***
Сидя на зелёной поляне, Синди равнодушно рассматривал сгустки облаков, которые по своим формам всегда что-либо напоминали. Темнота наступала вместе с восточным ветром – он чувствовал ее кожей, или даже сказать, сердцем. Парень часто просыпался с ощущением, что что-то должно произойти – и это что-то не понравится никому, даже ему. Вряд ли кто оценит, даже он. В руках он держит несколько листов обычной бумаги, аккуратно что-то собирая. Через несколько секунд он берёт уже готового журавлика из белой бумаги, и как только подул южный ветер, колдун запускает бумажную птицу в полёт. Та изящно парит над облаками, иногда даже касаясь их. Вскоре птица пропадает в сгустке облаков. Навсегда. Синди лишь продолжал делать искусные фигуры из бумаги, часто позволяя ветру уносить их в бесконечные дали. И никто, даже мать, не догадываются о том, что делает он в своё свободное время. Сидит вдалеке ото всех, проявляя свои навыки в полном одиночестве. В принципе, эта одиночная тишина как-то удовлетворяла его душу. Хотя ему кажется, что темноты в жизни ему слишком много, но продолжает молчать. Так странно порой ощущать себя таким пустым внутри. Не хочешь есть, спать, пить, вообще нечего. Вот какая-то троица учеников прошла мимо колдуна, а один из них кто-то мельком взглянул на него. Хотя, не очень то было понятно, на кого или что именно он смотрел. Казалось, его взгляд падал больше на дерево, с которым Синди сидел совсем рядом. Временами парню кажется, что он-призрак. Призрак, застрявший здесь с матерью, которой вообще плевать на своего сына. Он ей в основном нужен только для помощи в выполнении её планов и поручений. Он даже не помнит своего собственного отца. Ему суждено вечно выполнять приказы матери, которая явно задумала ещё что-то, что не понравится не только Сабрине, но и самому Синди. Его мать почти никогда не интересовалась интересами своего сына, так как вечно была занята со своими зельями. Порой раздражают её разные поручения, а жертва её планов как всегда-Сабрина. Сорвав ближний одуванчик, колдун сильнее прижался спиной к дереву, задумчиво уставившись на золотистые лепестки. Они напоминали её цвет волос, цвет солнца. Парень скрещивает руки на груди, продолжая рассматривать цветок, будто пытаясь отыскать на его лепестках все ответы. Он понимает, что при общении с людьми выглядит очень злым и капризным. Наверно, материнские гены. Интересно, а каков был отец? Он отличался чем-то от матери? Впрочем, задавать себе риторические вопросы в своих же мыслях не казалось каким-то значительным делом для него. Он-сухостой, завядший, вечно застревающий цветок между страниц книги. Он-давно мёртвая, засохшая ветвь, которую можно поставить в огромный кувшин – но особых корней нет и вряд ли когда-нибудь будут. Ашантра всегда учила Синди вести так, как подобает будущему "настоящему королю". Ненавидела, когда сын бездействовал. После исчезновения отца, парень, ещё будучи глупым мальчишкой, стал слишком молчаливым и был более спокойным. Мать постоянно злилась на сына за то, что тот мало приносит толку и слишком замкнутый в себе. Когда маленький колдун впервые попросил у матери питомца, она подарила ему рыбку. И вот уже триста сорок рыбок спустя, Синди понял, что даже сам не в силах удержать то, что любит. Настоящие друзья...сколько он повстречал таких "настоящих"? Раньше, кивая, мать часто ругала сына за его сильную сентиментальность. Другие называли его с "настоящими друзьями" "непоседой". Он не сомневается в том, что она просто старалась перевоспитать в лучшую сторону. Как оказывалось, его друзья часто подставляли в детстве, часто отмазываясь, что их отсутствие было по поводу каких-то "очень важных дел". Каких именно, мальчик не спрашивал. Он продолжал, пытался верить им, хотя их поступки часто раздражали его. Пожалуй, не хуже маминых планов. А когда это вконец надоело, он впервые увидел их без дружелюбного грима и улыбчивой маски. Черноволосый много раз щипал себя, молясь о том, чтобы это просто оказалось кошмарным сном. Забавно, это даже не сказки; ироничная усмешка кривит губы. Вот потому даже сейчас у него нет друзей. Ему страшно. А язва в голосе вскоре сама стала выскакивать из уст хозяина, тем самым защищая его от других. Всегда, когда Синди хочет завести себе нормальных друзей, то всегда слышит голос своего разума: "Не подходи к ним!". А стоит почувствовать на себе многочисленные, сверлящие взгляды, то кровь едко закипает в жилах. Хочется бежать, но он стойко остаётся на поле боя. Колдун часто удивляется, откуда же у него столько гнева внутри? Даже тогда, когда он хочет спокойно поговорить со Спеллман, он видит этот леденящий душу взгляд полный ненависти. Ненавистный взгляд таких ядовитых, но