every touch (keeps me burning)

Сегодня был тот самый день. Сегодня был тот самый день, и Гарри был взволнован настолько, что проснулся за час до звонка будильника. Он был взволнован настолько, что не мог больше заснуть. Он был взволнован настолько, что встал с кровати и, прихватив с собой полотенце, пошел в ванну, где установил температуру воды до приятной для тела. Дрожащими руками он поднял футболку Луи, которую тот оставил здесь несколько недель назад, и аккуратно сложил в идеальный квадрат. Он долгое время стоял перед большим зеркалом и внимательно рассматривал себя. Гарри и раньше никогда не считал себя некрасивым, но благодаря Луи он засиял. Если раньше для своих волос он использовал кондиционер, то теперь его кудри блестели сами по себе, его кожа все еще была молочной, но выглядела скорее, как румяный персик (Луи так сказал), а не как реальное молоко. Три месяца назад у него было больше прыщей и на шее кожа в одном месте постоянно шелушилась, но сейчас все исчезло, а взамен всему этому его кожа стала безупречно гладкой. За исключением, пожалуй, большого количества мурашек. Гарри, казалось, даже немного подрос, и его живот стал более плоским, и уже можно было увидеть намек на кубики пресса, хотя он не стал заниматься спортом больше обычного. Другие, может быть, скажут, что это невозможно, но он чувствовал, что любовь делала его красивее. И именно так он чувствовал себя, когда вставал под струи воды. Красивым. У него заняло некоторое время, чтобы намылить свое тело гелем для душа, именно тем, которое он использовал перед их первым свиданием. С ароматом клубники. А это был любимый гель для душа Луи, и Гарри знал, что его парень будет счастлив, когда будет целовать изгиб его шеи и вдыхать запах. Гарри отчаянно пытался не думать о том, что Луи запланировал для них на сегодня, но с треском провалился. Именно поэтому, когда он очень тщательно мыл свою задницу и паховую область, он не мог не представлять руки Луи на своем теле, как после каждого прикосновения он будет чувствовать покалывание, чувствовать горение, поскольку горение, конечно, никогда не утихает. Он представлял, как Луи покроет каждый сантиметр его кожи поцелуями, как его мягкие губы только усилят жжение и сильнее затуманят его разум. Гарри открыл шампунь с ароматом яблок и намылил им свои волосы, но для него сейчас это были руки Луи, его пальцы, которые мягко проходили через его кудри и аккуратно массировали кожу головы. Он был немного твердым, когда вышел из душа, но, даже несмотря на то, что у него было достаточно времени, он решил не трогать себя. Полотенце, которое он обернул вокруг своих бедер, было нежно-розовым и таким мягким, что едва чувствовалось. С мыслью о Луи, который всегда говорил, что он должен высушивать волосы феном, чтобы не заболеть, он высушил кудри и вернулся обратно в комнату. Он простоял довольно-таки долго перед ящиком с его нижним бельем, пока наконец не решился на небольшие трусики, от которых кожу на его пальцах покалывало, но он знал, что Луи потеряет рассудок, когда увидит его в этом. Еще он, конечно же, натянул на свои чертовски длинные ноги черные скинни-джинсы, и в его руках уже была одна из его светлых просторных рубашек, когда он заметил кое-что, оставленное Луи. На самом деле, Гарри был уверен, что Луи не забывал у него свою одежду, а оставлял иногда намеренно, потому что, разумеется, он любил, когда парень носил его одежду. Так что да, Гарри надел борцовку Луи, которая, надо признать, была намного мала ему. Затем он взял с комода веночек, который специально сплел еще вчера. Это были маленькие, нежные цветы, переплетенные между собой удивительно прекрасным способом (естественно, это было красиво, он ведь сделал это своими руками). Он осторожно поместил веночек на волосы и закрепил его с помощью нескольких невидимок, просто на всякий случай. -*- За завтраком Джемма сидела рядом с ним и понимающе смотрела на него. Наверняка она услышала их с Луи телефонный разговор или даже напрямую спросила шатена. Гарри улыбнулся ей, когда тянулся за хлопьями, а она подмигнула ему, заставив его покраснеть. Робин и мама уже ушли на работу, оставив записку, в которой говорилось, что мама была рада за него и что он должен быть осторожен. С красными щеками он сложил