Быть с ним

POV.Чонин Приятные ощущения расслабленности разливаются по телу, пружиня на кончиках пальцев. Яркий свет, что режет глаза, кажется слишком белым и нечетким. Где я? Всё такое мутное. Пытаюсь поднять руку, но она кажется такой тяжеленной, что получается поднять всего лишь палец. - Ты проснулся!!! Слышу слишком громкий и слишком резкий радостный возглас. Голова гудит. Морщусь. Чувствую, как мою руку обхватили две теплые ладони, а надо мной нависает чьё-то лицо. Но я не могу его разглядеть. Всё расплывается. Часто моргаю, возвращая глазам четкость, и наконец-то вижу очертания лица напротив. - Я что, всё-таки умер? – Лицо напротив выжидающе напряглось. - Точно, я умер и попал в рай. Поэтому сейчас вижу перед собой самого настоящего ангела. - А-ангела? – Его глаза наполнились слезами. Не могу сдержать усмешки. Наверное, он решил, что я свихнулся. - Кённи. Ты в порядке. Такое облегчение. – Не могу передать словами, как я рад, что дышу, как рад, что мой малыш в порядке. - Дурак! Я уже решил, что ты свихнулся… - Сквозь слёзы, любимое лицо озаряет улыбка, а моей руки касаются теплые губы. - Не дождетесь. Не на того нарвались. Мы – семья Ким, твари живучие. – Смешок, отдающийся болью в ребрах. - Чонин, я так испугался. Зачем ты сделал это? Я чуть не умер, думая, что ты никогда не проснешься. Что я больше не смогу… просто держать твою руку, обнимать, целовать твои мягкие губы и говорить, как сильно ты дорог мне. - Кёнсу, всё обошлось. – Мне хочется стереть слёзы с его лица, но я по прежнему не могу пошевелиться. – Я никогда не брошу своего мальчика. Никогда! - Чонин, это ты ангел! Мой личный ангел-хранитель. Уже второй раз спасаешь меня… Не знаю, как отплатить тебе за всё то, что ты сделал ради меня… - О, не беспокойся об этом. У нас вся жизнь впереди. Как только я поправлюсь, ты сполна отплатишь мне, - Лукаво смотрю в большие карие глаза, - натурой. - Ты не исправим, Ким Чонин! - Закатывает глаза Кёнсу, слегка посмеиваясь. В это время в палату входят двое парней. Естественно, всё наше внимание обратилось на них. - Как он? – А вот и наш белобрысый олень прискакал. О, что я вижу, походу наша Сехунита оседлала это парнокопытное. Ну, точнее, они просто держатся за руки. Как полностью поправлюсь, выбью все подробности из этих партизанов. - Привет, Бэмби! Здорова, Се. – Смотрю на друга, играя бровями. Сехун растянулся в довольной лыбе, мимикой давая понять, что мелкого Бэмби всё-таки оседлал. - Ну, привет, мулаточка. Как состояние? - Бывало и лучше, но спасибо, что интересуешься. – Между нами есть недоверие, но не неприязнь. Мне на самом деле приятно, что обо мне беспокоится кто-то ещё кроме Су. Они стояли и весело болтали, шутили, рассказывали смешные истории из детства, дабы поднять мне настроение. Спустя 20 минут в палату пытались цивилизованно войти Чанни и Бэк. Пытались… Хе-хе. Как только дверь распахнулась, Чанёль широко улыбаясь и приветственно махая над головой апельсинами, ринулся в проём. Всё бы ничего, если бы Бэкхён не сделал тоже самое, но он сделал. Рыжик всей своей длинной и, судя по воплю, тяжелой массой, наступил бедному Бэку на ногу. Тот не стал молчать. - Ай! Смотри, куда прёшь, длинноногая ж ты шпала! Хоть изредка можно наклонять свою жирафью бошкень и смотреть под ноги?! - Это было, ну, очень громко для моих не совсем адаптированных ушей. Но, должен признать, именно за их перепалки, от которых тянет на ржачь, я и полюбил их. - Ой, расползались тут всякие букашки-таракашки. – Бормочит себе под нос Чанни, но, естественно, все всё слышат. - Чё пищишь мелочь? Микрофончик дать? А то на первом этаже в другом крыле тебя плоховато слышно. – Уже громче сарказничает Чанёль. Да, у этих парней явно безумная любовь. При чем во всех смыслах этого слова. - Давай, давай. С удовольствием затолкал бы тебе этот микрофончки в то самое место! – Препираясь, застряв в дверном проёме, каждый пытался выбраться, но второй все время удерживал, желая быть первым. - Ммм… - Парни остановились. Чанни озорно поглядел на Бэка. И до того тут же дошло то, что он ляпнул. – Любим погорячее? Ролевые игры? BDSMчик? Да я, как видно, плохо тебя знаю, Бён Бэкхён. Бэк покраснел, а мы все засмеялись. Такие они всё-таки милые, раньше мне было абсолютно плевать, кто они и как они. Ходят для массы, и нормально. Но, тем не менее, я бы не сказал, что мне совсем плевать на них. Просто не испытывал особо каких-то теплых чувств. Всё было на уровне «прикольно». А сейчас Кёнсу так сильно изменил меня… Я стал намного мягче, сентиментальней, даже более вежливый и внимательный к людям. Конечно, эти чувства проявляются не в такой степени, как к Кёнсу, но всё же проявляются, и это лучше, чем было раньше. - Идиота кусок! Дашь ты мне пройти в конце концов? – Визжал Бэкхён. - Херас два! Я первый вступил на эту