокую бездну, наполненную печалью и тоской. И мы оба знаем, что пройти через это будет сложно, но необходимо. Около шести месяцев мы должны просто ходить по одному коридору, обедать в одной столовой, сидеть на уроках в одном классе. Справлюсь ли я? Смогу ли я двигаться дальше, если захочу? А хочу ли? Кто заменит мне его? Надо ли искать замену? Я не хочу, чтобы весенние ручьи сменяли холодные сугробы, не хочу, чтобы тот день, когда снег сыпал на нас во время признания ускользал так быстро и стремительно, не хочу ходить одна и видеть, что все вокруг вновь влюбляются. Да, я еще молода, и каждый скажет, что нужно жить дальше, но сколько людей совершало ошибки, когда они бросали тех, кого любят. Безусловно, оно заводили семьи, но и притворились, что как и прежде наслаждаются романтикой, но уже с другими. Ложь, эгоизм! Не хочу, не могу! Сколько можно орать своему подсознанию, что я люблю его, ЛЮБЛЮ! Конечно, куда там в мои годы до любви. Но я чувствую, что он важен. Он был первым во всех смыслах, а такое забыть не получится никогда. Я знаю, что не в силах забыть ни один момент, связанный с ним, ни одну секунду или минуту. -Мисс Стайн, Мистер Хоран, Вы наказаны. - учитель бьет указкой по своему столу, и я подпрыгиваю на месте от неожиданности. -П-простите, сэр. Но могу ли я узнать, за что? - Найл встает с места и грозно смотрит на профессора. -За то, что Вы оба не проявили хотя бы малейшего интереса к книге и ни разу не ответили на мой вопрос. Уж что говорить о потере координации в пространстве? Вы абсолютно дезориентированы! Оба! Останетесь после уроков и уберете кабинет кулинарии. Что? Во-первых, у нас нет этих уроков уже с четвертого класса. Во-вторых, в этом кабинете на столах всегда остается куча муки, яиц, специй и прочей еды, которую никто ни за что не уберет в шкафы и холодильник. В-третьих, я не могу быть наказана вместе в ним! И вообще, у меня нет настроения для посиделок в школе до позднего вечера, у меня еще работа сегодня. -Сэр, я не могу остаться. Мне нужно на работу. - теперь я встала из-за парты и посмотрела на учителя. -Юная леди, пора уже выбрать, что важнее: диплом или подработка. Я открыла рот от удивления, не думала, что такой уважающий себя и других человек сможет там грубо ответить ученице. -Но я.. - я попыталась возразить, но профессор снова перебил. -Вы оба можете уже пойти и убираться. Я освобождаю Вас от занятий на сегодня. -всё-таки может же быть нормальным мужчиной, когда захочет. Я первая вышла из кабинета, закинув рюкзак за спину. Я слышу шаги позади, чувствую, что он слишком близко, но я боюсь оглянуться и налететь на него, боюсь случайно коснуться его руки или задеть плечо. Я просто хочу держать дистанцию. -Уберите со столов, промойте все формочки, не забудете про грязный пол. - пожилая уборщица всучила нам резиновые перчатки, ведро с тряпкой и швабру. - Когда закончите, отдайте ключ охраннику. Еще в течение минут двух мы молча стояли и слушали, как отдаляются шаги уборщицы. Звук от каблуков ее туфель эхом отдавался в коридорах школы. -Я уберу со стола, а ты пока намочи тряпку и налей в ведро воды. - впервые за последние дни я обращаюсь к Найлу. -Хорошо. - его голос с небольшой хрипотцой снова заставляет все внутри меня перевернуться. Господи, ну, когда же я уже перестану таять от его слов? Я никогда ненавидела убирать остатки еды, особенно все сырое. На столе лежат яйца, некоторые из которых разбиты, и из скорлупы вытекает желток. Меня сейчас вырвет! Также все это перемешано с мукой, сахаром и солью. Даже в перчатках мне противно лезть в эту кашицу, которая воняет точно птичий помет. -Черт. - ругаюсь я, когда одно яйцо выскользнет их моих рук и падает на пол. Я наклоняюсь, чтобы подобрать скорлупу, но в данный момент Найл проходит мимо и случайно задевает концом швабры миску, которая стоит на столе. Ладно бы, если она упала рядом со мной, но все содержимое, состоящее из одних яиц и сахара, летит мне на голову! На мою голову! -Какого.. - мой голос переходит на визг, и я ощущаю, как холодная гадость медленно стекает по волосам и лицу. -Извини. - я вижу Найла перед собой, который виновато смотрит на меня и еле сдерживает