Гостиничный роман

Её обнажённое тело было просто прекрасно. Тим помнил каждый изгиб, каждую чувствительную точку. Он до того хорошо его изучил за многие годы их тайной, почти совместной жизни. Иллюзия владения – бесценный подарок, если хорошенько подумать. Тим давно уже усвоил, что Россия не может никому принадлежать. Она своя собственная, душа и мать своего большого многонационального народа. Она никогда никому не покорится, скорее умрёт, чем потеряет добытую кровью столетия назад независимость. Она будет страдать, голодать, мёрзнуть, медленно умирать, терпеть адские муки, но всё же не покорится. Это Тим тоже хорошо усвоил. Россия всегда казалась ему чем-то совершенно неземным. Словно она не от мира сего. Заплутала в дебрях вселенной и оказалась здесь. Уж очень она была странной и непонятной. Девушка лежит на расстеленной кровати. В руках какая-то книга, на лице – лёгкая непринужденная улыбка. И всё бы ничего, не будь она совершенно обнажённой. Это ещё одна причина, по которой Нидерланды порой опасается Россию – никогда не знаешь, что она может выкинуть в следующий момент. Вот и сейчас… Это была их игра, о которой никому более не следовало знать. Условленное время, условленное место, полная анонимность. Их встречи ради удовольствия. Хорошая гостиница в Санкт-Петербурге, довольно милый номер и совершенно обнажённая Россия – чего ещё можно желать после долгого и утомительного экономического форума? Политика и дипломатия остаются за массивными дверями гостиницы. Здесь и сейчас Россия и Нидерланды – не две страны, между которыми остались какие-то недосказанности и конфликты. Здесь они мужчина и женщина, которые хотят друг друга. Порой Тим ловит себя на мысли, что он, наверное, на самом деле давно уже влюбился в неё. Хотя и не понятно, в страну или именно в женщину? Да и возможно ли делить эти два понятия? Слишком сложный вопрос. Нидерланды не в том состоянии, чтобы искать на него ответ. Уж точно не тогда, когда на кровати прямо перед ним в столь доступной позе лежит Россия. Такая желанная и вожделенная. - Мило, - подытожил Тим, не переставая разглядывать девушку. А ведь он уже столь досконально изучил это тело. И всё равно, каждый новый их раз уже который год подряд кажется ему первым, волшебным и просто невероятным. Его тянет именно к этой женщине, и он знает наверняка, что Россия видит мужчину лишь в нём. У неё ни с кем больше не было романа, и он, Нидерланды, её первый и единственный. Это безумно льстит его самолюбию. Плевать, какие у них отношения за стенами этих многочисленных гостиниц, ведь здесь, наедине друг с другом, всё совершенно иначе. Анна оторвалась от своей книги. - О, ты уже пришёл? – деланно удивилась она всё с той же милой улыбкой на лице. – Я и не заметила. Она не стесняется своей наготы. Есть ли в этом смысл вообще? Особенно теперь. - Разумеется. Нидерланды давно уже ничему не удивляется. Он лишь молча прикуривает от трубки. Едкий дым заполняет лёгкие и успокаивает забившееся слишком быстро сердце. Хорошо. Курение всегда его успокаивало, тогда так присутствие России заставляло сходить с ума. Эта женщина покруче любого наркотика будет. Анна поднялась на ноги и отложила книгу в сторону. - Ты что, под кайфом? И вновь этот насмешливый, почти издевательский тон. Когда она подошла ближе, Нидерланды вновь выдохнул дым и, по-хозяйски схватив девушку за подбородок, впился в её губы грубоватым поцелуем. Та умудрилась усмехнуться прямо сквозь поцелуй. Вцепившись руками в синий шарф своего любовника, Россия прижалась к нему всем телом. Трубка упала на пол. Да, Анна хорошо знает, как его завести. Её обнажённое тело, прижатое к торсу рослого мужчины… Это очень красиво и даже эстетично. Они отлично смотрятся вместе, Тим знает это наверняка. Ему всегда нравилось обнимать Брагинскую перед зеркалом, нравилось видеть, как она ластится в его объятиях. Нравилось видеть, как его большие и сильные руки лежат на тонкой талии России, нравилось ощущать её обманчивую хрупкость на фоне своей силы. Это было красиво. Оторвавшись от её губ, Нидерланды выдохнул: - Вот теперь под кайфом. Россия улыбается. Она давно научилась понимать его без слов, и эти невинные фразы им на самом деле не нужны. Но им все же приятно слышать голоса друг друга. У Тима голос хриплый и по-настоящему мужской. Он умеет даже о погоде говорить так, что Аня просто плавится от наслаждения. Дымный привкус его рта не портит впечатления: это тоже по-своему прекрасно. Его губы, чуть шершавые и немного потрескавшиеся от холодного ветра, буквально в миллиметре от таких нежных и ухоженных сладких губ Брагинской. Это тоже нравится им обоим – быть на краю, ловить каждое, даже мельчайшее ощущение, впитывать в себя чужое дыхание. В этом есть какая-то непонятная, первозданная прелесть, объяснения которой никто не в силах отыскать. Нидерланды решителен, как и всегда. Он трогает руками нежную кожу Анны, обхватывает её груди и щупает пальцами уже твёрдые соски. Девушка вздрагивает. Её томный вздох заставляет Тима вновь склониться к ней за поцелуем. На сей раз поцелуй куда более страстный и пошлый, но им обоим это нравится. Брагинская неспешно стягивает с него одежду, в то время как он ласкает языком её. Он просто обожал её грудь: большая и такая мягкая, приятная ощупь и сладкая на вкус. Де Вард отстранённо