Эпидемия

Кто живет борьбою с врагом, тот заинтересован в том, чтобы враг сохранил жизнь. Ф. Ницше

      3 дня до начала эпидемии.       Громкий рассыпчатый смех послышался со стороны гриля. Чета Маршей хохотала во весь голос над забавной историей, рассказанной Джеральдом Брофловски, об одном из его клиентов, решившим развестись со своей женой, потому что та слишком громко храпела. С неба сыпались хлопья первого и далеко не последнего в Саус Парке снега. Короткая осень кончалась, и дружившие семьи воспользовались последней возможностью устроить барбекю на открытом воздухе. Миссис Брофловски крепко удерживала за руку своего младшего сына, распространяя на него свою удушающую ауру диктатора. Бедный малыш Айк рвался к более взрослым ребятам, сидящим поодаль от взрослых и обсуждающим новое шокирующее видео на просторах интернета с участием их бывшего школьного учителя.       - Мистер Гаррисон окончательно чокнулся, - заключил Стэн и обернулся: - Пап, помощь не нужна?       - Папожополиз, - тут же придумал для него определение Эрик Картман и получил внушительный удар локтем под дых от нахмурившегося Кайла. – Задолбал уже пихаться!       - Иди пожалуйся мамочке, - огрызнулся старший из братьев Брофловски. Кенни только хихикнул куда-то в складки капюшона своей парки и получил по шее от разозлившегося Эрика.       - А ты вообще завались, жид пархатый! – рыкнул Картман и со всей своей недюжей силой толкнул Кайла. Тот и опомниться не успел, как слетел с деревянного стола, на котором до этого момента спокойно восседал. И все бы ничего, но нога Кайла угодила прямо на выложенный плиткой и скользкий от снега бортик бассейна. Очевидно, мистеру Брофловски некуда было девать заработанные деньги, и он вложил их в появление на заднем дворе своего дома бассейна. Зная климат Колорадо, где почти десять месяцев в году лежат сугробы, он убедился, что вода всегда будет подогреваться особым оборудованием. С одной стороны Кайлу повезло – он летел головой не в корку льда, а с другой же… Минусы кажутся явными.       Одежда мгновенно пропиталась влагой и потянула отчаянно бултыхающееся тело на дно, оставив на поверхности только зеленую шапку, так любимую Кайлом. Вода заливалась за шиворот, окутывала целиком и мешала двигаться. Кайл не мог пошевелиться, словно был закован в цепи. Он вскрикнул и, как ни странно, услышал свой возглас, хотя ожидал увидеть перед собой только стройный ряд воздушных пузырьков.       6496 день после начала эпидемии. 18 лет спустя.       Кайл Брофловски распахнул глаза, задыхаясь и отплевываясь от потока ледяной жидкости, стекающей с его мокрых огненных волос прямо на колени, обтянутые грязными джинсами. Яркий свет ослепил его, мешая прийти в себя и понять, где он находится. Голова просто раскалывалась от боли, казалось, любая попытка подумать доставляет один только дискомфорт. Пошевелив руками, Кайл обнаружил их связанными за спиной. Грудь перетянула толстая веревка, удерживая Кайла на каком-то полуразваливающемся стуле.       - Фух! – облегченно выдохнул кто-то рядом, и послышался звук пустого металлического ведра, опущенного на пол. – Очнулся. Думали, уже коньки отбросил. Маркус, зови главного! Цикада очухался!       Немного попривыкнув к солнечным лучам, бьющим прямо в лицо, Кайл сумел рассмотреть место, где его держали. Это была запыленная каморка с ржавеющими полками и распотрошенными коробками – видимо, в них кто-то упорно искал припасы. Мимо прошмыгнула крыса. Хороший признак – значит, следов заражения тут нет. Кайл сделал попытку сдвинуться, но его инициатива привела к печальным результатам: ножка стула с треском отвалилась, и Брофловски рухнул вниз, едва не сломав нос. «Дерьмо», - про себя выругался он. У Кайла не было сомнений, что поймали его бандиты, вот только он не знал, зачем они сохранили ему жизнь. Обычно стычки с охотниками заканчивались смертельной перестрелкой, после которой одна из сторон забирала себе припасы и оружие проигравших. Что ж, пушку у него и вправду забрали. Кайл не чувствовал верный девятимиллиметровый пистолет под своей рубашкой, и его такое положение дел огорчало.       