листок и положил в карман брюк. — У вас есть презервативы? — спросила внезапно Джемма,и действительно, почему бы не задать такой вопрос своему младшему брату, это же естественно, нет? Гарри подавился и теперь пытался откашляться, потому что весь его завтрак застрял у него в горле. Она похлопала его по спине, пока ему не стало лучше, и он не посмотрел на нее пораженно. — Джем! Т-ты не можешь... это не... Она засмеялась: — Просто хочу быть уверена, что вы будете осторожны. Никогда не забывайте про защиту, иначе- Этого, правда, было достаточно. Он уже не был ребенком, у него было половое воспитание, и, кроме того, Луи был самым осторожным парнем в мире, он точно обо всем позаботился, Гарри был уверен в этом. Салфетка, лежавшая до этого на столе, полетела Джемме в лицо, после чего она замолчала с ухмылкой на лице. Наконец-то. -*- Первый раз, когда Луи коснулся Гарри там внизу, был полтора месяца назад. До этого они обнимались, и Луи был таким теплым, а его рука мягко поглаживала низ спины, и... Гарри просто затвердел. Глупые гормоны. Они были прижаты друг к другу достаточно сильно, и в конце концов он поймал себя на том, что трется о бедра своего парня. Он покраснел и посчитал это ужасно неловким, но Луи только лишь развернул его так, что он наполовину лежал на Гарри, и начал эти движения рукой, вызывая горение, и продолжал так до тех пор, пока Гарри не кончил с его именем на губах. -*- Они встретились перед школой. Сначала Луи все еще настаивал на том, чтобы забрать Гарри из дома, и они тогда немного повздорили, потому что он мог позаботиться о себе. Луи лишь закатил глаза и сказал, что он знает это, но все еще хочет проводить с Гарри столько времени, сколько возможно, поэтому они договорились встретиться за десять минут до уроков около их спортивного зала. Гарри стоял перед дверью, через которые прошли несколько футболистов, и играл с браслетами на запястье, когда пара рук обхватила его сзади за талию. Луи оставил поцелуй у него на шее, и Гарри вспыхнул. Он был поглощен солнцем, которое охватило и защищало его своим теплом. его сердце начало дико выстукивать ЛуиЛуиЛуи, в то время как его пальцы начали дрожать. Вся его нервозность пропала, и он повернулся к Луи, чтобы наконец увидеть его. За петли на джинсах парень подтянул его к себе и улыбнулся. Его голубые глаза были сегодня с маленькими вкраплениями зеленого, как и у Гарри, и он почувствовал, что теряется в них. — Хей, — прошептал он и закусил губу. — Хей, — прошептал Луи в ответ и поцеловал его. Это все еще было так же ошеломляюще, как и вначале, но теперь у него было достаточно практики. У Гарри больше не было чувства, что он полный лузер в этом, но воздуха все еще было мало и дышать становилось трудно, что Луи, конечно же, использовал как возможность проникнуть языком в его рот. Горение увеличивалось, пульсировало по всем его венам, но это не причиняло боль. Это напоминало ему, что он находился в руках Луи и что Луи находился в его руках, что они держали друг друга. Тяжело дыша, они разорвали поцелуй, но Луи снова наклонился и оставил на его губах нежный поцелуй, после чего притянул Гарри в объятия. — Ты в моей футболке. — В твоей. — Ты нервничаешь? — Больше нет. — Хм. Но возбужден, я надеюсь. Я запланировал кое-что совершенно романтичное, и я хочу, чтобы у тебя стоял весь день так сильно, что ты больше не мог бы терпеть, прежде чем я возьму тебя. У Гарри перехватило дыхание, и, если до этого он был возбужден не так сильно, то сейчас он мог бы кончить лишь от слов Луи. — Успокойся, — сказал Луи и протянул руку, чтобы поправить венок на голове Гарри, хотя он знал, что все было идеально. — Розовые? Гарри кивнул. — Что ж, я надеюсь, что ты будешь очень возбужден в этот раз. Еще в первую неделю Луи понял, какие цветы и почему носил его парень. И то, что розовые означали что-то особенное и значимое, не следовало объяснять ему. Поместив руку на талии кудрявого, Луи повел их в направлении к классам, но в голове у Гарри пролетали тысячи различных сценариев, и каждый из них превосходил другой. -*- В первый раз, когда Гарри коснулся Луи там внизу губами, он сам кончил в штаны. После этого горела не только его кожа, но и горло, но лицо его парня, когда он увидел, что Гарри может принять все это, стоило