Огонь

      В маленьком Городке, единственном населенном пункте на тракте, ведущем через Великий Лес, из всех его немногочисленных жителей одна молодая женщина вызывала особый интерес. Никто точно не знал, сколько ей лет, но те, кто были когда-то ее ровесниками, давно уже состарились, а дети их давно выросли. Женщина слыла красавицей: высокая, стройная, с густыми и черными, как ночь, волосами, белой, как мрамор, кожей и алыми, словно розы, губами на живом и прекрасном лице. Но примечательна она была не только внешностью. Женщина была знающей: знала она многие травы и многие заговоры. Когда она шла по улицам, матери закрывали глаза своим сыновьям, а жены – мужьям, чтобы коварная ведьма не могла их соблазнить. Другие же плевали ей под ноги, а третьи сами туда падали, умоляя о помощи, плача о последней надежде. Толки о ведьме ходили разные: одни говорили, что она с чертями якшалась, другие считали ее великим целителем, третьи – простой шарлатанкой, а четвертые обвиняли ее во всех бедах, которые сваливались на незадачливые головы жителей Городка.       На деле же ничего из этого правдой не было. Эоннесса, так звали нашу ведьму, тихо жила в своем доме, что стоял на прогалине в лесу, в получасе ходьбы от Городка, где готовила свои заговоренные варева, да гадала. Дом был большой, каменный, с множеством погребов и кладовых. Конечно, великим целителем она не была, но хворь или сглаз отогнать могла. Понятное дело: за плату или услугу. И никогда никаких бед она, конечно, на Городок не насылала, но и безобидной тоже не была. Однажды трактирщик так ее разозлил, приставая, что этой же ночью трактир его сгорел дотла. Причем огонь был какой-то диковинный: ни вода, ни земля его не брали, а соседние дома он даже не опалил.       Жила ведьма одна, но приходила к ней помощница из Городка – Люси. Люси была дочерью ремесленника, и жила с отцом, матерью, тремя братьями и старой, выжившей из ума бабкой. Ещё девочкой Люси, гуляя по лесу, зашла дальше, чем ей было дозволено, и наткнулась на ведьмин дом. Эоннесса в это время сжигала на костре травы, что-то бормоча и напевая. Девочка видела, как после каждого нового пучка, брошенного в костер, огонь извивался в потрясающие фигуры, а иногда даже менял цвет. Изумившись представлением, Люси каждый день бегала в лес, подглядывать за ведьмой, пока та не поймала ее. Но Эоннесса, вместо того чтобы ругать девочку, стала ее учить. С тех пор Люси каждый день приходит на рассвете, чистит котлы, ходит на рынок, принимает посетителей и готовит для них простые настои, а иногда ходит с Эоннессой в лес за травами, да в такие места, о которых даже самые знающие лесники никогда и не слышали. Мать и бабка сначала очень ругали Люси, но после того, как она сама вылечила одного из ее братьев, который занемог от хвори, выкосившей уже несколько деревень, замолчали, стали закрывать на дружбу с ведьмой глаза, да отмахиваться от соседей.       Текли месяца и годы. Люси выросла, расцвела и стала такой же прекрасной, как ее наставница, а над Эоннессой время так и не обрело власть. В Городке ничего не менялось, как до этого не менялось веками: из года в год жителей радовали сплетни, богатый урожай и хмельной эль, а больше им ничего и не было нужно. И жили бы они так до самого судного дня, если бы однажды ведьме не приснился сон...       Сон тот был о мужчине из далекой страны, которой, может, даже не существует. Был этот мужчина в той стране князем, и не было прекраснее и добрее его на всем белом свете. Эоннессе так не хотелось прерывать этот сон, что проспала она до самого обеда, а проснувшись, прямо в ночной сорочке и с распущенными волосами побежала на кухню, где уже с самого утра хозяйничала Люси.       – Люси! О, Люси! – вздыхала она, обнимая подругу. – Люси, я снила сегодня потрясающий сон! Там был Князь, и он был так красив, так добр. О, Люси, какие слова он мне говорил, как он любил меня. И я его полюбила... Люси, я так его полюбила! Я больше ни о ком не смогу думать. Мне нужен он, Люси, мне нужен только он! Я должна отыскать его... О, Люси, я должна отыскать его! Скорее, помоги мне одеться, мы идем в Городок.