таких редких глаз. Часто вспоминаются те старые дни, за которые всё отдашь, лишь бы забыть их на веки вечные. Дело не в самом взгляде, а ненависти в них. Синди видит в её взгляде самого себя, из-за чего злость выходит сама собой. Он не хочет кого-либо обижать, даже её. Он просто не хочет видеть в чужих взглядах себя, не хочет вспоминать себя таким, каким был раньше. Можно сказать, что даже таким, каким является сейчас. Итог. Что у него осталось? Что теперь остаётся ему делать? Осталась вечно занятая мать, которая до сих продолжает что-то скрывать, постоянно разбираясь в своих зельях. Остаётся лишь выполнять её поручения, какими они не были. Впервые Синди понимает, что даже сейчас ему не хочется становится каким-либо королём. Он ведь даже не может завести себе друзей! А спокойно поболтать с обществом, не раздражать своими оплошностями мать? А не раздражать Сабрину? Может? Может? Может? Нет. Даже есть не хочется. Ибо стоит начать парню свою трапезу, так мать сразу его позовёт к себе, чтобы дать очередное поручение. Да плевать. Может на вечеринке удастся хотя бы нормально выпить? Пожалуй. Ведь Ашантра в такие моменты особо не мучает своего сына. Придя в себя, Синди мотает головой, отгоняя остатки последних мыслей. Зарево солнце лениво опускается за светло-розовые облака. На небе начали постепенно появляться первые отблески звёзд, последние лучи начали исчезать на багровом мареве. Шумно вздохнув, парень наконец встаёт с земли, подбирая за собой оставшуюся бумагу с поделками. Скоро этот чертов праздник, который явно не предвещает для него чего-либо хорошего. Но придётся идти туда, иначе Ашантра будет в ярости на него.***
Сумрачная ночь господствовала над школой, вдохновляя творческих натур, окрыляя их своими идеями. Многочисленные отблески звёзд виднелись на тёмном мареве, так и маня найти среди этих куч какой-нибудь знак зодиака. На всех башнях висели многочисленные гирлянды, которые хоть как-то могли прогнать лишнюю темноту на месте праздника. Полная луна смотрелась на фоне мрачного неба так мистически, загадочно и в тоже время романтично. Для кого-то. Некоторым было вообще плевать на окружающую их среду. Возле школы стояли шикарные столы, покрытые тонкими, белыми скатертями. Пряный аромат вкусностей так и манил к себе, из-за чего некоторые просто голову теряли. Как и требовалось, все дамы пришли в ярких, длинных платьях, а все парни в официальные костюмы. Даже Синди не был исключением, который одиноко сидел на скамье, апатичным взором всех осматривая. Ашантра стояла рядом с сыном, сделав руки замком и серьёзным взглядом наблюдала за действиями всех учеников. Звучала музыка. Многие танцевали, кто-то просто стоял и болтал с кем-то, а кто-то просто нагло поедал вкусности на столах. - Милый, а почему ты ничего не делаешь?- притворно-слащавым голосом спрашивает директриса, натянув улыбку, но так и не удосужившись повернуться к сыну.- Тебе не кажется, что и тебе пора действовать на этой вечеринке? Голос такой притворный, такой хитрый. Вот же змея. - И что мне здесь делать?- невозмутимо спрашивает Синди, продолжая сидеть.- Не очень то я люблю эти общественные праздники, ты же знаешь. Ашантра наконец-то повернулась к сыну, сурово глядя на него. Но в душе сильно удивилась, когда столкнулась взглядом колдуна. Его взгляд...такой пустой и безжизненный. Будто он вовсе не из этого мира. Она ожидала увидеть в его глазах страх, опасение, сожаления за сказанное. Похоже, он явно не иронизирует, откровенно признаваясь в своих размышлениях. - Ну, сынок,- всё так же говорит мать, положив свою руку на правое плечо черноволосого.- Разве так должны вести себя будущие короли? Они должны выделяться из толп, чтобы ворваться под лучи славы! Только Синди наконец набрался мужества, чтобы впервые запротестовать собственной матери, однако, его внимание падает на толпу. Точнее, на знакомую девушку. Её светлые волосы впервые были распущены, на шее красовалось милое ожерелье, украшенное мелкими, красными камушками. Пышное, длинное, розовое платье, а на руках виднелись нежно-розовые перчатки. Даже её лицо стало гораздо красивее, благодаря даже скромному нанесении косметики. Зато её зелёные глаза были наполнены сильной усталостью. Это же Сабрина! Синди лишь продолжал сверлить её хмурым взглядом, хотя в его глазах был едва заметен оживлённый блеск. Пульс останавливается на секунду, а потом глухим ударом отдается в ушах, оглушая. В горле пересохло из-за внезапного жара, который покрывал колдуна с головы до ног. На разгорячённой коже чувствовался едва ощутимый холод западного ветра, глаза лишь изредка моргали. Чувствуя прилив крови к щекам, парень мигом прикрыл рукой, стараясь не показывать своего смущения кому-либо. Особенно перед объектом, который и приводит его в такое состояние. Заметив колдуна, зеленоглазая удивлённо изогнула правую бровь. Ашантра, "почуяв нужный момент", тихо ускользнула в сторону профессора. Она подходит. Медленно, но верно. С каждым приближённым, всё более звучным цоканьем ещё небольших каблуков её туфель, которые были специально подобраны Вероликой к наряду блондинки, черноволосый затаил дыхание. Он хочет бежать, но будто сросся со скамьёй. Тело бьёт то жар, то холод. Руки судорожно дрожат, голова кипела многочисленными мыслями, стоило Синди почувствовать на себе пристальный взгляд Спеллман. - Синди?