того. -*- Обедали они вместе с Лиамом, Найлом и Зейном, которые теперь стали более спокойными и не спрашивали его каждые десять минут, все ли с ним хорошо и не нужна ли ему помощь. Лиам, правда, смотрел на него сейчас все еще обеспокоено, но он быстро понял, что Лиам, как правило, обеспокоен чем-то слишком часто. Шатен беспокоился о школе и таких незначительных вещах, как погода и достаточно ли тепло, чтобы можно было съесть мороженое. Хотя Гарри заметил, что для него всегда было тепло для мороженого. Найл подружился с ним быстрее всех. Так же, как и Луи, он понимал, что Гарри не маленький олененок, который постоянно нуждался в помощи, и это было нормально, если он ободряюще похлопывал его по спине или смотрел на него заботливым взглядом. Зейн был человеком, с которым Гарри было труднее всего, но Луи сказал, что сам еще иногда не понимает, что в голове у этого парня. В начале Гарри смотрел с неким восхищением на Зейна с его кожаной курткой и всеми этими татуировками, но у Луи тоже было несколько тату, и, собственно, они выглядели просто великолепно. Сегодня в виде исключения в столовой были поданы вкусные блинчики, а не обычные всем подошвы от ботинок. У них у всех тарелки были заполнены почти полностью, потому как нельзя было точно угадать, будет ли (а если будет, то когда) такая же вкусная еда в кафетерии. Вместе они сели за стол под солнцем, которое едва ли скрывалось парой облачков. — Смотрели игру вчера вечером? — спросил Найл, после чего засунул кусочек блинчика в рот. — Конечно, — ответил Луи, забросив руку на плечо Гарри. — Но близняшки все время кричали и бегали вокруг, поэтому я почти не мог видеть ворота. Фиби взяла или порезала какие-то карточки либо с феями, либо с принцессами Дейзи, но не говорите мне, что это хорошо. Единственное, к чему это привело, - это крики перед телевизором. — Ты мог бы просто прийти ко мне. — Спасибо, Найлер, но я в любом случае должен был подготовить несколько вещей, — при этом Луи прижимался к Гарри все ближе и ближе и мягко проводил пальцем по его бицепсу. Гарри пришлось положить вилку, чтобы она не выпала из его рук. — Каких вещей? — спросил Лиам недоверчивым тоном. — Ох, просто несколько вещей. Покупки и всякое... Покупки. Луи ходил за покупками. Он никогда не ходил за покупками. Гарри чувствовал себя так ошеломляюще и таким любимым, что казалось, его сердце вот-вот лопнет, потому что было слишком много чувств. Луи ходил за покупками, для того, что будет сегодня, для их первого раза, для Гарри. Что он купил? Луи, казалось, заметил, что с Гарри что-то не так, и поэтому прошептал ему на ухо: — Когда я вернулся обратно домой, мне пришлось запереться у себя в комнате и громко включить музыку, чтобы никто не услышал, как я дрочил себе. Как всегда, когда Луи говорит так, он сильно покраснел и ему пришлось спрятать лицо в рубашку Луи, чтобы никто не увидел, что с ним сделали слова. Это несправедливо, что его тело так реагировало на Луи, теперь горело не только место на руке, которое поглаживал Томлинсон, но и низ живота, а в его голове сейчас вспыхивали различные картинки. -*- Когда Луи впервые делал Гарри римминг, он был так потрясен, что невозможно было лежать неподвижно. Он не мог контролировать свои конечности - до тех пор, пока Луи не сказал ему, что он должен перестать двигаться, иначе он остановится. И в тот раз Гарри кончил так сильно, что горение чувствовалось даже в костях. -*- В мире нет ничего лучше, чем целовать Луи. Их губы двигались вместе, они заигрывали друг с другом, будто никогда не делали ничего другого. Независимо от того, был ли это небольшой слащавый поцелуй или Луи затаскивал его на свои колени и зарывался пальцами в кудри, каждый раз в груди Гарри взрывалось маленькое солнце, горение поглощало его, а сердце выстукивало ритм. ЛуиЛуиЛуи. Луи получил машину три недели назад и с тех пор не мог перестать хвастаться. В ней не было ничего особенного, небольшая и серебряная, но это подарило им место, где они могли спокойно уединиться, не опасаясь быть прерванными их сестрами или, что еще хуже, родителями. В этот момент он полусидел, прислонившись спиной к двери водителя, а Луи прижался всем своим телом к нему, держа при этом одну руку на затылке, а другой проводя по бедру. Руки Гарри