смех. -На, ощути всю прелесть мертвых цыплят. - злость закипает в жилах моей крови, и я снимаю остатки желтка с головы и бросаю блондину в лицо. -Лидия, что за.. Я не могу сдержать смех, и, спустя такое долгое время, я действительно начинаю тупо ржать как пятилетний ребенок. Мне просто до боли в животе смешно наблюдать, как выражение лица Найла корежится, а глаза сводятся к переносице, наблюдая, как сырое яйцо скрывается по коже. -Тогда получи еще! - кричит Найл, высыпая на меня пакет муки. -Ну, держись. - верещу я, хватаясь за другой пакет муки и рассыпая его в хаотичном направлении, потому что я зажмуриваю глаза, чтобы не было потом раздражения. Чувствую теплое прикосновение мужских рук у себя на талии и не отстраняюсь, хотя стоило бы. Но я сильная, я справлюсь, это просто прикосновение, и ничего больше. Я все еще могу контролировать себя. -Хочешь еще?! - смеюсь я, пытаясь дотянуться до растворенного какао, который уже давно остыл. -Нет, кажется, этого хочешь ты. - блондин тянет меня за талию на себя и опережает в попытке дотянуться до стакана. Все остается безуспешным, пока я пытаюсь вырваться из схватки и взять что угодно, лишь бы напакостить. -Прости, но я не уступлю тебе сейчас. - Найл с самодовольной улыбкой разворачивает меня к себе лицом. На мгновение мы оба словно столбенеем и молчим, всматриваясь друг другу в глаза. Но молчание и тишина долго не продолжаются. Найл поднимает тот злосчастный какао и с диким смехом выливает холодную жидкость мне на голову. Сегодня что, день "облей Лидию всем, что попадется под руку"? -Оно холодное! - пищу я, откидывая волосы назад. Брр. Гадость. Все стекает по лицу, одежде, а этот довольный идиот стоит рядом и сгибается пополам от смеха. -Сама напросилась. - парень хватается за стул и садится на него, пока не упал. -Так нечестно. - обижаюсь я, выхватывая у него пустой стакан и кидая его на пол, отчего стекло разбивается, и мелкие осколки рассыпаются везде. -Эй, не психуй только, ладно? - видимо, у него приступ прошел, и теперь он достаточно серьезно смотрит на меня, хотя смешинки все еще играют в глазах. -Я обиделась на тебя. - топнув ногой, шиплю я, зло поглядывая на вполне чистого и опрятного блондинчика, если сравнивать со мной. -Серьезно? - новый порыв смеха. - Иди сюда, я помогу тебе вытереть лицо. - он расставляет руки в стороны и ждет. Это будет правильно, если я сейчас подойду и позволю ему помочь себе? В конце-то концов, он же не будет насиловать меня, верно? Просто возьмет бумажные полотенца и вытрет остатки коричневой жидкости. -Я все еще жду. - он улыбается, и я делаю то же самое в ответ. Подхожу в парню и теперь стою между его ног. Найл тянется за полотенцем и отрывает пару штук. Дыши, Лидия, слышишь? Дыши! -Прости, не рассчитал немного. - одна его рука тянется к моей щеке, а другая машинально придвигает меня за талию. Черт, теперь я чувствую это прикосновение, и сердце начинается биться быстрее, но, ведь по сути, ничего и не произошло. А, нет, это подростковые гормоны разыгрались не в нужное время! Я разглядываю парня, вижу, как остатки яиц все еще мирно покоятся на его волосах, а мука осталась на всем лицо, и только глаза ярко выделяются на белом фоне. Голубые выразительные глаза, которые внимательно осматривают меня в ответ, и по-прежнему их взгляд устремлен только на щеки. За что Господь так с нами? Если бы тогда не начали встречаться, сейчас бы и не было этой неловкости. Если бы мы вообще не общались с детства, у нас бы и не было ничего, что модно вспомнить. Разве это правильно, стоять сейчас и хотеть обнять его, хотя бы обнять, чтобы снова почувствовать себя защищенной в его руках? Нет, неправильно, и каждый знает это. Постепенно забывшись, я не замечала, что Найл теперь держит меня да руку и нежно гладит ладонь. Тело моментально покрывается мурашками, и я начинаю дрожать. -Пожалуйста, прекрати. Ты же знаешь, что так нельзя. - я шепчу, не в силах первая вырвать руку. -Мы могли бы пройти через все, просто задумайся. - он заглядывает мне в глаза, и я понимаю, что он прав, чертовски прав. Но я не могу, не могу вот так вот все забыть и снова окунуться в мир блаженства с ним. Не могу, даже