вспоминает день, когда они с Анной познакомились. Тогда она была совершенно иной – наивная, но не глупая, нерешительная и неуверенная в себе. Нидерланды тоже был другим – могущественный и практически всесильный властитель морей и колоний. Россия сама приехала тогда к нему, и Тима впервые заинтересовало что-то, кроме денег. Заинтересовала эта девушка, которая смотрела на него влюблёнными глазами и с трепетом внимала каждому его слову. Было приятно стать объектом такого искреннего обожания. Не менее приятно было стать для России первым учителем, причём во многих смыслах. Их первая ночь была полной нежности и ласки, уж Тим постарался сделать всё для этого. Он делился с ней опытом, рассказывал о том, что знает сам. В то же время он изучал её саму. Хорошее было время. Брагинская изменилась. Она добилась своего и стала сильным государством, с мнением которого все считаются. Она стала сильнее, чем Нидерланды. И сейчас, столько лет спустя, де Вард лишь радуется этим изменениям. Его Россия прекрасна в любом амплуа, и особенно она удивительна, когда никем не притворяется и остаётся собой. А Тим знает, что она лишь с ним настоящая. Касание кожи к коже подобно ударам тока, словно они впервые стали близки. Каждый раз это ощущается по-новому, и каждый раз эмоции всё такие же яркие и обжигающие. Не без труда стянув брюки, Нидерланды подхватывает Анну на руки и несёт её к кровати. Время неуклонно идёт, так что терять его совсем не хочется. Он наваливается сверху, и Брагинская в очередной раз издаёт тихий, почти томный смешок. Нидерланды снова припадает к её грудям, а Анна без всякого стеснения опускает ладонь вниз и касается его возбуждённой плоти. Ей всегда нравилось это делать. Вот рука мягко хватает ствол, пальчики трогают головку. Тим замирает, боясь оборвать эту откровенную ласку, а Россия всё так же улыбается. Она из тех, кто улыбается всегда, что бы не происходило, и это Нидерланды тоже давно усвоил. Он хочет её. Просто до одури и всем своим существом. Это давно уже стало для него болезнью, жизненно важной потребностью. Это сильнее любого наркотика, сильнее его самого. С этим невозможно бороться. Он столько пытался, но зависимость так и не прошла. Анна уже мокрая, а Тим на грани. Но он всё равно не спешит. Чуть приподнявшись, он аккуратно разводит в стороны её стройные ноги. Головка члена касается влажной промежности, дразня и раззадоривая. Брагинская дышит громко, но не двигается, словно приняв вызов. Криво усмехнувшись, Нидерланды медленно толкается вперёд. Россия запрокидывает голову и закрывает глаза. Её глубокий сладкий стон – лучшая награда за долгие дни желая этой близости. Тим вводит член медленно, внимательно наблюдая за тем, как он проникает в Анну. Несколько долгих и полных сладкой муки секунд, и он полностью овладел Россией. Ноги девушки сжимается на его талии, и Тим вновь склоняется над возлюбленной. Его первые движения медленные и осторожные, как любит Брагинская. Он всегда начинает именно так. Но это ненадолго. Чем глубже поцелуи, тем крепче её объятия. И тем резче движения де Варда, который всегда любит получать своё. Россия стонет во весь голос, когда Тим начинает жёстко трахать её. Так, как любит он сам. Она с удовольствием позволяет ему это. Так же, как и много лет назад. Их первая ночь прошла в гостинице в Амстердаме. Помнится, Тим пригласил её на какой-то бал, где им быстро наскучило. Сняв один номер на двоих, Нидерланды дал понять девушке, какие намерения преследует. Анна всё поняла, но молча пошла за ним, давая понять, что согласна. Именно в ту ночь де Вард стал её первым мужчиной. С тех самых пор они занимались сексом всегда в гостиницах. Это было ненарочно и непреднамеренно, просто так выходило. Их гостиничный роман длился уже три столетия. Всё словно по накатанной, до ужаса однообразно, но каждый новый раз ярко и словно впервые. Излившись в её тело, Нидерланды ложится рядом и пытается отдышаться. Руки по наитию ищут потерянную трубку. Вновь захотелось курить, как бывает всегда после хорошего секса. - Наркоман, - беззлобно усмехнулась Россия. – Что, тянет на очередную дозу? Де Вард лишь нахмурился. Да, курение давно стало необходимостью, что и говорить. Засмеявшись, Анна поднялась на ноги. Спустя пару мгновений она кинула мужчине искомую трубку, которая обнаружилась на полу. Брагинская удаляется в ванну, а Нидерланды курит. Горький дым необходим, как никогда прежде, и мужчина сам не понимает, почему. Скоро Анна вернётся, и они вновь накинутся друг на друга. И так до самого утра. А потом де Вард вернётся в Амстердам, а Россия поедет в Москву. И чёрт его знает, когда они увидятся снова. Но вдвоём они останутся, как обычно, в гостинице, это заведомо известно. Их гостиничный роман по-своему прекрасен, но вместе с тем бессмысленен. Но кого это волнует, в самом деле? Ведь это их общая тайна, их личная жизнь, которой они ни с кем не намерены делиться. Нидерланды знает, насколько сильно мировые государства мечтают покорить Россию. Они сходят с ума, хотят её, но не могут ничего добиться. А Тим наслаждается этим, ведь Брагинская принадлежит ему и лишь ему. И это тоже их тайна. Горький дым наполняет комнату, но это не страшно. Анна не будет против, она привыкла. Скоро она вернётся, и они продолжат. И вновь всё будет, словно в первый раз…