располагались на талии Луи. Три месяца назад он понятия не имел, куда их девать, но как только он нашел это место, все сразу стало идеальным. Талия Луи была узкой, хотя его парень ненавидел признавать это, но он любил ее. Кроме того, так у Гарри была возможность быстрее опустить руки на задницу Луи. Что он сейчас и сделал. — Стой, — выдохнул Луи и прикусил его губу, но все равно отстранился, — если мы продолжим, то не сможем сделать это у тебя дома. Гарри удивленно расширил глаза: — У меня? — Ага. Джем у подруги - я обещал ей, что замолвлю за нее словечко перед Найлом, если она уйдет. А Робин и твоя мама у ваших друзей. Все вернутся только завтра. — Т-ты что... моих... ты говорил с моими родителями? — Конечно, Хаз. Я хочу, чтобы в нашем распоряжении был целый дом, и моя семья слишком большая... кроме того, я считаю, что наш первый раз- твой первый раз должен пройти у тебя в комнате. В любом случае, она лучше моей. Гарри снова покраснел, потому что вспомнил первый раз, когда Луи был в его комнате. Он тогда был повсюду, рассматривал каждую мелочь, а потом, наконец, увидел столешницу, под которую Гарри складывал засушенные цветы. Также это был день, когда они впервые поцеловались. — Тогда поднимайся, иначе я кончу здесь и сейчас и в этот раз прямо на тебя. -*- Когда они "играли" первый раз, Гарри кончил два раза. Разумеется, они играли не в куклы или прочие детские вещички. Луи называл это играми, потому что у них у обоих были определенные роли, даже несмотря на то, что эти роли были отличны от привычных. Ранее они вместе сели и все обговорили. Ладно, на самом деле, говорил только Луи: объяснял свои исследования, делал серьезное лицо, а Гарри был просто ошеломлен и только кивал или, краснея, качал головой. Но он знал, что Луи все равно понимал его и мог оценить, что ему нравилось. Они определили, как далеко они смогут зайти, что было для них слишком, где начинались их границы, их слова безопасности, что они будут использовать в качестве стоп-слова - и последующего ухода, - и договорились о том, чего бы им хотелось больше всего. Было не так много, чего они хотели бы попробовать - еще нет. Это было немного странно, потому что они еще не спали друг с другом, и они чувствовали, что еще не готовы к таким вещам, как порка, но в то же время они все еще были молоды и у них было все время в мире. Гарри знал, что Луи принял его границы, а Луи знал, что Гарри остановит его, если это будет слишком интенсивно. -*- Во время поездки Гарри мог чувствовать каждый нерв в его теле. Даже кончики его пальцев были возбуждены. Своими вспотевшими руками он сжимал бедра и смотрел только перед собой, потому что боялся, что если будет смотреть на Луи, то забудет, что они находятся в движущейся машине, и поцелует его. Он чувствовал, как уже понемногу начинает входить в свою роль. Никогда не было такого, что он с уверенностью сказать, когда отключался его мозг и его Луи-режим — Саб-режим включался, но он знал, что были определенные признаки. Каждый вздох, что вырывался из Луи, усиливался в его ушах, каждое движение, что он делал, становилось важным. Когда они вышли из машины, Луи достал из багажника большой, вытянутый пакет. Он не издавал шум или шорох, но в нем находилось что-то пластмассовое, что привлекло внимание Гарри. Перед дверью в комнату Гарри Луи взял его за руку: — Мы не должны играть, если ты не хочешь. Это будет так же хорошо, если мы займемся обычным сексом. Но Гарри знал, что это не так. Конечно, нормальный секс с Луи был бы великолепным, даже больше, чем так. Но когда они играют, они становятся до очень близки, и эта близость превосходит все остальное. Отдавать контроль, позволять Луи принимать решения и быть уверенным, что кто-то - Луи - сможет позаботиться о нем, и это будет так же просто и легко, как и дышать. Он знал, что Луи любит все в нем и любит настолько, что безоговорочно доверяет Гарри, чтобы сказать, если что-то будет не так. И Гарри любит Луи так сильно, он знал, что будет в безопасности, независимо от того, как далеко они зайдут. Так что нет, это не будет так же хорошо. — Я-я хочу играть, — прошептал он и почувствовал улыбку Луи на своей шее. — Я люблю тебя. И я хо-хочу, чтобы наш первый раз был идеальным. — Я тоже, малыш. И ты скажешь мне, если что-то