Одиннадцать часов

За окном уже потемнело настолько, что этот мрачный квадрат, со всех сторон окруженный белой рамой, был похож на черную дыру – будто дверь в другое измерение. Нет, темнота меня не пугала, наоборот, что-то завораживающее виделось в этом. Лиам всегда говорит, что темнота может открыть многие секреты. Единственное,что она скрывала в данный момент: где шляется сейчас мой парень, и почему эта таинственная темнота уже пришла к нам в дом, а он нет? Звонить или писать ему не было никакого смысла: если он отдыхает в клубе – телефон выключен; если он на репетиции – телефон выключен; если он ничем не занят – он забыл включить телефон. И так мы живем постоянно, я сижу и волнуюсь за этого дурака, а он приходит, как ни в чем не бывало, и на моих глазах включает телефон, который мне сейчас вообще не нужен. Вечные его разъезды на гастроли и какие-то мероприятия, практически постоянно отсутствие дома, а мы можем проводить время только сутки через трое. Но это его работа, он должен быть там, где его хотят видеть фанаты, делать то, что они хотят, он разве что к ним домой в гости не ходит, хотя и такие мысли у менеджеров ребят возникали. Часовая стрелка упорно движется к отметке «два», а я сижу и всматриваюсь в циферблат, просто сижу и отсчитываю ровно ли 60 секунд в минуте, потому что время движется совсем уж медленно. А я помню, откуда у нас эти часы. Эту вещицу нам подарила мама Лиама, когда мы только начали жить вместе. Она сказала, что эти часы помогут нам наладить гармонию, и считать, сколько же часов мы проводим вместе. И я как-то посчитала. Восемнадцать. Восемнадцать часов в неделю. Ничтожно мало, правда? Но любовь, она все стерпит, она и помогает наслаждаться нам теми восемнадцатью из ста шестидесяти восьми часов. Хотя за последние три я уже умудрилась придумать, как минимум, двадцать способов убийства моего благоверного: от удушения до простого и русского «сковородкой или скалкой», что быстрее попадется под руку. Следующие сорок минут тянутся, кажется, уже сутки, в квартире все по-прежнему: я до сих пор одна. Хотя вот в замочной скважине еле поворачивается ключ, и на цыпочках, словно не в свою квартиру, входит Лиам, жутко уставший. Увидев меня, он вяло улыбается и пытается состроить глаза «а-ля котик из Шрека»: никогда у него это не выходило. - Съемки, клуб, фанатки? - я повторяю заученную наизусть фразу каждый раз при его приходе, она вроде мантры въелась мне в мозг. Эти слова заменяют уже любое приветствие. - Все и сразу, но без клуба, зато с мини-концертом, - парень устало добрел до дивана и практически рухнул на бедный предмет интерьера, как у моего бедного друга еще не оторвались ножки, понятия не имею. - Только не говори, что ты хочешь есть, я не собираюсь готовить в 4 часа утра. - На самом деле, мне уже так хочется, чтобы это все закончилось. - Не хочешь. Ты не сможешь жить по-другому, - я положила голову ему на плечо. – И не захочешь, тебе будет всего этого не хватать. - Сейчас мне не хватает тебя, - парень поднялся, протягивая руку, чтобы я тоже могла встать. – Пора спать. - Я надеюсь, у тебя завтра выходной? – то ли с надеждой, то ли с беспокойством спросила я. - Часов до трех дня считается выходным? - карие глаза начали улыбаться, это было настолько мило. - Пусть будет полу выходным, но учти, после бессонной ночи, я до этого времени буду спать, так что будешь уходить – не буди! - И кто будет меня провожать? – парень состроил губки обиженным бантиком. - Можешь завести кота, будет встречать и провожать тебя он, - и как бы я не дулась, единственная мысль, которая крутилась у меня в голове: « Одиннадцать часов! Мы будем вместе одиннадцать часов». А знаете, что такое счастье? Счастье – быть с любимым человеком, даже если в этих сутках для вас двоих есть всего одиннадцать часов.