Летней ночью в грозу
Посвящается Alliecat1, без которой этот фанфик бы никогда не был задуман.
Было немного за полночь, и проливной дождь за окном. Арнольд лежал в своей кровати и смотрел вверх на небесный свет, слушая успокаивающий звук падающих на крышу капель и случайные тихие раскаты грома во время ранней летней грозы. Приглушённый свет улицы делал комнату лишь слегка освещённой сквозь серые тучи, брызги дождя, касающиеся крыши и смешивающиеся в маленькие потоки, были затенены. Редкие молнии освещали комнату на долю секунды, а затем возвращали комнату в ночную сероватую окраску. Подросток лежал на покрывале, одетый в пижамные шорты и голубую безрукавку, заложив руки за голову, покрытую теми же серыми тенями, заполнявшими комнату. Маленькое окно рядом с его кроватью было открыто, впуская слабый, слегка прохладный бриз, спасающий от жары на побережье. Арнольд был абсолютно бодр и неотрывно смотрел на небо, за полузакрытыми веками читался знакомый мечтательный взгляд, который так хорошо знал его лучший друг Джеральд. Арнольд был погружён в глубокие размышления, его продолговатый мозг прокручивал недавние события того дня. Хельга остановилась в пансионате пожить неделю. Эта новость очень осчастливила Арнольда. С самого конца четвёртого класса, когда Хельга наконец призналась ему в своей тайной любви, они встречались. Сначала все, кого они знали, были в шоке от этой новости. Их лучшие друзья, Джеральд и Фиби — первые, кому они признались, — были, мягко говоря, удивлены. Фиби была ошарашена, но довольна происходящим. Джеральд, в свою очередь, был подозрителен к Хельге и боялся, что она будет использовать Арнольда. Арнольд чуть было не перестал разговаривать с Джеральдом, пока Хельга не усадила их для примирения (не без помощи целебных кулаков). Но, понаблюдав за ними вместе несколько дней, неделю, видя, как они смотрят друг на друга, Джеральд, наконец, был убеждён, что Арнольд ни терял разум, ни был жертвой очередной шутки Хельги. Плюс, он понял, что может проводить больше времени с Фиби, если Арнольд и Хельга будут вместе. Джеральд и Фиби тоже стали парой — тут уже ничего удивительного, — и вся четвёрка превратилась в компанию близких друзей, всегда проводящих время вместе. Отношения Арнольда и Хельги были самой горячей сплетней начальной школы №118, начавшейся с Ронды, нескольких шестиклассниц и пары других людей, делающих ставки на то, как долго они будут встречаться до полного разрыва, в котором почти никто не сомневался. Но после полугода, во время которых были лишь пара ссор да несколько перебранок, и никакого расставания, до всех наконец дошло, что «задира с хвостиками» и «репоголовый» будут вместе. Все, кто поначалу скептично к этому относился, начали видеть, как эти двое на самом деле нравились друг другу, даже Ронда под конец полугода смирилась (последняя, кто продолжал ставить на расставание), что из двоих получилась хорошая, даже милая пара. А вот действительно смущало людей в отношениях Арнольда и Хельги, так это то, что, даже будучи парой, никто из них снаружи почти не изменился. Арнольд по-прежнему оставался добрым чувствительным мальчиком, каким и был, а Хельга — вспыльчивой хмурой девочкой, какой и была… Но только для тех, кто не вглядывался в них внимательнее. Гневные, сердитые взгляды Хельги и взбучки от неё стали более редкими, а её обзывательства скорее походили на весёлые шутки… Даже её любимая кличка «репоголовый» для Арнольда стала выглядеть более чем забавной, скорее, любящим прозвищем, которому Арнольд теперь улыбался. Арнольд, в свою очередь, перестал выходить из себя и обижаться на поведение Хельги, и когда Арнольд иногда её одёргивал, в этом обычно было гораздо больше заботы и понимания. Гораздо больше любви в его голосе. Что приводит нас в эту ночь. Родители Хельги уехали из города, чтобы навестить Ольгу, делающую что-то для выигрыша новых наград и трофеев в Лондоне. Они собирались уехать на неделю, и им не хватало денег на троих, поэтому Хельга, которая не была в полном восторге от