пойдет не так, да? — Конечно, Лу. — Хорошо, — Луи отстранился и посмотрел в полиэтиленовый пакет. — Сейчас, когда мы войдем в дверь, мы войдем в наши роли, ладно? Гарри кивнул и коротко поцеловал его. — Я люблю тебя. — Я тоже люблю тебя. -*- Дверь закрылась за Гарри, и аура Луи сразу изменилась. Веселая улыбка исчезла и уступила место более серьезному выражению лица. Его спина была напряжена, и хотя он был ниже Гарри, сейчас он казался выше и более ответственнее. Гарри знал, что у него были и признание Луи, и его гордость, но на данном этапе он хотел получить и то, и другое сразу. А лучше всего он сможет это сделать, если будет выполнять то, что ему говорит его парень. Луи достал что-то из пакета. — Возьми вот это, надень и подожди минут десять, после чего возвращайся в свою комнату. Гарри отпустил свой взгляд и посмотрел не ему в глаза, а на их обувь. — Хорошо. — Посмотри на меня, малыш. — Х-хорошо, — повторил он, пристально смотря при этом в голубые глаза Луи, которые сейчас были немного серыми. Он взял в руки одежду, которую ему протянули, и застыл. — Ты можешь пойти в ванную. Гарри ответил на указание, как и раньше, и пошел вверх по лестнице. Он чувствовал на себе сверлящий взгляд Луи, но не обернулся. Его нервозность абсолютно исчезла и уступила полному доверию, которое немного ослабило горение, но все еще сильно затуманивало его голову. Он вошел в ванную, закрыл дверь и только теперь решился посмотреть на то, что находилось в его руках. Это были небольшие трусики. Из розового кружева. У него перехватило дыхание, и с губ сорвался тихий стон, эхом разнесшийся в этой маленькой комнате. Луи думал точно так же, как и он. Он снял с себя одежду и с некоторым сожалением проследил за тем, как на пол падают трусики, которые он надел сегодня утром. Это была очень красивая пара светло-голубых трусиков с маленькими бантиками впереди, но вариант Луи был лучше. Сексуальнее. Когда он надевал трусики на бедра, а потом на попу, он смотрел на себя в зеркало и, ох, он чувствовал себя так потрясающе. Цвет отлично сочетался с тоном его кожи и прекрасно подходили по цвету с веночком в его волосах. Он осторожно заколол венок с чуть большим количеством невидимок, потому что знал, что во второй половине дня они могут упасть, а ни он, ни Луи этого не хотели. Часы на его телефоне показали, что прошло всего несколько минут, и любые другие часы, что находились в ванной, доказывали то же самое. Это делало его таким возбужденным. От мысли о том, что запланировал Луи, он стал наполовину твердым, поэтому головка его члена немного высунулась из трусиков. Но он не стал трогать себя, не потому, что Луи запретил ему, а потому, что первое, что он хотел почувствовать, это Луи. Через десять минут он подошел к своей двери и постучал. — Входи. Гарри знал свою комнату, как и любой человек знал свою. Белые стены и мебель, белое постельное белье и маленькие огоньки, находившиеся везде, - ничего нового. Высушенные цветы под стеклом, которые он собирает, и пара открыток на подоконнике. Что было новым, так это то, что свет полуденного света падал на отдельные цветы, что были распределены по всему помещению. Повсюду были красочные цветы всех возможных пастельных тонах. Это выглядело, как фильм или сказка. — Лу, — прошептал он, — это удивительно. Сам Луи был раздет до узких, черных боксер, не скрывающих его очевидное возбуждение. Он позволил себе улыбнуться, после чего протянул Гарри руку: — Иди сюда, я хочу тебя увидеть. Гарри сделал, как ему было сказано: взял его за руку и подошел к кровати, на которую сел Луи, а это значит, что Гарри следует встать между его ног. — Ты великолепен. Посмотри, как тесно сидят трусики. Ты выглядишь еще красивее в них. Его руки поглаживали бедра Гарри и оставляли горящие следы на коже, после чего большим пальцем он провел по его животу, и это было так близко к его члену, что тяжелое дыхание вырвалось из его рта. — Покрутись для меня. Он неловко повернулся вокруг своей оси и чувствовал при этом, как Луи смотрел на него. Застенчиво он посмотрел через плечо, только чтобы встретиться взглядом с голубыми глазами, что сияли сейчас так ярко. — Хороший мальчик. Гарри пришлось прикрыть глаза, потому что кровь прилила к его щекам и бедрам, когда он услышал похвалу. Он