линию! - Да с чего это ты… Бэк не успевает договорить, как подошедший к ним Сехун, хватает мелкого за шиворот и резко тащит на себя. - Долго вы, девочки, ещё собираетесь тут припираться?! – Два свирепых взгляда наградили Сехуна немой фразой: «Если бы не общественная больница, ты был бы труп!». - Ладно, живи. – Бэк обошел Сехуна, задев того плечом, а Чанни просеменил следом, проходя мимо и шугая нашу закатывающую глаза принцессу. Да, с такими друзьями не соскучишься. Жаль, что раньше я не ценил это так, как должен был. - Чонин-а, ну как ты тут? Мы с Бэком решили зайти в магаз и прикупить апельсинок. Ты же любишь апельсинки? Любишь или нет? Да – нет? Да – нет? – Тараторил рыжик. - Да, люблю. Люблю. Только не шуми так. Мы долго болтали все вместе. Сегодня парни лучше прежнего относились к Кёнсу, и меня это очень радовало. Лухан и Се больше обнимались и болтали между собой, распуская розовые слюни по всей палате. Бэк и Чанни, как обычно троллили друг друга, а потом нежничали. Мы же с Кёнсу наблюдали с завистью. Мне до безумия хотелось обнимашек с ним. Думаю, он чувствовал тоже самое, но всё, что мне было позволено - контакт через руки. Поэтому мой малыш всё время держал меня за руку, изредка прикасаясь губами. Всё было так тепло и уютно, но меня всё-таки мучил один вопрос. Не хотелось прерывать веселье, но я просто не усну, если не полу на него ответ. - Эмм… - Начал я, сомневаясь стоит ли спрашивать сейчас или всё-таки лучше подождать до завтра, но я выбрал первое. – Что случилось с… Крисом? В палате повисло молчание. Все удивленными глазами уставились на меня. И чего тут удивительного? Он был моим другом детства… Даже сейчас он небезразличен мне. Хотя я, наверное, никогда не смогу простить ему то, что он пытался сделать. Если бы с Кёнсу что-то случилось, я не знаю, что бы с ним сделал! - Ну… - Все молчали довольно долго, и как-то странно переглядывались. Лишь Кёнсу собрался с духом, чтобы начать говорить. – Ты же… впал в летаргический сон и не просыпался целую неделю… - Кёнсу мялся, теребя края своей кофты. Его предложения были немного несвязными, поэтому я никак не мог понять, что он пытается сказать. – В общем, когда Крис сбежал из столовой, его три дня искала полиция. Потом всё-таки его нашли и посадили под следствие. Там назначили психиатрическую экспертизу и выявили у Криса не слабую стадию психического расстройства. Помнишь, я уже говорил тебе, что видел его на приеме, но не видел диагноз? – Слушая всё это, я завис. Шок. Просто даже сказать ничего не смог, поэтому Кённи продолжил. - Так вот, ему назначили принимать лекарства, но последние полгода он отказался от них, из-за чего болезнь только обострилась. - Сейчас он проходит лечение в реабилитационном центре. Но после, как придёт в норму, его отправят на суд. – Продолжил Сехун. - Неожиданный поворот… - Смотря в одну точку, высказался Бэкхён. - Ни за что бы не подумал, что с ним что-то не так. Он выглядел вполне здоровым. Кажется, Чанёль тоже шокирован не меньше меня. Хотя, я-то с Крисом был постоянно и давно заметил что-то странное. Ещё в тот момент, когда он первый раз прижал меня у стены. Тогда я отвечал ему взаимностью, так как в то время совершенно не мог контролировать свою сексуальную энергию. Но в страсти я не придал этому значение. Хотя, чем дальше, тем было хуже. Однако, даже тогда, когда он затащил меня домой, я бы никогда не подумал, что у него реальные проблемы с головой. Ммм… да… Это объясняет его одержимость мной и те фотографии, что я нашел у него в комнате. Парни продолжали что-то говорить, но я уже не слышал. Пытался уложить всё услышанное у себя в голове. Мне было жалко моего друга. Наверное, я должен простить его за то, что он хотел сделать? Ведь он не здоров. Я обязательно должен буду навестить его. - Время посещения закончено. Покиньте, пожалуйста, помещение. – В дверном проёме показалась голова медсестры. Парни по очереди попрощались со мной и вышли из палаты, оставив нас с Кёнсу наедине. - Спасибо, что выжил! – Его глаза увлажнились, и это было заметно даже мне. - Я не мог оставить тебя. Ты – самое ценное в моей жизни. – Я протянул руку, ожидая, что Кённи протянет свою. И он протянул, переплетая наши пальцы. – Я люблю тебя больше жизни, До Кёнсу. - Ты – самое лучше, что есть и когда-либо было в моей жизни. – Он наклоняется и легонько, будто я хрустальный, целует мои губы. А я вот не растерялся и, притянув свободной рукой его за голову, углубил поцелуй, сплетая наши языки в одно целое. Такое наслаждение. - Кёнсу, пора! – Ну, олень. Что же ты за животное всё-таки. Надо было всё испортить в самый ответственный момент. Кёнсу тут же отскочил от меня весь красный, как рак. Бросил быстрое «до завтра» и убежал. Я рассмеялся над его застенчивостью. Как только ребята ушли, я сразу же провалился в сон.