визита к Ольге (несмотря на небольшой прогресс по закапыванию топора войны, которого Арнольду удалось добиться во время прошлых приездов Ольги), решила остаться. Конечно, её родители настояли, что она не может остаться дома одна, и поэтому договорились с дедушкой Арнольда Филом, что Хельга остановится в пансионате Сансет Армс, пока они не вернутся. Арнольд и Хельга оба были рады, что проведут целую неделю первого месяца летних каникул вместе. Постояльцы весь день дразнили их по поводу их совместного жительства, пусть и временного, будто бы они уже были женаты, заставляя обоих ребят краснеть каждый раз, когда они слышали подобный комментарий. Арнольд думал, что она очень милая, когда краснеет, даже когда она пообещала мистеру Кокошке, пусть и почти шутя, что она даст ему в нос, если он не прекратит. Хельге очень понравилось ужинать с Арнольдом и постояльцами тем вечером. Бабушка и дедушка Арнольда любили Хельгу так сильно, как он её, и это было взаимно. Пару часов назад они проводили всё время в гостиной на первом этаже, сидя близко друг к другу на диване и смотря фильм ужасов. Хельга свернулась клубочком рядом с ним, а Арнольд обнимал её, и оба вздрагивали от особенно страшных моментов, но это скорее было поводом, чтобы касаться друг друга ещё больше. Когда фильм закончился, было десять вечера, и Арнольд проводил Хельгу в её комнату и очень долго целовал на ночь. За Хельгой были не замечены короткие поцелуи. Только недостаток кислорода заставлял их остановиться. И вот теперь Арнольд просто лежал и смотрел на капли дождя, бьющие о стекло и бегущие вниз потоками по сторонам, но видел очертания любимой девушки в их узорах. Он улыбнулся самому себе, вспоминая вкус её губ и её языка на своём. Он протяжно вздохнул, исступленный любовью. Вспыхнула молния, озарив всю комнату, и раздался мягкий, почти неслышимый стук в дверь Арнольда, который почти заставил его подпрыгнуть, потому что его разум за долю секунды заполонили сказки о привидениях пансионата, рассказанные дедушкой, Он сел и подошёл к двери, его босые шаги заглушал мягкий плюшевый ковёр на полу. Медленно он открыл дверь. Она стояла босиком на его ступеньках, одетая в пижаму, смотря на него, и её большие голубые глаза были расширены от тревоги. — Хельга? — Арнольд спросил, моргнув. В последний раз он видел Хельгу в пижаме, когда засёк их с Фиби на своей пожарной лестнице несколько лет назад «гуляющих». Конечно, тогда у неё было плоское тело девятилетней девочки, и её пижама была почти бесполезна в подчёркивании её мягких, женственных черт. То, что было на ней сейчас надето, куда как больше приукрашивало женственные изгибы её худой, стройной фигуры, над которой поработали время и взросление. Хельга была одета в большую розовую футболку, облегающую её среднего размера грудь и округлые бёдра, кончающуюся чуть ниже её трусов. Её голые бледные ноги казались худыми и прекрасными в блёклом освещении одинокой лампочки в холле за ней. Футболка была достаточно тонкой, чтобы Арнольд мог видеть очертания её стройного изящного тела, подчёркнутые светом лампочки, пробивающимся через ткань. Её длинные светлые волосы были распущены, никаких хвостиков, которые она всё так же упрямо носила с детства вместе с розовым бантом на макушке. Арнольд снова моргнул, чтобы привести свои мысли к тревожному и нервному виду её бледного красивого лица. — Хельга, ты в порядке? Что случилось? — спросил он, делая шаг вперёд на первую ступеньку и обвивая её рукой, в его голосе явно слышалось беспокойство. — Арнольд, — сказала Хельга тревожным тихим голосом, — прости, если разбудила тебя, но мне не нравится быть одной в незнакомой комнате во время грозы. Это заставляет меня нервничать. Может, тот страшный фильм, который мы смотрели, тоже этому не слишком располагает, — добавила она, слегка улыбаясь, пытаясь приподнять настроение. — Эм, ты не будешь против, если я останусь на ночь с тобой, Арнольд? — в её глазах читалась мольба. Арнольд снова моргнул. За множество раз, когда Хельга приходила к