снова повернулся и облокотился о плечи Луи, потому что в ином случае он бы просто рухнул на пол. — Можно... могу я поцеловать тебя? — Конечно. Их губы двигались вместе до тех пор, пока Луи не дотронулся языком до его верхней губы и прошелся по ней. Гарри застонал и почти упал вперед, но руками Луи крепко держал его бедра, после чего посадил себе на колени. Тепло, которое он чувствовал, когда их эрекции терлись друг о друга, нельзя было сравнить ни с чем, потому что оно было не только горячее и интенсивнее, чем все, что он когда-либо знал, но и безопаснее, чем обычный пожар. Инстинктивно он начал двигаться вперед и назад, и из-за скудного количества одежды на них - на Гарри были надеты кружевные трусики, Боже - и того, как ткань натирала его кожу, он начал тихо поскуливать. Луи резко отстранился от него и посмотрел с приподнятой бровью: — Я разрешал только поцелуи, никакого трения. — П-прости, Лу... я только- ты. Это так хорошо..., — пробормотал он и спрятал покрасневшее лицо в изгибе шеи Луи. Он почувствовал успокаивающие поглаживания на спине. — Ты сможешь сделать хорошо, если ляжешь на кровать и позволишь мне растянуть тебя пальцами медленно и жестко, малыш. И... Луи не мог просто так говорить что-то подобное! Он делал это все время, потому что знал, как реагирует Гарри, но все равно. Меньше, чем через секунду, он лежал на белой простыни и выжидающе смотрел на Луи, который толкнул под его задницу подушку и встал на колени перед его раздвинутыми ногами. Луи взглядом прошелся по телу Гарри, которое все еще было больше мягкое, чем мускулистое, заметил твердые соски и его эрекцию, оттопыривающую полупрозрачную ткань трусиков. Светло-розовые цветы в его кудряшках были чем-то похожи на цвет кожи члена Гарри и создавали такой прекрасный контраст. Он пошловато усмехнулся и наклонился, чтобы провести языком по кромке трусиков, на что Гарри затаил дыхание и приподнял бедра. — Не торопись. Гарри покраснел, но у него не было времени, чтобы прикрыть красное лицо руками, потому что в этот же момент он зарылся ими в волосы Луи, который провел языком головку. — Лу. — Ш-шш, малыш, ты выглядишь так замечательно в этом кружеве и с цветами в твоих кудряшках, я не могу поверить, что ты есть у меня. Иногда из моих легких будто выкачивают весь воздух, когда я думаю о том, что ждет нас впереди. — Люблю тебя. — Я тебя тоже. А теперь опусти свои руки на матрас. Да, именно так. Можешь немного приподнять голову? Гарри приподнялся, и ему пришлось закусить губу, поскольку Луи показал ему белую ткань и повязал ее на глаза Гарри. Сразу все вокруг стало черным, а остальные чувства обострились. Он мог чувствовать, как кончиками пальцев Луи провел по его рукам, как воздух вокруг них изменился. Теплые пальцы начали массировать его плечи, потом грудь, живот, и он выпустил небольшой вздох. Конечно же, его кожа горела, но он в какой-то степени привык к этой интенсивности, поэтому это было скорее похоже на покалывание. — Чувствую себя хорошо, Лу. — Хм, тогда сейчас должно быть просто фантастически, — ухмыльнулся Луи и сжал рукой член Гарри, который выгнул спину, так сильно он сейчас горел, горел, как огонь, вокруг которого сидели люди, они смеялись и любили друг друга. — Угх, Лу- пожалуйста, хочу... твои пальцы. Гарри почувствовал, как Луи отодвинул трусики в сторону и прижал палец к его дырочке. Он сжал кулаки, чтобы удержаться от того, чтобы потянуться к Луи, прошептал: "Больше" и облегченно выдохнул, когда почувствовал следующий палец. Луи медленно растягивал его, осторожно приставляя палец другой руки с нанесенной на него смазкой, чтобы тщательно смазать отверстие, пока резко не толкнулся пальцами слишком сильно и задел какой-то плотный комочек. Гарри хотел его увидеть, сконцентрировать внимание на красивом лице и волосах, которые, скорее всего, сползли ему на лоб, но все, что он видел, - темнота. Но ощущал он совсем иное. Если бы чувства были цветами, он был бы поглощен вихрем из розового, белого и красного цветов, возможно, еще немного оранжевого, как огонь в его животе. Ох, и эти звуки, которые он слышал... Его собственные стоны и вздохи, что он издавал, звуки трения кожи о кожу, хлюпающие звуки смазки и слова Луи, которые он шептал на протяжении всего этого: — Так