- остановившись наконец, светловолосая скрещивает руки на груди.- Ты хоть здоров? Выглядишь ты не очень... - Кто бы говорил,- по привычке съязвил черноволосый, наконец придя в себя.- Сама как сонная тетерева шатаешься! Повисла недолгая тишина. Никому из них не хотелось портить друг другу настроение во время такого праздника. К тому же, вряд ли здесь уместна картина, в которой продолжают ссориться два врага среди позитивной толпы. Да и ещё в общественный праздник с танцами. Лучше просто проигнорировать этот привычный тон. А Синди же мысленно проклинал за то, что даже по стечению обстоятельств почти испортил настроение блондинке. Хотя та и так выглядела довольно измученной своими проблемами. Он ожидал бороться с той Сабриной, которая всегда остаётся сильной, спокойной, независимой. Может, хотя бы сегодня нужно взять себя под контроль? Наверно. Пора взять себя в руки, перестать вести себя, как ребёнок? Да? Мельком столкнувшись с негодующем взглядом матери, Синди мысленно дал себе подзатыльник. Наверно, действительно пора. Видимо, сегодня не их день. - Ладно, прости за грубость,- черноволосый безразлично отводит взгляд от шокированной Спеллман, глядя куда-то за горизонт. И это всё, что он смог сказать? Действительно. Какой из него король, если он даже своей "красноречивостью" не отличается; парень насмешливо фыркает. - Синди, ты ли это?- Сабрина удивлённо прищурилась, не узнавая своего заклятого врага. - Нет блин, пришелец в образе твоего заклятого врага!- по привычке грубо ответил парень, но тут же замолк, поняв свою оплошность.- Прости. - Даже на праздниках ты ни каплю не меняешь свой нрав,- тихо фыркает Спеллман, обернувшись в сторону танцпола. Когда включилась новая музыка, многие принялись танцевать в паре. Кто-то танцевал неумело, кто-то наоборот очень мастерски, будто занимался этим всю жизнь. Уследив заинтересованный взгляд черноволосого, светловолосая вскоре заметила, с каким любопытством он наблюдал за такими изящными движениями одной парочки. Весело хмыкнув, светловолосая всё-таки решила проверить реакцию Синди. - Эх, вот бы тоже потанцевать,- с наигранной мечтательностью пролепетала Сабрина, убрав непослушную прядь за ухо.- Да жаль, не с кем. А ты чего не танцуешь? - Хочу и не танцую,- недовольно буркнул колдун, скрестив руки на груди.- Так иди! Иди и ищи. - Слушай...- Спеллман хитро улыбнулась, поднеся указательный палец к губам.- А ты умеешь танцевать? Или ты просто не умеешь, но предпочитаешь скрывать это, чтобы не позориться? - Умею я! С кем угодно станцую, только не с тобой!- смущённо прошипел черноволосый, злобно сверкнув глазами. - Да ты просто не умеешь!- Она театрально вздыхает и почти театрально прикладывает руку ко лбу, с наигранной иронией в голосе.- Так бы сразу и сказал. Ну что ж, тогда прости. Пойду, с танцую с кем-нибудь ещё, раз ты не умеешь. Удачи, Синди. Блондинка с ехидной усмешкой очень медленно зашагала в сторону танцпола, ожидая какого-нибудь разъярённого ответа, ну или минимум язвительного слова. "Не умею танцевать, значит?"- мысленно задаёт себе вопрос Синди, хитро ухмыляясь.-"О нет, Сабрина. Раньше ты всегда была героиней этой жалкой пьесы. Но знаешь? Теперь настала моя очередь! Пора разобраться нам между собой, кто тут главный! И вот тогда ты узнаешь, что твой глупый лепет является неправдой! Хватит с меня этих дурацких приказов. Настало время доказать тебе обратное. Хорошо, что волшебные палочки у всех конфисковали." Встав со скамьи, черноволосый широкими, быстрыми шагами направился к сопернице. Та остановилась только тогда, когда почувствовала крепкую хватку на своём запястье. Неужели? Что происходит? Светловолосая резко распахнула глаза от удивления и не успела она вовремя среагировать, её уже грубо закинули на плечо. Победно усмехнувшись, черноволосый гордо задрал голову, когда почувствовал, что по его спине стали протестующе бить кулаками. О да, месть сладка! - Дурак, отпусти!- Сабрина возмущённо взглянула на Синди, протестующе стуча кулаками по его спине. Но он даже не реагирует, зараза.- Куда мы идём? - Танцевать.