Я убью тебя, чёртова блядь.

      Это случилось жаркой июльской ночью, когда время уже перевалило за второй час. Парень лет двадцати двух шёл по пустынным улицам, не замечая ничего вокруг себя. Он время от времени странно усмехался с какой-то иронией. Старые, обшарпанные стены подъезда встретили Айто, так звали парня, холодным призрением. Его уже который год воротило от этого. Эта грязь была повсюду. И в людях тоже.       Он приехал сюда три года назад из другого конца страны в надежде найти своё счастье, осуществить мечту, впрочем, как и многие из нас. Полгода парень ночевал в подъездах, на вокзалах, перебивался подачками, не ел и не мылся по несколько суток. А потом, вдруг, в один миг, всё изменилось. Он встретил девушку. Она помогла ему. Работа. Учёба. Пускай небольшая, но своя квартирка. Любимая рядом. Но что-то неведомое до сих пор душило изо дня в день. Ломало рёбра по ночам. "Наскучил ты мне, Айто", - эти слова взрывали голову. А Мико, его девушка, сказала их так легко, улыбаясь.       Парень поднялся на седьмой этаж. - Эй, Айто-кун, подкуришь, а? - по-обычному спросил Хироки.       Этот восемнадцатилетний мальчишка был соседом нашего героя. К своим восемнадцати он, наверное, успел переспать чуть ли не со всем городом. Айто старался не обращать внимания на все его насмешки и прочую чепуху, которую он вытворял, лишь из жалости. Мать Хироки умерла, когда тому было не больше трёх лет от роду. Отец пил и ему до сына не было дела. До тринадцати лет парня воспитывала соседка, жившая в теперешней квартире Айто. Когда она умерла, мальчику пришлось выкручиваться самому. Воровство, разбой и, наконец, проституция. Ни первое, ни второе не прельщало Хироки, а вот третье... В пятнадцать он впервые укололся. Парень пошёл в мать, имел такие же изысканные, эльфийские черты лица. Ярко-зелёные глаза окаймляли густые чёрные ресницы. Тонкие бескровные губы, искривлённые в усмешке. А тело... такое тело грех не хотеть.       Айто лишь окинул парня уставшим взглядом. - И это всё? Ничего не скажешь? - парень встал между Айто и дверью его квартиры. - Где твоё фирменное: "Хироки, прекрати это! Ты же ещё молод, у тебя вся жизнь впереди и бла, бла, бла"? - с издевкой спародировал мальчик. - Уйди, - слишком грубо, наверное, это прозвучало, Хироки замялся на мгновение. - Чё? Уйди? Погодь, погодь, дай угадаю, эта твоя Миа или Мака, как её там, бросила тебя, да? - он умел это, бить в самое больное место, видел, где у кого болит и пользовался этим.       Айто тяжело выдохнул, после добавил: - Отойди, Хироки, - уже тише, почти шёпотом, но так же грубо. - Да ладно тебе, Айто-кун, ты хороший пёсик, найдёшь себе новую хозяйку, - всё так же улыбаясь, продолжал парень.       Он смотрел прямо в затуманенные карие глаза Айто, словно бросая ему вызов. Он разрывал тот гнев, ту злобу. Он видел, как сжимаются пальцы в кулак, и лишь шептал про себя: "Да". - Хироки, - этот шепот бросал в дрожь, - я прошу тебя, заткнись, - правая рука парня обхватывала горло мальчика, прижимая того к стене. - Что правда глаза колет? Она игралась тобой, а ты любил её. Она трахалась с другими, а ты лишь целовал её, веря в сказки про невинность и любовь, мечтал о будущем, о детях, да? - парень говорил с придыханием, стоя уже буквально на цыпочках. - Заткнись к чёртовой матери! - Айто откинул парня к дверям его квартиры. - Чего ты хочешь, Хироки?       Мальчик держался за горло, пытался откашляться. - Не отвечай, не надо. Я знаю, чего ты хочешь.       Айто схватил его за огненно-красные волосы, потащил в квартиру. Резкий запах ударил в нос. Сигаретный дым, дешёвый парфюм и едкий запах пота. - Пусти, идиот, больно! - Хироки пытался вырваться. - Больно? Ты же любишь, когда больно! Да, Хироки?       Айто посмотрел в зелёные глаза и вновь увидел насмешку. Звонкая пощёчина оглушила мальчика. На губах выступила кровь. - Не смотри на меня так! - Айто-кун, я-то думал, ты джентльмен. Где мои цветы и конфеты, а? - смеясь, парень облизал губы.       Снова горячая пощёчина обожгла щёку парня. Волосы, растрёпанные, лезли в рот и глаза, прилипали к сочившимся кровью губам. Айто грубо поднял мальчика на кровать, заломив руки за спину. Раздался треск рвущейся ткани. Большая, не по размеру, футболка сползла с худых плеч, оголяя синяки и ссадины. Иссиня-чёрные и томно-красные они особенно хорошо выделялись на бледной коже, словно цветы на снегу. Айто остановился. За окном уже начало светать. Звёзды меркли с каждой минутой. Он отпустил руки Хироки. Тихонько встал и пошёл прочь. - Эй! Куда ты собрался?! - изумрудные глаза смотрели с явным раздражением. - Слышишь, придурок? Куда ты пошёл?!       Но Айто не отвечал, не слушал даже. Что-то там, внутри, перевернулось. - Кретин чёртов, вернись и трахни меня! Мужик ты или кто! - всё не унимался парень, сжимая грязную простынь.