нему домой с тех пор, как они начали встречаться, за последние пять лет, она никогда не была у него одна в комнате после наступления темноты, она никогда не оставалась у него с ночёвкой. Множество раз его юношеский разум уносился в фантазии, что бы он делал в такой ситуации: Хельга в своей пижаме хочет провести ночь у него в комнате. Во всех его фантазиях Арнольд всегда думал, что бы он сказал в такой ситуации, что бы стало отличным началом диалога, раскололо бы лёд, и как гладко бы он произнёс бы это. Голосом примерно на октаву выше его собственного он заикнулся: — К-конечно, Хельга, — он повернулся к двери, задев стопой порог, и упал лицом сначала в дверь, а потом и на пол. Он перевернулся на спину и выдавил нервную улыбку. Это явно было не то самое начало. Хельга посмотрела вниз на него и слегка хихикнула, будучи всё ещё немного на нервах, но уже меньше после произошедшего: — Спасибо, Арнольд, — но она не могла не добавить с лёгким девчачьим смешком, подавая ему руку, — и да, тебе нужно смотреть, куда ты идёшь, репоголовый. Ну и растяпа. — Эм, ага, — сказал Арнольд, нервно потирая свою шею. Он закрыл дверь своей комнаты, надеясь, что не сделал ничего, чтобы разбудить весь пансионат. Хельга встала рядом с ним напротив его двери, смотря на него сверху вниз, нервно потирая своё предплечье. Даже в пятнадцать, когда у всех происходит скачок роста, Хельга всё равно была на голову выше Арнольда. Он решил, что так и останется «коротышкой», как называет его дедушка. Короткая вспышка света осветила комнату, и стало видно, что Хельга нервничает. Арнольд, глядя на Хельгу в пижаме в своей собственной комнате, внезапно почувствовал бабочек, порхающих глубоко внизу его живота: — Эм, п-почему бы тебе не лечь на моей кровати, Хельга. Она уже тёплая… — он почувствовал, что его щёки покраснели от этого замечания, внезапно обрадовавшись, что в комнате было темно, и Хельга этого не увидит. — Я просто… Я посплю на диване, Джеральд всегда говорит… — он почувствовал, что Хельга взяла его за руку, чтобы остановить его, перед тем, как он собирался сказать, что Джеральд всегда говорит, какой удобный у Арнольда диван, когда он остаётся у него с ночёвкой. Хельга посмотрела на него, её большие глаза были полны беспокойства, и её заметно трясло. Она быстро сглотнула прежде, чем очень тихим голосом сказать: — Арнольд… Я... Я бы предпочла спать в твоей кровати… С тобой, — её рука, показавшаяся Арнольду такой тёплой и нежной, мягко его обвила. Тем же тихим голосом она сказала ему: — Я хочу провести эту ночь с тобой, репоголовый. Арнольд моргнул, а его глаза расширились от такого. Посмотрев на неё, он видел, что Хельга, несмотря на приглушённый свет из окон, стала ярко-красной после произнесённого. Он почувствовал, что его сердце начало биться быстрее от мысли, что эта девушка предложила провести ночь вместе до него. Девушка, признавшаяся ему в любви на том балконе шесть лет назад. Девушка, влюбившаяся в него ещё за шесть лет до этого. Девушка, которая всегда была рядом с ним, даже когда он не знал этого… Девушка, которую он всегда любил в глубине сердца, даже когда он сам об этом не думал. Его школьная подруга, его девушка, его родственная душа… И вскоре его любовница. Он нежно обвил её своей рукой тоже и тихо спросил: — Ты уверена, Хельга? Ты правда этого хочешь? Их взгляды встретились, когда их лица стали ближе друг к другу, и непоколебимая Хельга сказала тем же тихим голосом: — Да, Арнольд. Я люблю тебя и хочу быть с тобой, — её большие голубые глаза стали слегка влажными от этих слов, сказанных от чистого сердца, оттуда, где прятались её самые глубокие желания и чувства. Арнольд понял, что его глаза тоже заслезились, и он посмотрел на неё в ответ своими — зелёными, полузакрытыми. Их лица были лишь в паре сантиметров друг от друга, они почти касались носами. — Я хочу тебя, Хельга, — он тихо прошептал, — и я тоже тебя люблю. Они нежно поцеловались, их губы тепло соприкоснулись, их языки мягко сплелись, как и множество раз до этого, но