если дико хочу. -Я люблю тебя и всегда буду любить, но ты оступился. И я не виню в этом только тебя, я тоже хороша, потому что нам вообще не стоило заводить отношения. - чувствую, как одинокая слеза скатывается по моей щеке, но я даже не смахиваю ее. -Ты ни в чем не виновата. Ты сделала меня самым счастливым, ты изменила меня, Лидс. - он почти плачет? Мамочки, такое чувство, что он сейчас встанет на одно колено и сделает предложение. Просто такое предчувствие. -И ты изменил меня. Но.. - я тяжело вздыхаю и опускаю глаза в пол. -Я знаю, ты не прощаешь измен, но умоляю, поверь мне, что Аманда сама полезла ко мне. Я был пьян, до этого еще сделал пару затяжек, разум затуманился. - Найл встал со стола, теперь мы стоим совсем близко. -Я верю тебе, честно, верю. Но хватит уже мучить нас обоих. Ты знаешь, по каким уставам я живу, и ничего не изменить. Мне надоело говорить о том, что возможно все вернуть. Нет, это невозможно в нашем случае! Это невозможно будет никогда, независимо от того, как мы оба этого хотим. Даже если мое сердце простит, что оно уже фактически сделало, то разум не сможет справится с такой сложной задачей. -Мистер Хоран, отец ждет Вас около дверей школы. - в кабинет заходит учитель английского, и его глаза на миг похожи на два огромных конченых шара. -Зачем он здесь? - недовольно спрашивает Найл. -Я не в силах сообщить эту новость. - голос профессора осекается на первом слове, и я чувствую что-то неладное. Найл крепче сжимает мою руку и стоит на месте. -Вам нужно срочно пойти к нему. Я молча стою посреди кабинета и наблюдаю, как блондин бросает на меня испуганный взгляд и уходит. Что произошло, если даже приехал его отец? -А Вас, юная леди, я вынужден наказать еще сильнее. -Но.. - я начинаю возмущаться. -Молчать. Чтобы через час здесь было чисто. - учитель захлопываются дверь и оставляет меня стоять посреди бардака в полном одиночестве. Я снова одна. POV Найл. Отец никогда не приезжал ко мне в школу, он считал это пустой тратой времени. Так что же привело его сюда в первый раз? Когда я вышел на улицу, все, что увидел - отец рыдает, именно рыдает. -Папа? - зову я, приближаясь к мужчине. -Сынок. - он поднимает заплаканные глаза и бросается ко мне на шею. -Что случилось? Ты снова разбил машину или расстался с очередной шлюхой? - я начинаю ерничать и злиться. -Как ты можешь так говорит? - он отстраняется от меня и хлюпает носом. Черт, да что за идиотские игры? -А что тогда? - удивляюсь я. Мне действительно не стоило так острить с ним, потому что дальше я просто потерял рассудок. То, что сказал отец, принесло такую душевную боль, что я просто завалился на холодный зимний асфальт. Крики, я помню свои собственный крики, которые больше походили на вой, вой убитого горем волка. Я никогда не терял контроль над собой, но тогда я понял, что зверь проснулся внутри. Это настолько тяжело, что больно дышать, смотреть и слушать. Часть меня умерла, умерла навсегда. Отчетливо помню, как бросался на отца с кулаками. Неважно, что нет его вины, я всё равно буду ненавидеть этого человека всю оставшуюся жизнь, потому что это он принес мне такую новость. Я бил кулаками в стены школы, пытался вырвать лавку из земли, ударил ногой в колесо машины, но ничто не помогло. Я понял, что потерял теперь все. Меня жалели все родственники, они плакали вместе с мной, но я знал, что это не поможет. Больше ничто не поможет, потому что я один. Гарри пытался угомонить меня и отнять бутылки с алкоголем, которые я вливал в себя залпом, спустя неделю после того случая. Но я находил новые и пил, пил, пил. Я пытался отравить себя этой жидкостью, но меня, как специально, никто не забирал на небо. Меня все еще держали на этой гребаной земле, где уже нет никого. Я готов был убить себя от горя, рвал свои же волосы, пытался сломать руки, ноги, когда громил предметы вокруг. Но опять же, ничто не забирало меня. Единственное, чем я утешался, это алкоголем и слезами, когда все уходили вечером и оставляли меня одного. Я не позволял Лидии оставаться и видеть меня таким, медленно умирающим. Я не хотел, чтобы за меня кто-то волновался, особенно Лидия. Я только хотел вернуть все обратно.