Поцелуй

Снег сыплет на землю крупными хлопьями, оседает на сером асфальте дороги перламутровым покрывалом, которое выглядит призрачно и сюрреалистично в бледно-желтом свете фар Импалы, быстро мчащейся по шоссе. Дин мерно постукивает пальцами по рулю в такт музыке, разносящейся в салоне автомобиля. Рядом с ним сидит Кастиэль, на удивление тихий и сдержанный даже в те мгновения, когда вокалист одной из любимых рок-групп Винчестера старшего поет фразы, щедро сдобренные матерными словами. Дин иногда бросает в сторону Ангела удивленные взгляды, но Кас упорно игнорирует своего человека, уставившись в окно, за которым не видно ничего. Лишь аспидно-черный мрак и редкие точки серебристого снега. Дорога до пункта назначения еще долгая, вряд ли они доберутся раньше утра, поэтому через некоторое время Дин выключает музыку, надеясь, что это побудит Кастиэля оторвать свой приклеенный взгляд от окна и обратить на него внимание. Но Ангел продолжает упорно хранить молчание, и Винчестер не выдерживает, произнося: - Кас, что ты там высматриваешь? - Ничего. Просто думаю. - О чем? - Дин ждет ответа минуту, но Кастиэль сегодня однозначно решил игнорировать своего человека. Для Дина это непривычно. Ему это не нравится. Но еще Дин догадывается, чем вызвано плохое настроение Каса, поэтому он тяжело вздыхает и произносит: - Кас, ты что обиделся на меня тогда на заправке? Ну, прости. Слушай, я же не со зла. Кастиэль неуверенно поворачивает лицо к старшему Винчестеру, синие глаза в блеклом освещении салона машины выглядят огромными и до жути несчастными. Дину даже становится стыдно, и он непроизвольно возвращается мыслями к происшествию двухчасовой давности. Парень оглаживает спину девушки, просовывает руку ей под куртку и все продолжает целовать ее. Поцелуй выглядит, как сцена из дешевого порно - чересчур мокро, удивительно, что еще слюна у парочки по подбородкам не стекает. Дин только хмыкает и отворачивается, ожидая, пока заправят машину. Кастиэль же наблюдает за сценой с прямо-таки научным интересом, склоняя голову то в одну, то в другую сторону. Он то недоуменно сводит брови, то широко распахивает глаза, то бормочет что-то наподобие "какой разврат, Господи помилуй". Когда парень начинает покрывать чередой поцелуев шею своей пассии, а девушка запрокидывает голову и начинает стонать так громко, что звуки доносятся даже сквозь закрытые окна Импалы, Ангел краснеет, как перезревший помидор, и отводит взгляд. - И как им не противно? Это так отвратительно выглядит, - Кас распрямляет плечи, кривит губы, как старушка, случайно наткнувшаяся на порно-канал. Дин уже в открытую хохочет, чем заслуживает удивленный и неодобрительный взгляд своего Ангела: - Что смешного я сказал? - Кас, лучше не рассуждай об этом при ком-либо. Нецелованный мужик твоей наружности выглядит по меньшей мере нелепо, - Кастиэль отводит взгляд, а Дин перестает смеяться. Все-таки это прозвучало жестоко, и даже Винчестеру свойственно мучиться угрызениями совести. - Мир? - Дин протягивает Касу руку для пожатия, другой продолжая вести машину. Ангел неуверенно пожимает протянутую ладонь, а потом, со свойственной ему детской любознательностью, спрашивает: - Дин, а как люди определяют, кого поцеловать? Наверное, нужно очень любить человека, чтобы позволить ему такое странное проявление привязанности, да? - Старший Винчестер тяжело вздыхает, сожалея, что сейчас рядом нет его брата-умника Сэмми, который умеет отвечать на все "почему?" Кастиэля умными речами с приведением цитат образованных чуваков, наподобие Фрейда и Юнга. Он, Дин, так не может, поэтому пытается ответить понятно, но в то же время не опошлить сию святыню, которой Касу кажется поцелуй. - Нет, Кас. Любить не обязательно. И это не противно, потому что нет необходимости вылакать несколько литров слюны партнера, как делали те ребята на заправке. - А на что это похоже? - Кастиэль склоняет голову набок, как любопытный кот. Он хлопает своими длиннющими ресницами и Дину хочется огрызнуться, сказать что-то наподобие "чего вылупился", но с другой стороны ему не хочется, чтобы его Ангел бросил его сейчас одного добираться по этой заснеженной дороге к черту на кулички, поэтому он на мгновение прикрывает веки, а потом решительно сворачивает к обочине, аккуратно останавливает свою крошку и поворачивает корпус к Касу. - Поцелуй - это поцелуй, Кас. Я же тебе не поэт и даже не баба, чтобы придумывать эпитеты. Но знаешь что? Нецелованный мужик твоей наружности - действительно жалкое зрелище, кроме того, мне не хочется до утра выслушивать твои "почему?" касательно этого вопроса. Именно поэтому мы сейчас кое-что сделаем. Аккурааатненько так сделаем, а потом забудем. Ясно? И потом будем говорить о демонах, об оружии и о наших планах, - Дин глубоко вздыхает, пытаясь убедить себя, что он не свихнулся окончательно, Кастиэль тем временем вытаращивает свои синющие глазища, не особо понимая, что "аккурааатненько" можно делать с Дином Винчестером. Еще спустя мгновение Дин придвигается поближе, кладет одну руку Касу на затылок, медленно привлекая голову Ангела к себе. Кас кажется сейчас особенным. Трогательным. Зависимым. Испуганным и ожидающим одновременно. Губы Кастиэля непроизвольно приоткрываются и немного дрожат, когда их обжигает горячее дыхание Дина. Кас переводит взгляд на четкую линию губ своего человека и тяжело сглатывает, его ресницы подрагивают, отбрасывая тени на щеки. - Дин, что ты делаешь? - Выступаю в качестве подопытного помидора, видимо, - Дин усмехается и накрывает губы Ангела своими, поглощая его удивленное ворчание. Кастиэль замирает вначале, просто позволяя Дину медленно касаться его губ своими, поглощая теплое дыхание, а потом неуверенно поднимает руки, кладет их на плечи Дину, чем заставляет того углубить поцелуй, провести по контуру языком, прикусить мягкую плоть, зализать место укуса. Кастиэль теряется в ощущениях, не замечает, как непроизвольно крепко сжимает ткань одежды на плечах Дина, как послушно размыкает губы, позволяя своему человеку скользить внутри, касаться неба, ровной поверхности зубов, сплетать языки, из-за чего по телу Каса проходит нервная дрожь, которая электрическими разрядами растекается по коже. И Кас отвечает вскоре, хватается за Дина, как утопающий за соломинку, позволяет своему человеку вести его в этих новых ощущениях, полностью доверившись и осознав, что все же людские пороки - это иногда приятно. Снег лениво сыпет с небес, падает на крышу Импалы, наряжает серость дороги в праздничный белый саван. Снег, как верный товарищ, заметает следы и скрывает от посторонних глаз одинокую машину на обочине, надежно скрывая тайну двух людей, находящихся в ней.