сегодняшний поцелуй был особенным. Первым шагом к чему-то, что навсегда изменит их жизни, покончит с их детской невинностью и начнёт их совместное будущее. Когда они оторвались друг от друга, Арнольд нежно положил свою руку на лицо Хельги и аккуратно смахнул её одинокую слезу своим большим пальцем. Она любяще ему улыбнулась. Они посмотрели на по-прежнему заправленную кровать Арнольда и подошли к ней, держась за руки. Остановившись у неё и глянув вниз, они оба внезапно стали сильно нервничать. Не только потому, что это был «первый раз» для них обоих касаемо секса, но они ещё и внезапно осознали, что никогда не были полностью раздеты перед друг другом. — Эм, как ты хочешь это сделать? — спросила его Хельга, смотря вниз. — Не знаю, это было твоей идеей, — ответил Арнольд, слегка улыбаясь и продолжая смотреть на кровать. Хельга подняла взгляд, улыбнулась ему и слегка зарделась: — Ну, мы могли бы отвернуться, снять одежду, повернуться, а потом… — сказала она, отчаянно краснея. Арнольд посмотрел на неё и кивнул: — Хорошо. Он отвернулся от неё и начал медленно снимать с себя одежду. Он бросил всё одной кучей рядом с собой. Краем глаза он видел, что вещи Хельги присоединились к его. Её розовая футболка, её белый кружевной лифчик и её пара белых трусов в маленькое розовое сердечко. Арнольд теперь стоял абсолютно голый, лёгкий, мягкий бриз из окна обдувал холодным, манящим воздухом его тёплое тело… И, может, её тоже, быстро подумал он. — Й-я готов — тихо заикнулся Арнольд, смотря на стену перед собой. За ним Хельга тихо пробормотала: — Я тоже. Он сделал глубокий вдох и нервно сглотнул. Затем повернулся к девушке — нет, молодой женщине перед собой. Хельга перед ним была потрясающе красива, её нежную светлую голую кожу покрывали узоры теней, играющих по всем поверхностям. Она смотрела на него как будто бы опасливым, но восторженным взглядом, и её глаза, не моргая, были устремлены на его тело. Арнольд знал, что он запомнит эту минуту, когда она стояла перед ним, не надев ничего, кроме розового банта в её мягких светлых волосах, на всю оставшуюся жизнь и дольше. — Так вот как выглядит ангел, — Арнольд услышал самого себя, тихо произносящего это. Лицо Хельги растянулось в широкой ухмылке, её глаза слегка сузились с тем безумно влюблённым взглядом в них, который Арнольду уже был очень знаком: — Ты тоже выглядишь вполне божественно, репоголовый. Арнольд улыбнулся и шагнул вперёд, фокусируясь одновременно на её прекрасных глазах и розовом банте на макушке. Хельга проследила за его взглядом и поняла, что забыла о ленте. Она потянулась, чтобы снять её, но Арнольд быстро и нежно схватил её за руки: — Нет, Я… Я хочу, чтобы ты его оставила, пожалуйста, — сказал он, вспоминая, что это был всё тот же бант, который он на ней заметил в первый раз двенадцать лет назад в другой дождливый день. Хельга улыбнулась и кивнула, потянулась и поправила его извечную голубую кепочку на голове. Они оба взялись за руки и опустили их. — Ну, что, в постель? — спросила Хельга снова тем же тихим, беспокойным голосом. Арнольд кивнул, наклонился к кровати и откинул одеяло. Повернувшись к Хельге, он сказал, улыбаясь с приглашающим жестом: — Сначала дамы. Хельга улыбнулась и медленно залезла на кровать. Он смотрел на неё, пока она удобно устраивалась, прикрывшись чуть ниже своих голых плеч. Каким-то образом она выглядела ещё лучше прикрытой и улыбающейся ему, чем когда просто стояла в бледном свете абсолютно голая. Арнольд улыбнулся. Затем он повернулся к столу. — Эй, ты куда? — услышал он беспокойный голос Хельги. Арнольд подошёл к столу, где стояли его компьютер и фотография Хельги, открыл один из ящиков и вытащил маленький коричневый бумажный пакет. Открыв его, он нашёл пачку презервативов, которую ему купил дедушка несколько месяцев назад. Тогда ему было очень не по себе, но сейчас он тайно поблагодарил деда за предусмотрительность. Утром он скажет дедушке «спасибо» лично. Старик всегда был достаточно дерзким в вещах, в которых Арнольд был слишком наивным и