Человек, обливший Брофловски водой, исчез, но уже через пару минут на его месте возник другой. Темный широкоплечий силуэт приблизился, и Кайл увидел его заляпанные грязью военные ботинки. Такие носили солдаты нынешнего правительства, отстреливающие всякого, кто находился вне карантинной зоны. Странно все это. Мужчина присел на корточки, и по остальному его гражданскому внешнему виду стало ясно, что берцы, скорее всего, сняты им с мертвого военного.       - Привет, Кайл, - вполне дружелюбно начал незнакомец. Кайл насторожился – откуда ему известно имя? – а потом вспомнил о своем именном медальоне Цикад и несколько успокоился. Мужчина усмехался и глядел на Брофловски жесткими карими глазами, выражающими одно только бескрайнее презрение. Не Кайлу было судить этого человека за подобные эмоции: Цикады развязали настоящую войну своими бесконечными террористическими актами после распространения вируса, из-за них действующее правительство срывалось на обычных, ни в чем не повинных гражданах, лишая их продовольствия и шансов на выживание в суровых постапокалиптических условиях, отсюда возросшая смертность и появление кровожадных банд. И все же почему-то Брофловски казалось, что в данном случае его ненавидят вовсе не за деятельность организации, к которой он принадлежал. Он видел что-то знакомое в этом охотнике, но не верил. Этого. Не. Могло. Быть.       - Картман? – Удивлению Брофловски не было предела. Ухмылка мужчины стала шире, и самые страшные опасения Кайла подвердились. Дело было в том, что Картман чертовски изменился с их последней встречи: из толстого и неповоротливого мальчишки он вырос в высокого и подтянутого мужчину с недельной щетиной. Кайл был уверен, что жирного нациста зомби съели еще в первые дни эпидемии, и совершенно не ожидал встретить его через восемнадцать лет после начала конца. Да еще и таким пышащим флюидами мужественности. Неудивительно, что он поначалу не признал Эрика. Как бы не облагородился Картман, Кайл все равно не испытывал к нему ничего, кроме откровенной неприязни, усилившейся из-за зависти. Брофловски тоже был неплохо сложен, но силы ему порой все-таки не доставало. – Не узнал тебя без пары центнеров, прости.       Язвительность Кайла была вызвана невольно задетой гордостью тем, что он находился в такой невыигрышной позе – придавленный к полу и откровенно беспомощный – перед врагом детства.       - Я тоже по тебе соскучился, - насмешливо отозвался Картман и похлопал Кайла по щеке, как старого приятеля. – Вынужденные перемены. Не хотел, чтобы плотоядным тварям достались десятки килограммов моего нежного мяса. – Он на мгновение смолк, смотря куда-то сквозь Кайла, а потом вернулся в реальность, приняв выражение серьезности: - Тебя, наверно, мучает вопрос, почему ты до сих пор жив? Я с радостью на него отвечу: ты - предмет бартера. У Цикад есть кое-что, что они без разрешения у меня взяли, и им придется это вернуть, если они хотят получить своего драгоценного воина.       - Лучше сразу меня убей, - хмыкнул Кайл, прекрасно знакомый с политикой Цикад. – Цикады никогда не пожертвуют чем-то значительным ради одного бойца.       - Ты, кажется, забыл, мой дорогой жид, - Как же Кайл отвык от этого мерзкого обращения, - что среди оставшихся Цикад наш общий знакомый Стэн. И он сделает все для того, чтобы вытащить твою задницу.       