Среди снегов.

- Ты просто НЕВЕРОЯТЕН,Энрико! Мужчина в серой потрепанной шинели хлопает меня по плечу. Я не уворачиваюсь, но в душе надеюсь, что по моему лицу заметно, что я считаю сей жест весьма неуместным. Плечо гудит, впрочем как и всё тело. Хочется чего-нибудь горячего, в такие моменты низкопробный кофе с привкусом овсяных лепешек,от которого все отказывались в начале сражения,представляется божественным напитком. Спешу избавиться от надоедливого собеседника,настойчиво восторгающегося моими маневрами в разведке. Меня всегда удивляли люди восторгающиеся чем-то очевидным. Это так же нелепо, как изо дня в день твердить солнцу, какое оно яркое, теплое и далекое. Я всегда старался не восхищаться ничем в этом мире,деланно показывая, что слишком мал для роскоши и великолепия. На своем пути военного разведчика я столько раз сталкивался со смертью, что готовясь навсегда исчезнуть, привык СМЕЯТЬСЯ ей в лицо. Случаев,когда мне приходилось находиться на волоске от смерти хватало,и каждый из них рознился среди других,открывая новые грани боли. Я шел на это,ощущая, что жизнь постепенно снимает кожу с моей огрубевшей души. Шел, чтобы чувствовать,жить и бороться. А впрочем, у каждого среди посвятивших себя военному делу, были собственные дороги, которые привели их на столь опасный путь. Не хочется отдаляться от темы,но сегодня в моей жизни приключилось еще одно знаменательное событие,из-за которого даже малознакомый мне военный в серой шинели, решил показать свое почтение. Потягивая прогорклый армейский кофе, я открываю учетную тетрадь, и начинаю вспоминать. Есть вещи, от которых гораздо проще избавиться незадолго после их пришествия. Вытравить их из собственной души, плотно вливая чернильные слова в накрахмаленные листы бумаги. И будут они живы лишь в выдуманном бумажном мире, и отпустят их болезненные души. Снег...Это снег, или ПОРОХ? Все обретает краски,но среди сегодняшней палитры я различаю лишь оттенки серого,уничижающие,оставляющие пепельный привкус на языке и желание вырваться из замкнутого пространства. -Здесь кто-нибудь есть? Слышал ли я женский голос среди стонов возносящихся к небу душ, или это было очередным обманом покалеченного сознания? Хотелось предать самого себя,и окунуться в снежную безмятежность,в беспамятстве растянувшись среди сугробов. -Вы живы? Приглядевшись получше,и даже несколько раз протерев глаза,беспокоясь,что в них попал порох,я все же убедился в реальности незнакомки,неясным образом очутившейся посреди сражения и сурового пепельного снегопада. И что было страннее всего,она сумела остаться такой же прекрасной, как выглядела бы, встреть я ее теплым летним днем. Хрупкая, но отчаянно это скрывающая девушка. Запахнутая в темное мужицкое рубище, она создавала впечатление цветка среди развалин. Глаза - две прозрачных льдинки,казалось,безмолвно взывают о помощи. Угадав направление моих мыслей,она представилась. -Алиса.Эмигрантка,сбежала в вашу страну незадолго до войны. Преподавала в частной школе,но полюбила,вследствии чего и ступила на путь войны следом за мужем. А сейчас..он умирает где-то среди сугробов, так же, как возможно и вы. Как странно, - она засмеялась,- как же всё-таки странно. Встретив вас не в НИЧТОЖНОМ окопе, я бы вряд ли коснулась и взглядом. Перед смертью так хочется говорить..А вам,хочется,господин ПОЛКОВНИК? Самостоятельно представиться после пылко произнесенной речи труда мне не составило. -Энрико,военный разведчик. Потерял жену и детей по прихоти жалкого доносчика. И кажется, сам преобразился в него. Умирать? Не бойтесь,жизнь все равно когда-нибудь закончится. Молчим. Панический страх оказавшегося в засаде разведчика, казалось, исчез без следа. Ее глаза смотрели в небо так открыто,так уверенно, что небо само решило стать частью этих глаз. - ПРОХЛАДНО. - я решился прервать тишину. - Возьмите мою шинель, не все же вам ЛОВИТЬ снежинки, постепенно превращаясь в сугроб. Алиса промолчала,но шинель взяла. Нас постепенно заметало снегом, и я чувствовал, что лучше смерти мне не приходилось и желать. Меркли нестихающие ужасы сражений,блекло небо,и даже ночь,казалось,осаждала наше маленькое убежище. Мы засыпали. Как мне часто приходилось замечать,отчаявшиеся люди в момент полнейшего отказа от борьбы настолько пленены своей слабостью, что даже приметив способ,надежду или проблеск спасения, не всегда спешат этим воспользоваться. Я не был таким, и меня спасло именно это. Судьба, в очередной раз присев в изящном РЕВЕРАНСЕ,избавила от поспешной гибели нас обоих. Помнится, как я молился уткнувшись лицом в маленькие слабые руки Алисы,надеясь согреть их своим дыханием. Звук ее голоса, пусть слабеющего и словно принужденного к чему-то,заставил меня повериь по-настоящему. - Вы ВЕРУЮЩИЙ? -Вера жива во всех нас, но большинство пользуются ей лишь при крайней необходимости. Я попытался оживить диалог, но она снова впала в беспамятство. Нашли нас спустя несколько часов, и никогда я не был так счастлив, различая среди надоевших товарищей знакомые лица. Произошедшее со мной было очередным чудом,внеплановым подарком судьбы, но как ни странно,радоваться за собственную шкуру я не спешил. Важнее была Алиса. Такая малознакомая и холодная, но успевшая подарить мне часть своей жизни среди ледяных осколков. Лишь бы жила. На этом рассказ итальянского разведчика обрывается. Найден он был с учетной книгой,крепко зажатой в руках.Во врачебном приговоре было сказано, что он пал жертвой собственных,слабеющих с годами легких. Нехватка тепла,которую вызвала его же самоотверженность. Он успел поставить точку в собственной жизни,и дать продлиться чужой. Ты просто невероятен,Энрико.