Elizabeth

За то время, что мы знакомы, она ни разу не выразила даже малейшего недовольства своей жизнью, хоть и не могла скрыть ощущение собственной неуместности. Она сидит перед старым зеркалом в спальне и аккуратно приводит в порядок кожу и волосы, будто обычная юная дама. Она не винит ни своего убийцу, ни того, кто дал ей эту ненужную, не естественную жизнь, сделал чужой, как для мёртвых, так и для живых. Не осуждает меня за бесконечные попытки найти на земле место, где её смогут принять. Элизабет «заклинающая Богом». Какая страшная ирония! Ведь мир, где существует бог, стал для неё недосягаем. Она мало что помнит из своей «старой» жизни, фрагменты воспоминаний вспыхивают внезапно, чаще всего это образы или чувства. Длинное платье и плотная вуаль надёжно скрывают тело, которое с каждым днём становится всё хуже, и она выходит в город, чтобы смешаться с толпой незнакомцев и почувствовать себя живой. Так, проходя мимо палатки с тканями, Бет вспомнила, как портной шил платье по её собственному эскизу. Запах дорогого парфюма, блеск драгоценных камней вызывали в ней не восхищение, не зависть, а чувство глубочайшей ностальгии по чему-то родному и навсегда утерянному. Иногда Бет слегка приподнимает вуаль, надеется, что кто-то из горожан узнает её, может, объяснит, почему ей дана «вторая» жизнь. Она проснулась ночью, усыпанная лёгким снегом. Жива – но сердце не бьётся, на груди рана от пули, но боли нет. Нет холода. Нет ничего. Напуганная, сбитая с толку, Бет бросилась к ближайшей церкви. Но как, порою, не много святости в тех, кто жизнь отдал святому. Моим просьбам сжалиться над девушкой, оставить в храме, настоятель не внял. - Само её рождение было ошибкой - грех неповиновения. Мертвая, но все же живая! Никто не защитит её. То, что она жива - её наказание. Он осыпал меня проклятьями, пророчил муки ада, когда я покинул храм вместе с Элизабет. Мёртвая, но всё же живая, а значит, достойна защиты. Мы до сих пор не знаем, почему настоятель назвал её рождение ошибкой. Может, ему известна причина, по которой Бет продолжает жить со свинцом в груди или «рождение» - это миг, когда она воскресла. Однажды я найду ответы на все вопросы, что мучают Элизабет, однажды я её освобожу.