глупым. Хельга заметила, что в руках у Арнольда, и, несмотря на всю нервозность, улыбнулась себе под нос. Это был её Арнольд, всегда беспокоящийся, чтобы сделать всё правильно, особенно для неё. Ещё немного слёз начали грозить вылиться. Он залез в кровать рядом с Хельгой, впервые полностью чувствуя её нежную голую кожу своей. Она свернулась, а затем вытянулась всем своим худым телом вдоль его. Они обвили друг друга руками и легли рядом, просто держа друг друга и нервно дрожа. — Ну… Вот и оно, а? — сказал Арнольд с явным опасением в голосе. — Хех, эм, да, п-по ходу так, — ответила Хельга, смотря на него с теми же эмоциями на лице. — Ты боишься, Хельга? — нервно спросил Арнольд, потирая её плечо, чувствуя её холодеющую кожу, когда её касался бриз снаружи. — Да, немного, — подтвердила она, смотря в сторону, сквозь небесный свет на капли дождя, слушая тихий шум отдалённого грома и бьющихся о стекло капель. — Эм, Хельга, — сказал Арнольд, тоже смотря на небо, на капли дождя и слушая их мелодию, — если ты передумала или ещё что, я хочу, чтобы ты знала, я никогда не заставлю тебя делать что-либо, о чём бы ты переживала или беспокоилась. Я никогда не хочу задеть тебя, причинить боль, Хельга. Я люблю тебя, — он прижался к ней и нежно поцеловал в щеку. Хельга посмотрела на него, прижимаясь в его объятиях, и ответила: — Я знаю, Арнольд. Я доверяю тебе всем сердцем. И я всегда буду любить тебя тоже, репоголовый, — она медленно перевернулась, оказавшись сверху него и нежно его поцеловала. Он ответил на поцелуй, блуждая руками по её талии. Арнольд посмотрел вверх на неё и сказал, улыбаясь: — Мы перестали трястись. Хельга моргнула и улыбнулась в ответ, но в этот раз с порочным огоньком в глазах: — Ну, может, теперь настала очередь комнаты трястись. Он широко улыбнулся и сел, одеяло упало с обнажённых спины и плеч Хельги, когда их тела соединились, их руки крепко обвились вокруг друг друга (руки Арнольда вокруг её талии, а Хельги — его шеи), и они потеряли самих себя в удовольствии последнего девственного поцелуя, дождевые капли продолжали падать, создавая идеальную мелодию для этого знаменательного момента… Сотни маленьких мыслей и воспоминаний проносились в голове Арнольда, когда он полностью растворился в занятии любовью в первый раз со своей единственной девушкой, его родственной душой, его истинной любовью. Он только мог видеть их жизни, отражающиеся в прекрасных голубых глазах Хельги, пересекающиеся между собой: их детство, их признания в любви, первое из многих последующих занятий любовью, их свадьбу, воспитание их общих детей, множество внуков после и, наконец, — в будущем, слишком далёком для его воображения, — они вместе в очень преклонных годах, качающиеся на больших качелях, держась за руки и наблюдая далёкий закат, смотрят друг на друга взглядом, полном такой любви, что больше ничего не нужно говорить… Любви, которая никогда не затухает со временем, но только крепнет. Даже после этого, в их следующей жизни вне этого мира, они будут вместе в вечности в месте, где любовь навсегда существует для родственных душ… Два часа спустя дождь всё ещё шёл, звук падающих капель был всё таким же успокаивающим, каким и был всё это время вперемешку с тихими стонами и словами, произнесёнными шёпотом, а теперь и в забрезжившем рассвете. Арнольд лежал на спине и чуть-чуть улыбался, снедаемый любовью. Хельга лежала справа рядом с ним, её стройное тело вытянулось вдоль его, как у кошки, заснув в его объятиях с головой на его плече и красивой улыбкой на лице, будто она была потеряна в прекрасном сне. Арнольд посмотрел на свою спящую возлюбленную, улыбнувшись шире, и поцеловал её как можно нежнее в лоб: — Спокойной ночи, Ангел. Она немного повернулась и во сне прошептала: — О, Арнольд. Он нежно провёл по её спине, снова подняв глаза на небо, грозовые тучи и дождевые капли, слушая тихую музыку ранней летней грозы, его глаза снова подёрнулись мечтательным взглядом мальчика, растворившегося в своих мыслях… И глубоко погрязшего в любви.Конец