Наступила тишина, нарушаемая только громкими ругательными криками и смехом охотников за пределами комнатушки, в которой находились Кайл и Эрик. Между ними установился долгий зрительный контакт, и в Кайле всколыхнулась прежняя неприязнь, возникающая каждый раз в присутствии Картмана. Вирус изменил всех – и не только инфицированные превратились в животных, жаждущих свежей плоти, но и те, кому удалось выжить. Люди стали убивать других людей ради одежды, провизии, лекарств. Ради соблюдения границ своей территории. Эрик и мальчиком был несносным и жестоким, Кайл боялся представить себе обновленного взрослого Картмана, главаря охотников, существующих по принципу «выживает сильнейший».       - Стэн не сделает этого, - процедил Кайл. Часть его надеялась на то, что Цикады все же пойдут на встречу и совершат обмен – не очень-то хотелось быть выпотрошенным, как коробки вокруг, но другая, идейная, та, что и привела Брофловски следом за лучшим другом к, по сути, террористам, эта часть твердо говорила Кайлу, что он должен умереть, но никак не позволить Цикадам пойти на уступки безжалостным бандитам.       - Посмотрим. – Картман был краток. Он оценил усилившуюся с возрастом несгибаемость бывшего школьного товарища и, хотя Кайл будоражил в нем желание поиздеваться, отступил перед ней. Будет время – будет схватка, а пока необходимо заняться куда более важными делами: запас воды поджимал, и его ребята планировали отправиться в центр города, особо опасный из-за зашкаливающего уровня больных кордицепсом, чтобы осмотреть магазины и дома. – Чувствуй себя, как дома.       - Козел, - глухо произнес Кайл, но уже тогда, когда Картман удалился, захлопнув и закрыв на ключ дверь. Воцарилась непроглядная тьма, в углу пискнула крыса, и Брофловски пожалел, что посчитал паразита добрым вестником. Грызуны с голода могли напасть и на человека.       Следующий день положил конец уже ставшей привычной жизни Кайла Брофловски как «цикады». И случилось это благодаря Эрику Теодору Картману и его опрометчивости.       - Вставай, еврей! – Вместо пожелания доброго утра Кайлу достался пинок в живот. Брофловски зашелся в приступе кашля и сжался еще сильнее, как защищающаяся гусеница. Половину времени, проведенного в темноте, он старался хоть как-то ослабить путы на руках и ногах или найти то, чем можно их перерезать. Бандиты предусмотрительно убрали подальше от заложника все колюще-режущие предметы, поэтому поиски Кайла остались безрезультатными. В конце концов, он так вымотался, что вновь уснул, не сумев перевернуться на спину. – Сегодня твой счастливый день.       - Иди нахуй, Картман, - прохрипел Брофловски, однако не стал дальше оскорблять Эрика. Ему хотелось узнать, почему же «сегодня его счастливый день». «Цикады» согласились на сделку?       - Если не будешь следить за языком, я верну тебя дружкам уже без него. – В тоне Картмана не было угрозы, только обыденность, и именно она напугала Кайла больше всего. – К сожалению, я не могу тебя развязать – парни не поймут. А то я бы заставил тебя сплясать что-нибудь веселое. Стэнли похлопотал за тебя, своего любовничка, и «Цикады» готовы уступить. Представляю, какие чудеса ты творишь в постели, если Марш так озаботился твоей пропажей.       - Извини, я позабыл: я уже посылал тебя нахуй? – изобразив неуверенность, рыкнул Кайл. Он был раздражен выбором «Цикад».       - Сейчас я частично развяжу тебя, и мы вместе поедем к Стэну. Я заберу то, что мне нужно, и отдам тебя. Я ведь честный человек, - не обратив внимания на его слова, продолжил Эрик. – А попытаешься убежать, я привезу им труп. И перережу к чертям всю вашу сраную ораву.       - Главное, чтобы наша сраная орава, как ты выразился, не перерезала твою, - с усмешкой ответил Кайл и послушно поднялся, как только бечевки, удерживающие его лодыжки и грудную клетку, спали.       