потрясающе, малыш, такой узкий и горячий для меня, не могу дождаться, когда, наконец, возьму тебя. Я так горжусь тобой. Ты помнишь, как я растягивал тебя первый раз? Ох, ты кончил тогда так сильно... Намеренно ли теперь Луи не касался его простаты или нет, Гарри не понимал, он только хотел почувствовать его в себе, хотел узнать, будет ли ему также хорошо? После, казалось, вечности он почувствовал себя более, чем растянутым, и показал это Луи, двинув бедрами навстречу его пальцам. — Готов, Лу... готов. — Я знаю, — прошептал Луи и осторожно вытащил из него пальцы. — Малыш, я должен снять трусики с тебя, мы же не хотим испортить их. Приподними свою попку... да, именно так, молодец, хороший мальчик. Гарри лежал на мягком одеяле и ждал, нетерпеливо поворачивая голову в стороны, потому что было, правда, очень тихо. Затем он почувствовал руку - уже сухую - Луи на своем плече, подтягивающую его вверх. — Присядь, малыш. Все хорошо, я рядом с тобой. Позади него раздался шорох, похожий на звук, когда подушки складывают одну на одну, и тогда он повернулся, чтобы быть напротив изголовья его кровати. — Подойди, — сказал Луи и с писком, вылетевшим изо рта Гарри, притянул его к себе, пока младший не сел ему на бедра и не почувствовал дыхания на своей щеке. Венок в его волосах немного съехал в сторону. — Гарри? — Да, Лу? — просил он, задыхаясь, и опустил свою руку ему на грудь, чтобы не упасть. Кожа была на ощупь потной и горячей, но это не идет ни в какое сравнение с его кожей. — Я собираюсь войти в тебя, малыш, и я хочу, чтобы ты сам начал насаживаться, чтобы самостоятельно задать ритм или чтобы ты смог прекратить, если тебе будет больно. Гарри нетерпеливо кивнул и почувствовал руку Луи, направляющую его. Затем что-то теплое и твердое коснулось его входа, и Гарри знал, что это был член Луи, который вскоре будет внутри него, и, Боже, он застонал так бесстыдно. Горение, которое он чувствовал, когда начал опускаться, отличалось от того, что он чувствовал на коже, это было немного неприятно, но не больно. В такт со стуком своего сердца, он опустился до конца, и на секунду боль стала слишком сильной, но Луи был с ним - он успокоил его. Это было странное чувство - быть заполненным чем-то большим, чем пальцами, и он чувствовал себя так хорошо, особенно когда он наклонился чуть-чуть назад и приподнял бедра и- — Ох! Как будто он чего-то дожидался, Луи снова заговорил: — Именно так. Ты выглядишь просто фантастически с моим членом в себе, давай, объезди меня так хорошо. Ты не можешь представить, малыш, как я счастлив быть первым, кто может вот так вот взять тебя, быть тем, кто сможет провести всю свою жизнь именно так, с любимым чело- Гарри прервал его отчаянным поцелуем, больше попав в левую часть губ, потому что наклонился вниз слишком быстро, но идея быть с Луи всю свою жизнь была такой волнующей. Он продолжал двигать бедрами, совершал круговые движения и выдыхал в их поцелуй одобрительные стоны, что только подогревали пыл парней. Свои руки он поместил на затылок Луи, что заставило их быть еще ближе друг к другу и его член теперь был зажат между их телами. Давление на его плоть было, но оно напоминало лишь прикосновение пера или мягкий поцелуй. — Лу, — он задыхался, — хочу тебя видеть- должен видеть тебя, Лу... пожалуйста, Лу. — Ш-ш-ш, малыш, посиди немного спокойно, тогда я сниму повязку. Яркий свет ослепил его, поскольку окна были открыты, и ему пришлось несколько раз моргнуть, чтобы снова видеть нормально. Глаза Луи были первым, что он увидел. Голубой цвет был почти полностью вытеснен черным цветом зрачков, и в его глазах было столько любви и восхищения одновременно. Его темные ресницы отбрасывали тени на скулы, которые покраснели почти так же, как и его губы, между которыми вырывалось прерывистое дыхание. — Хей. — Хей, — прошептал Гарри с улыбкой, показавшей ямочки на щеках. — Ты делаешь это так здорово, Хазза. Я так горжусь тобой. Мне жаль, что пришлось остановить тебя, я знаю, что ты хотел поиграть, но... Я должен был увидеть тебя. Точно. А ты меня. Луи убрал выбившийся на лоб локон, провел пальцем по виску и оставил нежный поцелуй на лбу. Он хотел этого так сильно. И как только их губы соприкоснулись, как только Гарри почувствовал язык Луи своим, он снова качнул