Забытые сны: тысяча прожитых жизней

      Каждую ночь он приходит в этот мир, столь чуждый реальному. Чтобы вспомнить, прикоснуться к Прошлому. Или обрести надежду, касаясь рук Будущего. Или поговорить с Настоящим - тонким, хрупким, существующим какие-то мгновения...       Этот мир разделен надвое неизвестным творцом. А его гость всегда появляется на границе. По правую руку - бескрайняя пустыня с красноватым песком, изредка перемежающегося с огромными гранитными валунами. Даже на расстоянии видно поблескивающие слезинки кварцевых вкраплений в красно-серой массе, причудливо ограненной самой природой. Камни напоминают орлов, сложивших крылья, спящих львов, впившихся в животы жертв гиен... Стоит лишь немного дать волю воображению. Ведь здесь нет облаков, в которых можно искать образы, их роль выполняют обломки древнего гранита.       А слева густой лес мертвых черных деревьев, густо увитых белесой паутиной. Земля покрыта тяжелым, толстым слоем пепла и черной, будто вулканической, пыли. Единственное, что там еще живет - пауки. Маленькие, цвета венозной крови, и огромные, больше человеческой головы, угольно-черные. Их челюсти методично двигаются, размалывая старую паутину, а из брюшка тянутся свежие нити, ложащиеся на мертвые ветви.       Он поднял голову. Над этим расколотым миром не было неба: пустыню укрывали клубы красноватого тумана, свет лился ниоткуда и отовсюду одновременно, не отбрасывая теней; а мертвый лес спрятался под куполом паутины, к которой прилипал и пепел, и пыль, и мелкие отломившиеся веточки, превратив воздушную тонкую преграду в монолитную стену. А нити, творимые пауками и заботливо развешанные по ветвям, слабо, тускло светились, давая немногим больше света, чем звезды в безлунную ночь.       На границе песка и пепла стоял одинокий камень. Обычный серый валун вполовину человеческого роста. Необычными были лишь отметины на нем. Следы когтей какого-то чудовищного зверя... А на самом камне сидела девочка лет двенадцати, абсолютно лишенная каких-либо цветов. Нет, она не была альбиносом, просто создавала впечатление старой, черно-белой фотографии. Ее волосы могли бы быть и рыжими, и русыми, глаза - синими или зелеными, но неумолимая магия этого места приравнивала все оттенки жизни к одному из трехсот семидесяти пяти оттенков серого. То, что существует мгновение, не должно иметь цвет. Краски - удел прошлого, а чуть более тусклые, неопределенные - будущего.       Гость поприветствовал кивком Настоящее. Серый призрак качнул головой в ответ, но потом взгляд бесцветных глаз опять устремился куда-то вдаль. Пожав плечами, пришелец свернул налево, в лес. Навестить свое Прошлое.       Спустя несколько минут он встретил первую из тех, кого ожидал увидеть. Девушка с тяжелыми кожистыми крыльями и телом четырнадцатилетнего подростка, черными волосами, в которых пробивались каштановые и русые пряди. Ни рогов, ни хвоста. Она сидела, согнув одну ногу в колене и положив на нее руку, второй будто поправляла юбку. Но демоница давно умерла, и эту позу поддерживали только нити паутины, сплетенной маленькими красными паучками. Сколько бы времени не прошло, они поддержат тело так, что оно будет выглядеть живым...       Следующая мертвая висела в своих путах, безжизненно склонив голову и свесив темно-багряные пушистые крылья. Она тоже могла похвастать гривой темных волос, но лицо и тело говорили о юности, перешагнувшей подростковый период. Однако и этот темный ангел был мертв, забытый и брошенный своим создателем.       Дальше мертвые тела стали попадаться чаще. Женщина с искрящейся изумрудной татуировкой на лице; подросток с дерзкой стрижкой и застывшими, остекленевшими птичьими глазами; рыжеволосая девушка, изогнувшаяся в паутине под немыслимым углом и демонстрирующая всем желающим выжженный на спине знак Одержимой фурией; девочка, лишенная левого глаза, скрывшегося под повязкой с затейливым цветком чайной розы; вампир, наполовину съеденный огнем. И, наконец, он дошел до того, кого хотел видеть...       Огромное тело дракона лежало, переломав мертвые деревья, как соломинки. Тяжелая голова, украшенная несколькими шрамами: две линии от рта вверх, к ушным отверстиям, полоса через правый глаз. Шея, испещренная какими-то символами и следами клыков, ошейников, шипов, вгрызавшихся в плоть. Раздробленная о скалы грудная клетка с торчащими наружу белесыми, с пятнами бурой крови, ребрами. Одна лапа расплющена. Крылья изломаны и изодраны. Длинный хвост поджат ближе к животу. Само чудовище яркое, все чешуйки с правой стороны черные с алым, а с левой - голубые и белые, словно изморозь.       Гость бесстрашно коснулся морды дракона, чему-то улыбаясь.       - Привет...       Казалось правильным нарушить тишину, даже если собеседник тебя совсем не слышит. И не услышит больше. Этот дракон дал ему жизнь, а потом выбрал смерть, надеясь утянуть за собой. Не вышло... Жертва получилась напрасной. Но благодаря ей он теперь жил и был свободен. И потому этот черно-ледяной заслуживал того, чтобы его помнили. Он так надеялся соединиться после смерти с теми, кто подарил ему совершенно другую жизнь, кого он любил. А попал сюда, в мертвый мир...       Развернувшись, гость в одно мгновение оказался снова на границе. Расстояния в этом мире не играли никакого значения. А теперь путь лежал в пустыню. Мимо чудных гранитных валунов, по мягкому песку, коего никогда не касался ветер. На встречу с другими фрагментами себя самого.       Вот, под изогнувшимся аркой камнем, сидят два юноши, прикованные друг к другу за руки. Они так и спят уже долго, спиной к спине, удивительно похожие друг на друга. Оба юны, со светлыми волосами, но один одет богаче, а среди прядей второго торчат белые кошачьи уши с кисточками на концах. А цепь - имя, которое объединило их.       Русый парнишка, плечи которого обвивает чудовищная змея. Юноша с фиолетовыми волосами, спящий в воздушном гамаке над камнями. Эльф в голубой тунике на троне из костей. Они жили недолго... Но и не умерли, лишь спят.       Бледное создание с шрамом через бровь. Его сон беспокоен, его зовут в реальный мир. Но глаза лишь приоткрываются, являя красноватому свету холодный аметистовый блеск, и снова закрываются. А ведь они с тем, кто наведался сюда, они чуть ли не соперники. Похожие и противоположные одновременно. И так будет всегда... Пока один из них не займет место в паутине среди мертвых.       Гость усмехнулся, секунды вглядываясь в лицо спящего. А потом вернулся на границу, украдкой поймав свое отражение в невесть откуда взявшимся зеркале. То успело отразить лишь рубиновый отблеск глаз. Глаз того, кто сейчас покидал мир мертвых и спящих, чтобы вернуться в реальность.       Того, чье имя отдает горечью пепла...       А...ш...е...р...