Картман взял конец веревки, стеснившей запястья Брофловски так, что высвободить их не представлялось возможным, и, задав Кайлу направление, повел его вперед. Парень в куртке, порванной на локте, спрыгнул с барной стойки и, передернув затвор винтовки, присоединился к процессии. По его сосредоточенному, агрессивному лицу Кайлу стало ясно, что особой симпатии он к пленнику не питает. Вторым же сопровождающим вызвался крепкий старик, в котором Кайл признал того, кто облил его водой день назад. И старику было в целом плевать на Брофловски, для него все были равны – что «цикады», что охотники из его команды, - только одним он доверял меньше, чем другим. Каждый был вооружен до зубов, и Кайл, еще недавно помышлявший о побеге, теперь обреченно вздыхал. Ничто не мешало ему дернуться и получить пулю в затылок. Возможно, при этих обстоятельствах проблема решилась бы сама собой – Картман не получает то, что ему так приспичило вернуть, «Цикады» во главе со Стэном убираются из захолустного Аспена и продолжают свою работу, но уже без него. Дело было лишь в самоотверженности Кайла. Готов ли он пожертвовать собой ради блага всего оставшегося человечества?       - Что конкретно ты хочешь забрать от «Цикад»? – спросил Кайл, избегая ответа на поставленный вопрос.       - Не твое собачье дело. – Картман невозмутимо передал управление заложником злому помощнику и махнул группе бандитов, которые тут же начали загружаться в буквально собранные по деталям автомобили. Группа Эрика, взяв все необходимое в дорогу, собиралась перебраться на новое место – у Картмана, должно быть, был особый план того, как можно достигнуть более-менее безопасной зоны. Он планировал забрать что-то у «Цикад» и поспешно свалить из городка, на который с юга надвигалась волна мертвяков – летом они всегда передвигались ближе к северу, а штат Колорадо, как ни печально, находился севернее многих зараженных территорий.       Только три охотника отказались переезжать со всеми остальными и теперь провожали друзей крепкими рукопожатиями. Среди них Кайл заметил кое-кого в запыленной рыжей парке, так похожей на ту, что раньше носил МакКормик. Он убедился в своих догадках, когда невероятно грустные и блеклые голубые глаза посмотрели на него из-под капюшона. Кенни подошел ближе и напоролся на дуло ружья одного из сопровождающих Кайла:       - С ним нельзя разговаривать.       - Убери пушку. – Даже обросшим Кеннет выглядел куда моложе своих лет, поэтому команда не столь серьезно воспринимала его в сравнении с тем же Картманом, к которому, однако, он был ближе всех. – Ну как ты?       Удивительно было встретить сразу двух своих бывших одноклассников при таких обстоятельствах. Но Кайлу стало легче от того, что Кенни, несмотря на свой болезненный вид, был все же жив. Он впервые обрадовался неожиданной встрече. К тому же, судя по теплой улыбке, Кенни не был так жестко настроен, как остальные.       - Отлично, - иронично сказал Брофловски. – Почему ты тут?       - Я нужен Картману, а Картман нужен мне, - объяснил МакКормик и стушевался, опуская голову, словно взаимосвязь с Картманом была для него неприятной темой. Он быстро переключился: - Значит, «Цикады» дали добро на обмен?       - У них сейчас каждый человек на счету. – Да, Кайл нашел хорошее оправдание поступку своих защитников, но на душе все равно было неспокойно. – А что пытается выменять Эрик?       - Эй, вы! Завалитесь там! Разболтались, как два педика, – Картман высунулся из окна пикапа, в кузов которого затащили Кайла, и сурово уставился на тут же смолкшего Кенни. – Точно остаешься?       - Если это ловушка, мое бессмертие для тебя вдвойне ценней. Я ведь смогу отомстить, - Кеннет отдал честь Картману, и уголки его губ дрогнули в слабой попытке выразить признательность. Кайлу показалось, что Эрик действительно расстроен, хотя и старается это скрыть. Должно быть, между этими двумя происходило что-то мучительное и тяжелое, но ясное только для них и выраженное лишь обменом взглядами. – Ну, давайте, ребята. Удачи, Кайл.       - Двинули! – скомандовал Эрик и хлопнул ладонью по округлому боку машины, после чего бандитский кортеж покатил по сохранившейся в необычайно хорошем состоянии асфальтовой дороге. Кайл ничего не ответил на пожелание МакКормика, но удача ему точно пригодилась бы.       