бедрами. Луи ощущался в нем так хорошо, и его член попадал во все нужные точки так правильно, что Гарри больше не мог сопротивляться. Луи заметил, что движения Гарри стали интенсивнее, поэтому взял его за талию и с придыханием сделал сильный толчок. Давление в нижней части живота, горение на всей его коже и удары его сердца становились все больше и больше с каждым поцелуем, с каждым новым толчком. Он не смог бы остановиться, даже если бы захотел. — Я, — выдохнул Луи между поцелуями, которые становятся стихийными, — люблю тебя. Как три слова могут стать спусковым крючком, как что-то услышанное, что он уже знал, могли довести его до такого состояния, Гарри не понимал. Не то чтобы Гарри особо думал об этом, он только вцепился пальцами в волосы Луи и с немым криком излился. Огонь, распространяющийся раньше в нижней части его живота, прошелся через все его тело, дыхание сбилось еще сильнее, и белесые струи покрыли их животы, и когда он понял, что кончил без единого прикосновения к себе, что Луи все еще в нем, все еще держит его и никогда никуда не отпустит, он почувствовал столько всего сразу, что это заставило его тело немного приподняться. Луи притянул его за талию обратно, посмотрел в глаза и простонал его имя. Гарри почувствовал что-то теплое, и это был Луи, который кончил в него. Они оба не могли двигаться, не могли перестать смотреть друг на друга, они были так поглощены, рассматривая раскрасневшиеся и потные лица напротив, что забыли о времени. Гарри не мог в это поверить: он переспал с Луи, с человеком, которого он любил больше всего на свете, которому он бесповоротно доверял, который доверял ему. Улыбка появилась на его губах, когда он наклонился, чтобы подарить Луи поцелуй, и захихикал в него. — Это было невероятно, — прошептал он. — Абсолютно. Но на нас слишком много спермы и пота. Как насчет того, чтобы я сделал ванну и чай, и мы поговорим, хм? — Угх, — вяло простонал Гарри. — Мы должны вставать? — Я понесу тебя. — Я слишком тяжелый для тебя, Лу. — Хочешь поспорить? Луи осторожно приподнял Гарри, выскользнул из него, оставив после себя неприятное и холодное чувство пустоты, что заставило его мертвой хваткой вцепиться в шатена, напугав его тем самым. — Лу. Холодно. — Скоро будет тепло, Хаз. Просто позволь мне..., — он встал, все еще держа на руках Гарри, который обвил ногами его талию. — Ууф. Ладно. Только держись. Луи принес его в ванную, где наполнил полную ванну теплой водой, щедро добавил их любимой пены, а затем посадил Гарри на крышку унитаза. — Подожди немного здесь, я сделаю нам чай и принесу кое-что из твоей комнаты. До того, как Гарри стало неловко, он вернулся назад, держа две чашки в одной руке и несколько свечей в другой, которые Гарри немедленно взял. Они пахли клубникой и ванилью. -*- Десять минут спустя Гарри сидел в ванне, прислонившись спиной к Луи, который крепко обнимал его; он был окружен теплой водой, их окутывал аромат свечей, и Гарри чувствовал, как холод отпускает его. — В следующий раз мы будем играть до конца, — пробормотал он с полузакрытыми глазами. — Да, и извини меня еще раз. Но я срочно должен был увидеть тебя и хотел, чтобы ты тоже увидел меня. Кроме того, ты просил это так хорошо, что я не мог отказать тебе. Если ты хочешь, в следующий раз я буду... более последовательным. — Ты знаешь, мне... я люблю это. Очень сильно. Ты можешь быть более последовательным или, э-эм, жестоким, — когда он почувствовал, как Луи позади него напрягся, он взял его за руку и поцеловал запястье. — Лу, мы же говорили обо всех... обо всех наших границах, т-тебе не о чем беспокоиться. И если ты... ну. Если ты беспокоишься о, ну, я не знаю, что это было несовершенно... то ты просто идиот. — Я знаю, что мы говорили обо всем этом и что ты любишь быть сабом, но я все еще думаю, что это было больше для меня. Но если ты все еще считаешь это успешным и- — Считаю. Я думаю, это так. И тогда Луи потянулся за клубничным шампунем, который стоял рядом с одной из свечей, и начал намыливать кудри Гарри. Он начал напевать мелодию, и вскоре Гарри присоединился к нему, пока они не начали петь вместе.

So kiss me like you wanna be loved Wanna be loved Wanna be loved This feels like I've fallen in love Fallen in love Fallen in love (Ed Sheeran, Kiss me)