В фургоне было душно, из-за этого у Роджера Хилла открылся кашель, и бедняга почти выплевывал куски своих легких вместе с кровью на поднесенную ко рту руку. Стэн сочувственно смотрел на Роджера, крепкого мужчину, заботливого отца и страдающего раком, и думал о том, что он совсем позабыл о смерти, которую приносили не укусы зараженных и шальные выстрелы охотников да военных. После крушения знакомого и любимого им мира он остался совершенно один, без семьи и друзей, без малейшей поддержки. Ребенок против орды больных и солдат, получивших приказ стрелять на поражение – мыслимо ли это? Стэн справился. Он выжил назло Богу, в которого он больше не верил после всех перенесенных ужасов, и нашел себя в служении людям в организации «Цикады». Главной задачей их было возвращение прежнего порядка правления страной, отмена царствующей тирании и поиск вакцины, способной излечить мутировавший грибок, и Марш с юношеским максимализмом ударился в новую идеологию. Проведя череду взрывов карантинных зон и откровенных нападений на солдат, он удостоился чести быть включенным в состав «Цикад».       И вот тогда в его жизнь вернулся Кайл, потерю которого он переживал едва ли не сильнее других. Сама судьба столкнула их нос к носу, и Стэн расценил это по-своему. Он расписал в красках жизнь борцов за справедливость и, конечно, вовлек лучшего друга в свою веру. Кайл купился на идеи гуманизма, так близкие его исстрадавшемуся по доброте и искренности сердцу, и пошел следом за Маршем по уже вытоптанной сотнями ног дороге. Вот только путь этот был усеян трупами и залит кровью фактически ни в чем не повинных людей, это отпугнуло Брофловски, но сворачивать было уже слишком поздно. Да и Стэн твердил о том, что все во благо.       Совесть Марша, чуткая к малейшим проступкам своего хозяина, сдалась перед убежденностью в правильности всех предпринимаемых «Цикадами» ходов. И вновь взбунтовалась она только сейчас. Когда Стэн уезжал вместе с товарищами из Аспена и оставлял лучшего друга, почти брата, на произвол судьбы и охотников.       - Стэн, - тихо позвал женский голос, и Стэн отвлекся от собственных мыслей, возвращаясь в реальность. Темноволосая девушка с отпечатком тяжелого прошлого на миловидном лице, сидя на корточках, поила едва дышащего Роджера водой. Ее имя Стэнли знал со школьной скамьи, как и то, что он любит ее больше всего на свете. Вэнди Тестабургер, по счастливой случайности найденная Стэном после вступления в ряды «Цикад», на коленях подобралась к нему и погладила по щеке. От ее прикосновения всегда становилось легче, но не в этот раз. – Так нужно.       - Не грусти, Стэн. – Предплечье Стэна неожиданно обняли, маленький курносый нос девчонки лет десяти уткнулся в его форму. – Если хочешь, мы обязательно вернемся сюда, как только все кончится и все выздоровеют.       Оно того стоило, пожалуй.       - Глупая Кори, мне вовсе не грустно, - улыбнулся Стэн, перенимая часть хорошего настроения малышки. Он обнял ребенка и вздохнул: он никогда не простит себя за это предательство.       Солнце вновь выглянуло из-за плывущих по лазурному небу облаков, и, как выяснилось позже по обращениям старика, Маркус – тот самый злой паренек с винтовкой – расстегнул не по сезону теплую куртку. Кайл отсутствующе смотрел на пролетающую мимо растительность грязно-зеленого цвета и небольшой ручей, стачивающий камни на съезде с дороги. За поворотом уже виднелось здание электрозавода, рядом с которым была назначена встреча отряда «Цикад» и охотников.       - Пока никого не видно, - крикнул Маркус, встав во весь рост, чтобы видеть дальше, и тут же пошатнулся, хватаясь за край кузова и стараясь не вывалиться из пикапа. По грохоту, свистящему звуку выходящего из шин воздуха и странной траектории движения автомобиля Кайл догадался, что «Цикады» слукавили, без возражений приняв предложение Картмана, и тщательно приготовились к прибытию дорогих гостей. Одна только лента с шипами чего стоила.       - Вот же сукины дети! – Картман выскочил из остановившейся машины и вскинул дробовик, внимательно вглядываясь в постройки вокруг – за ними могли скрываться гребанные террористы. – Маркус, Деррик, рассредоточиться!       Позабыв о взятом заложнике, бандиты выбрались из пикапа и, полупригнувшись, отправились на разведку. Деррик вернулся к мосту, чтобы изучить железную растяжку, испортившую колеса их машине. Он поднял ее и скинул в кусты, затем поманил к себе броневик с открытым верхом, который вовремя затормозил перед ловушкой. Вот только неожиданно подняв голову, он заметил кое-что крайне неприятное и завопил не своим голосом:       - Бомба на мосту! – Словно по команде, взрывчатка сработала, и укрепленный мост исчез в расцветшем цветке пламени. Послышался страшный грохот и безумный рык Маркуса, бросившегося на подмогу Деррику. Все происходило слишком быстро, только что в команде Эрика было восемь человек, а осталось двое. Кайл прекрасно осознавал, что «Цикады» поступили верно, но, глядя на в отчаянии надрывающего глотку мальца, он частично жалел об этом. Впрочем, времени размышлять не было – он, не совершая резких движений и постоянно поглядывая в сторону пораженного замершего Картмана и истеричного Маркуса, переступил через веревку на запястьях так, чтобы руки оказались спереди. В случае чего, так куда легче отбиваться.       Столп пыли осел, и показалась громада поломанных бетонных балок и плит на железных каркасах, под которыми остались погребены охотники. Из-под завала вытекал алый ручеек и скапливался в месте вмятины на асфальте – должно быть, это Деррик. Кайла непроизвольно замутило, хотя за свои двадцать восемь лет он повидал и более мерзкие вещи.       - Нужно разгрести обломки! Они могут быть живы! – Маркус дернулся в сторону обрушившегося моста, но Эрик поймал его за лямку тряпичного рюкзака, удерживая при себе.       - Они мертвы, Маркус, - сказал он, будто втолковывал что-то умственно отсталому.       - Нет! – всхлипнул юноша и вдруг вскинул оружие. Картман обернулся и уперся тяжелым взглядом в Кайла. Тот сделал еще шаг в направлении леса и бросился бежать. Стэн сделал все, что мог, чтобы уменьшить количество бандитов, теперь только от Кайла зависела его собственная жизнь. Кровь шумела в ушах, не давая возможности услышать преследователей, ветер бил в лицо, и от этого слезились глаза. Переизбыток адреналина заставлял Брофловски ускоряться с каждым новым движением. Поначалу в колене возникло дикое жжение, а потом – онемение. Кайл, не ожидавший выстрела в спину, споткнулся из-за не слушающейся ноги и повалился наземь. Ствол винтовки, вдавивший его лицом в мокрую от недавнего кратковременного дождя траву, помешал подняться. – Это ты во всем виноват! Ебаные «Цикады»! Я вышибу тебе мозги, а сраный труп по кускам отправлю твоим говнорям! Сдохни, тварь!       В таких ситуациях люди говорят, что перед мысленным взором у них проносятся все значительные моменты их существования. Кайл ничего подобного не ощутил, единственным, что занимало его, была мысль о бесполезности своей жизни. Он не ушел из «Цикад», как планировал уже давно, не нашел свой укромный угол в этом мире, не стал тем, кем хотел быть. Все, чем он занимался – бесконечно убегал от опасности и подчинялся чужим приказам. И вот, он умирает, так и не обретя настоящей свободы выбора, ведь, погибнув за грехи «Цикад», он автоматически выполнял одно из правил кодекса. Впервые ему было жалко себя, а не кого-то еще. Смотря на себя как бы со стороны, он не видел ничего, кроме беспомощно замершего червя без своей воли. Был лишь один плюс – он не дрожал от страха, потому что готов был умереть каждый день.       Раздался хлопок выстрела, Кайл зажмурился, надеясь, что попадет в иудейский рай. В отличие от Стэна он все еще молился за души страждущих на земле мертвых. Однако никакого туннеля с чудесным светом в конце не появилось. Где же потерянные им любимые и близкие? Почему вместо их зовущих голосов он улавливает только отборные ругательства да приближающееся щелканье? Кайл приоткрыл сначала правый глаз, затем – левый, и стремительно сел, морщась от боли в простреленной ноге. На него медленно, размахивая разлагающимися, набитыми грибком руками, надвигался один из зараженных - щелкун, прозванный так за звук, который он издает, изучая местность. Когда-то это создание было женщиной, сейчас же оно не имело разума и было способно только убивать да пожирать своих жертв. Кайл как-то побывал в захвате подобного монстра, и от неминуемой гибели его спас вовремя пришедший на помощь Стэн. «Стэн…» Да, он сделал все правильно, увел людей, поставил ловушки. Он позаботился обо всем, кроме своего друга.       - Какого хера, Эрик?!       - Не совершай необдуманных поступков! В тебе говорит ярость! Этот кусок жидовского дерьма еще может пригодиться.       В следующий миг произошло то, чего не ожидал ни отползающий назад Кайл, ни Маркус, у которого Картман выбил винтовку из рук. Эрик без малейших сомнений нажал на курок, и Кайл судорожно выдохнул – рядом упало тело щелкуна с огромной дырой в голове, больше похожей на шляпку гриба. Кровавые ошметки частично забрызгали Брофловски, но он не замечал этого, все еще находясь в состоянии шока. Картман разозлился:       - Долго ты, мать твою, собираешься сидеть и нихуя не делать? – Его крик привел Кайла в чувство. Из леса наступало настоящее полчище инфицированных, где-то с десяток их, потревоженных шумом, ползло с заброшенного завода. Значит ли это, что «Цикады» никогда и не отсиживались там? Знал ли Стэн о том, что встречу с охотниками он устроил в самом центре «красной зоны», кишащей опасными тварями? Кайл засунул бесполезные отвлекающие мысли в самый дальний угол сознания и встал, оборачиваясь на Картмана в ожидании чуда. – Уходим! Вернемся обратно в город, они все не смогут преодолеть завал, у нас будет преимущество.       - Эрик, мы должны бросить его! – ощетинился Маркус, указав на бледного раненого Кайла. – Если этот сукин сын останется тут, у нас точно получится оторваться от тварей! Давай дадим ему пушку, пусть отстреливается, пока может, отвлечет их на себя!       Решалась судьба Кайла, а он ни слова не мог вымолвить, смотря на хмурого Эрика. Брофловски не ведал причин, по которым Картман дважды прикрыл его жопу, но искренне надеялся, что не из-за расчета бросить на съедение зараженным. Возможно, в Картмане проснулись детские воспоминания, связанные с Кайлом, и он просто не позволил бы кому-то уничтожить важную часть его счастливого прошлого? Колено нещадно ныло, Кайл пережал его пальцами, чтобы уменьшить кровопотерю. Во взгляде Эрика Кайл уловил что-то, напоминающее сомнение, которое сразу сменила твердая решимость.       - Он не причинит вреда, - принялся убеждать Маркуса Картман, не сводя глаз цвета эбонита с лица Брофловски. – Он скорее пустит себе пулю в голову, чем позволит себе быть обязанным мне чем-то.       Кайл не думал, что Эрик так хорошо помнит его принципиальность. Правда, он не сможет жить с мыслью о том, что Картман помог ему, а он не отплатил за это должным образом.       - Но…       - Я все еще тут главный! – рявкнул Картман, терпение его подошло к концу, как и запас времени на побег. Он рванул к обломкам моста, по пути успешно отстреливаясь от голодных больных. Маркус чертыхнулся и последовал примеру Эрика, а Кайл, волоча за собой ногу, как можно быстрее пошагал за ними.       Отличное начало плодотворного сотрудничества, не так ли?       - Отлично «Цикады» заботятся о своих членах, ничего не скажешь, - хмыкнул Эрик, спрыгивая с крыши брошенного на стоянке «вольво». Им удалось уйти от преследования, но все еще была велика вероятность того, что зараженные прорвутся на центральные улицы Аспена. Кайл ответил ему злым шипением на выпад в сторону «Цикад». – Я разве что-то не то сказал, еврей? Ты мне заливал про вашу преданность друг другу, а в итоге эти ублюдки оставили тебя подыхать там со мной и моими ребятами.       - Стэн бы никогда так не поступил, - помотал головой Кайл. – Наверняка, его кто-то надоумил. Либо они сделали все без его ведома.       - Идиот, - коротко охарактеризовал Брофловски Маркус.       - Спасибо, - огрызнулся Кайл и прибавил ходу, стараясь нагнать Картмана – как ни странно, с Эриком рядом было спокойнее, чем с вооруженным и ненавидящим его мальцом. – Может, уже развяжете мне руки?       - Ты все еще заложник, так что никаких поблажек.       - Я добровольно иду с вами обратно в вашу дыру. И жиртрест ведь сказал, что я не опасен.       - Как ты назвал Эрика?! – моментально вскинулся Маркус и пихнул Кайла между лопаток прикладом ружья. Тот испытал острое желание съездить наглому молокососу по шее, но сдержался, к тому же, со связанными руками из этой затеи все равно не вышло бы ничего хорошего.       - Моя кличка устарела, не считаешь? – слегка улыбнулся Картман. – А вот твоя всегда будет в силе, жид. Но я скучал по старым временам, что правда, то правда. Удивительно, что мы все четверо выжили, да? Кенни, Стэн, я и ты.       - Много кто не выжил, - ответил Кайл и замолчал, перебирая в памяти всех, кого он потерял на пути к этому дню. Количество имен давно перевалило через десяток. Он не раз задавался вопросом: почему именно он спасся, а остальные – нет? Эрик и Маркус тоже притихли, уйдя в себя.       - Нахуя ты вступил в «Цикады»? – Картман, внимательно наблюдавший за Кайлом уже несколько минут, наконец задал интересующий его вопрос. – Ты ведь весь такой щепетильный до пизды.       - Все во благо, - вздохнул Брофловски, чувствуя себя очень странно. Он оправдывал организацию, люди которой и вправду попросту бросили своего. Его ждала смерть либо от бомбы, либо от инфицированных. Кайл колебался: судьба ясно дала ему знать, что если он не изменится, не воспользуется еще одним подаренным шансом, то все закончится довольно скверно; и все равно было трудно отказаться от привычной веры, от навязанных годами идеалов. – Я думал, что все действительно во благо людей. – Он вздохнул. – Тебе не понять, в тебе никогда не было добродетели. Ты даже сейчас спас меня не из-за большой любви к людям и уважения к жизни, а потому, что тебе это выгодно.       - Верно. И не заставляй меня пожалеть о том, что я не дал Маркусу прострелить твою никчемную башку. – Должно быть, Картмана отчасти задело сказанное Кайлом, потому как вместо прежнего насмешливого его тон стал прохладнее. – И, что бы ты там себе не думал, у меня есть принципы.       «Только эти принципы часто расходятся с человеческой моралью», - про себя произнес Кайл, но вслух только хмыкнул.       За поворотом улицы возникла забегаловка, в которой обосновались остатки группы Картмана. Когда-то горевшая ярким люминесцентным светом вывеска сейчас обветшала – некоторые буквы отвалились и от «Уютного местечка» осталось только «Ую н мест к». Мир, в котором вырос Кайл, давно перестал быть дружелюбным и уютным, так что даже название популярной закусочной говорило об этом. Какая ирония. Эрик, наверно, задумался, как рассказать своим о произошедшем, ведь из-за его неосторожности погибли люди, за которых он отвечал. От него больше не было слышно ни звука.       - Если сделаешь хоть что-нибудь не так, я просто прикончу тебя, и никто меня уже не остановит, - тихо сказал Маркус, чтобы услышал его только Кайл. Тот стиснул челюсти, воздержавшись от резкого ответа на выпад в свой адрес, и зашел в кафе за Картманом.